– Я второй! Подводники у меня. Держу их за нижние брасы. Ногой держусь за ходовой. Двигаться не могу. Пришлите на помощь первого.
Положение второго (страхующего) водолаза было грустным. В каждой руке он держал, как воздушные шарики, по подводнику. Держал их за нижние брасы спасательного снаряжения, в районе спины разведя в разные стороны на сколько хватало рук. Подводники находились в горизонтальном положении, лицом вверх. Усиленно брыкали ногами, махали руками, но ни друг друга, ни водолаза достать не могли. Но и водолаз, увлекаемый вверх имеющими большую положительную плавучесть подводниками, удерживался от всплытия, едва зацепившись носком бота правой ноги за ходовой конец, натянутый между торпедными аппаратами аварийной лодки и приемно-выходным отсеком «Ленка». Двигаться он не мог. Поэтому висел, держал подводников и взывал о помощи.
Тем временем с грунта на корпус аварийной лодки поднялся первый водолаз. Оглядевшись, оценив ситуацию и доложив об увиденном командиру спуска, он сев и зажав ходовой конец между своих ног, крепко обняв и удерживая одной рукой ногу страхующего и подтягиваясь второй, медленно двинулся по ходовому концу вниз к ПВО. В этом ему помогал обеспечивающий водолаз, подтягивая за шланг-кабель.
Медленно и постепенно вся эта «гимнастическая пирамида» добралась до «Ленка». И здесь случилось непредвиденное. Подплыв в виде воздушных шариков к корпусу спасательной подводной лодки, казалось уже все понявшие и смирившиеся со своей участью спасаемые подводники, вместо того, чтобы зайти в открытую водолазную нишу, а из неё через водолазную шахту в ПВО где их ждали доктора и радушие экипажа, цепляясь руками за шпигаты лёгкого корпуса и усиленно пиная ногами водолаза рванули вверх. Долго выдерживать удары ногами по голове водолаз не смог и разжал пальцы своих рук, удерживавших нижние брасы. Освободившиеся подводники с крейсерской скоростью 1 метр в секунду, помчались вверх, навстречу ждущим их неприятностям.
После доклада водолазов о случившемся, в водолазном отсеке наступила унылая тишина. Командир «Ленка», доселе тихо и незаметно стоявший за барокамерой и наблюдавший происходящее на водолазных постах, устало сел на кучу приготовленного на всякий случай про запас спасательного имущества. Он знал, что всплывших подводников из воды выловят и погибнуть не дадут. Получив доклад командира водолазного спуска, он тут же вышел на связь со стоящим сверху ОСБ «Машук» и в категорической форме проинструктировал и командира «Машука» и прочих больших начальников, которые в это время там находились о порядке подбора с поверхности воды всплывших подводников и порядке проведения лечебной декомпрессии. Он это сделал так, на всякий случай, чтобы подстраховать спасаемых и нагнать «холода» на командира «Машука». И лишь теперь, после всего случившегося осознал, насколько мудро он поступил. Ведь подводники вышли безо всякого предупреждения. Собирались подавать спасательное снаряжение, а пришлось вылавливать подводников. И не вина его водолазов, что не смогли довести подводников до ПВО.
Но почему же подводники так агрессивны, думал он. Неужели желание и возможность всплыть на верх, туда, где воздух и голубое небо, затмевают у людей, сидящих в отсеке затонувшей подводной лодки здравый смысл, затмевает рассудок? А может, это нерадивые матросы в самовольную отлучку рванули!?
Однако, будучи человеком эмоциональным Василий Иванович не мог вот так просто, без «оформления воспитательного момента», уйти из водолазного отсека. Он встал с кучи имущества, снял с головы пилотку, и с силой швырнув ее на палубу, с презрением в голосе заговорил: «Ну что папуасы бестолковые, клизмы десяти ведерные, водомуты доморощенные! Промухали подводников! Морды отъели – в шлем трехболтовки не лезут! А двоих хилых, изможденных, замученных братух к себе в лодку затащить не смогли! Позорники! Видеть вас не хочу!» После чего, грустно опустив голову, развернулся и полез по вертикальному трапу на выход из отсека.
Всем стало стыдно. Матросы-водолазы подобрали брошенную пилотку и отнесли старпому. Повторно попадаться на глаза командиру никто не решился.
23 октября 1981 года, 06.10, ПЛ БС-486.
Нужно было в процессе смены водолазов собрать и загрузить в торпедный аппарат разбросанное по донному грунту снаряжение и имущество, предназначавшееся для подачи в аварийную лодку. На счастье, наружная крышка торпедного аппарата оказалась открытой, и водолазы без промедления приступили к его загрузке. На всякий случай загрузили не 4, а 7 дополнительных комплектов спасательного снаряжения, фонари, провизию, медикаменты. Уложили в трубе торпедного аппарата так, чтобы подводникам удобно было вынимать. Проверили чистоту комингса трубы торпедного аппарата и наружной крышки, и сигналом из шести ударов по корпусу оповестили подводников, о том, что торпедный аппарат загружен. В 06 часов 40 минут получили ответный сигнал и стали ждать закрытия крышки. Однако проходили минуты, десятки минут, часы, а крышку всё не закрывали.
