— Варенька, ты бы булками своими меньше трясла, а то я тебя, сучка, мигом урою. — Куля выразительно полоснул пальцем по горлу.
— Ну, Куля, ты же знаешь, я для дела только. — Варя жеманно повёл плечами и пустил томности в голосе.
— Знаю я твоё дело, прошмандовка, — резко сказал Куля. — Ты вспомни, сучка, откуда я тебя вытащил.
Сейчас должны была начаться семейная сцена.
— Всем ша! — обрезал на корню скандал Смуглянка. — Пойдёмте свежим воздухом подышим, а то доктор мне велел гулять чаще.
Скворец помог Смуглянке подняться с кровати и вышел вслед за ним из палаты. Их никто не остановил. Сидящие возле входа, посетители больнички поприветствовали Смуглянку и пожелали ему скорейшего выздоровления. Раненный бандит поблагодарил их лёгким кивком. Ему сейчас было не до разговоров.
Идти было не удобно, он никак не мог приспособиться, чтобы не тревожить при ходьбе раненное плече. Место для уединённого разговора выбрали за корпусом больнички в зарослях облезлой акации. Новость, которую донесли до Смуглянки, нужно было не просто обсудить, но и принять решение о том, что делать дальше.
— Что ты хотела предложить? — спросил у Вари Смуглянка.
— Да ничего такого. Слива давно на меня глаз положил. Подарки дарить пытался. Хочет он меня.
— Ну и…? — с угрозой в голосе спросил Куля.
— Я ему просто намекну, что я с тобой, милый, расстаться хочу, но боюсь.
— Ах ты!
— Прекрати, Куля. Варька дело говорит, — вмешался Скворец. — Если Смуглого порешат, то нам всем крышка. А решать все Слива будет. В голову к нему мы залезть не сможем, а вот если Варька с ним поворкует, то может и узнаем чего полезного. Сейчас нам или бежать, или власть брать под себя нужно.
— А силенок то хватит власть взять? — язвительно спросил Куля.
— Должно хватить, — ответил ему Смуглянка. — Фали и костяка его команды нет. На пацанов Пистона сейчас остальные косо смотрят. Примерно трети бойцов из отряда власть Фали и Пистона поперёк горла была. Они нас скорее всего поддержат.
— А что Румба? — задал вопрос Скворец.
Румба был инструктором по рукопашному бою. Врагом он не был, но и другом его считать было опрометчиво.
— Румба по сути говно. Настучать Сливе может.
— Румбу я на себя возьму, — неожиданно сказал Варя.
На гневный взгляд Кули, он добавил:
— Ну ты же сам знаешь, что у меня с ним отношения были. Я смогу к нему подход найти.
— Ох, смотри мне Варька! Я тебе очко сапожными нитками зашью и ротик твой тоже, — Куля сжал перед симпатичным лицом гомика крепкий кулак с набитыми костяшками пальцев.
— Куль, нам действительно или когти рвать уже нужно, или в игру ввязываться. Я в ваши отношения вмешиваться не хочу, но положение у нас рисковое. Неизвестно с какими вестями к нам Слива приедет, — сказал уже Смуглянка. — Ты уж определяйся. Тебе Валькина целкость нужна или ты живым остаться хочешь? Я думаю, что сейчас нам любой шанс использовать нужно.
— Я уже определился. Свою бригаду создавать нужно и валить отсюда. Старшие они молчат пока занятые, а как освободятся — тут нам и ответить придётся. Я тебе, Варя, дозволяю шашни твои крутить, но ты меру знай. А то — не прощу. Ты меня знаешь.
Пассивный гомик озорно улыбнулся и подмигнул.
— Так я же только для дела. И ни капли в рот и ни сантиметра в жопу.
Смуглянка тоже улыбнулся, но уже тому, что мозги у Кули мыслили практически в том же направлении, что и у него самого. Только не нужно создавать новую бригаду, а немедленно брать власть над отрядом в свои руки, пока не опомнились кураторы, и начинать свою собственную жизнь. Не смотря на все плюсы сложившейся ситуации: гибель Фали, пропажу Пистона и отдаление кураторов, нельзя было списывать со счетов три основных риска.
Во-первых: Слива мог переиграть их и оставить власть за собой, воспользовавшись численным превосходством и близостью с кураторами. Конкурентов возле себя он не потерпит. Даже если Смуглянка присягнёт на верность хитрому Сливе, все равно он его рано или поздно уничтожит.
Во-вторых: почувствовав смуту и безвластие, пацаны могли начать разбегаться. Кому-то могло показаться, что так будет лучше — каждый сам за себя, но Смуглянка и его товарищи понимали, что достойное место в новом мире можно было отвоевать только силой, которая напрямую завесила от количества бойцов в отряде.
В-третьих: их судьбу могли решить кураторы. То что они не дадут им существовать самостоятельно — это подразумевалось само собой. Курирующие офицеры ФСИН давно считали их своей собственностью. Только оставалось понять, как кураторы собираются ими распорядиться. Цель, ради которой их создавали отряд и готовили бойцов, осталась в прошлом. Хотя Смуглянка до сих пор не понимал зачем из компактного отряда в сентябре прошлого года сделали полторы роты. Но все равно, с приходом Большого песца перед отрядом опущенных поставят новые цели или просто уничтожат за ненадобностью. Смуглянке не верилось, что кураторы оставят их в покое.
