Так в многообразных тисках бьется в течение более века в мучительных корчах еврейское существование в России. Тайна великого терпения еврейского народа скрыта в его религиозном сердце, в мысли, умудренной многовековым историческим прошлым. Но эта сила духа спасала еврея лишь от страха жизни, она сохранила в нем веру в будущее и заставляла его переживать нынешний день в надежде на завтрашний. Нужно было жить – и еврей жил…
Но как же мог он существовать при своем бесправии? Ответ на этот вопрос дают условия русской жизни.
Для поддержания своего существования приходилось бороться человеческими средствами. И евреи прибегали к тому средству, которое было наиболее действенно по условиям окружающей жизни. Евреи покупали, в прямом и полном смысле этого слова, право на жизнь. Если бы законы о евреях в течение более века осуществлялись во всей их полноте, вряд ли еврейский народ мог бы их пережить, сохранив человеческий облик. Евреи покупали себе облегчение на местах, в глухих углах, в губернских центрах и столице. Последние крохи бедняка уходили на то, чтобы не быть изгнанным с векового места жительства, чтобы не лишиться права на занятие, чтобы получить разрешение восстановить ветхое здание молельни, чтобы не заплатить 300 рублей штрафа за уклонение от воинской повинности сына, скончавшегося в младенческих годах, – каждый шаг еврея требовал своей оплаты…
Если бы историческая жизнь евреев в России складывалась в течение минувших 130 лет под одним лишь воздействием правительственной власти, то можно было бы ожидать, что в обновленной России еврейское население с первою же зарею свободно осуществит свое равноправие. Но беспристрастное изучение прошлого убеждает, что в злом деле, которым еврейское население в течение столь долгого времени ограничивалось в гражданских и человеческих правах, в этом великом человеческом жертвоприношении, принимала участие не одна лишь правительственная власть, но и разнообразные общественные группы. И в этом-то и таится трагизм еврейского существования в России. Можно думать, что привычка видеть евреев в гражданском бесправии и общественном унижении стала второй натурой многих русских людей: нередко человек просвещенного ума и благородных стремлений превращается в язычника пред лицом еврея, принесенного на заклание, и принимает эту жертву.
В индифферентизме огромного большинства русского общества к жизни сограждан-евреев лежит опасность для их будущей судьбы. И если для счастья русского народа нужны политические реформы, то для счастья евреев в России необходимо еще уничтожение языческих пережитков в широких кругах русского общества…
Закон и жизнь
Вступление
Характер русского ограничительного законодательства о евреях – Отсутствие планомерности и определенности в целях – Бессилие законодательства в борьбе с требованиями жизни – Роль правительства и общества в созидании ограничений
Когда окидываешь взором хаотическую громаду – русское ограничительное законодательство о евреях, – возникает скорбный вопрос: для какой реальной надобности, по каким побудительным причинам, по какому плану люди трудились более века над созиданием его? Но ответа нет.
Оставаясь неизменным в своих основных моментах, это ограничительное законодательство существовало при самых разнообразных условиях русской политической и общественной жизни, далеко не всегда находясь в непосредственной связи с ней. Если в периоды либеральных веяний положение еврейского народа несколько облегчалось, то всё же эволюция государственной и общественной жизни России весьма слабо отражалась на его судьбе.
<…>[35]
…Когда эти выводы, как результат исторического обзора важнейших ограничительных законов о евреях в России, были сделаны мною для представления членам первой Государственной думы[36], торжественно-повышенное настроение, которое переживали тогда прогрессивные элементы русского общества, воспалило фантазию еврейского народа, и большинству его чудилось, что одним напряженным душевным движением, вызванным глубокопроникновенным сознанием всей важности наступившего исторического момента, народные представители разрушат стены еврейского бесправия, раскуют цепь унижения, остро, до крови впившуюся в еврейскую жизнь. И тогда вчерашний день станет отдаленным, полузабытым прошлым.
Но не все верили в эту сказку, рожденную печалью еврейской души.
Знали мы, что грохот повседневной суетливой жизни жестоко и цинично вырвет этот старый, закаленный страданиями народ из-под ласковой власти сновидения.
Обширный суровый законодательный материал, регулирующий еврейскую жизнь на протяжении шести-семи поколений, и громоздкие труды правительственных канцелярий, подготовлявших эти законы, отпугивали фантазию. Старая тряпичная бумага не скоро истлевает: вынесенные наружу, старые законодательные акты своей свежестью не отличались от новейших творений в этой области.
