онъ приказалъ тебѣ?» спросилъ намѣстникъ. — «Чтобы я привезъ всѣ наличныя волостныя деньги». — «Ну! такъ вотъ и къ стати это будетъ, подхватилъ онъ, итакъ, надѣюсь, я скоро опять съ тобой увидѣться». Съ сими словами онъ тогда от насъ и поѣхалъ, а все сіе и побудило меня дѣйствительно поспѣшить сборомъ достальныхъ доходовъ и приготовленіемъ казны къ отвозу.
Итакъ, наканунѣ Вознесеньева дня собравшись, и поѣхали мы съ сыномъ въ новоотдѣланной и прекрасной кибиточкѣ въ Тулу. И какъ по тогдашней засухѣ дорога была очень сей ѣздѣ способная, то въ тотъ же день и довольно еще рано пріѣхали въ Тулу и остановились на прежней и обыкновенной своей квартерѣ у Пастухова. По наступленіи Вознесеньева дня, перетревожились- было мы оба съ сыномъ, услышавъ от нашего кучера, что карета наша, остававшаяся всегда на дворѣ у Пастухова, въ ходу своемъ имѣла столько поврежденій, что намъ не можно никакъ на ней со двора ѣхать. «Ахъ, батюшки мои! сказалъ я, невѣдомо — какъ возгоревавшись: на чемъ же намъ ѣхать»? А ѣхать необходимо и рано со двора было надобно. Но добрый и услужливый нашъ хозяинъ не успѣлъ услышать о нашемъ гореваніи, какъ, вбѣжавши къ намъ, сказалъ: «пожалуйте, о каретѣ не безпокойтесь, чрезъ полчаса всѣ поврежденія будутъ исправлены; я заставилъ уже всѣхъ своихъ кузнецовъ и мастеровыхъ ее чинитъ, и вы не успѣете еще одѣться, какъ она будетъ уже готова!» Симъ утѣшилъ онъ насъ чрезвычайно. И какъ она и дѣйствительно чрезъ полчаса была исправлена, то, сѣвши въ нее, и полетѣли мы сперва — было къ директору, но, узнавъ съ неудовольствіемъ, что онъ изъ Орла еще не возвращался, проѣхали мы къ вицъ-губернатору и, поздравивъ его съ праздникомъ, полетѣли къ намѣстнику. Сей въ сіе утро никого къ себѣ не принималъ, но, узнавъ о нашемъ пріѣздѣ, велѣлъ намъ сказать, чтобы мы пріѣзжали къ нему обѣдать. Услышавъ сіе, стали мы съ сыномъ совѣщаться о томъ и между тѣмъ ѣхать; но едва только стали садиться въ карету, какъ прибѣжали от намѣстника насъ ворочать и звать насъ къ нему въ кабинетъ. Тутъ принялъ онъ насъ очень ласково, изъявлялъ удовольствіе свое о томъ, что мы пріѣхали, разговаривалъ очень много со мною и пригласилъ насъ потомъ иттить вмѣстѣ съ нимъ въ домовую его церковь къ обѣдни, въ которой, кромѣ насъ и его семейства, никого не было. По отслушаніи обѣдни, узнавъ, что между тѣмъ возвратился и директоръ нашъ изъ Орла, поѣхали мы къ нему, но его не застали дома; проѣхали къ Верещагину и у него просидѣли до самаго обѣда, который обыкновенно бывалъ у намѣстника не рано. Тутъ съ удивленіемъ услышалъ я от Верещагина, что директоръ нашъ на меня очень сердится за то, для чего сказалъ я намѣстнику о требуемомъ имъ жалованьѣ, которое ему ни то слѣдуетъ, ни то еще нѣтъ; ибо прежніе директоры получали оное от волости по особенному предписанію от прежняго намѣстника, а вѣразсужденіи его не было еще ни от кого и никакого предписанія. Удивился я, сіе услышавъ, и воскликнулъ: «Господи помилуй! да съ чего онъ это взялъ, что я намѣстнику о томъ сказывалъ. Жалованье сіе, хотя дѣйствительно наводитъ на меня сумнѣніе и опасеніе, но у меня и на умѣ не было сказывать о томъ намѣстнику, а я сказалъ только, что мнѣ велѣно привезть казенныя деньги, которыя я и привезѣ».