25 ноября 1942 года
Ко всем несчастьям в Ливии добавились беспрерывные бомбардировки противником крупных северных городов. Дуче постоянно долго совещается по телефону с префектами атакуемых городов, но разве этим поможешь?
30 ноября 1942 года
Вечером дуче имел долгую беседу с Герингом, внезапно прибывшим в Рим. Кажется, между Роммелем и итальянскими генералами существуют серьезные разногласия. Геринг обещал помочь в живой силе и технике. Но когда?
16 декабря 1942 года
Дуче не едет в Германию. Он послал Чиано, который молод, здоров и не почувствует двух дней, проведенных в поезде. Читая доклады из Берлина, не содержащие ничего, кроме плохих новостей из России, Бенито взрывается: «Ну что заставило фюрера втянуться в это болото? Чего он ждет? Почему не попытаться заключить соглашение?
25 декабря 1942 года
Грустное Рождество! В Ливии, в России — нигде нет лучика надежды на возможную передышку; Бенито вновь вынужден соблюдать постельный режим.
12 января 1943 года
Сегодня был неожиданный звонок из Рима. Это муж. Я поражена его усталым голосом: «Ракеле, мне по-прежнему плохо. Я решил приехать к тебе в горы надеюсь там прийти в себя».
14 января 1943 года
Дуче крайне озабочен судьбой Триполи, что, естественно, сказывается на его самочувствии. Неужели не удастся победить недуг? Подозрения на рак. Бенито согласился на новую консультацию с профессорами Фругони и Чезаре Бьянки, которого Муссолини знал давно. Это почти семейный врач. Он лечил дуче в 1925 году. Доктор Поцци взялся пригласить еще двух профессоров.
23 января 1943 года
В стране было объявлено о потере Триполи. Уныние царит повсюду, какое разочарование для всех! Теперь единственной надеждой оставалось сопротивление Туниса.
6 февраля 1943 года
Донимают телефонные звонки. Все просят дать информацию о почти тотальной смене кабинета. Уже на прошлой неделе произошли важные перемещения в высшем командовании: Амброзио сменил маршала Кавалльеро. Теперь отзывают Гранди, Буффарини, Лаволини, Боттаи и других. Кажется, Чиано станет, по собственному желанию, послом при Святом престоле.
Информация соседствует с дезинформацией. Говорят, что в центре заговора стоит Кавалльеро. он замыслил смещение Муссолини и даже похищение Ракеле.
Муссолини сказал, что Галеаццо угрожал броситься в реку, если ему не дадут пост посла в Ватикане. Эти смены состава кабинета должны были, по замыслу Муссолини, сдержать растущее недовольство широких слоев населения, озлобленных против министров, положить конец критике, направленной против Чиано. Министры же обращались к Бенито с просьбами пристроить их каким-либо образом.
20 февраля 1943 года
Мы снова в Рокка. Бенито поправляется, к нему вернулся прежний цвет лица.
26 марта 1943 года
После стольких попыток наступление англичан и американцев в Африке, похоже, остановлено. В планы Муссолини входила новая встреча с Гитлером.
30 марта 1943 года
После нескольких дней размышлений доктор Поцци сказал, что дуче может поехать в Германию, но только по железной дороге.
6 апреля 1943 года
Ракеле проводила Бенито в Зальцбург, рекомендуя ему внимательнее относиться к своему питанию, а также поставить все точки над «i» в разговоре с Гитлером. Итальянцы готовы драться, но у них должны быть для этого средства. Им надоело ходить в бедных родственниках.
2 мая 1943 года
Бенито расплачивается за свою поездку в Зальцбург. Боли в желудке возобновились. Доктор Поцци назначил новое обследование. Профессор Бьянки обдумывает такую возможность.
6 мая 1943 года
Сопротивление итальянских войск в Тунисе продолжается, но нет никакой надежды, потому что подступы блокированы вражескими кораблями и самолетами. Муссолини сам смирился с неизбежным. Но не настанет ли очередь Италии?
17 мая 1943 года
На следующий день после получения известия о падении Туниса Бенито уехал из Рима в Рокка. Бенито невыразимо страдает из-за возобновившихся бомбардировок. Он предполагает попытку вражеского вторжения на Сицилию и на полуостров. Этой ночью он почти не спал.
30 мая 1943 года
Государственные дела и необходимость быть под наблюдением врача вынуждали дуче чередовать свое пребывание в Риме с краткими часами отдыха в Рокка. 19 мая он уезжает в Рим, а 26 он уже снова здесь, в Рокка. Сегодня черный день. Привратник застал Муссолини в его кабинете, скорчившегося от боли, на полу. Он выбежал, взволнованный, со словами: «Дуче умирает!». Дуче пришел в себя. Оклемался. Выкрутился…
29 июня 1943 года
Мы уехали из Рима, потому что дуче предстояло принять в Рокка Представителей Румынии. Делегацию возглавлял посланник Михай Антонеску; он подарил Ракеле яркий национальный румынский костюм.
