Пока я рассматривал новое средство передвижения, Айгуль тормознула возле меня и лихо соскочила на землю.
– Шмотки сюда, – кивнула она на багажник, на котором в специальных зажимах лежала её снайперская винтовка.
– Сама бы не разобралась, ага… – фыркнула Джул, подхватывая рюкзаки.
Пока она, пыхтя от злости, упаковывала наши пожитки, Айгуль достала из кармашка жилета ремешок, скатанный в рулончик, присела рядом. Размотала, ловко соорудила петлю и, накинув её мне на шею, бережно уложила поломанную руку. После чего просунула ладошки под спину и принялась поднимать.
– Давай аккуратненько… Вот так… встаём потихонечку… – приговаривала она, стараясь не делать резких движений.
Я же на мгновение выпал из реальности.
Прядь чёрных волос коснулась лица, щёку царапнул фильтр респиратора, нос уловил аромат цветочных духов. Запах, касания, голос сложились в образ ухоженной женщины. И этот образ настолько не вписывался в общий антураж, что я…
Вскрикнул. И чуть не отъехал от боли.
Это Джул отпихнула девушку, пристроилась рядом и дёрнула, схватив за больное плечо.
– Осторожнее, дура! – прикрикнула на неё Айгуль.
– Сама осторожнее! – огрызнулась Джул и дёрнула ещё раз. – Не видишь, куда тянешь?
– Слышь, овца…
– Сама ты овца!
Кто что говорил, я уже не понимал, да и вообще соображал с перебоями. Меня дёргали в разные стороны, толкали, тянули. И с каждым рывком боль нарастала и ширилась. Ещё немного, и я точно отъеду.
– Дамы…
В ответ ноль реакции.
– Девчат…
Фунт презрения.
– Девки! Хватит меня пихать! – рявкнул я.
Выдрал здоровую руку из захвата Айгуль, оттолкнул Джул и самостоятельно поковылял к квадроциклу. Вышло немного грубо, но у меня терпение кончилось. Девушек, кстати, проняло. Они утихомирились и уже не пытались помогать – просто шли рядом, кидая друг на друга недобрые взгляды.
Самостоятельно в седло забраться не смог, и ко мне снова кинулись в четыре руки. И снова чуть не покалечили. Наконец эпопея с моей погрузкой закончилась, я угнездился на удобном сиденье со спинкой и специальной скобой, чтобы держаться. За неё и схватился.
– А мне куда? – набычилась Джул, закидывая карабин на плечо рядом со своим автоматиком.
– Не мои сложности, – мстительно фыркнула Айгуль, забираясь на место водителя. – Можешь рядом бежать.
– Ага, щаз! – Джул вскарабкалась на крышку багажника, устроилась там, несколько раз пихнув меня коленкой. – Поехали давай, сидишь там…
– Не командуй! – огрызнулась Айгуль и тронула газ.
Она вырулила из тупика на трассу, свернула в ближайший проулок и при первой возможности съехала на просёлок.
– Так быстрее получится, – бросила она через плечо и прибавила скорости.
Квадрик заколошматило на колдобинах, хоть подвеска и гасила основные неровности. Я вцепился в скобу, Джул в меня, но несколько раз тряхнуло так, что мы с ней чуть не вылетели.
– Не дрова везёшь… – крикнула Джул и, лязгнув зубами на очередной яме, решила не развивать тему.
Из нас троих удовольствие от поездки получала только Айгуль. Причём от каждого метра. Она азартно рулила, на прямых подгазовывала, на кочках привставала в седле, выставляя напоказ тугой зад. В другой раз меня бы подобное зрелище впечатлило, но сейчас она только больше бесила Джул. А мне было не до женских красот. Похреновело.
Айгуль выбирала маршрут по каким-то ведомым только ей ориентирам. Мы то ныряли в лес, то шпарили по закоулкам дачных массивов, то по задворкам частной застройки. Когда по дороге, когда совсем без дорог. И по кочкам, по кочкам, по кочкам.
Я как бы не сильный противник экстрима, но если б знал, что так будет, лучше бы сдох в тупике. От постоянной тряски рука совсем отнялась, разболелась вся левая половина груди, периодически сильно стреляло в виски. Вдобавок, уж не знаю, от болтанки ли, либо от сотрясения, тошнило не переставая. Через какое-то время я уже мало что соображал, сил хватало, только чтобы не отпустить скобу.
– Далеко ещё? – каркнул я сиплым вороном, когда стало совсем уж невмоготу.
– Километров пять, – крикнула Айгуль, бросив взгляд на приборы. – Потерпи, недолго осталось.
Недолго? По моим подсчётам ещё столько же, а я уже еле живой.
Окружающая картинка воспринималась фрагментами. Лес. Берег озера. Снова лес. Магистраль, забитая автохламом. Пересекли. Снова лес.
Провал. Видимо, отключился.
Мы вновь петляли по частному сектору. Народ отсюда посваливал или поумирал (потом ожил и посваливал), и здесь машин действительно было мало. Одна-две стояли перед воротами с открытыми дверками и разбитыми стёклами. Похоже, мы вернулись в городскую черту – по ощущениям дорога стала ровнее, но мне уже было наблевать. От неприглядного поступка спасало только трёхдневное голодание.
Наконец мы приехали в пункт назначения.
Айгуль скинула скорость, свернула раз, другой и остановилась во дворе унитарного П-образного здания со стенами в бежевом сайдинге. На табличке с гербом значилось:
«Министерство здравоохранения Новосимбирской области.