— «Со всѣмъ тѣмъ, подхватилъ г. Верещагинъ, намѣстникъ о семъ жалованьѣ и о самомъ твоемъ сумнительствѣ знаетъ и при мнѣ нѣкоторымъ изъ здѣшнихъ изъявлялъ удивленіе свое о томъ, что директоръ самъ собою отваживается требовать себѣ сего жалованья, составляющаго немалую сумму, и приговаривалъ при томъ, что не думаетъ онъ, чтобъ ты отпустилъ ему оное, не истребовавъ от него, по крайней мѣрѣ, себѣ о доставленіи онаго къ нему ордера; что совѣтовалъ бы и вамъ, ибо дѣло щекотливое». Я поблагодарилъ г. Верещагина за сей совѣтъ и предвареніе и, поѣхавши от него къ намѣстнику обѣдать, во всю дорогу продумалъ о томъ, какъ бы мнѣ смастерить симъ дѣломъ и какъ укротить на себя и невинный гнѣвъ г. директора, такъ и обезпечить себя полученіемъ от него о семъ жалованьѣ ордера. Обѣдъ у намѣстника въ сей день былъ многолюдный, а послѣ обѣда удивилъ онъ меня приглашеніемъ меня въ тотъ же день послѣ редута и на ужинъ. Я не понималъ, что бъ это значило, но удивился еще болѣе, какъ, возвратясь на квартеру свою, узналъ я от хозяина своего, что у него въ сей день будетъ сговоръ старшей дочери его въ замужество за нашего вицъ-губернатора князя Оболенскаго. «Ахъ, батюшка мой! воскликнулъ я, сіе услышавъ, какъ же мнѣ быть, никто еще не сказалъ, и я не зналъ и не вѣдалъ, надобно же намъ посему одѣться сколько можно получше». Итакъ, ну-ка мы съ сыномъ одѣваться и убираться и спѣшить тѣмъ, чтобъ намъ успѣть поранѣе пріѣхать въ редутъ. Тутъ нашли мы все тульское городское дворянство въ собраніи и съ любопытствомъ дожидавшееся уже пріѣзда намѣстника съ нареченнымъ его зятемъ и невѣстою. А чрезъ нѣсколько минутъ сіе и воспослѣдовало. Вдругъ разстворились двери, загремѣла музыка и, при звукѣ трубъ и литавръ, вошелъ въ залу собранія намѣстникъ, ведущій за руку свою жену, а за нимъ новонареченный его зять, ведущій за руку невѣсту. Вшествіе сіе было прямо пышное и великолѣпное и все собраніе обратилось къ нимъ съ своими поздравленіями. А не успѣло нѣсколько минутъ пройти, какъ и начался большой польскій танецъ, въ которомъ всѣ почти до единаго изъ бывшихъ тогда въ редутѣ воспріяли участіе. Самого меня подхватила госпожа Юшкова, и я принужденъ былъ какъ съ, нею, такъ и со многими другими протанцовать весь вечеръ. Сынъ же мой затанцовался въ-прахъ и можно сказать, что редутъ въ сей день былъ прямо веселый.
Пробывъ въ ономъ часа три и оставивъ прочихъ продолжать веселиться танцами, поѣхали мы къ намѣстнику ужинать. Къ оному приглашены были только лучшіе люди. И какъ въ числѣ оныхъ находился и я, то многіе, а особливо директоръ нашъ, удивились, что и мнѣ тѣмъ оказана от намѣстника особенная честь, а признаться надобно, что и самому мнѣ было сіе лестно, и я тѣмъ нѣсколько кичился, и день сей почиталъ въ особливости для себя достопамятнымъ и хорошимъ.
