Не задумывались ли вы, читатель, почему сосна, например, имеет великое множество хвоинок? У взрослого дерева их столько, что выложенные в один ряд они могли бы пять раз протянуться от Еткуля до Челябинска. Вроде бы ясно: чем гуще у дерева крона, тем сильнее она «работает». А результаты? Оказывается, четыреста деревьев поглощают за один час из воздуха два килограмма углекислоты. В течение этого времени такое количество углекислоты выделяют, гуляя по лесу, двести человек. Вот и получается, что каждого отдыхающего «обслуживают», как минимум, два дерева. А в бору их полмиллиона!
Не случайно именно здесь раскинулись многочисленные пионерские лагери. Их тут 22. И когда смотришь из поселка на белоснежные здания, виднеющиеся среди деревьев, так и хочется побежать в их сторону, в прохладные объятия бора.
Уйский бор. О нем мы узнали на Глазуновском кордоне, проехав от районного центра тринадцать километров на юго-запад. Небольшой поселочек, состоящий из нескольких деревянных домов, с одной стороны окружают болотистая речушка, с другой — ярко-зеленая полоса молодых сосновых культур. Здесь начинается Уйский бор.
В бору нам довелось встретиться с лесником Михаилом Петровичем Сухановым. Полвека охраняет он южноуральские леса, а Уйский бор, в котором работал еще его отец, знает с первой мировой войны. Может быть, поэтому и не поддается старости — всю жизнь дышит витаминами да фитонцидами. Разговаривает энергично, идет по лесу легким шагом. Вдруг остановится, нагнется над кустом дикой вишни. Неуловимое движение руки — и его вместительная пригоршня полна ягод. Угощайтесь!
— В пятнадцатом году, понимаешь, случилось, — сказал вдруг лесник.
…Небо внезапно померкло. Тревожно заржала лошадь. Человек бросил топор, поднял голову к вершинам сосен и торопливо перекрестился. На лес стремительно опускалась темнота, словно кто-то набрасывал на него громадный и лохматый черный тулуп. Разразился ураган небывалой силы. Он смял, скрутил в многоэтажный хаос вековые сосны, расщепал, переломал, как спички, деревья полуметровой толщины. Три года пришлось растаскивать бурелом.
Сколько человеческого труда понадобилось, чтобы подготовить буреломный участок для новых растений, сколько усилий потребовалось на посадку и уход за саженцами на вздыбленной земле! Минули десятилетия — и опять звенят упругой кроной на месте лесной трагедии золотистые сосны. Михаил Петрович вспоминает о лесных пожарах, о примечательных местах леса, которому отдана целая жизнь, о встречах с браконьерами и порубщиками.
Уйский бор протянулся на равнинных просторах Зауралья на 12 километров в длину и на 8 в ширину. Здесь типичный для этой зоны животный и растительный мир, но встречаются и «особые вещи». Наверное, мы бы не обратили внимания на речушку Молочная, если бы не характерный цвет ее воды. Оказывается, что речка лишена всего живого. Почему — до сих пор остается загадкой.
Схема расположения лесов Челябинской области.
Варламовский бор. Здешние боровики известны, наверное, всему грибному люду Челябинской области. Ведь бывает же так в природе — вывалит на лес целый ворох благодати, а на другой, такой же вроде, — только щепотку. Но дело, конечно, не в милостях природы. Счастливо соединились в Варламовском массиве — 25 на 15 километров — многие возможности, необходимые для жизни леса и его спутников.
Нет нужды перечислять зверей и птиц, древесные и иные растения, населяющие здешние леса. Но вот о грибах, пусть несколько слов, сказать необходимо.
Лес — это тонкий живой организм, сложное сообщество деревьев, зверей, птиц, трав, кустарников, мхов, насекомых и бактерий. Все они в своем существовании связаны друг с другом. Не составляют исключения и грибы. Подосиновики, скажем, ищут в осинниках, боровики — в сосновых и березовых лесах и т. д. Варламовскии бор весьма наглядно иллюстрирует одну из множества закономерностей развития лесного сообщества. Точнее — сожительства древесно-кустарниковых растений и грибов. Так называемая микориза (грибокорень) окутывает своими нитями корни деревьев и выполняет функции корневых волосков. В других случаях она проникает в глубь тканей корня. Но суть остается та же. Микоризы усиливают минеральное питание деревьев, а последние снабжают грибы углеводами.
Почти 15 тысяч гектаров занимает в юго-восточной части Чебаркульского района Варламовский бор — один из богатейших лесных памятников Южного Урала. И когда говорят о лесных богатствах нашего края, то имеют в виду прежде всего этот неповторимый массив.
Травниковский бор. В трех километрах от села Травники стоят, будто сотканные из нежного зеленого шелка, деревья-богатыри. Стройные, высокие — в городе они заглядывали бы на третий этаж — тянутся к солнцу раскидистой пушистой кроной.
30 лет назад лесничий В. И. Дедов (он погиб на фронте) положил в уральскую землю семена, привезенные из Сибири. Долго и терпеливо выхаживал новорожденных, приучал их к новой почве, к незнакомым травам, к чужому древостою. И был этот добровольный труд лесовода настолько красивым и увлекательным, что не могли не пойти по его следам другие люди. Недалеко от кедров шелестят сейчас резными листьями молодые дубки. Рядом с сибиряками растет уральская яблоня.
На опушке кедрача-памятника я нагибаюсь к лесопосадочной борозде и вижу «зеленые одуванчики». В заповедном уголке травниковские лесоводы посадили более 12 тысяч сеянцев кедра, заботливо выращенных в питомнике. Вспоминаются стихи Л. Татьяничевой:
Призывал нас Ильич по-хозяйски беречь
Это русское чудо — сибирский наш кедр.
