— Из реальных кандидатов — ты первый. Четыре года ты шел, прямо, как принц на коронацию, и все получилось. Действительно, тогда достаточно было летать по стране и произносить речи перед доброжелательно настроенными толпами, которым, по большей части, просто хотелось посмотреть на кандидата, за которого они были намерены голосовать. С Килти этот номер не пройдет. Тебе придется пойти на дебаты с ним, и, конечно, его нельзя недооценивать. Он искушенный политический игрок и хорошо умеет бить ниже пояса, — предупредил Арни. — А ты к этому не привык.
Райан тяжело вздохнул.
— Знаешь, кто ты такой? Сукин сын. Если ты всерьез настроился втянуть меня в это дело, боюсь, тебе придется разочароваться. Мне нужно хорошо подумать. У меня ведь жена и четверо детей.
— Кэти согласится. Она куда умнее и решительнее, чем может казаться тем, кто ее не знает, — ответил ван Дамм. — Знаешь, что Килти сказал на той неделе?
— Что именно?
— О национальном здравоохранении. Какая-то балтиморская телекомпания брала у Кэти интервью. Она, по-видимому, немного расслабилась и сказала, что не считает государственное здравоохранение наилучшим вариантом. А Килти на это заявил: «Какого черта врач лезет судить о проблемах здравоохранения?»
— Но как же это не попало в газеты? — И впрямь, удивительно: такое смачное высказывание…
— У Эда администрацию возглавляет Энни Куинлан. Ей удалось отговорить «Таймс» от публикации этого высказывания. Энни — не неженка какая-нибудь. Тем более что зав нью-йоркской редакцией — ее старый друг.
— А что же они передо мною всегда захлопывали все двери? — осведомился Райан.
— Джек, ведь Эд из их компании. А ты — нет. Разве тебе никогда не доводилось устраивать друзьям какие-то поблажки? Вот и они ведут себя точно так же. Они же, в конце концов, тоже люди. — Было заметно, что Арни уже не так напряжен. Главную битву он выиграл. Теперь можно и проявить великодушие.
Мало было всего предыдущего, так еще, оказывается, репортеров тоже можно считать людьми… Для Райана было более чем достаточно.
Глава 26
«Почти четверть всех кранов большой грузоподъемности, произведенных в мире за год», — думал Бадр, глядя на порт Рашид. Из 125 тысяч кранов тридцать тысяч собраны здесь, в одном месте ради одной цели — превратить Дубай в жемчужину всей планеты и рай для богатейших из ее обитателей.
Оттуда, где он стоял, были хорошо видны Пальмовые острова и острова Мир (большие рукотворные архипелаги, один из которых сверху действительно походил на силуэты пальм, а второй своими очертаниями повторял карту мира), а также отель «Бурдж-аль-араб», здание высотой в тысячу с лишним футов в форме громадного паруса.
На суше раскинулся город, представлявший собой лес небоскребов и строительных подъемных кранов, тут и там рассеченный лентами шоссе. Через пять лет к местным достопримечательностям прибавятся: Дубайская набережная — насыпной полуостров в форме месяца, уходящий в Персидский залив на пятьдесят километров, подводный отель «Гидрополис», Спорт-сити, крытый горнолыжный комплекс и парк «Мир космических исследований». За неполных десять лет Дубай, который многие считали всего лишь одним из жалких пятнышек вдоль береговой линии, каких не счесть на карте мира, превратился в один из самых лучших курортов мира, место для развлечения сверхбогатых людей. «Уже скоро, — думал Бадр, — Дубай своими красотами и развлечениями затмит Лас-Вегас. А может быть, и нет», — одернул он себя. Мировой экономический кризис задел и ОАЭ. Многие из возвышающихся над городом башенных кранов стояли неподвижно, поскольку значительную часть строек заморозили. Бадр подозревал, что это свершилось по мановению Аллаха. Такое упадничество в арабской стране — это же немыслимо.
— Впечатляет, не правда ли? — произнес кто-то за спиной Бадра, и он обернулся.
— Прошу извинить за опоздание, — сказал агент по недвижимости. — Как вы, вероятно, заметили, строительство может подчас и раздражать. Вы ведь мистер Алмаси?
Бадр кивнул. Конечно, его звали вовсе не так, и агент мог это подозревать, но одним из замечательных свойств Дубая было всеобщее уважение местной армии банкиров, брокеров и агентов к желаниям клиента сохранять свою анонимность. Бизнес есть бизнес, деньги есть деньги, и потому каждый придерживался политики уважения к желаниям клиентов, а не деспотичного и всегда субъективного усредненного кодекса поведения.
— Да, — ответил Бадр. — Спасибо, что согласились встретить меня.
— Не стоит благодарности. Сюда, пожалуйста.
Агент подошел к стоявшему поблизости электрическому автомобильчику для гольфа. Бадр опустился на сиденье, и они покатили вдоль причала.
— Вы, возможно, обратили внимание, что порт построен не из бетона, — сказал агент.
— Да. — Действительно, все поверхности имели отнюдь не присущий бетону светло-терракотовый оттенок.
