— Предлагаю здесь и заночевать, — оглядел я комнату. — Грязновато, но… — нажал на кран, — вода, как ни странно, ещё есть. Ржавая, как и везде, но пот смыть сумеет.
— И мыло тут есть, — согласился Лэнс. — Так что, тащить спальники?
— Я видела кровать сверху, — прикинула Маджо. — Пойду гляну, насколько она удобна и безопасна. Ибо в такой грязи легко могли завестись разные насекомые.
Проводив взглядом её пятую точку, заметил насмешливый прищур сокомандника.
— Думаю, если кровать будет признана годной, то её использует ваша парочка? — ехидно уточнил он. — Или всё-таки будешь держать верность своей жене?
«Жена»… Какое же непривычное слово! Я не слышал его все свои двадцать лет нынешней жизни… Скоро уже двадцать один. Этого мира, само собой, имею в виду. Но вот, оно случилось. Казалось бы, пьяный бред, но… Потом, вечером следующего после той «вечеринки» дня, мы разговаривали с Констанцией по поводу случившегося. Долго разговаривали. И закончили уже в постели. Как уже понятно, разговор этот был, по большей части, достаточно приятным. Кхм, я не имею в виду секс, с ним всё само собой, речь именно про нашу беседу.
Я делился личным, вспоминал Наоми, свою жизнь, спортивную карьеру, рассказывал про мечты и цели. Она про свою неудачную рок-группу, где из-за приставаний сразу двоих парней, попросту забросила потенциальную карьеру певицы, полностью переключившись на блог.
Причём про приставания она не рассказывала даже Арлин. Ей блондинка и вовсе поведала глупую историю, что, дескать, после одного из концертов проснулась полуголой на диване, в компании пустых бутылок и решила, что ну его, такие вот приколы.
— Про пьянки — правда, но не до такой степени, — девушка прижималась к моей руке голой грудью, пока я перебирал пряди её волос. Приятно… просто лежать и ощущать чужое обнажённое тело. Тёплое, даже горячее, местами мягкое и податливое, местами упругое. Время от времени целовать и гладить. Ласкать и прижимать поближе. Блаженство… — Я боялась, что после одной из таких вот послеконцертных вечеринок, меня просто изнасилуют всей толпой. Такое мерзкое чувство! Этот липкий страх… Даже ушла оттуда я по-дурацки: просто пропала и всё. Сменила номер и съёмную квартиру. Конец, потерялся человек.
Мне оставалось только поддерживать девушку, плотно прижимая к себе, даруя защиту в кольце крепких рук.
И подобное «открытие» собственной души, что с моей, что с её стороны, сблизило нас куда сильнее, чем весь предыдущий месяц. Ведь что он из себя представлял? Рутину и бытовуху, помноженную на секс да редкие разговоры, касающиеся нынешних реалий. А углубление отношений, раскрытие человека, способно проходить лишь после того, как кто-то доверится тебе в должной степени.
— Отношения должны постоянно развиваться, — сказал я Конни уже ощущая, как начинаю засыпать. — Я рад, что мы продолжаем… работать… в этом направлении, — сонно улыбнулся ей, чувствуя, как закрываются глаза.
— Подожди, — мягкая ладонь касается моей щеки, — хочу ещё немного посмотреть в твои глаза.
— Какая романтичность, — поцеловал тонкие пальчики. — Так и хочется испортить её какой-нибудь шуткой.
Корсон молчала, лишь разглядывая меня, будто бы видела впервые. И тогда я тоже заглянул в эти большие, голубые глаза. Небо смотрело в ответ.
— Красивые глаза только у того, кто смотрит на тебя с нежностью, — ответил ей, а потом поцеловал. Мою жену. Настоящую…
Вот и сейчас, сказанные Чапманом слова пробудили бурю эмоций, память о нашем с Конни вечере… Изменять после такого?
Умею, практикую.
— Это просто секс, — пожимаю плечами. — Способ расслабиться. Такой же как выпивка, сигарета или кусок торта. Можно сходить, подрочить в туалет, а можно подрочить чужой рукой. И если последнее придаст тебе чуть больше удовольствия, то зачем его лишаться? Я не люблю Сару и она не любит меня. Но нам удобно делить постель в такие вот моменты. Давать друг другу чуть больше тепла и спокойствия. Сбрасывать напряжение после долгих походов и ощущений опасности, после драк с трупами и чужаками.
— Как ты… прозаичен, — друг качнул головой, а потом устало облокотился о стену, скрестив руки на груди. — Знаешь, Эйд… это ведь не так работает.
— М-м? — с некоторым удивлением посмотрел на него.
— Отношения, — на его лице появилась немного печальная улыбка, а взор устремился вдаль, одновременно и на меня, и будто бы мимо. — Ты можешь быть не первым, не последним и даже не единственным в данный момент, — парень хмыкнул. — Пусть он… — Лэнс на мгновение отвёл взгляд, а потом устремил его прямо на меня, — или она… — махнул рукой в неопределённом жесте, — любила кого-то другого, перед тем, как полюбила снова. Но если Конни сейчас с тобой, что ещё не так? Может, эта блондинка не идеальна, но ведь ты тоже. И даже вместе вы никогда не станете идеальными. Но если она заставляет тебя смеяться… Тем более подумай дважды, если эта девчонка даёт тебе возможность быть человеком, делать ошибки, держаться за неё и давать ей всё, что ты можешь! Корсон вправе думать о тебе не каждую секунду в день, но она способна отдать тебе часть себя, даже несмотря на то, что знает — ты можешь разбить её сердце. Так не рань её, не меняй её, не анализируй и не ожидай от неё того, что выше её возможностей. Улыбайся, когда она делает тебя счастливым, давай ей знать, когда она тебя злит, и скучай по ней, когда её нет рядом.