НБУС НСО
ГКБ № 2».
Ещё на подъезде в нос шибанул густой смрад мертвечины и привёл меня в чувство похлеще всякого нашатыря.
– Айгуль, ты уверена? – спросил я, озираясь в поиске зомби.
– Не переживай, – отозвалась она, паркуя квадрик за брошенной машиной скорой помощи. – Всё продумано.
– Поделиться не хочешь? Продумано у неё… – прогундосила Джул, сбросила мне на колени IceStorm и соскочила на асфальт, сдёргивая с плеча автомат.
Я перекинул ногу через седло, попробовал спрыгнуть. Получилось сползти. Мышцы задеревенели от долгой поездки и не слушались от слова совсем. Но даже так, сидя на заднице, я одной рукой поднял карабин и определил сектор обстрела.
Заодно выяснил причину зловония. Двор был завален штабелями пластиковых мешков характерных размеров и формы. Догадаться несложно, что там скрывалось внутри. Картину дополнял бортовой грузовик, до половины загруженный пакетами с трупами, и три скорых с заляпанными бурой массой боками. Одна стояла к нам кормой с распахнутыми настежь дверями. Внутри среди мазков высохшей крови я разглядел отпечаток человеческой пятерни.
Очевидно, сюда свозили заражённых, они умирали и возвращались забирать жизни живых. Вот только трупы в эту логику не укладывались. По идее, их здесь быть не должно.
От нехорошего предчувствия зашевелились волосы на затылке. Я заелозил на жопе в невольной попытке отползти отсюда подальше и упёрся в колесо квадроцикла. Судорожно сглотнув, направил ствол на грузовик. На один штабель… другой… третий…
Твою мать! Вероятных противников слишком много, а я даже не помнил, сколько у меня осталось патронов. Я рефлекторно дёрнулся – хотел вытащить зиро-гранату. И зашипел от боли, пронзившей левую руку.
– Ты чего, Алекс? – окликнула меня Айгуль, которая как ни в чём не бывало снимала с креплений винтовку.
– Они того… не оживут? – спросил я, всё ещё встревоженно озираясь.
– Не оживут, – помрачнела Айгуль, вытащила из бокса рюкзачок и подошла ко мне. – Давай помогу.
Меня лаконичный ответ не устроил, но, как ни странно, Джул нервничать перестала. Опустила оружие, пристроилась с другой стороны и на этот раз не особенно зверствовала, поддерживала аккуратно.
– А вещи… – опомнился я, когда мы поднялись по ступенькам к входу в больничку.
– Потом сбегаю, – отмахнулась Джул. – Давай сначала с тобой разберёмся.
– Здесь не тронут, – успокоила меня Айгуль. – Сюда никто из живых не суётся, а мёртвые мёртвых не жрут.
В здании воняло значительно меньше, а когда мы зашли в кабинет на втором этаже, запах почти пропал.
– Сейчас будет совсем хорошо, – пообещала Айгуль, закрыв дверь на замок, и щёлкнула выключателями на стене. – Две минуты – и маски можно снимать.
Ненавязчиво загудела вытяжка. Едва слышно затрещал ионизатор воздуха. Вспыхнули лампы, заливая помещение светом со знакомым синим оттенком.
– А ты тут неплохо устроилась, – присвистнула Джул.
И здесь я был с ней совершенно согласен. Беленько, чистенько, в стиле хай-тек и ничего лишнего. Стол, два стула, в углу кушетка вроде той, что была у меня в карантине. Пахло озоном и хлоркой. В центре комнаты нечто похожее на громадное яйцо из пластика. Низ белый, матовый, верх блестящий, прозрачный. Рядом пост управления. На белой поверхности надпись: «Универ-капс М+». Очевидно, та штука, из-за которой мы сюда и припёрлись.
– А то, – усмехнулась Айгуль в ответ на замечание Джул. – Думала, одна такая прошаренная?
– На огонёк никто не заглянет? – Я в приступе слабости опустился на стул и показал глазами на потолок.
– На окнах блэкаут-жалюзи, – улыбнулась Айгуль. – Не волнуйся.
– Что там? – кивнул я на дверь в дальней стене.
– Санузел, – объяснила Айгуль и свернула игру в вопросы-ответы. – Так, хватит болтать. Раздевайся, ложись.
– В смысле раздевайся?
– В смысле до без трусов, – уточнила она и нажала клавишу на посту управления.
– Чё, прям при вас? – возмутился я и невольно отвлёкся на поднимающийся верх яйца.
Так-то у меня предубеждений не было, но и хвастаться достоинствами я сейчас не планировал. Не в такой обстановке и не двум юным девам, одной из которых восемнадцати нет, а со второй едва познакомился.
– Чего я там не видела, – в один голос фыркнули две юные девы, одинаково вскинув подбородки в пренебрежительном жесте.
На самом деле я зря выкобенивался. У меня и сидеть-то с трудом получалось, а уж снять жилет, не говоря о башмаках, я бы точно не смог. Пришлось включить заднюю и просить помощи.
Меня раздели в четыре руки – весьма корректно, надо отдать должное тактичности девушек. Подвели к капсуле и помогли забраться вовнутрь. Крышка закрылась (слава богу, не гроба) и приглушила звуки снаружи. Ложе, сначала бывшее холодным и твёрдым, вдруг подалось, обволокло тело упругой мягкостью водяного матраса и потеплело. Потрясающий расслабон.