Айна переоделась в легкое, светлое платье и побежала в управление порта узнать о пароходе, на котором должен прибыть Алек.
«А вдруг опоздала? Или что-нибудь изменилось с рейсом?» — думала Айна, подходя к конторе капитана порта, и сердце ее тревожно билось. Но беспокоилась она напрасно. Ей сказали:
— «Сити оф Лондон»? Одну минутку… Он придет послезавтра и станет на причале у Александер Уорф. Пожалуйста, миссис…
Айна успокоилась, но теперь не знала, чем себя занять. Все мысли были заняты Алеком и встречей с ним. Она вернулась в гостиницу.
4
За день до прихода в Бомбей Мерфи сделался сух и неразговорчив. Он запретил Алеку работать на палубе, ходить в кубрики и даже надел на него наручники днем.
— В чем дело, Мерфи? — спросил его удивленный Алек. — По-моему, я выполнял все ваши требования и держал свое честное слово.
— Верно, я не могу пожаловаться, но не сердитесь на меня, Лонг. Завтра мы приходим в Бомбей. Там начальство. Оно должно знать и видеть, что я вез вас согласно инструкции. И мое отношение к вам должно быть другим. Поедем дальше — тогда будет по-старому.
— Ну, если так, то понятно, — засмеялся Алек. — Я могу даже пожаловаться на вас за слишком строгое отношение. Хотите?
— Было бы неплохо, — серьезно сказал Мерфи. — Пусть знают, что на меня можно положиться.
— Ладно. Пожалуюсь.
Пароход пришел в порт вечером. Айна уже ждала его на причале. Подали швартовы, спустили трап, и она увидела, как к борту подъехал военный автомобиль. Из него вышли два офицера в колониальной форме, пошли на судно.
«Наверное, за Алеком», — решила она. Сердце колотилось часто-часто. Что делать? Подняться на пароход и попросить свидания? Или подождать, когда уедет автомобиль? Может быть, он приехал совсем не за Алеком? Надо действовать так, чтобы не напортить. Лучше подождать.
Прошло более получаса. С судна сходили помощники капитана в фуражках с якорями, свободные от вахт, чисто одетые матросы, а офицеры не показывались. Айна совсем изнервничалась. Все-таки, может быть, пойти на судно? Но вот у трапа появилась группа людей. Айна вздрогнула. Ей показалось, что среди них был Алек. Ну да, конечно, это он. Вот стоит австралийский солдат, офицеры и за ними, на голову выше всех, ее Алек! Она подбежала к трапу. Но тут ей преградил дорогу вахтенный:
— Вы к кому, миссис?
— Я хотела видеть того, кого… — сбивчиво начала говорить Айна, но не успела что-нибудь толково объяснить, — люди, стоявшие на палубе, уже спускались по трапу.
Как только они сошли на берег, Айна крикнула:
— Алек! Я здесь, милый! Алек! — Она бросилась к мужу, но тотчас же была грубо отброшена одним из офицеров.
Алек рванулся к ней, оттолкнул плечом военного. Но его тут же затолкнули в автомобиль.
— Айна!.. — только и успел крикнуть он. Но в этот крик было вложено все: любовь, безудержная радость, гордость за жену, мечта о встрече. Все чувства, которые мог испытывать одинокий человек, приговоренный к смерти, потерявший надежду когда-нибудь увидеть своих близких… Автомобиль уехал. Айна осталась одна на причале. И хотя ей не удалось поговорить с Алеком, она была счастлива. Она видела его. К Айне подошел вахтенный:
— Простите, мэм, вы хотели разговаривать с Лонгом? Вы его жена?
— Да.
— Как вы очутились здесь? Он говорил, что вы остались в Брисбене, и очень горевал, что ему не удалось повидаться с вами. Хороший человек! Мы к нему очень привязались за время плавания.
— Скажите, вам неизвестно, куда его увезли сейчас?
— Нет, мэм. Но, если вам надо, мы узнаем. Солдат придет за своими вещами, и мы у него спросим. Приходите сюда завтра утром, я выйду к вам и скажу, что мне удалось выяснить.
— Спасибо. А солдат, который конвоирует Алека, приличный человек?
Матрос усмехнулся:
— Да, кажется, ничего. Он относился к Лонгу хорошо, особенно не придирался.
— Мне хотелось бы познакомиться с ним. Это возможно?
— Думаю, что да. Я скажу ему.
— Как вас зовут?
— Микки Корниш.
— Ну, спасибо вам, Микки. — Айна улыбнулась матросу. — Завтра ровно в девять я буду ждать вас на этом месте.
Микки помахал ей рукой.
На следующий день утром Айна пришла к борту парохода. У трапа уже стояли матрос Корниш и Мерфи.
— Здравствуйте, мэм, — приветствовал ее матрос. — Вот поговорите с Мерфи, он вам все расскажет. А я пойду, надо работать.
— Вы меня извините, что я побеспокоила вас, — просительно сказала Айна. — Вы не знаете, куда увезли моего мужа и когда будут отправлять дальше?
— Он в бомбейской тюрьме. А когда дальше… Не знаю. Как будет пароход на Константинополь.
Все это Мерфи сказал, хмуро глядя на Айну. Видно, ему не хотелось с ней разговаривать.
— Я могу получить свидание с ним?
— Не знаю. Теперь у него новое начальство, и так будет до тех пор, пока мы снова не очутимся на пароходе.
— Ну, тогда, может быть, вы передадите ему письмо?
