Сообщения, которые девушка отправляла другим друзьям, носили организационный характер: где встретиться, где лучше поесть – у китайцев или у итальянцев. Однако Джулиан об этом не знает. Он видит только одно: Ванесса в сети, но не отвечает ему. Возможно, в ее поведении нет ничего плохого, но отношения молодых людей могут пострадать.
Кэмерон приуменьшает проблему Ванессы – по его мнению, сервис WhatsApp все-таки “располагает к честности”. Зато Райан согласен с Ванессой: приложение прозрачно как раз настолько, чтобы нанести урон. Его бы тоже задело, если бы его девушка переписывалась с кем-то из друзей, не ответив ему. Кроме того, WhatsApp не позволяет подгадать со временем отправки сообщений так, чтобы это максимально способствовало соблазнению. Райан хочет выждать двадцать минут, прежде чем ответить девушке, чтобы у нее было время пофантазировать, чем он там занимается. Однако она вряд ли начнет ревновать, увидев, что он в сети, а значит, просто с кем-то переписывается. Прозрачность сервиса WhatsApp, по словам Райана, “подрывает саму идею переписки, поскольку диктует пользователю, когда нужно отвечать”.
Райан считает преимуществом переписки в романтическом контексте тот факт, что можно прятаться от корреспондента, создавая интригу. Но когда он теперь рассматривает WhatsApp, у него возникает впечатление, что создатели этой технологии не осознавали, какова ее функция с человеческой точки зрения. И вот разговор друзей принимает технический оборот: это плохая фича[169]. У каких телефонов и приложений она есть? У каких ее нет? Можно ли ее отключить? Можно ли действовать в обход этой фичи?
Выясняется, что у этих молодых людей масса знаний, которыми они могут поделиться друг с другом, когда их умные двадцатидвухлетние головы сосредоточены на проблеме. В конце концов друзья принимают следующее решение: чтобы спасти романтическую переписку от гибели, при использовании технологий лучше всего сделать выбор в пользу “ретро”. Нужны какие-то варианты, позволяющие сообщить корреспонденту: “Я не получил твоего письма” или “Меня не было, когда ты звонил”. Такого рода ложь всегда была отличительной чертой романтического общения. И молодые люди хотят, чтобы новые технологии позволяли сохранить эту черту[170]. По мнению Элейн, ей удается решить самые серьезные проблемы, отключив фичу iPhone “уведомление о получении”. Таким образом, девушке хотя бы удается сделать вид, что она не видела сообщения. “Если мне требуется больше времени на ответ, я все-таки могу сказать: «Ой, я отложила телефон на секунду – прошу прощения»”.
Райан беспокоится, что избыток информации лишает переписку романтики. Я ужинаю в Сан-Франциско с девятью молодыми профессионалами. Всем им уже под тридцать, и у них свои требования к онлайн-переписке: сможет ли она сделать романтические отношения более эффективными?
Мы обедаем, а потом беседуем в конференц-зале в центре города, чтобы другие участники смогли присоединиться к нам по окончании своего рабочего дня. Во время нашей встречи многие не расстаются со смартфонами, а некоторые кладут их на стол. У одной молодой женщины телефон лежит в сумочке в начале обеда, но стоит мобильному устройству завибрировать, как женщина достает его и объявляет о намерении положить его на стол, поскольку ей спокойнее, когда она может его видеть.
Наш разговор снова посвящен телефонам. Во время встречи мужчины жалуются, что их девушки не расстаются со смартфонами. Девушек, в свою очередь, не устраивает, что кавалеры не отрывают глаз от экрана. И это не единичные мнения. Согласно последним соцопросам, почти половина молодых людей, находящихся в серьезных отношениях, утверждают: их партнеры отвлекаются на мобильные телефоны даже во время свиданий[171]. Двадцатишестилетняя Кэлли, сотрудница отдела продаж большой страховой компании, встречается с молодым человеком, работающим в финансовой сфере. Девушка признается, что даже в моменты близости электронные устройства всегда у него под рукой.
Мой парень приводит меня в бешенство… У него четыре компьютерных экрана. Он привык постоянно следить за теми или иными событиями… Он наловчился одновременно слушать меня и переписываться с другими людьми. Но поскольку сама я так не умею, мне кажется, что он меня не слушает, и тогда я начинаю злиться и кричать: “Ты вообще не слышишь, что я тебе говорю!”
Я спрашиваю Кэлли о том, как все эти постоянно присутствующие экраны влияют на ее отношения. Девушка говорит, что ей всегда нужно быть начеку, когда предстоит общение с ее молодым человеком. “Я, конечно же, не говорю с ним о ерунде, поскольку хочу эффективнее распорядиться временем, которое мы проводим с ним вместе. Ведь если он действительно тратит свое время на то, чтобы меня выслушать, я должна удостовериться, что говорю о вещах, на которые и вправду не жалко времени”.