Муссолини было ясно, что он имел дело с политикой на поражение, подспудно проводимой в высших военных и политических сферах. Кое-кто шел на откровенное предательство, кое-кто состоял в заговоре против режима и лично против Муссолини.
Среди этих замаскированных врагов был Дино Гранди, президент Палаты боевых союзов и корпораций, экс-министр юстиции, Джузеппе Боттаи и Фредерико Федерцони, президент итальянской Академии. К этой группе примыкал и зять Чиано. С некоторых пор отношения с Чиано стали прохладными. Ракеле не одобряла его манеры вращаться в аристократических кругах Рима, от которых Бенито старался держаться подальше. Чиано несколько раз обвинил Ракеле в том, что она «продолжала носить старые платья» и желала оставаться тем, кто она есть по своему происхождению, то есть женщиной среднего социального положения. Виделись они редко и при встречах ограничивались несколькими подобающими случаю фразами. Ничего больше. Но информация о его критическом отношении и даже фрондерстве поступала со всех сторон.
18 июля 1943 года
Бенито уехал на встречу с Гитлером. По его мрачному лицу Ракеле догадывалась о том, что он собирается сказать союзнику. И не решался…
19 июля 1943 года
Случилось то, чего так долго опасался Бенито: бомбят Рим. Эта угроза висела уже в течение долгих месяцев, несмотря на переговоры, предпринятые этой зимой при посредничестве Ватикана. Еще раньше Ракеле спрашивала Бенито: «Зачем в Риме все время объявляют воздушную тревогу?» «Потому что в один прекрасный день на Рим обрушатся бомбы и нужно, чтобы жители привыкли спускаться в убежище», — ответил он. «Но римляне не верят в эти объявления, убежденные в неприкосновенности Вечного города. «Ну что ж, это хорошо! Очень скоро они расстанутся со своими иллюзиями.»
19 июля, как обычно, Ракеле занималась своими домашними делами на вилле Торлония и ничуть не испугалась, услышав вой сирен. Но вдруг донесся рев летящих низко самолетов, а за ним — грохот взрывающихся бомб. В результате первой атаки особенно пострадал квартал Сан-Лоренцо, находящийся в километре от виллы Торлония. Только тогда Ракеле решила спуститься в убежище вместе с горничными и несколькими рабочими виллы. Следующие три бомбы упали по соседству с парком, одна — у железной ограды.
20 июля 1943 года
Вечером Муссолини вернулся из Фельтре. Он приехал усталым после всего одного дня, проведенного в Венеции. А Рим переживал трагические часы бомбежки. Утром он первым делом пошел отдать последний долг генералу карабинеров Хадзону, убитому во время бомбежки. В два часа он возвратился к обеду, расстроенный масштабами несчастья и взбешенный тем, что помощь не была организована согласно распоряжениям, которые он отдал по телефону из Фельтре. «Все думают только о себе. Так не организовать оборону», — говорил дуче.
• Фашисты отождествляли свой режим, свою партию с нацией, видя в этом свою главную силу.
• Надо уметь подавать малое, как золотое кольцо к чужой свадьбе.
• Зачем объявляют воздушные тревоги? Затем, чтобы приучить к возможности бомбежки, иначе потом звук сирены уже никто не услышит.
• Может ли умереть дуче? Да. Но очень многие умрут сначала, до него.
• Можно ли отказаться от воскресных прогулок на автомашине? Да. Если нет машины, нет бензина, некуда ехать или запретил дуче.
ГЛАВА VI
ОБЛОМКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ (В ПЕРИОД ФАШИЗМА И ПОЗЖЕ).МОСТЫ ИСТОРИИ И ВРЕМЕНИ
Приход фашистов к власти в Италии и Германии застал на территории этих стран многих выходцев из России, бывших белогвардейцев, дворян, членов императорской семьи, их бывшего ближайшего окружения и казаков. Многоликой была «русская масса» в Западной Европе. В Италии русская община не была столь многочисленной, как во Франции, Англии, Германии. Русские с удовольствием проводили в Риме, Неаполе, Венеции, Милане несколько недель, но жить постоянно!.. Природа, и та не «соответствовала» русской душе. Итак, оседали в Италии единицы. Но как к ним, этим «единицам», относился фашистский режим Муссолини?
С этим вопросом я обращался к русским из «первой эмиграции» — к представителям русского зарубежья первого поколения после гражданской войны в России, к тем, кому к началу Второй мировой войны было 20–25 лет, и они уже могли четко определить свое отношение к войне, к политическим режимам, к своей исторической родине и к стране, давшей им убежище, кров…
— Наша семья попала в Италию в начале войны, — рассказывал мне президент Ассоциации членов императорской фамилии Николай Романович Романов. — Чувствовали мы, Романовы, себя двояко. С одной стороны, мы были всегда русскими, с нашими привычками, обычаями и, если хотите, с нашим «высшим чувством долга» перед Россией, перед окружающим нас миром. С тоской — мы чувствовали себя везде «временными», верили, правда, с каждым годом, десятилетием и тем более после четверти века эмиграции все меньше и меньше, что однажды вернемся