Подходившие вежливо здоровались, военные и милиция козыряли. На него смотрели пристально и с интересом. Ему пытались сразу задавать вопросы, кто-то благодарил его за сегодняшнюю операцию по уничтожению рабовладельцев, некоторые прямо говорили, что хотели бы вступить в ряды долговцев. Иваницкий здоровался, благодарил, отвечал на вопросы, говорил что-то подбадривающее, объяснял, что как таковой записи нет и сейчас у них стадия самообразования.
Про себя Володя отметил, что нужно создавать какой-никакой административный аппарат или штаб, чтобы разобраться с начинающейся кутерьмой с новыми кадрами, вооружением, комплектованием, питанием и выполнением боевых задач. Но главное было не в этом. Люди ему поверили, люди к нему тянулись. Они чувствовали в нем и его идеях силу, а всякая сила оказывает некое магическое воздействие — к ней начинают тянуться.
Большую часть из этих людей он видел впервые. Все они были разные, у каждого из них раньше была своя жизнь, которой теперь нет. Все прошлое не имело значения: чем они занимались, что делали, во что верили, кого любили. Володя безошибочно видел душу каждого из адептов.
Иваницкий чувствовал, как из людей уходят последние остатки растерянности и страха. Может быть утром они были напуганы и дезориентированы, но теперь каждый из них получил не просто соломинку, а каждому из них он протянул руку помощи и вытащил его из трясины страха. Он дал им цель ради которой можно и нужно жить. И еще он им дал надежду. Вокруг него бурлило напряженное сосредоточенное движение в котором уже не было паники и отчаяния. И это было хорошо. Иваницкий знал, что любой из тех, кто его встретил, готов служить ДОЛГУ.
Чувство служения Долгу постепенно заполняли собой в душах последователях каждый свободный уголок, заслоняя и уводя на второй план проблемы настоящего и воспоминания о прошлом. Не все ещё правильно понимали смысл служения. Новые идеи наслаивались на прежнюю суть человека, но начало было положено, это теперь его люди. А чтобы привести всех соратников к полному пониманию веления ДОЛГА, на это потребуется ещё много времени. Понимание великого служения ДОЛГУ будет постепенно, как кислота, разъедать все наносное и лишнее, стирая в человеке все старое и мешающее. Люди пока не осознали, что у них нет выбора.
Происходящее вокруг не могло не радовать, но стразу же возникал вопрос об организации, координации, питании и обеспечении соратников.
Перепоручив людей обязательному Кирильцеву, он распорядился переписать желающих участвовать в их движении, провести учет всех кто получил оружие и участвовал в операции, а также приказал вообще заняться организацией штаба движения долговцев. Энергичный Бочкин не просто влез с инициативой, он буквально выдернул Иваницкого и потащил его прочь от комендатуры, в сторону ангара, где раньше находилась склад оружия. Бочкин гудел ему под ухо о том, что как бы не обмишуриться с получением новой техники, а то без них разберут все это богатство.
Оказывается военные и администрация накопителя перебрались из здания комендатуры в большие боксы выгороженные в ангаре для хранения мелкоштучных товаров, безжалостно выкинув остатки тех самых товаров и приспособив большие просторные помещения под себя.
Пока Иваницкий занимался ответственным делом — нес идеи ДОЛГА в массы и комплектовал когорты своих последователей, военные тоже не дремали. Вся площадь перед ангаром и комендатурой были заставлены военной техники. Если раньше военных на территории накопителя не хватало, то теперь был явный переизбыток. Появились командиры подмосковных военных частей и их представители. Постоянно подъезжали все новые и новые представители из военных частей.
Операция по взятию под контроль стратегических запасов необъятной Родины шла полным ходом. Работа кипела не только в штабе. Территория накопителя превратилась в центр операции. Техника подъезжала и отъезжала, шла ротация военных. Уже появились мобильные радиовышки, комплексы связи. Грузовики подвозили какие-то ящики, коробки, контейнеры. В небе над накопителем появилась пара военных вертолетов.
Накопитель по прежнему принимал и отправлял беженцев, но теперь появилось второе отдельное направление. Судьба в лице несостоявшегося повелителя преподнесла им бесценный дар, который давал непререкаемую уверенность в будущем. Они выстоят и победят.
Перед ангаром уже возводили сплошную стену из блоков и монтировали ворота. Молчаливые бойцы, охранявшие въезд, узнали Володю и пропустили его с Бочкиным не говоря ни слова. Подскочивший к ним парень в военной форме без знаков различия представился новым помощником Солодова и предложил проводить их в штаб.
Громада складского помещения встретила их напряженным гулом и сосредоточенной суетой. Столы были заставлены компьютерами и завалены бумагами, на стенах висели карты, разукрашенные кружками, точками и стрелками. У дальней стены разместился узел связи. Склад стал походить на полевой штаб боевой операции.
Иваницкого сразу же заметили.
— Володя! — радостно приветствовал его начальник накопителя Нечаев. — Вернулись, как я вижу.