Какова же роль светской болтовни в романтических отношениях? Болтовни ни о чем? Кэлли дает понять, что в ее отношениях таким разговорам, в сущности, нет места. Когда они с другом наедине, у них “нет времени на ерунду”.
Тут Кэлли вспоминает: иногда у них с молодым человеком все-таки находится время для “ерунды” в Gchat. Как правило, ее друг открывает Gchat в одном из окон на экране, а в других окнах у него деловая переписка. Однако порой, по признанию Кэлли, она просто закрывает экран друга рукой и ласково говорит: “Хватит”. Когда она демонстрирует свой жест собеседникам, у нее звонит телефон. Все смеются.
Двадцативосьмилетний Рэй тоже говорит о той ситуации, когда вынужден соревноваться с экранами: “Судя по направлению, в котором мы движемся, у многих не возникает ощущения настоящего контакта, даже если собеседник находится рядом. Мы просто получаем информацию”.
Ким – третьекурсница одного из университетов Нью-Джерси. Подобно Кэлли, она в отчаянии, поскольку ее парень постоянно смотрит в телефон. Она разделяет тревогу Рэя, ведь ей тоже кажется, что роль беседы в ее отношениях сводится в основном к обмену информацией. Девушке трудно привнести в разговор что-то большее, ведь в него, как правило, вклинивается входящее сообщение. У Ким нередко заканчивается терпение. Вот как она описывает свои беседы с молодым человеком: “Если во время нашей ссоры мой парень отвлекается хотя бы на пару секунд, чтобы послать сообщение кому-то еще, я говорю: «Что ты творишь? Я уже недостаточно хороша для тебя?» В общем, я срываюсь”.
Недавно у парня Ким сломался телефон.
И в эти последние пару недель, поскольку у него не было телефона, наше общение – неважно, было ли это свидание, или мы просто лежали в постели, валяя дурака, – так или иначе, наше общение улучшилось. Мне уже не приходится соревноваться с телефоном. Теперь все намного проще. Мне хотя бы удалось расслабиться. Можно не напрягаться.
А вот как Ким вспоминает о беседах с молодым человеком до того, как у него сломался телефон: “У него собственный бизнес… это значит, он всегда на телефоне. Поэтому наши беседы бывали очень короткими. Мы не говорили ни о чем серьезном. Во время обеда я спрашивала: «Кому ты пишешь?» или «Как там твой iPhone»?” Девушка настолько привыкла к такому регламенту беседы, что теперь для нее “расширенный” формат беседы с парнем может означать такие простые вещи, как, например, разговор о прошедшем дне.
Почти тридцатилетним профессионалам из Сан-Франциско всегда не хватает времени. Они слишком много работают в течение недели, поэтому крайне редко видятся со своими девушками или молодыми людьми. Вполне естественно, что при обсуждении романтической переписки они уделяют особое внимание эффективности. По их мнению, СМС, сообщения в мессенджере и электронная переписка способны сделать отношения менее хаотичными и более упорядоченными.
В романе 2013 года “Тайбэй”[172], который сочли провозвестником сенсибильности в эпоху пост-интернета, главные герои – влюбленные – пользуются технологиями, чтобы избежать рисков ссоры в реальном времени. Они решили, что в моменты размолвок им лучше переписываться.
Эрин сидела в ногах кровати, а Пол лежал на спине, прижимая MacBook к бедрам. В течение примерно пятидесяти минут молодые люди переписывались по электронной почте (они договорились, что лучше переписываться, а не разговаривать, когда кто-то из них, в данный момент – Пол, не в состоянии общаться дружелюбно)[173].
Жизнь отслеживает происходящее в искусстве. Некоторые пары признаются, что спорят в сети (как правило, в Gchat или мессенджере), чтобы сохранить запись разговора. Одна из желанных целей – сделать споры более “справедливыми”. Кто-то использует приложения для “отслеживания споров”[174]. Есть идея, что сбор большего количества информации о сценариях споров поможет парам улучшить взаимоотношения.
Талия – ей тридцать с небольшим – рассказывает, как они с партнером разрешали противоречия в онлайн-чатах. “Мне нравится спорить в чате, потому что там я могу полностью высказаться, не сомневаясь, что меня услышат. Если мы спорим в личной беседе, я могу от огорчения забыть, что сказала… Когда мы спорили таким образом, это разрушало наши отношения”. А вот в онлайн-беседе у Талии появилась возможность собраться с мыслями и сохранить запись сказанного. Но через какое-то время они с партнером стали иначе относиться к спорам в интернете. Избранная стратегия показалась им неуклюжей, и они захотели вернуться к тому, что Талия определила как более “непосредственный” стиль спора. Однако теперь эта пара уже не может вернуться к прежнему способу разрешения конфликтов, поскольку им не хватает “отчетности”, которую дает онлайн-чат, позволяющий сохранять информацию. И тогда они нашли компромисс: почувствовав, что разговор накаляется, они начинают записывать его на видео. Таким образом, теперь у них есть целый архив “ссор”.