йско разбито наголову.
– Были б у нас маги, – проворчал Тааркэйд, – как при дворах любого другого королевства, мы бы вовремя дали знать барону, чтобы не терял времени. Несмотря на его победу малой кровью, разница в сутки может оказаться для нас решающей.
– Я не сомневаюсь, что мы продержимся, мой король, – заверил виконт Ремзин, некрасивый, но утонченный и изящный даже в помятом панцирем кафтане старик.
Сам Ремзин, в отличие от ан Кранмера, весьма преуспел: застигнутый врасплох барон Видвик даже не подумал о сопротивлении, и его три тысячи воинов пополнили собой армию Тааркэйда и Леннары. Впрочем, не бог весть какая радость: сброд тот еще, ни выучки, ни экипировки, а сам барон трусоват, того и гляди сбежит обратно в стан врага.
– Наши дела в целом не так уж и плохи, – поддержала виконта Леннара, – теперь, когда сильнейшая чародейка солнечных эльфов на нашей стороне…
– Вы, кстати, так и не рассказали, как вам удалось с ними договориться, – напомнил Ремзин, – мне даже поверить трудно, что…
– Это было не так уж и сложно, – улыбнулся король, уходя от ответа, – молоко и жареную говядину солнечные эльфы любят не меньше нашего, знаете ли.
– А разве эльфы едят мясо? – удивился виконт.
– Лесные и лунные – нет, а солнечные едят, – пояснил Рольф ан Кранмер.
Тааркэйд забросил ногу на ногу и протянул камердинеру бокал для наполнения. Валлен налил вина своему повелителю, а затем принялся наполнять бокалы остальных присутствующих.
Королева достаточно точно озвучила мысли своего мужа: сам король тоже считал, что положение на самом деле не так плохо, как кажется. Конечно, граф да Чантавар разбил лагерь недалеко от города, но пока что он не угроза. Понеся незначительные потери при нападении эльфийских лучников, его армия куда сильнее пострадала от упадка морали: одно дело воевать против малочисленных сторонников короны и совсем другое, если на стороне королевы и ее заморского консорта вдруг оказываются эльфы. Так что да Чантавар, даже имея пятнадцать тысяч солдат, не рискнет идти на штурм города. Под знаменем Леннары собралось более десяти тысяч войска: полторы тысячи гвардии, более тысячи эльфов, пять тысяч неплохо обученных солдат Ремзина. А еще солдаты запертого под арестом Видвика да ударный отряд пленников-штрафников. Ну и баньши в придачу. Бесполезные днем, но смертоносные ночью, выспаться войску да Чантавара они точно не дадут. Так что пока опасаться нечего. Правда, Кромбару постоянно подходит подмога из окрестных городов, но и это еще куда ни шло. Ситуация станет по-настоящему опасной только завтра к полудню, ведь подкрепление из южных провинций уже близко. Несколько мелких баронов ведут с собой тысяч десять войска, и еще через пару дней подойдут враги с запада и юго-запада, приведя с собой еще больше солдат.
Плохо, что дварфов не видно и не слышно. Может статься, они либо вообще не явятся, либо придут с большим опозданием, вкупе с опозданием ан Кранмера это может привести к поражению.
Были, впрочем, и хорошие новости, принесенные верными людьми. Какой-то мелкий безземельный рыцарь по имени Зилан поднял в столице знамя Эренгарда, призывая к оружию всех, кому не безразлична судьба страны. Отозвались преимущественно такие же бедные рыцари, которым терять, по большому счету, нечего, а шанс получить титул и земли выпадает раз в жизни. И хотя общее число присоединившихся – едва полторы сотни, это тоже очень неплохо, ведь теперь у Тааркэйда и Леннары тоже будет рыцарская кавалерия, пусть малочисленная и плохо вооруженная по сравнению с дворянами и рыцарями Совета Благородных. Сам Зилан, по слухам, уже пережил два покушения: Кромбар, удрав из города, не сидел сложа руки, и простой факт этих покушений указывал на то, что Совет Благородных весьма озабочен появлением на стороне короны тяжелой конницы.
Бедные рыцари, многие из которых помимо коня и оружия практически ничего за душой не имели, поодиночке и малыми группами стекались не только в столицу под командование Зилана, но и прямо в Ларн, дабы засвидетельствовать свою верность монархам лично. Всего таких собралось сорок три, и в будущем, видимо, будут и другие.
Леннара распорядилась раздать рыцарям все доспехи, которые нашлись в доме Кромбара, так что путем перераспределения удалось сносно экипировать всех. Что ж, даже маленький отряд тяжелой кавалерии – тоже не пригоршня изюму. Особенно если состоит из бойцов, полных решимости подняться из грязи в князи или умереть, пытаясь.
И теперь, когда на стороне Тааркэйда и Леннары еще и эльфийская магесса, положение начало выравниваться.
Двое высших эльфов пришли позавчера вместе с да Ксанкаром, после чего один ушел, унося с собой подписанный договор, а второй, по имени Каар, остался, дабы представлять на совете свою госпожу. Сама княжна Веспайр на совет не явилась: брезгует находиться среди людей, если да Ксанкар прав. Ну и Нергал с ней, лишь бы свои обязательства выполнила.
