за основу, на которой потом можно было развивать более новое, правильное, прогрессивное учение о происхождении человека от животных предков, от обезьян.
В действительности так и было, даже в гораздо более широком масштабе. Уже в то время раздались первые голоса, которые объясняли возникновение растительных и животных видов естественным путем. Прославленный французский ученый Жан Батист Ламарк в своей классической книге „Philosophie zoologique“ („Философия зоологии“), изданной в 1809 г., провозгласил, что в царстве животных можно наблюдать постепенное развитие, что более высокоорганизованные животные развиваются из низших, что человек произошел от человекообразных обезьян. Он отверг миф о сотворении мира и старался доказать, что отдельные виды животных возникли из других видов под влиянием изменений окружающей среды. Однако, по мнению Ламарка, в процессе развития играет важную роль какой-то флюид, который будто бы обращается в теле; при определенном внутреннем толчке флюид посылается в то место тела, которое должно перестроиться в соответствии с изменением жизненных условий. Высшие животные будто бы имеют даже способность перевоплощаться по своей воле. Взгляды Ламарка о флюидах и перевоплощениях неправильны и неприемлемы.
Но это ни в коей мере не снижает значения Ламарка и его идей, потому что в основе его учения, постоянно живого и привлекшего в свое время к себе большое внимание, лежит идея исторического развития всего органического мира от наиболее простых и низкоорганизованных к более высокоорганизованным, включая человека. Ламарк первый разработал полную теорию развития организмов, первый ясно высказал мысль о прямом влиянии внешней среды на развитие организмов, об изменении организмов в зависимости от их функциональной деятельности в определенных биологических условиях. Все это имеет огромное значение и свидетельствует о большом, бесспорном прогрессе в истории биологии и в борьбе за признание развития в природе. Недостатком было то, что Ламарк не смог подкрепить свои передовые наблюдения убедительными доказательствами. Все, на чем он основывал свои теоретические размышления, имело довольно общий характер, а поэтому было малоубедительным. Противники Ламарка, воспользовавшись слабостью его построений, объявили его эволюционный принцип развития неверным и хотели предать его забвению. Это лучше всего характеризует надпись, высеченная на его памятнике в Jardin des plantes, где Ламарк долгое время работал: дочь читает книгу старому, ослепшему Ламарку, разбитому и непризнанному, а ниже видны ее слова: „…laposterite vous vengera, топ реге!“ („…будущее отомстит за вас, мой отец). Эти слова в действительности исполнились. Извлекши здоровое ядро из его учения, мы сейчас относимся к учению Ламарка, которого с полным правом можно считать основоположником эволюционного учения в самом широком смысле этого слова.
Братом Ламарка по оружию стал другой французский естествоиспытатель — Этьен Жофруа Сент-Плер (1772–1844), основатель Парижского зоологического сада. Другим путем он пришел к тем же взглядам о развитии живых существ. Благодаря своим работам в области сравнительной анатомии и эмбриологии, он убедился в том, что все животные созданы по образу и подобию какого-то симметрично устроенного первоначального типа. Основной причиной типичных отклонений он считал влияние окружающей среды, которому подвергаются организмы независимо от их желания. Он обратил внимание также на ископаемые формы и утверждал, что в них мы должны искать предков существующих в настоящее время животных и растений. Этим он отличался от Ламарка, который отрицал вымирание видов живых существ, а наоборот, считал, что все ископаемые типы организмов существуют и в настоящее время в лице более или менее изменившихся потомков.
Одним из главных противников, ополчившихся на новые и заслуживающие внимания взгляды о развитии живых существ, был выдающийся французский ученый Жорж Кювье (1769–1832), основоположник современной палеонтологии, начавший палеонтологические исследования на основе морфологии и сравнительной анатомии. При работах по изучению ископаемых млекопитающих он установил, что в разные геологические времена жили различные млекопитающее. Но, будучи принципиальным приверженцем учения Линнея о неизменяемости видов, Кювье утверждал, что происходившие временами большие катастрофы были причиной уничтожения всего живого, которое потом создавалось вновь (так называемый катастрофизм Кювье). Поэтому Кювье вообще игнорировал учение Ламарка и только на торжественном заседании, посвященном памяти ученого, он вскользь заметил, что это учение нельзя принимать всерьез. Но он вступил в спор с Сент-Илером, и нетрудно себе представить, чем этот спор окончился: полной победой Кювье, авторитета того времени. Выступление Кювье против учения о развитии всего живого оказало неблагоприятное влияние на естественнонаучное мышление того времени. Казалось даже, что новые мысли будут навеки погребены. Но они были слишком значительны и заслуживали слишком большого внимания, чтобы их можно было навеки похоронить или на долгое время предать забвению лишь благодаря авторитету Кювье. Несмотря на это, прошло целых полстолетия, если считать от первого выступления Ламарка с его учением, пока теория развития живой природы была провозглашена выступлением Чарльза Дарвина и после бурных боев признана естествоиспытателями.