У дерева много достоинств: долговечность (живет до пятисот лет), большая устойчивость против гниения (столетней давности постройки не имеют даже признаков разрушения), обильное плодоношение. В ядре кедрового ореха содержится 60 процентов масла. Древесина кедра — основное сырье для производства карандашей. Но все сказанное — только малая часть ценных свойств «хлебного дерева». Весьма полезно просто постоять под кедрами, подышать их целебными ароматами и воздухом, очищенным фитонцидами от вредных бактерий. Оказывается, под пологом кедрового леса воздух почти так же стерилен, как в операционном помещении.
Нельзя не сказать и о другом. Животные, как известно, тоже любят путешествовать. Так вот, Травниковский бор, находящийся в центре района — это остановочный пункт лосей и косуль, когда они переходят из Ильменского заповедника в Варламовский бор и обратно.
Мы рассказали коротко о лесах, особо охраняемых государством.
Но не одними хвойными массивами богат наш край. Наоборот, они занимают меньшую площадь, чем лиственные породы. И право, жаль, что в списке природных достопримечательностей нет ни одной березовой рощи.
Липовая гора. Она могла бы стать одним из элементов будущего герба г. Аши. Гора раскинулась двускатным зеленым шатром в южной части города и как бы приглашает гуляющих в парке подняться на ее склоны. А когда проходишь по парку, примыкающему к подножию горы, то на речной излучине стального цвета замечаешь в ясный день четкий горный профиль, похожий на вытянутую полусферу.
Поднимаемся под сень раскидистых лип. Здесь густо зеленеет пышное разнотравье. Разновозрастные деревья, будто взявшись за руки, тесно толпятся целыми семьями. Не вся гора, к сожалению, одета в зеленый наряд. Но многие голые места уже облесены. Вместе с молодыми липками тут уверенно набирают силу юные тугорослые дубки.
Озера, озера, озера… Они, как голубые глаза земли в зеленых ресницах камышей, солнечно-радостно смотрят на все живое вокруг. Их светлый взгляд притягивает к себе влажные медлительные облака, и лицо земли обильно умывают дожди и туманы.
С жизнью всего живого на земле связываем мы это глубокое и многогранное понятие — вода. Например, подсолнечник «берет» за лето сорок литров. А кочан капусты «впитывает» за день столько же, сколько и лошадь. Вот вы пришли с работы и, отдыхая, взяли в руки книгу. Но вряд ли у вас появится мысль, что для выпуска этой книги на бумажном комбинате и в типографии израсходовали, примерно, десять ведер воды. Почти столько же, сколько употребляете вы на свои бытовые нужды в течение дня. Ни одно дело человеческое не обходится без воды. Да и наш организм на 60 процентов состоит из нее.
Она горькая и соленая, изумрудно-непроницаемая и хрустальной прозрачности, теплая и родниково-холодная, мягкая и жесткая и почти всегда целебная — вода наших озер. На Южном Урале их более трех тысяч. Наиболее интересные озера значатся в списке памятников природы.
Озеро Зюраткуль. До г. Сатки останется 8 километров пути, когда на левой стороне грейдера появится указатель: «Поворот на Зюраткуль».
Трудно отказаться от соблазна, хотя бы в двух словах, рассказать о 25-километровом серпантине гравийной дороги, устремившейся к облакам. Машина ныряет в тесные и темные коридоры леса, осторожно нащупывает повороты невообразимой конфигурации, медленно выползает на открытые террасы. Тут редко кто не останавливается. Справа — густой хвойный перелесок, слева — незабываемые пейзажи высокогорья.
Внизу, у самой дороги, лепится к скалам водослив, по которому подается вода на подпитывающую электростанцию. Ниже водослива — рыхлые сопки, редкие деревья, замшелые монолиты, спустившиеся в узкую долину. А дальше, гряда за грядой, темно-зеленые горы — с пятнами залысин, с ленточками каменных рек и высоковольтных линий — сплетаются в гигантский узел, над которым низко повисли неподвижные облака.
Озеро Зюраткуль напоминает громадную гравюру, вдохновенно выполненную самым великим живописцем — природой. На озерную гладь свинцового цвета засмотрелись спустившиеся к самому берегу лесистые горы. Изумрудные великаны поднимаются в синеву неба и, словно магнит, притягивают к своим вершинам набрякшие влагой тучи.
До последнего времени считалось, что озеро имеет только хозяйственное (водоснабжение г. Сатки) и культурно-эстетическое значение. Однако оно оказалось весьма ценным и для науки. Мы встретили здесь южноуральскую экспедицию института археологии Академии наук СССР. Кандидаты исторических наук, начальник экспедиции Г. Н. Матюшин и начальник Зюраткульского отряда С. В. Ошибкина рассказали нам о своих находках, о том, что раскопки на озере помогают в решении важной историко-археологической проблемы. Дело в том, что на Зюраткуле обнаружены остатки поселений каменного и бронзового веков и самая древняя стоянка человека на мысу Долгий Ельник. Люди жили в этих местах в эпоху мезолита, т. е. среднего каменного века, от 15 до 6 тысяч лет до нашей эры. Тут же обнаружены следы поселения эпохи неолита, от 5 до 3 тысяч лет до нашей эры. Порадовал археологов и каменный мыс — и здесь новые находки, в частности второе поселение неолита. А у самой воды — размытые остатки человеческой стоянки эпохи бронзы. Здесь же, в верхнем слое, удалось найти остатки поселения эпохи железа.