Линейный корабль в момент взрыва стоял на третьих бочках напротив госпиталя Черноморского флота. На корабле находились в момент взрыва 68 офицеров, 243 старшины, 1231 матрос, кроме них на корабле были, прибывшие после возвращения с моря – около 200 человек, курсантов морских училищ, курсантов учебных отрядов, а также прибывших сержантов и солдат для пополнения экипажа линкора.
Командир линкора капитан 1 ранга Кухта А.П. находился в отпуске и обязанности командира корабля исполнял капитан 2 ранга Хуршудов Г.А.
В 00 часов 31 минуту мск. 29 октября 1956 года под корпусом корабля с правого борта в носу раздался мощный взрыв. По оценкам специалистов мощность взрыва составляла 1000-1200 килограмм тринитротолуола. С правого борта в подводной части образовалась пробоина площадью более 150 квадратных метров, Общая площадь повреждений подводной части корпуса составила около 340 квадратных метров, на участке длиной 22 метра. В образовавшуюся пробоину хлынула забортная вода.
Через три минуты после взрыва дифферент был уже 3-4° на нос и крен 1-2° градуса на правый борт.
В 01:40 о случившимся доложили командующему флотом.
К 02:00 крен корабля достиг 1,5°. Начальник оперативного управления флота капитан 1 ранга Овчаров приказал «буксировать корабль на мелкое место» и подошедшие буксиры начали разворачивать его кормой к берегу.
В начале третьего, на корабль начали прибывать командование флота, эскадры и дивизии.
В 02:32 обнаружился значительный крен на левый борт. Всех не участвующих в борьбе за живучесть корабля было приказано построить на верхней палубе.
У борта линейного корабля стояли спасательные суда, баркасы с других кораблей эскадры, прибывшие для оказания помощи с аварийными партиями. Исполняющий обязанности командира эскадры капитан 1 ранга Никольский попросил разрешение у командующего флотом перевести н а них или на берег, людей не занятых в борьбе с водой. Командующий запретил снимать с корабля людей.
Капитан 2 ранга Хуршадов Г.А. исполнял на период отпуска командира обязанности командира корабля. В момент взрыва находился на сходе на берегу и по вызову оповестителя прибыл на корабль только в 3,30 минут за 40 минут до опрокидывания. Сразу предложил командующему флотом эвакуировать не занятых борьбой за живучесть на берег. Комфлот на кричал на него и сказал "Не будем разводить панику".
Страпом (ио командира корабля) капитан 2 ранга Хуршадов Г.А.
В 03:52 крен на левый борт достиг 10-12°. Буксиры продолжали тянуть авариный линейный корабль к мелководью.
Спустя 10 минут крен начал резко увеличиваться. Исполняющий обязанности командира эскадры контра-адмирал Никольский попросил разрешение у командующего флотом вице-адмирала Пархоменко и члена Военного Совета вице-адмирала Кулакова перевести на них не занятых в борьбе с водой на спасательные суда или на берег. Командующий повторно запретил. Член военного Совета поддержал его.
Впоследствии как объяснил следствию вице-адмирал Пархоменко, он «не счел возможным заблаговременно личному составу оставить корабль, так как до последних минут был уверен, что корабль будет спасен, и не было мысли, что он погибнет».
Эта неясно, чем вызванная надежда командующего флотом, уже через несколько минут будет стоить жизни нескольким сотням людей, которые при переворачивании были накрыты корпусом корабля и погибнyт, как погибнут люди, находившиеся на баркасах и катерах, стоявших п од бортом корабля.
В 04:14 «Новороссийск, принявший более 7 тысяч тонн воды, накренился до 20° и стал опрокидываться на правый борт. Высокие мачты и надстройка уперлись в дно и полное опрокидывание остановилось. Запасы воздуха внутри корабля удерживали корпус корабля пока на плаву.
Командующий флотом и окружавшие его офицеры и адмиралы, сумели спрыгнуть в воду с корму корабля, где они стояли в районе флага и остались живы. А вот стоявшие вдоль бортов на верхней палубе люди (более 1000 человек) стали прыгать и падать по резко накренившейся палубе в воду и их значительную часть накрыло корпусом опрокинувшегося корабля.
Старшина 2ст. В. В. Козлов: "Трудно пришлось уцелевшим – плыть метров триста во тьме, в ледяной воде, в одежде – брезентовых штанах, бушлатах. Ближайший берег – мол у госпиталя. Мне повезло – наткнулся на баркас, за руку туда втащили. А потом услышал какой-то хрип, протянул руку к воде и нащупал воротник. Схватил, вытянул, затащил в баркас. Оказалось – и. о. командира корабля капитан второго ранга Хуршудов. «Садитесь!» – «Спасибо, матросики!»
Внутри корабля осталась вахтенная служба, находившаяся на боевых постах и в кубриках, офицеры БЧ-5 и техуправ флота и аварийные партий, боровшихся с поступлением воды. Под опрокидывающий борт линкора попали катера и баркасы, стоявшие по правом у борту. Люди, находившиеся на них, тоже погибли.