Знаменитый английский исследователь Чарльз Дарвин (1809–1882) один из наиболее крупных и известных естествоиспытателей, тщательно исследовал материал, собранный им во время его пятилетнего путешествия вокруг света на известном корабле „Бигль“, а также результаты опыта сельскохозяйственных практиков-селекционеров, и сделал вывод, что виды не являются постоянными и неизменяемыми. Дарвин установил, что современный растительный и животный миры отличаются от тех, которые существовали в древние периоды нашей Земли, но что нынешние животные и растения — потомки древних и имеют общую с ними родословную.
Мы не будем более подробно останавливаться на учении Дарвина. Оно сейчас широко известно. Следует только напомнить, что учение Дарвина, подтверждаемое многочисленными убедительными фактами, послужило основой для дальнейшего развития естествознания. Эволюционное учение Дарвина, исправленное в некоторых пунктах и дополненное в настоящее время, своими убедительными доказательствами навсегда опровергло прежние утверждения, что живая природа будто бы не претерпевает изменений, что в природе якобы не существует исторического процесса.
Естественно, что при построении эволюционного учения нельзя было оставить человека в стороне. Уже Ламарк писал о человеке следующее: „Допустим, в самом деле, что какая-нибудь порода четвероруких — вернее всего, совершеннейшая из них — отвыкла в силу тех или других внешних условий или по какой-нибудь иной причине лазать по деревьям и цепляться за ветви задними конечностями наряду с передними; допустим далее, что особям такой предполагаемой породы приходилось в течение целого ряда поколений пользоваться задними конечностями исключительно для ходьбы, не употребляя на это передних. Несомненно, в этом случае — согласно с приведенными наблюдениями в предшествующей главе — наши четверорукие обратятся в конце концов в двуруких, и большие пальцы на их задних конечностях перестанут противопоставляться остальным, так как эти конечности стали служить им только для ходьбы.
Допустим далее, что данные особи, побуждаемые потребностью господствовать и видеть вдаль и вширь, употребят усилия стоять на одних задних конечностях и будут неуклонно придерживаться этой привычки из поколения в поколение; несомненно, их задние конечности мало-помалу примут строение, необходимое для поддержания тела в приподнятом положении, и получат икры; тогда одновременное пользование при ходьбе задними и передними конечностями будет для наших особей очень затруднено.
Допустим, наконец, что особи перестали пользоваться своими челюстями для кусания, разрывания или схватывания добычи и в качестве орудия для срезывания травы и стали употреблять их исключительно для пережевывания пищи; без сомнения их лицевой угол увеличится, выступающая вперед лицевая часть понемногу укоротится и наконец совершенно сгладится, а резцы примут вертикальное положение“. (Философия зоологии. 1 том I. стр. 272–273).
Затем Ламарк описывает, как эти существа должны были бы получить перевес над всеми остальными, причем не только благодаря изменениям в строении тела, но и на основе умственной деятельности.
Интересно, что Дарвин в своей книге „Оn the origin of Species“ („Происхождение видов“), которая была издана в Лондоне в 1859 г., намеренно не разбирал вопроса о происхождении человека; в письме к одному своему другу-ученому он признался, что специально обошел проблему происхождения человека, так как она окружена множеством предрассудков. Но Дарвин быстро убедился в том, что он не будет в состоянии умолчать об этом, и в конце своей книги упомянул, что теория происхождения и развития растений и животных должна будет осветить также проблему происхождения и развития человека. И так уже на него сильно нападали многие противники эволюционного учения, упрекая за то, что будто бы он человека, созданного по образу и подобию божьему, снижает до уровня обезьяны. Поэтому Дарвин сделал то, что было и для него, и для самого дела наилучшим: не обращая внимания на грубые а иногда оскорбительные нападки, он начал собирать научный материал по вопросу о возникновении и развитии человека. Собрав все материалы, он начал писать книгу „The descent of mаn“ („Происхождение человека“), которая вышла в 1871 г. В этом произведении, которое стало кульминационным пунктом в его жизненноважной научной работе, он ясно и убедительно доказал, что процесс развития распространяется и на человека, что человек не занимает в природе особого положения, а представляет лишь последнее и наиболее высокоорганизованное звено в цепи развития всего живого. На основе многочисленных фактов он доказал, что человек находится в родстве с оста