Мерфи испуганно оглянулся вокруг:
— И не просите, пожалуйста, меня ни о чем. Я не могу. Ведь я на службе и должен подчиняться приказам.
— Маленькую записку. Никто ничего не узнает, мистер Мерфи.
— Нет.
— Я хорошо заплачу вам.
Мерфи гордо вскинул голову:
— Этого делать не нужно. Я сам уважаю Лонга и жалею его, но поймите, я на службе и должен честно выполнять долг солдата его величества.
— Ах какой вы… Ведь никто, никто не узнает, что вы передали ему маленькую записку.
Мерфи отрицательно покачал головой:
— Нет, мэм. Не просите.
Он сделал движение к трапу. Разговор был тягостен для него.
— Не уходите, — заволновалась Айна. — Ну, если не хотите передать письмо, то скажите ему… что я здесь и мне хорошо, у меня есть деньги, товарищи помогли мне уехать из Брисбена и я поеду за ним всюду, как бы далеко и трудно это ни было… Потом скажите, что я люблю его и буду любить всегда…
Голос ее прерывался от волнения, она почти плакала. Мерфи с жалостью глядел на нее:
— Не плачьте, мэм. Я передам ему…
— Спасибо вам большое. Но есть еще одна последняя маленькая просьба. Мне непременно надо знать, на каком пароходе вы поедете дальше. Вы можете сказать?
— Скажу. Где вы живете? За сутки до отъезда я оставлю для вас записку у портье. Если, конечно, отъезд не произойдет внезапно.
— Я вам так благодарна, мистер Мерфи, — с чувством сказала Айна. — Храни вас бог.
— Не стоит благодарности, мэм, — смущенно проговорил солдат. — Лонг хороший парень, и я был бы рад сделать для него больше, но не могу, я принимал присягу.
— Вы не забудете дать мне знать? Не забудете? Ведь это так важно.
— Я никогда ничего не забываю, если обещал. Не беспокойтесь. Прощайте, мэм. И не мучайте себя напрасно.
После разговора с солдатом Айна, не заходя в гостиницу, поехала в тюрьму. Она находилась далеко, на самом краю города. На улицах уже становилось знойно. Разморенная жарой тюремная охрана, в коротких штанах, легких рубашках и пробковых шлемах, сидела за столиком у проходной и резалась в кости. Айна попросила вызвать дежурного офицера. Оглядев ее с ног до головы (от этого взгляда Айна вспыхнула), молодой солдат нехотя бросил кости и скрылся в доме. Через несколько минут он вернулся вместе с тучным, обливающимся потом офицером. Видимо, уже предупрежденный солдатом о внешних достоинствах Айны, он также долго и внимательно разглядывал женщину и, только насладившись ее смущением, спросил:
— Ну, что тебе, милочка? Зачем ты оторвала меня от важных дел?
— Я жена Лонга, хотела бы получить свидание с ним. Я приехала из Австралии.
— Приехала из Австралии? Не могла себе найти другого мужа там? Такая красотка!
— Прошу вас, оставьте этот тон. Ведь вы разговариваете с женщиной. Это недостойно английского офицера.
— Вы не понимаете шуток, миссис. Прошу прощения, — сказал дежурный, но глаза его стали злыми. — Я не хотел вас обидеть. Вы говорите, что Лонг ваш муж? Это не делает вам чести. Он важный государственный преступник, поэтому свидание исключается. Мы имеем инструкцию содержать его со всею строгостью.
— В таком случае не могла бы я передать ему фрукты и сигареты?
— Никаких передач.
— Я буду жаловаться начальнику тюрьмы.
— Можете. Я выполняю инструкцию, присланную из Брисбена. У вас есть еще ко мне вопросы?
— Нет.
Расстроенная Айна вернулась в гостиницу. Она написала жалобу начальнику тюрьмы, требовала свидания, обосновывая это тем, что после суда свидания всегда разрешались. Она просила сообщить ей, когда ее заявление будет рассмотрено. Нет, она не собиралась складывать оружия. Она отправила свою жалобу, пообедала в дешевом ресторанчике и поехала к мэру города. Тот принял ее сразу. Выслушал внимательно, сочувственно кивая головой, звонил куда-то, разговаривал с начальником тюрьмы и в конце концов развел руками:
— К сожалению, миссис Лонг, ничего не могу сделать. Они выполняют специальную инструкцию. Конечно, все зависит от доброй воли начальника тюрьмы. Если он захочет и возьмет на себя ответственность, тогда… Но заставить его дать свидание я не могу. Мне очень жаль, миссис Лонг.
— Я обращусь к губернатору.
— Я думаю, это будет бесполезно. Пока дойдет до него ваше прошение, пока лорд Стенли разберет его, вашего мужа отправят дальше.
— Пусть так. Но я напишу ему обо всех беззакониях, которые творят английские власти, — упрямо сказала Айна. — До свидания.
Письмо губернатору Айна отправила в тот же день.
Несколько дней она ждала ответа, но ответа не было. Дважды Айна пыталась встретиться с начальником тюрьмы, но он ее не принял. Хотела повидать Мерфи, ходила в порт, но парохода на причале не оказалось. Ей сказали, что судно ушло в рейс. Она находилась в тоскливом бездействии. Наконец, на седьмой день пребывания в Бомбее, ее остановил портье:
— Вам письмо, мадам.
Айна бегом поднялась к себе на второй этаж, закрылась на ключ и только тогда дрожащими от волнения руками разорвала конверт. Письмо было без подписи.