Короткую паузу в конце импровизированного выступления совпало дружный ревом слушателей. Наверное, у него получилось, он смог донести свое откровение до пришедших к нему людей. Их глаза горели огнем, а от страха не осталось и следа. Они превратились в единую общность, спаянную великой идеей. Только один парнишка из самых задних рядов внезапно развернулся и побежал куда-то за ангары. Странная реакция. Может он испугался? Такого Иваницкий не ожидал, но ввиду того, что все прочие люди прибывали в полном восторге, потерей одного потенциального адепта можно было и пренебречь.
Внезапно о ему задали неожиданный вопрос. Не то чтобы он был не готов отвечать на вопросы, разъяснять свое откровение он был готов. Но интеллигентного вида тетка лет пятидесяти, проходящая на библиотекаря какой-нибудь юношеской библиотеки, своим вопросом собрала в одной фразе все, сказанное им ранее:
— То есть все хорошие люди должны собраться вместе и убить всех плохих людей?
Он стола совсем рядом, только благодаря этому он расслышал вопрос, в противном случае ее слабый голос остался бы не замеченным. Иваницкий замер. Черт возьми! Это было действительно так! Вот оно откровение. Бродящая по окраинам сознания мысль всей своей мощью плюхнулась на него.
Он задумался о своей истинной роли в служении ДОЛГУ. Уточняющий вопрос библиотекарши открыл для него новые горизонты. Он посмотрел на себя по-новому.
"Все хорошие люди должны собраться вместе". Это правильно. В единстве сила — элементарный и многократно проверенный вывод. Но как объединятся? Нужна объединяющая сила, нужен центр — единая точка к которой потянулся остальные. Он должен стать центром притяжения и объединяющей силой. Его роль не в том, чтобы скакать с пистолетом и крушить врага, а в том, чтобы отправить на борьбу как можно больше людей. Чем больше людей он сможет провести за собой, тем больше будет сил и возможностей воплотить задуманное в жизнь.
— Да, — совсем коротко и однозначно ответил он.
— А как мы сможем отделить хороших от плохих? — не унималась тетка.
Но этим она не сможет загнать его в тупик. Ответ был готов:
— Совесть. Только ваша совесть подскажет вам правильное решение.
Дальше он говорил о внутренней убежденности о необходимости научиться не врать самому себе. О возможных внутренних врагах их движения, для которых лично-корыстные интересы будут стоять выше общего служения ДОЛГУ. Еще он говорил об искренности и духовном очищении. Слова сами лились неудержимым потоком, складывалось в стройную красивую речь. По крайней мере — ему так казалось.
Он говорил пламенно и ярко, но мысли Иваницкого текли в другом направлении. Снова в его сознании прорезалась знакомая кристальная ясность. Именно по его удивительной чистоте он понял, что полученное им недавно откровение было всего лишь первым. Теперь он уже вырос до следующего. Он оказался достоин этой великой миссии. Он должен стать больше чем центром притяжения, он должен нести свое откровение в массы. Собрать боевые отряды для вооруженной борьбы со злом — это половина дела. Он должен донести посетившие его идеи до каждого. И дело не в том, чтобы бывшие посудомойки, престарелые профессора и семилетние дети шли вербоваться в его отряды. Это смешно. Они просто должны получить понимание и цель. Они должны проникнуться духом правды и обрести веру в светлое будущее. Они будут нести его идеи другим людям, даря им надежду. Именно так они смогут построить новое общество на костях погибшей цивилизации. ДА!!!
Иваницкий едва смог сдержать слезы. От нахлынувших чувств он чуть не упал. В необъяснимом порыве он спустился к библиотекарше и горячо ее обнял. Он стиснул тетку с такой страстью, что она только лишь пискнула.
Люди вокруг напряженно ждали. Второе озарение настигло его в самый разгар речи. По сути дела он прервался на ее середине. Теперь он посмотрел на окружающих людей совсем другими глазами. Он изменился, они для него стали другими. Теперь это были не просто его возможные соратники. Теперь они стали для него орудиями проведения его воли. Он даст им цель и новое понимание жизни. Теперь это его армия, которую он поведет к великой цели. Они будут служить ДОЛГу.
Он поднялся на стопку поддонов и крикнул в толпу:
— Кто со мной!!!
Люди заорали одновременно. Это было похоже на взрыв. Он буквально увидел ту мощную эмоциональную волну небольшой группы людей, выплеснутую на него. Колышущуюся марево эмоционального отзыва ударило его, обдав жгучим жаром. Он поднял его высоко вверх над людьми и обрушил вал обратно на их головы.
Из окон комендатуры показались лица любопытных. Идущие мимо люди замерли в нерешительности. Возившиеся вокруг техники, бойцы побросали свои занятия и двинулись в сторону импровизированного митинга.
Толпа слушателей росла с удивительной быстротой. Теперь здесь уже было не три десятка человек, а сотня или даже больше. Вновь подошедшие старались пртиснуться поближе. Они что-то спрашивали у тех, кто пришел сюда раньше. Иваницкий внезапно забеспокоился на предмет того, что его слова могут быть исковерканы или истолкованы неправильно.