— Я скучаю, — хрипло ответил на это. Кретин Чапман… Я и так разбередил сердечные раны, когда открывал душу Конни. Не время и не место теперь оголять их снова. — Пойду, подышу воздухом.
Выдав эту глупую отмазку, покинул кухню, а вслед за ней и фермерский дом.
Выйдя на крыльцо вздохнул чистый воздух. Несколько месяцев «простоя» заводов и практически полное отсутствие испарений бензина в атмосферу, сделало воздух крайне приятным. Даже вкус, казалось, стал иным. Разве такое вообще возможно?
— Хоть что-то хорошее во времена апокалипсиса, — негромко пробормотал себе под нос, а потом замотал головой.
Проклятье! Я ведь тоже человек! У меня есть, сука, совесть! Я обещал… я…
Кулак ударил по груди, где ощущалось биение сердца. Сильное, гулкое… оно гоняло литры крови внутри моего организма. И сейчас я ощущал в нём… дискомфорт.
— Всё просто, — тихо произнёс самому себе. — Не делай этого.
Простые слова дали ошеломительный эффект. Внезапно стало легче и даже мрачный вечер с кроваво-красным закатом показался вполне себе сносным. На губах появилась улыбка. Она была достаточно глупой, но… Словно сама душа сказала, что я поступил верно.
— Не совсем понимаю, в чём именно, но… — почесал затылок, — кажется, я чуть-чуть изменился. Надо же… Лэнс, собака ты сутулая, до чего человека довёл?
Сдержать смех получилось с трудом, а тут ещё и Том подошёл. Посмотрел на него с широкой улыбкой, на что великан неуверенно улыбнулся сам.
— Не нашёл ничего полезного, — проговорил он. — В сарае лишь говно и следы трупов.
Эти слова окончательно прорвали плотину, вызвав у меня волну неконтролируемого смеха. Вилер рассмеялся и сам. Хоть мы и старались не особо шуметь, но рядом тут же нарисовался Фриман.
— Проклятье, вы чего тут устроили⁈ — гневным шёпотом произнёс он. Причём у меня создалось чёткое ощущение, что Майкл… кричал. Шёпотом. Мде… интересный навык!
— Анекдоты травим, — утёр я слёзы, вместе с тем разминая спину и плечи. — Хочешь послушать?
— Спасибо, обойдусь, — фыркнул афроамериканец. — Ты прервал меня на самом… а вот теперь не расскажу! — погрозил парень пальцем. — Мучайся незнанием!
— Дай я догадаюсь, — дверь приоткрылась и оттуда показалась светловолосая голова Лэнса. — Ты выдавливал личинку? Мог бы не стесняться и открыть все карты разом! Сары тут нет, так что никто не осудит…
— Я, вообще-то, тут, — раздался голос сверху. Маджо смотрела на нас со второго этажа, из комнаты, где проверяла кровать. — И тоже не вижу в этом процессе ничего секретного. Не волнуйся, Майкл, девочки тоже какают, — в её руках был опущенный пистолет. Когда она поймала мой взгляд, то демонстративно покачала стволом. — Думала, бежать, спасать, а тут два придурка ржут как кони.
Фриман сплюнул и отмахнулся, молча уходя обратно. Его силуэт почти сразу растворился в вечернем полумраке.
— А что за анекдот был, Эйд? — спросил великан, едва не вызвав у меня новый приступ смеха.
Этой ночью лёг отдельно от Сары. Женщина честно удивилась, но ничего не сказала. За это получила от меня долю молчаливого уважения и «плюсик» в общую копилочку. Вот этим, честно говоря, уже немного более зрелые дамы нравятся мне больше, нежели чем сверстницы. Они понимающие. Они не закатывают истерику из-за ерунды. Они осознают, что не всё вокруг вертится вокруг них и умеют адекватно принимать это. Радуются свершившемуся, а не перспективам.
Хех, наверное не стоит относить всех женщин к такой категории, как и сверстниц к негативной. В конце концов, я ведь «женился» не на Маджо, а на своей светловолосой блогерше, но исключения лишь оттеняют и подчёркивают правило, а потому пусть будет.
В целом, не считая этого вот «внезапного манёвра», ночь прошла тихо и спокойно. Мертвецы в дом не ломились, подозрительных звуков не было слышно. Тишь да гладь.
Утром собрались и отправились дальше. Проверили всего три фермы, куча участков ожидает впереди.
— Может не будем ковырять каждый дом? — спросил Майкл, пока мы тряслись в фургоне. Дороги, как уже понятно, здесь были, но их качество невольно ухудшилось. И продолжало ухудшаться с каждым днём. — Не поймите меня неправильно, в нынешней обстановке будешь рад даже всякой херне, вроде заколок для волос, вылинявшей кофте или галстуку-бабочке, но не проще ли будет в дальнейшем набрать недостающего в городе, куда мы всё равно собирались заглянуть, а здесь сосредоточиться на нашей основной цели?
— В твоей логике есть изъян, — кивнул ему, пока мы направлял фургон к уже чётко виднеющимся крышам деревянных застроек. — Хотя по большей части ты прав.