— Это композитный материал, что-то вроде синтетического полового покрытия, как мне объясняли, но намного прочнее и долговечнее, а цвет сохраняется вечно. Дизайнеры считают, что это гораздо привлекательнее, чем обычный серый бетон. — Они остановились перед складом, замыкавшим ряд подобных строений, и вышли из машины. — Вы говорили, что интересуетесь местом, которое было бы расположено не на самом виду, — продолжал агент. — Это вас устроит?
— Думаю, что да.
— Как вы видите, угловое помещение, доступ спереди и сбоку. Можно одновременно обслуживать два трехсотфутовых судна. Естественно, если понадобятся краны на гусеничном ходу, их всегда можно будет арендовать.
Честно говоря, Бадр из потребностей клиента знал только размер и расположение склада и срок, на который он потребуется. Главное, сказали ему, удобный доступ и укромное расположение.
— Можно заглянуть внутрь? — спросил он.
— Конечно.
Агент извлек магнитную карту-ключ и вставил его в считывающее устройство рядом с дверью. Раздался негромкий гудок. Агент приложил большой палец к пластинке рядом с устройством. Через две-три секунды замок щелкнул.
— Магнитные ключи и биометрический сканер программируются арендатором. Управлять доступом в здание не сможет никто, кроме вас.
— Как это делается?
— Через наш веб-сайт. После того как будет создан ваш аккаунт, вы просто войдете, запрограммируете карты и отсканируете отпечатки пальцев у кого нужно. Все данные кодируются так называемым протоколом транспортного уровня и цифровых сертификатов.
— Очень хорошо. А как насчет полиции?
— Мне, пожалуй, хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать все случаи, когда полиция запрашивала ордера для обыска наших помещений. Причем суд удовлетворил только один запрос, а все остальные отклонил. Мы гордимся тем, что можем обеспечить запросы клиентов, стремящихся к конфиденциальности и анонимности — естественно, не нарушая законы Эмиратов.
Они вошли внутрь. В помещении площадью в две тысячи квадратных футов было пусто. Пол и стены из того же материала, что и причал, но цвета слоновой кости. Ни одного окна, как хотел клиент. Не обязательное требование, но желательное. Воздух был прохладным, градусов двадцать с небольшим, решил он.
— Мне кажется, вполне комфортабельно, — произнес агент.
Бадр кивнул.
— А как с пожарной и охранной системами?
— Имеются обе. Наблюдение ведется с нашего контрольного центра, до которого отсюда менее мили. При возникновении пожара включается галоновая противопожарная система. А в случае несанкционированного проникновения мы связываемся с арендатором и просим инструкции.
— Не в полицию?
— Только с санкции арендатора.
— А как насчет вашей компании? У вас наверняка есть доступ…
— Нет. Если арендатор просрочит семь дней сверх договора, мы приложим все силы, чтобы связаться с ним. Если на четырнадцатый день контакт все еще не установлен, электронный замок и биометрический сканер снимаются и запирающая система демонтируется — это дорогостоящая и трудоемкая работа, которая, естественно, записывается на счет арендатора, равно как и восстановление системы. Как вы понимаете, в этом случае содержимое склада конфискуется.
— Уверяю вас, на этот счет вы можете не беспокоиться, — сказал Бадр.
— Нисколько не сомневаюсь в этом. Первичные договоры мы заключаем минимум на год с возможностью продления затем на полугодовые отрезки.
— Года должно хватить. — На самом деле, как ему сказали, месяца хватит с головой. А после того, как склад исполнит свое назначение — каким бы оно ни было, — он будет стоять пустым. Больше того, через несколько дней после отъезда клиента в досягаемости властей останутся лишь хвостики в виде финансовых документов, представленных для того, чтобы оформить аренду, ну, а они приведут лишь к закрытым счетам и подставным фирмам. «Денежные следы», по которым так ловко ходят американские разведчики, окажутся совсем холодными.
— Мы сможем также поспособствовать во взаимодействии с таможней, если у вас будет груз для вывоза, — продолжал агент. — Впрочем, экспортные лицензии — это уже ваше дело.
— Понимаю, — ответил Бадр, с трудом сдерживая улыбку. Что-то подсказывало ему, что экспортные лицензии заботят его клиентов меньше всего на свете. Он еще раз обвел взглядом просторное помещение и повернулся к агенту. — И когда же мы сможем оформить аренду?
Аднан, естественно, никак не мог узнать, что его коллеги-соратники не только продвинулись в выполнении своего задания дальше, чем он, но и путешествовали в относительном комфорте — на чартерном судне, пусть даже это судно представляло собой всего лишь переоборудованную русскую десантную баржу.
Уже несколько дней Аднан и его люди ехали по ухабистой дороге вдоль берега Карского моря. Они ехали через полуживые и заброшенные рыбацкие поселки, по уже покрывающимся снегом безлюдным местам, лишь изредка встречая на пути отдельные машины, ни одна из которых не двигалась в ту же сторону, что и они. Аднан изо всех сил старался не видеть в этом предзнаменования. Ему никак не удавалось представить себе, чтобы кто-нибудь добровольно согласился поселиться здесь. В пустыне, по крайней мере, можно наслаждаться солнечным светом. Здесь же густая серая низкая сплошная