Он начал речь заново. Слова лились из него непрерывным потоком. Его мысли летели крепким ветром, перерождающимся в ураган. Они с легкостью обретали форму слов, складывающихся во фразы и предложения. Он видел, как сказанное им проникает в головы окруживших его людей, проходя там новую удивительную трансформацию. Сказанные слова опять обретали форму мыслей, но уже в чужих мозгах. Они превращались в семена и зародыши, призванные заполонить сознание и вытеснить из их черепной коробки все старое, лишнее и слабое. В распахнутых ему навстречу глазах Он видел, как разгорается огонь в распахнутых ему навстречу глазах. Постепенно его речи превращалась в диалог и обсуждение. Люди выкрикивали слова в его поддержку или наоборот. В толпе вспыхивали жаркие словестные перепалки. Не все шло гладко, но постепенно сопротивление стихало, и общий настрой людей рос и крепчал.
Теперь Иваницкий все чаше обращался к спорщикам. Он неожиданно легко парировал словестные уколы и коварные логические ловушки. Он с легкостью находил нужные слова. Он начал прямой и открытый разговор, перераставший в полемику между слушателями, а потом снова возвращающийся к его монологу.
Иваницкий вещал, то, что считал правильным:
— Каждый из вас должен сделать свой выбор. Прежнего мира нет. Прежней жизни нет. Вашу жизнь уничтожили горстка скотов, которые хотели больше денег, больше власти, больше удовольствий. Мир рухнул. Но остались обычные люди и всякие мрази, которые опять хотят власти и богатства. Есть та прослойка, которая готова снова ради своих амбиций уничтожать, порабощать и пить кровь оставшихся людей. А я не хочу, чтобы нами опять помыкала всякая мразь. Я считаю своим долгом очистить человечество от тех, кто несет зло в этот мир. Очистить ради будущих поколений, чтобы они могли возродить новый мир — чистый и свободный. Свободный от тех, кто хочет шагать по головам, оставшихся в живых. Сейчас я допрашивал очередную мразь, которая получила сведения о стратегических запасах продуктов питания, медикаментов, оружия и военной техники. Ему это богатство не принадлежит. А он решил присвоить это все себе. Ему плевать на раненых, на женщин и детей, а стариков он вообще забыл. Пусть выживают, как хотят. А он будет править миром. Все человечество пойдет ему на поклон, чтобы он великий накормил, обогрел и защитил несчастных людишек. Что с ним делать?!
На последний вопрос из толы полетело:
— Расстрелять!
— Повесить!
— Четвертовать!
— Сжечь заживо!
— А давайте я с него кожу сниму! Я смогу!
— Нет! — резко остановил инициативу толпы Володя. — Пусть отдаст народу все, что он пытался присвоить. Пусть искупит свою вину. Люди должны получить то, что принадлежит им по праву. Моя цель — это благо человечества. Это мой долг. Выкорчевывание всякой мрази, которая мешает жить — это мой долг. Защита выживших людей от таких как он — это мой долг. Станет ли этот долг вашим — это ваш выбор.
Иваницкий, замолчал, переводя дух. Толпа начинала закипать. Молчание сменялась выкриками и живым обсуждением сказанного. Володя продолжал:
— Вместе со старым миром исчезли законы и правила. Их больше нет. Остался один закон — это закон совести, который подскажет вам, что правильно, а что не правильно. И тот, кто примет закон совести, то готов бороться за новое чистое общество. Закон совести дает вам право карать зло, уничтожать его и выжигать его каленым железом. Я готов убивать, пытать, уничтожать тех, кто несет зло. Но творя насилие разве я не творю зло, разве я не становлюсь приспешником тех самых мразей которые отравляли и будут отравлять жизнь всем остальным? Нет!!! Это не так. Я хочу, чтобы вы поняли разницу. Убив очередного выродка, я совершаю малое зло и предотвращаю большое. Теперь он не сможет убивать, грабить и жить за счет других. Сколько зла я смогу предотвратить всего лишь уничтожив тот сорняк, который пытается паразитировать на других людях. К этому я призываю и вас. Вы готовы попасть в ад и принять муки, чтобы спасти своих детей и внуков от тех, кто уничтожил ваш мир? Вы готовы марать руки в крови ради будущего человечества?!!!
— Да!!! - многоголосый хор выпалил это подтверждение как один человек.
— Отрешитесь от прежней жизни, забудьте о себе и служите высшей цели. Теперь вы каста отверженных, которые не принадлежат себе, а подчинены великому долгу перед человечеством. Вас постараются оболгать и унизить, вас будут бояться, на вас будут клеветать, но это издержки нашей работы. Будьте готовы к этому.
Крики превратились в истерику. Люди вопили в исступлении. Они были готовы карать тех, кто встал на пути возражения новой цивилизации.
Так могло продолжаться долго, но за спинами слушающих его людей раздался громкий отчаянный крик, прорывающийся свое непохожестью на фоне общего гвалта: