Глава 41
Джавад Сахиб вместе с отцом уезжают сегодня после ужина, – сказал мне Билал, когда мы закончили убираться после обеда. – Ты можешь спокойно взять себе книгу, если захочешь.
Я поблагодарила его и вытерла руки, прежде чем выйти на веранду для слуг. Сегодня она была пуста. Я выдохнула и потерла виски. Я помогала Хамиду, которому пришлось в последнюю минуту спешно приготовить роскошный обед для Хана Сахиба. Готовка утомила меня. Мне хотелось присесть на мгновение, чтобы отдышаться, но Мумтаз попросила Набилу убрать чашки со стола главной веранды, а она еще не успела убрать блюда после обеда. Я понимала: чем скорее мы все уберем и приведем дом в порядок, тем раньше сможем отдохнуть.
Цветы покачивались на прохладном полуденном ветру, когда я прошла через сад к кустам, окружавшим главную веранду. В этот момент раздались голоса. Я замерла у кустов. Это были мужские голоса, они слышались всего в нескольких шагах от меня. Это были Джавад Сахиб и его отец.
– Чего ты от меня хотел? – горячился Джавад. – Он сделал ставку больше, чем мог заплатить, а потом угрожал мне! Почему я должен был это терпеть? Чего мы будем стоить, если допустим к себе неуважение?
– Ну, по твоей милости федеральные следователи теперь вовсю суют нос в наши дела, – сказал Хан Сахиб.
– Они ничего не найдут! Мои люди позаботились об этом.
– Будем надеяться, что ты прав.
– Я и так знаю, что прав. Мои люди точно выполняют все мои приказы. Они не причинят вреда руке, которая набивает им карманы.
– Кто из них постарался на этот раз?
– Рехан. Такое дело я мог доверить только ему.
– Скажи ему, чтобы, когда расследование закончится, убрал тело подальше. Мне неприятно, что оно сейчас лежит так близко к дому.
Их голоса смолкли. В отдалении открылась и закрылась дверь. От напряжения мне сдавило грудь. Я знала, что Джавад Сахиб угрожал людям и уничтожал их имущество. Но чтобы по его приказу убили человека? Фозия сказала, что один из его людей стал требовать еще больше денег. А если и она не сможет заплатить?
Я попятилась прочь от кустов. Только в этот момент я поняла, что была здесь не одна. На меня смотрела Набила. Выражение ее лица было мрачным.
– Набила… – начала я.
Интересно, все ли она услышала? Она яростно затрясла головой и прижала палец к губам.
– Ни слова, – прошептала она, указывая на балконы и окна вокруг. – Никогда не знаешь, кто нас может услышать.
Глава 42
Набила ведет себя странно, – сказала мне вечером Мумтаз.
– Что ты имеешь в виду?
– Она не обедала. Я наткнулась на нее, когда она бродила по комнатам слуг и плакала. Не знаешь, что с ней творится?
– Пойду поговорю с ней, – предложила я.
Я спустилась в помещение для слуг и заглядывала в каждую полуоткрытую комнату, пока наконец не отыскала ее. Она сидела на кровати, скрестив ноги, и смотрела на свои ногти. Я взглянула на грязный бетонный пол, на потрескавшиеся стены. Эта комната могла стать и моей.
– Нам надо поговорить, – произнесла я.
– Не сейчас, – прошептала она, не поднимая глаз. – Джавад и его отец уезжают сегодня вечером. Давай встретимся с Билалом в библиотеке, когда все уснут.
Набила и Билал уже ждали меня в библиотеке, когда мне удалось выскользнуть из покоев Насрин Баджи. В комнате было темно, светила только маленькая настольная лампа.
Когда я закрыла за собой дверь, Набила подошла к окну и взяла маленький керамический горшочек, стоявший на подоконнике. Она сунула палец в землю и вытащила ключ.
– Набила, зря ты это придумала, – проговорил Билал.
– Я должна знать, – ответила девушка. Она повернулась и протянула мне ключ. – Пожалуйста. Мне нужна твоя помощь. Там у него записаны все должники. – Она указала на шкафы. – Все, что каждый должен ему, можно найти в этих шкафах. Ты можешь отыскать там Латифа? Бабар Латиф.
– Думаешь, он тоже занял у Джавада денег?
– Скорее всего, – кивнула девушка.
– Набила… – Билал вздохнул.
– Знаю, – ответила она, – но я обязана это выяснить.
Я повернула ключ в первом серебристом шкафу и стала перебирать папки. Наконец я нашла нужное имя.
– Есть. – Я вытащила папку и показала Набиле.
– Что там написано? – спросила девушка. По ее щеке скатилась слеза, и Билал обнял ее.
– Он занял немного денег. – Я просмотрела рукописные заметки. – Карточный долг. Кредит на мотоцикл. Эти записи прекратились четыре или пять месяцев назад.
– Логично, он ведь и умер пять месяцев назад.
– О, Набила, – проговорила я, опустив папку. – Он был твоим родственником?
– Это мой кузен. Он был единственным, кто не забыл меня, кто справлялся обо мне. Он был самым добрым человеком, которого я знала. Его тело нашли в поле неподалеку отсюда. Тем утром он как раз приходил меня навестить. – Голос Набилы надломился. – По крайней мере, теперь я знаю, что случилось.
– Мне так жаль, Набила…
Ее лицо сморщилось, тело сотрясалось от рыданий. Набила не оттолкнула меня, когда я обняла ее.