На утріе обратилась вся Тула съ поздравленіями къ намѣстнику и къ вицъ- губернатору, а я, не имѣя уже въ томъ нужды, поелику мы уже предъ пышнымъ и великолѣпнымъ ужиномъ наканунѣ того дня имѣли случай осыпать все семейство намѣстниково усерднѣйшими нашими поздравленіями, поѣхалъ къ собственному своему намѣстнику, то есть къ директору, и все утро проводилъ съ нимъ въ тананаканьяхъ по своимъ дѣламъ, пустымъ и ничего незначущимъ, и наскучилъ даже его каляканьемъ. Онъ принялъ меня съ примѣтнымъ на меня гнѣвомъ и неудовольствіемъ, и мнѣ великаго труда стоило увѣрить его, что не я доносилъ о его жалованьѣ намѣстнику и что самъ не могу довольно надивиться, почему намѣстникъ о томъ узналъ. Но какъ бы то ни было, но мнѣ удалось укротить его гнѣвъ на себя и подбиться опять къ нему въ благосклонность. Помогло много къ тому то, что я, примѣтивъ тайную алчность его къ интересу и господствующее въ немъ весьма въ сильномъ градусѣ, хотя очень скрытое корыстолюбіе—настроилъ сообразно съ симъ вѣтромъ и свои паруса и самъ ему искуснымъ образомъ преподавалъ мысль, какъ ему, безъ всякаго опасенія, въ семъ случаѣ поступить и жалованьемъ от насъ безъ всякой оглядки воспользоваться можно. «Я не знаю, говорилъ я, чего вы, Сергѣй Алексѣевичъ, опасаетесь, или находите сомнѣніе. Вамъ стоитъ только пожаловать мнѣ о присылкѣ сего жалованья повелительной ордеръ и съ онымъ сослаться на прежнихъ директоровъ и повелѣнія объ нихъ, какъ тѣмъ и дѣло все рѣшится и никакихъ оглядковъи непріятныхъ послѣдствій опасаться не можно. Сверхъ того, за что же вамъ безъ всякой награды за насъ хлопотать и надъ распоряженіями трудиться. Сама императрица того никакъ на васъ не взыщетъ, хоть бы то до самой до нее дошло; но сему быть никакъ не можетѣ». Сими и подобными сему словами я такъ его убаялъ и въ благосклонность къ себѣ преклонилъ, что онъ разчливился и унялъ меня у себя обѣдать и я просидѣлъ у него почти до вечера, а передъ наступленіемъ онаго поѣхалъ я отыскивать своего сына къ г. Юшкову, но не нашелъ его тамъ, а, услышавъ что онъ находился въ училищѣ, поѣхалъ туда, гдѣ нашолъ его гулявшаго съ г. Покровскимъ въ саду; зашолъ вмѣстѣ съ нимъ къ угощавшему его у себя г. Покровскому, съ которымъ у обоихъ у насъ сведена была уже тѣсная дружба. У него просидѣли мы до самой ночи, занимаясь въ умныхъ разговорахъ, а ужинали и ночевали на своей квартерѣ.
По-утру въ наступившій послѣ сего день ѣздилъ я опять къ директору и, добившись от него толку о деньгахъ, поѣхалъ я съ нимъ въ казенную полату и тамъ оныя отдалъ. Обѣдалъ же я въ сей день вмѣстѣ съ сыномъ у г. Юшкова. Домъ сей былъ тогда для обоихъ насъ лучшимъ и наипріятнѣйшимъ во всей Тулѣ. Послѣ обѣда же поѣхалъ я къ намѣстнику, но его не видалъ, а услышавъ, что онъ хочетъ ѣхать гулять въ саду у хозяина моего Пастухова, согласился съ сыномъ его и нѣсколькими другими господами иттить туда пѣшкомъ напередъ и тамъ намѣстника дожидаться. Но все наше ожиданіе было тщетное, ждали, ждали, и бѣдняк-хозяинъ приготовился- было принимать и угощать у себя намѣстника, но онъ за чѣмъ-то не бывалъ. При разставаніи сынъ намѣстниковъ, услышавъ, что мы въ послѣдующій день съ утра хотѣли пуститься въ обратный путь, убѣдилъ насъ просьбою, чтобъ остаться еще на день въ Тулѣ и побывать въ тотъ же день у нихъ въ театрѣ тульскомъ. Кромѣ сего, и самому мнѣ нужно было еще видѣться съ директоромъ, да и съ намѣстникомъ, какъ я еще не раскланялся, то было сіе и к стати. Такимъ образомъ расположившись провесть и воскресенье въ Тулѣ, рыскали мы съ сыномъ въ оной по всему городу. Сперва поѣхали къ намѣстнику. Но какъ онъ въ сіе утро никого у себя не принималъ, а велѣлъ намъ пріѣзжать къ себѣ обѣдать, то, зашедши въ комнаты къ сыну его и посидѣвши у него, поѣхали мы къ вицъ-губернатору и пробыли у него долго. Отѣ него же пріѣхали къ Юшкову и, распрощавшись съ нимъ и со всѣмъ его любезнымъ семействомъ, поѣхали къ намѣстнику обѣдать, а послѣ обѣда, распрощавшись съ нимъ, побывали еще у директора и съ нимъ много кое- о-чемъ поговорили. При наступленіи же времени къ ѣздѣ въ театръ, поѣхали въ оный и имѣли удовольствіе видѣть представленіе «Цивильскаго Цирюльника», а изъ театра заѣзжали мы еще разъ къ директору и получилъ я наконецъ желаемый мною ордеръ; а сверхъ того, пользуясь его благосклонностью, выпросилъ у него съѣздить на нѣсколько дней въ свою деревню. Чѣмъ все тогдашнее мое и довольно пріятное пребываніе мое въ Тулѣ и кончилось.