В 09 часов 10 минут, сменив в соответствии с графиком водолазов, Петрович, передал командование водолазным спуском старшему лейтенанту Нюку. Обстановка была тревожно-спокойная. Рабочий водолаз сидел на корпусе аварийной подводной лодки и ждал закрытия торпедного аппарата, страхующий, чтобы размяться и не замерзнуть, бродил по донному грунту у ПВО. В атмосфере водолазного отсека как будто повис вопрос: «Ну почему они не забирают из торпедного аппарата имущество, почему не выходят?»
Передав командование водолазным спуском лейтенант Петрович направился на верхнюю платформу отсека в каюту старшин команд с намерением вздремнуть сколько получится. Он не спал уже более двух суток и от этого где-то внутри организма чувствовал дискомфорт и усталость. Однако поспать не удалось. Только присел на койку, из динамика «каштана» донеслось: «Командиру водолазной группы прибыть в Центральный!»
«А теперь ответьте мне товарищ лейтенант, почему они не забирают из торпедного аппарата поданное имущество? Почему они даже наружную крышку аппарата не закрывают? Ведь на запросы отвечают, значит живы. Ведь доложили, что по средствам регенерации протянут еще более суток! Провизия у них есть, теперь и спасательным снаряжением они полностью укомплектованы. У них даже спирт есть!»
Петрович стоял перед командиром и хлопал глазами. Ему нечего было ответить. Хотя последняя фраза командира и натолкнула его на определенные предположения. Но озвучил их старпом.
– Василий Иванович, Вы там что-то про спирт говорили!
– Да, ну! Не может быть! Хотя!? Я бы в такой ситуации граммов 150 бы принял. И подчиненным налил бы, для разрядки напряженности.
А ведь ты, Сергей Иванович, пожалуй, прав! И нечего нам тут от нетерпения подпрыгивать. Надо ждать. Подготовиться и ждать!
А Вы, товарищ лейтенант, готовы? Кому там из Ваших подчиненных подводники по голове настучали? А ведь это их только двое вышло! А что будет, когда они все сразу пойдут?! Сможете!? Вы сможете, имея двух водолазов хотя бы половину из них к себе в ПВО затащить? Сможете?
Этот вопрос уже давно не давал покоя Петровичу. И, как оказалось, командир думал о том же.
Организация проведения водолазных работ с борта «Ленка» была четко расписана, наизусть заучена и понята. Она устанавливала поочередное проведение водолазных спусков из приемно-выходных отсеков правого и левого бортов. Работать одновременно двумя тройками запрещалось. Единственный случай, когда это разрешалось, это при оказании помощи рабочему и страхующему водолазам одной из троек. Изучая организацию Петрович недоумевал: «Это во что же нужно вляпаться одновременно и рабочему и страхующему водолазам первой тройки, чтобы к ним на выручку посылать вторую тройку?»
Однако, два водолаза не смогли затащить в отсек двух подводников. И это факт. Безусловно, факторы неожиданного сопротивления со стороны подводников и нежелания приме нения грубой физической силы со стороны водолазов, по отношению к спасаемым, имеют место быть. Это может исправить обыкновенный целенаправленный инструктаж. Ну а если подводники действительно пойдут на выход методом затопления отсека. Заполнят отсек водой до воздушной подушки, разблокируют крышки торпедного аппарата, откроют их обе и пойдут один за другим.
В этом случае, чтобы гарантированно затащить их в ПВО, нужно по одному водолазу на каждого выходящего подводника. А где ж их взять столько!? Вот и получается, что в этом случае, нужно работать одновременно двумя тройками. И этого ещё мало будет!
Но при рассмотрении вопроса с другой стороны получается: четыре водолаза, за ними тянутся четыре шланг-кабеля. И если в пылу работы с подводниками все эти шланг-кабели перепутаются, то получится одна большая гроздь, но не винограда, а водолазов в перемешку с подводниками. Тогда чрезвычайных происшествий не избежать, тогда все они могут погибнуть.
А что же делать? Как подводников спасать?
Хотя, глубина небольшая, на дыхание водолазам подаем воздух. Поэтому для распутывания шланг-кабелей, в случае необходимости, можно поставить в нише водолаза в акваланге, даже двух. Но такие действия в эксплуатационных инструкциях не описаны и Правилами водолазной службы не предусмотрены. А значит так делать нельзя! И опять вопрос, а как можно?
Но иного пути нет! А может быть, я его просто не вижу.
Эти рассуждения вихрем пронеслись в голове Петровича.
– Не сможем, – ответил командиру лейтенант Петрович и потупил взор.
– А что нужно делать, чтобы смогли? – Задал вопрос командир.
– Товарищ командир! По этому вопросу мне необходимо посоветоваться с моим начальником, старшим лейтенантом Нюком, – ответил Петрович.
– Не шустрите лейтенант! Мнение старшего лейтенанта Нюка я знаю. Он мне столько наговорил, что я до сих пор обтекаю! Сейчас меня интересует Ваше мнение!
Собравшись с духом, Петрович запинаясь, но достаточно связно изложил свои мысли по этому вопросу.
Командир выслушал, поправил на своей голове пилотку и сказал, обращаясь к старшему помощнику: «Ты слышал? Сергей Иванович! А ведь лейтенант дело говорит!», и уже обращ