Сразу после опрокидывания корабля пытались провести спасательные водолазные работы, чтобы спасти оставшихся внутри людей. Многие водолазы спускались и не возвращались.
Изнутри корабля до вечера раздавались стуки замурованных там людей. Один из водолазов вспоминал: «Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли… Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, – стук в поде хорошо слышен: «Спасайте быстрее, задыхаемся…» Я им тоже отстукал: «Крепитесь, все будут спасены». И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам – поют «Варяга»!»
По воспоминаниям спасателей, замурованные и обреченные на смерть моряки держались очень мужественно. Один из водолазов, принимавших участие в работах по спасению людей, И.П.Прохоров, рассказывал:
– Меня и еще несколько других водолазов вызвали к „ Новороссийску“ на второй день после трагедии, и мы сразу же приступили к подводным работам. Под водой картина была страшная… Мне ночами потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они пытались открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли… Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, – стук в воде хорошо слышен: „Спасайте быстрей, задыхаемся…“ Я им тоже отстукал: „Крепитесь, все будут спасены“. И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся поближе к носу линкора и не поверил своим ушам – поют „Варяга“!
Через прорезанное в кормовой части днища отверстие удалось вытащить 7 человек. Еще двух спасли водолазы. Но из вырезанного отверстия с нарастающей силой начал выходить воздух, и перевернутый корабль в 22 часа стал медленно погружаться. В последние минут ы перед гибелью линкора было слышно, как моряки, замурованные в отсеках, пели «Варяг». До 1 ноября из корпуса корабля водолазы фиксировали стуки и крики о помощи.
В результате взрыва и затопления корабля погибло 618 человек офицеров, старшин, сержантов, курсантов, солдат и матросов из состава экипажа, штабов, прикомандированных и аварийных партий с других кораблей, прибывших для оказания помощи. Цифры есть разные, но здесь указаны фамилии всех погибших.
Похороны погибших проходило в несколько приемов, по мере извлечения и нахождения тел погибших. На похороны выходил весь Севастополь, но к мемориалу никто не допускался, даже родные и близкие погибших. На мемориале не были указаны ни фамилии погибших, ни дата гибели корабля.
Для выяснения причин гибели линейного корабля была создана правительственная комиссия во главе с заместителем Председателя Совета Министров СССР министром судостроительной промышленности генерал-полковником Малышевым В.
17 ноября 1955 года выводы комиссии были представлены в ЦК КПСС. Причин ой гибели корабля и людей был назван подводный взрыв (неконтактный и донный) заряда с тротиловым эквивалентом 1000-1200 кг. Наиболее вероятным признали взрыв немецкой неконтактной магнитной мины, оставшейся на дне Севастопольской бухты после Великой Отечественной войны. Ответственными за гибель большого количества людей назван командующий Черноморским флотом вице-адмирал Пархоменко В.А., исполняющий командира эскадры кораблей Черноморского флота капитан 1 ранга Никольский Н.И. и исполняющий обязанности командира корабля капитан 2 ранга Хуршудов, а также член Военного Совета Черноморского флота вице-адмирал Кулаков Н. М.
Комиссия также отметила, что «матросы, старшины и офицеры, а также офицеры, руководившие непосредственной борьбой за спасение корабля, – и.о. командира БЧ-5 т. Матусевич, командир дивизиона живучести т. Городецкий и помогавший им начальник технического управления флота т. Иванов умело и самоотверженно вели борьбу с поступавшей на корабль водой, хорошо знали каждый свое дело, проявляли инициативу, показали образцы мужества и подлинного героизма. Но все усилия личного состава были обесценены и сведены на нет преступно-легкомысленным, неквалифицированным и нерешительным командованием…»
По результатам расследования комисии:
– Командира линкора капитана 1 ранга Кухту понизили в звании и отправили в запас. Также были сняты с должности и понижены в звании: командир дивизии охраны водного района контр-адмирал Галицкий, и.о. командующий эскадрой Никольский и член Военного совета Кулаков. Через полтора года они были восстановлены в званиях. Командующему флотом вице-адмиралу Виктору Пархоменко был объявлен строгий выговор, а 8 декабря 1955 года он был снят с должности.
Никаких судебных действий в отношении него не производилось.
В 1956 году был снят с должности командующий ВМФ СССР адмирал Н. Г. Кузнецов.
На основании доклада правительственной комиссии командованием Черноморского флота в ноябре 1955 года исполняющему обязанности главкома ВМФ СССР адмиралу Горшкову были отправлены представления о награждении орденами и медалями всех погибших вместе с линкором моряков. К наградам были представлены также 117 человек из числа тех, кто уцелел при взрыве, моряков с других кораблей, пришедших на помощь «Новороссийску», а также водолазы и врачи, отличившиеся в ходе спасательных работ.