– Зачем тебе понадобилось это выяснять? – Билал пнул шкаф. – Я же говорил: не надо. Ты сама причиняешь себе боль, притом без всякой причины. То, что ты узнала, ничего не меняет. Слова – это просто слова! Ничего не изменится. Да, эта семья была такой могущественной, что, видимо, не имело смысла бороться с ними. Но…
– А может быть, все кажется невозможным просто потому, что мы ничего не делаем, не пытаемся? – спросила я.
Они оба повернулись ко мне.
– Пытаться что? – спросил Билал. – Мы ничего не можем сделать. И никто ничего не сделает.
– Но что, если мы сможем хоть самую малость? – сказал я. – Что, если мы попробуем остановить его?
– Как? – Набила смахнула слезы.
– Что, если мы расскажем кому-нибудь о том, что слышали? Что это они убили сына дипломата? Может быть, тогда что-нибудь сдвинется с мертвой точки.
– Ага, – фыркнула Набила. – Они, конечно, поверят нам на слово.
Она была права. С какой стати нам стали бы верить? Билал прокашлялся.
– А что, если это будут не только наши слова? – тихо предложил он. – Если мы точно укажем, где находится тело…
– Ох, Билал… – прошептала Набила.
– Как его личный слуга, я знаю больше, чем мне хотелось бы. – Парень опустил глаза. – Он закопал того парня у третьего дерева после указателя «Минавала».
На мгновение мы замолчали.
– Но кому мы это скажем? – поинтересовалась Набила. – Мумтаз? Она убьет нас, если узнает, что мы баламутим воду.
– Я знаю одного человека, – сказала я. – Это мой учитель. Его отец – известный адвокат. Он знает, кому передать информацию.
Я сказала это с такой убежденностью, что почти поверила себе. По правде говоря, я понятия не имела, сможет ли нам помочь тот адвокат и согласится ли Асиф. Но я знала, что должна попытаться.
Если все решат, что ничего не может измениться, ничего и не изменится.
Глава 43
Насрин Баджи и Джавад Сахиб сидели за столом и завтракали. Мумтаз принесла свежие параты и тарелочку с размягченным маслом. Все было как обычно. Это было обыкновенное утро. Я не раз напомнила себе об этом. Набила поставила стаканы с апельсиновым соком рядом с тарелкой Насрин Баджи и с тарелкой Джавада Сахиба. Он разговаривал с матерью. Ему нужны новые костюмы. Серый уже выглядел изношенным. После того как они позавтракали, Джавад Сахиб зевнул.
– Сегодня мне чай не нужен. – Он потер глаза. – Пойду немного вздремну.
– Видишь? – упрекнула его Насрин Баджи. – Ты слишком много работаешь. Нельзя так мало спать, а потом думать, что это пройдет бесследно.
Собрав посуду, я отнесла ее на кухню, помыла кастрюли со сковородками и вытерла руки. Потом подхватила свой ранец и направилась к машине, возле которой меня уже ожидал Гулам.
Я спешила по узкому коридору в класс. Когда я вошла, Асиф сидел за столом и разбирал бумаги.
– Мне нужна ваша помощь, – заявила я с порога.
Я старалась держаться спокойно, но все равно слишком нервничала. Комната поплыла у меня перед глазами.
Асиф взял меня за руку и помог сесть.
– Сделай глубокий вдох. Так, хорошо. А теперь расскажи, что случилось.
Вообще я не собиралась выдавать ему все как есть. Но не смогла себя остановить. Слова сами лились из меня. Про полицейских. Про труп. Про угрозы соседям. Когда я закончила, у меня перехватило дыхание. Асиф побледнел.
– Мне очень жаль. Наверное, я не должна была забивать вам голову, – пробормотала я.
– Не извиняйся. Я рад, что ты мне рассказала.
– Третье дерево после знака «Минавала», – произнесла я дрогнувшим голосом. – Там зарыто тело. По крайней мере, я надеюсь, что оно все еще там. Я подумала, может быть, вы или ваш отец могли бы поделиться этой информацией с нужными людьми? Вы ведь говорили, что он адвокат?
Асиф уставился на меня, потом поставил локти на стол и потер виски.
– То, что я поделюсь с отцом, еще не значит, что что-то произойдет. Но если Джавад узнает, что они напали на след, он может как-то связать это со мной. А потом, естественно, выйдет и на тебя.
– Ох, – выдохнула я. – Я даже не по думала об этом.
– Ты живешь в этом доме, Амаль. Если он узнает, это только навредит тебе.
Я вспомнила о Хазарабаде, о сожженных полях и обугленных апельсиновых рощах. Я вспомнила о Фозие.
– Все же стоит рискнуть, – решила я.
– Хорошо, я позвоню отцу, – сказал учитель. – Посмотрим, что он скажет.
– Спасибо, Асиф. Я в вечном долгу перед вами.
– Никаких долгов, Амаль. – Мгновение он молча изучал меня. – Никогда не встречал такого храброго человека, как ты, – наконец произнес Асиф.
– Я не храбрая. Мне очень страшно. У меня просто нет выбора.
– Выбор всегда есть. И сделать выбор – даже когда результат пугает тебя, – потому что ты знаешь, что поступаешь правильно, – это и есть храбрость.
Глава 44
За завтраком Насрин Баджи беседовала с сыном о планах на свадьбу.