Если бы повседневную судьбу евреев в России творила одна лишь бюрократическая власть, можно было бы поверить, что обновление страны немедленно даст гражданскую свободу еврейскому населению. Но беспристрастное изучение фактов прошлого раскрывает пред нами правду, которой мы должны бесстрашно взглянуть в глаза.
Не одни только представители власти творили ограничительные законы. Они их писали, они их истолковывали, они приписывали себе авторскую честь, но созидательная сила неоднократно исходила из разнообразных кругов общества.
И именно эта правда не позволяла возмечтать, что достаточно духовного общественного подъема, чтобы ограничительное законодательство сразу превратилось в тот исторический материал, который, утратив непосредственную связь с настоящим, говорит лишь о прошлом.
Ограничительное законодательство явилось результатом сложных взаимоотношений между различными общественными группами, с одной стороны, и между их совокупностью и правительством – с другой. В среде многообразных общественных групп происходила то явная, то скрытая борьба за сохранение или за ограничение прав евреев; боролись, конечно, не во имя принципа справедливости или естественных прав евреев; различие интересов превращало одних в защитников евреев, других – в противников последних. Эти конкурирующие между собою группы апеллировали к правительству, которое, со своей стороны, в зависимости от разнообразных обстоятельств дня или личных влияний становилось то в ряды защитников евреев, то в ряды противников.
Есть порочные деяния, которые родятся во мраке и тайне, деяния, от которых людей удерживает только свет дня. Чтобы разрушить ограничительное законодательство, надо отдернуть завесу, скрывающую правду его созидания, и обнажить позор его существования. Необходимо открыто засвидетельствовать, что творцом ограничительного законодательства о евреях является не только правительство, но и общество.
Надо показать, что евреи приносились в жертву не высоким государственным интересам, а личной мелкой корысти, злобным вожделениям, невежественному фанатизму, суетным домогательствам.
История возникновения стеснительных законов о жительстве евреев может дать в этом отношении много ярких картин.
Рост ограничительного законодательства
Период до перехода в русское подданство
Давность еврейского поселения в России – Стремление верховной власти в XVIII веке удалить евреев из страны – Ходатайство малороссийских и рижских властей об отмене выселения – Тайное содействие императрицы Екатерины II водворению евреев в России
История своевольна. Шествуя по пути, ей одной ведомому, она часто поражает человечество своими причудливыми движениями. В предвидении же какого будущего, скрытого от нас, она столь настойчиво добивалась того, чтобы большинство потомков древнейшего народа, прошедшего длинный культурный путь, сосредоточилось в пределах государства сравнительно молодого, позже других приобщавшегося к современности?
Евреи издавна поселились на территории нынешней России и с тех пор беспрерывно проживают здесь в большем или меньшем числе. В Крыму молчаливые могильные памятники говорят о пребывании их еще до христианского летосчисления. Кавказские горы в легендах, поэтическом эхе истории, хранят седые воспоминания о предках нынешних евреев-горцев. Днепр, пробегая мимо Киева, уже за много столетий до нас видел там кипучую торговую деятельность евреев. А западные губернии каждым клочком земли повествуют о вековой исторической жизни евреев на этих местах. Давним является пребывание евреев и в Царстве Польском. В Курляндии и Лифляндии евреи также имеют грустные воспоминания о длительной борьбе за право проживания.
Созидая себя, Русь смела с лица земли многие народности, а позже, уже прочно существуя, она, оберегая свою веру и свою добычу, долго, с тяжелым упорством дремлющего великана, отгоняла от себя тех, кто мог нарушить ее покой.
Евреи, наряду с иностранцами, подвергались порою притеснениям; они то изгонялись из страны, то предупредительно не впускались сюда. Но все подобные удары, обрушивавшиеся на евреев то лениво, то свирепо, не могли запугать этих чужаков, жизненные потребности которых были сильнее страха пред кулаком.
Наступил XVIII век, ставший в России в отношении евреев ареной борьбы между бессильными человеческими велениями и властными требованиями истории. Это столетие началось довольно печально для евреев. Могло даже казаться, что наконец-то религиозная вражда к евреям одержит верх над экономическими факторами, которым в то время, впрочем, старались придавать слишком ничтожное значение в государственной жизни, и Россия избавится от евреев. Начался период настойчивого стремления освободить страну от них. Бумаги писались и подписывались… А между тем отдаленные события, столь мало, казалось, имевшие отношение к евреям, шли своим чередом, долженствуя в одном из своих итогов ввести в состав русского государства миллионное еврейское население.