Молодой король медленно, словно стараясь хорошо запомнить каждое лицо, обвел глазами всех собравшихся за столом. Верный друг Рольф в начищенном панцире, трое Ремзинов, старый гвардейский генерал – люди, которые останутся с ним и Леннарой до конца. Трое эльфов – новоиспеченные барон и баронесса и третий, скуластый, смуглый солнечный с янтарными глазами.
От внимания Тааркэйда не укрылось то, что его телохранитель-орк косится на солнечного эльфа как-то очень недобро, но не стал заострять на этом внимание. Гораздо важнее то, что лесные эльфы заметно приободрились: сделку с Тальдирой сохранить в полной тайне не удалось, одна надежда, что длинноухие не разболтают этот секрет. Появление сильнейшей чародейки на поле боя должно стать для врагов сюрпризом.
Что ж, все и правда не так плохо. Можно даже сказать – почти хорошо. Молодой король испытывал едва ли не физическое облегчение от того, что вокруг больше нет шпионов, льстецов и прочей шушеры. Только те, на кого можно положиться, убежденные сторонники, верные присяге и слову. А после того как да Ксанкар внезапно вернулся, вопреки заверениям леди Каттэйлы, да Сибарис, считавшийся погибшим, объявился, все стало еще лучше. К Леннаре вернулось безмятежное спокойствие, передавшееся подданным, да и сам Тааркэйд почувствовал себя снова в своей тарелке, когда безмолвный, коварный, непонятный, но такой привычный дроу опять занял место позади своей госпожи.
Он скосил глаза на Леннару, и их взгляды встретились, королева едва заметно кивнула мужу. Почти все в сборе, не хватает только леди Каттэйлы, которая, впрочем, никогда не изъявляла желания присутствовать на советах, и да Ксанкара, ушедшего на поиски красного напитка часом ранее.
– Я могу приказать повару… – начал было король, когда вампир сообщил о необходимости отлучиться.
– Принести свежей крови? – осклабился да Ксанкар. – Нет, не стоит этого делать. К чему лишние подозрения? Мне пока удается сохранять свой секрет, пару раз показавшись на людях при свете солнца. Пусть и дальше так будет. На совете, где будут обсуждаться планы кампании, я все равно не нужен, а к ночным действиям надо еще подготовиться.
Тааркэйд вздохнул, мысленно позавидовав вампиру. Долгая, полная страданий жизнь – иногда огромное благо. Да Ксанкар уже очень давно не боится смерти, а вот самому королю при мысли о завтрашнем сражении становится не по себе… но будь он проклят, если покажет это кому-либо из собравшихся!
– Итак, господа. Ситуация такова, что в течение дня-двух может ухудшиться катастрофически. Кромбар собирает силы, и предположительно сейчас в его лагерь стекаются войска феодалов из центральных областей страны, так что добавьте к силам да Чантавара еще тысяч девять-десять. Уже завтра к полудню врагу подойдет подмога – опять же не меньше десяти тысяч. И тогда герцог Кромбар будет иметь численное превосходство не в два с половиной раза, а в три с половиной. Потому у нас остается один выход: ударить с опережением. Рано утром мы атакуем лагерь да Чантавара и разобьем до того, как подойдет подкрепление.
– Наши шансы не так уж и велики, – осторожно заметил виконт Ремзин, – силы больно неравны, даже если мы победим…
– …Все равно останемся с поредевшей, обескровленной армией, – закончил мысль генерал Ланкар. – Я предлагаю воспользоваться преимуществами, которые дает нам город. Мы сможем выдержать осаду до тех пор, пока не подоспеет барон ан Кранмер.
– Когда подоспеет барон, против нас будет около сорока семи тысяч, а то и за пятьдесят, – возразила Леннара, – а нас станет едва ли двадцать. По-прежнему врага будет больше в два с половиной раза, и наше качественное превосходство сойдет на нет. Сейчас, при меньших масштабах, стойкость и выучка гвардии и боевые возможности эльфов будут иметь большее значение. И что хуже всего, чем дольше мы ничего не делаем и чем большую армию соберет Кромбар, тем больше дворян, которые еще колеблются, перейдет на его сторону.
– Однако и нашим союзникам это даст время на сборы и организацию, – намекнул Рольф ан Кранмер, подразумевая не только сэра Зилана, но и дварфов, и возможную помощь короля Витарна.
Тааркэйд заколебался. Возможность отсидеться в укрепленном городе сулила и другие преимущества. Войско да Чантавара, ночь за ночью подвергающееся нападениям баньши, может совсем уж пасть духом и начать понемногу разбегаться…
В этот момент за дверью послышались голоса и пререкания. Кто-то пытался войти, а охраняющие дверь гвардейцы не соглашались пропустить. Леннара сделала генералу знак проверить, что там происходит. Как только старый гвардеец открыл дверь, в нее, проворно поднырнув под скрещенными алебардами, вошел солнечный эльф, тот самый, который унес своей госпоже подписанный договор.
Новоприбывший, не поздоровавшись и даже не почтив монархов каким бы то ни было знаком уважения, приблизился к своему сородичу и быстро что-то заговорил, игнорируя Рольфа, генерала и старшего Ремзина, с трудом удерживавшихся от того, чтобы преподать наглецу урок, и пару эльфов-дворян, взирающих на него не слишком дружелюбно. Договорив, он так же молча вышел из комнаты и остановился в коридоре, вероятно ожидая распоряжений от Каара.