— Свою бригаду создавать это конечно можно, но не лучше ли Сливу на фарш пустить, а с Тарахтелкой договориться. Тогда отряд и будет нашей бригадой, — ответил Куле Смуглянка.
— Так не все за нами пойдут, — резонно заметил Куля.
— Так все и не нужны. Проще избавиться от ненужных, чем выдёргивать к себе тех кто с нами пойдёт. Главное чтобы пацаны сами разбегаться не начали, а то в отряде стоящих людей не останется.
— Нужно будет с новичками серьёзно поработать. Их сейчас действительно в несколько раз больше, а Фалины ребята их чморили по чем зря, — задумчиво сказал Скворец.
— Доктор смерть свою игру вести пытается, — снова влез в разговор Варя.
— Чего? — удивился Смуглянка.
Судя по выражению лиц, сказанное Кулиной подружкой оказалось неожиданностью не только для Смуглянки. Как-то совсем неожиданно было представить, что ещё и доктор может вести свою игру. Неужели он тоже претендует на роль главаря?
— Я с его мальчиком Мальвиной корешусь, — поведал Варя. — Так он мне и намекнул, что скоро они с доктором к его бывшим коллегам перебираться будут.
— Каким коллегам?
— К тем, которым мы сейчас не восставшие трупы и пленных возим.
— Да иди ты! — выпучил глаза Скворец.
Действительно. Буквально в первые дни после начала катастрофы доктор вышел на каких-то своих бывших коллег, с которыми работал ещё на воле. Результатом этого контакта оказалось то, что теперь они на весьма выгодных условиях сбывали не восставшие трупы и пленных людей таинственным коллегам Доктора смерть. Товар всегда забирали в одном и том же месте. За товаром прибывали грузовик и два джипа без номерных знаков и с хорошо вооружёнными экипажами. За трупы и пленных рассчитывались на месте наркотиками, лекарствами и спиртом. Все попытки отследить таинственных друзей Доктора смерть жёстко пресекались. Расспрашивать Доктора о его друзьях никто не решался. Кому какое дело для чего им понадобились свежие человечески трупы. За них хорошо платят и этого достаточно. В итоге к тому, что им приходилось делать, пацаны относились как к обычному бизнесу. На операциях людей валили в голову, а порой и не гнушались простыми убийствами и захватом пленных на дороге, чтобы поменять добычу на наркотики.
— И когда он собрался линять от нас?
— Не знаю. Мальвина просто проговорился, но расспрашивать я его не стал.
— А стоило его поспрашать.
— То что он слинять собрался — это к лучшему. По крайней мере, уже понятно, что медицина в разборки не полезет.
— Кстати, как твоя рука, Смуглый? — поинтересовался Куля. — Думаю, что скоро пострелять придётся.
— Ничего страшного. Справлюсь. Вторая рука у меня в порядке.
— Может тебе к нам перебраться? Все безопаснее.
— Нет, Куля. Тогда сразу подозрение вызовем. Ты мне лучше рацию, стволы и броник скрытого ношения принеси. Вы начинайте без меня. Каждый уже сам себе задачу нарезал. Все всё понимают. Осталось только Сливу дождаться. Ладно, я в больничку пошёл. Мне ещё долечиться нужно.
Смуглянка вернулся в свою палату с облезлым зайцем, чтобы хорошенько поразмыслить над планами по обретению долгожданной власти и статуса.
Сливу пришлось ждать долго. Он вернулся только в середине следующего дня, но ничего рассказывать и предпринимать не стал. Выглядел он весьма напряжённым. Это Смуглянку порадовало. Если у Сливы такое лицо, то не все складывается как он хотел. Перекусив на скорую руку Слива собрал половину своих охранцов и уехал в неизвестном направлении. Зато на следующее утро заявились кураторы. Уазик, БТР с символикой ФСИН и специальный «Урал» для подавления беспорядков, забитый вооружёнными до зубов бойцами, заехали на территорию лагеря без всякого предупреждения.
Визитёры вели себя спокойно и даже расслабленно. Прибывший подполковник Лебеда собрал всех пацанов из отряда вместе, беззлобно пожурил их за вскрытую оружейку и растащенное оружие, но добавил, что понимает бойцов, проявивших инициативу в такое непростое время. Дальше он сообщил, что у руководства возникли вопросы к Пистону и членам его команды. Он вообще много о чем говорил, но подполковник даже не упомянул про грабежи, захват рабов и наложниц, а также торговлю трупами и пленниками. В заключении пространной речи Лебеда заявил, что теперь их сотрудничество выйдет на новый уровень и пацанам следует готовиться к выполнению задач нового свойства. На вопрос о свойствах и уровне задач подполковник отшутился каким-то детским бредом про военную тайну. Последнее насторожило Смуглянку больше всего. Получалось, что кураторы ещё не решили что с ними делать, но решат этот вопрос уже в обозримом будущем. Ведь не зря появилась у них вся эта красная братва.
Следующие три дня показали, что кураторов больше всего интересует вопрос о мифическом золоте дагов и пропаже коварного Пистона. Вертухаи перерыли всю тренировочную базу в брошенном детском санатории и пансионат «Юность», который практически сразу после катастрофы прибрали загребущими руками Слива и Тарахтелка. Кроме того кураторы устроили допросы для всех без исключения бойцов отряда и обслуги.