Иваницкий подошел к большому столу. Кроме знакомых лиц добавилась еще дюжина человек в погонах майоров и полковников. Иваницкий с ним поздоровался. Его тут ж уважительно поприветствовали, а всех незнакомых представил сам Нечаев. Потом повисла неловкая пауза. Обычно так бывает, когда в компании появляется человек, которого ждали, но не очень хотели чтобы он появился. Незримое напряжение висело в воздухе.
— Ох что вы сегодня устроили, — покачал головой Нечаев. — Люди как с ума посходили. В накопителе разговоров только о вашем долге. В свете последних событий хотелось бы понизить градус напряжения.
— Что вы имеете ввиду? — улыбнулся ему в ответ Иваницкий.
Теперь до него стало доходить, что его уже боятся. ДОЛГ для них опасен. Теперь они пытаются понять: что с этим делать.
— Давайте без лишних реверансов. К чему это марлезонский балет? — продолжил Иваницкий, не дожидаясь ответа. — Если не можете сказать прямо, то я вам помогу. Вы почувствовали угрозу. Я объединяю людей и сегодня мы доказали, что представляем реальную силу. Так? Чего вы от меня хотите?
Нечаев пожевал губами и наконец сказал:
— Вы все правильно сказали. Люди и так возбуждены, напуганы и ищут поддержки. Не стоит будоражить их еще раз. Вы говорите очень много правильного, но сразу стоит понять, что управлять такой массой людей очень сложно.
— Давай я скажу. — вмешался человек с полковничьими погонами. — Я человек прямой, простой и не ссыкливый. Мы знаем, какую ты работу сделал и все тебе благодарны. Давай продолжим работать в том же направлении. Мы тебе дадим блок вопросов и неограниченные полномочия. Ты получишь все чего захочешь. Будешь как сыр в масле кататься. Но про всякий там долг — вот этого не надо. Успокой людей. Распусти отряды и все само собой уляжется.
— Уляжется? — с насмешкой в голосе спросил Иваницкий. — Если вы такой смелый, то идите и сами скажите им, что отбираете у них надежду.
— Да ты вообще соображаешь с кем разговариваешь? — начал закипать полковник.
— Нет. Вас представляли, но я не запомнил.
Военного за руку взял Солодов.
— Стоп, стоп и еще раз — стоп! — вмешался он. — Не стоит пороть горячку. Владимир, вы отнеситесь с пониманием. Мы заботимся о безопасности людей. Не стоит в нас видеть деспотов и кровопийц, о которых вы сегодня говорили.
— Власть боитесь потерять? — съязвил Иваницкий.
— И это тоже, но больше мы хотим понимать ваши цели.
Иваницкий выматерился.
— Я сегодня уже все сказал. Мы будем уничтожать тех, кто несет зло в это мир, чтобы предотвратить вред, который они могут причинить.
— Достойная цель. И что вам для этого нужно? Я всегда считал вас здравомыслящим человеком. А с разумными людьми можно договориться.
— За ресурсы беспокоитесь? Я на них не претендую, а вот людям их нужно отдать.
— Никто не оспаривает право народа на ресурсы страны, тем более в такое время. Но должен быть центр который будет заниматься их распределением. Должна быть гарантия, что ресурсы будут распределены справедливо и чтобы не было злоупотреблений. Вы хотите быть таким центром?
— Вы меня не услышали, — Иваницкого начинал бесить этот спектакль. — Никаким центром я быть не собираюсь. Общая задача меня и моих последователей — это искоренение людей которые несут зло и пороки. Мы будем искать и уничтожать бандитов, рабовладельцев, тиранов и прочую сволочь, а не на хозяйстве сидеть.
Володя почувствовал как напряжение спало и по комнате пронесся вздох облегчения.
— Таким центром хотим быть мы, — сказал Нечаев. — Это идет в разрез с вашими принципами?
— Нет. Ничуть. Мы даже можем сотрудничать, — ответил ему Иваницкий.
— Вот видите как славно. Что нужно вам и вашим последователям?
— Оружие, боеприпасы, техника, медикаменты, питание. Что еще нужно для полномасштабной войны?
— Эх как вы хватили широко. Но я согласен. Сейчас вы получите все необходимое, а потом мы будем снабжать ваше движение по мере сил и возможностей. Пока мы идем с вами в одном направлении. Мы заинтересованы в восстановлении общества и возрождении страны. Вас так устроит?
— Естественно. Считайте, что мы договорились, как хотел товарищ Солодов.
— По рукам!
Напряженная обстановка сошла на нет. Все начали улыбаться и даже шутить.
Иваницкий провел среди силовиков и хозяйственников еще полчаса. За это время проговорили основные вопросы взаимодействия. Встреча закончилась очень даже тепло.
Когда Иваницкий и Бочкин ушли из штаба, недовольный полковник спросил у Нечаева:
— А вы не считаете, что мы сделали ошибку?
— Не знаю. Но выхода у нас нет. Они уже сильнее нас. Мне доложили, что у него уже более пятисот поклонников, и число его сторонников растет как на дрожжах. Если бы даже мы его сейчас устранили,