Майлз пытался что-то сделать для Джими. Показывал ему вещи в музыке, что, как он верил, мог видеть только он и тот, кто тоже обладал даром, как Джими. Но Джими не разбирался, у него не было такого глубокого классического образования и подготовки, как у Майлза. Это было нормально. Майлз просто обязан был ему это показать. Брал трубу, играл и смотрел, сможет ли он что-нибудь понять. Майлз очень обрадовался, когда мальчик показал, что может мгновенно подхватить все, что играет Майлз, глядя вниз с высот своей трубы, – гитара Джими расправила крылья, сладко поднимаясь ему навстречу.
Атональная абстракция электрического города, очевидная карма Джими, издающая звуки без обиняков, как какой-то долбаный Карлхайнц Штокхаузен для ушей Майлза, оба мужчины глубоко кайфуют от своей любви к отравленному шуму. Один знает, откуда он берется, как его можно построить, другой ничего такого не знает, просто чувствует свободу.
Майлз дал Джими несколько плохих советов – познакомил его со своим личным дилером кокаина в Ист-Сайде, каким-то котом с амулетом на шее, распыляющим кокаин при нажатии.
«Отныне ты получаешь свой кокс исключительно по этому адресу, – сказал Майлз Джимми. – Покупай его по одной унции за раз и получишь самую выгодную сделку».
Джими глубокомысленно кивнул, нащупывая в кармане куртки деньги.
Майлз дал Джими совет насчет черной группы: «Почему ты хочешь играть эту деревенскую музыку с этими белыми ублюдками, чувак?» Джими много думал об этом, залипая в снежной слепоте кокаина… Много.
Майлз сказал Джими, что лучше всего было бы забыть об этих белых фишках, просто стой там и играй, чувак, повернись спиной к этим ублюдкам, если хочешь, понимаешь?
Затем, позже, Майлз поклялся собрать «рок-группу лучше, чем у Джими Хендрикса».
Что ты сказал, старик?
Это стало третьим великим квинтетом Майлза Дэвиса: австрийский клавишник Джо Завинул, английский гитарист Джон Маклафлин, американский электропианист Чик Кориа, английский контрабасист Дэйв Холланд – все белые. Плюс единственный чернокожий участник, барабанщик Тони Уильямс.
Что ты сказал, старик?
Майлз тоже не отвернется от публики, детка. Майлз крут. Одевается классно. Все идет по плану. В следующий раз, когда Джими увидит Майлза, он будет играть для хиппи в Fillmore West, на разогреве у Steve Miller Band. В следующий раз они будут вместе на Isle of Wight Festival, 600 000 рок-фанатов, понимаешь? В альбоме Майлза Bitches Brew – первом двойном альбоме Майлза – даже есть четырнадцатиминутный трек под названием Miles Runs The Voodoo Down. Звучит знакомо, Джими?
Не сомневаюсь. Теперь Майлз на вершине.
Некоторые умные джазовые критики обвиняли Майлза в том, что он «продался» рок-аудитории. Но Bitches Brew стал первым золотым альбомом Майлза с более чем 500 000 продажами.
Во всяком случае, к тому времени у Майлза появилось новое название – фьюжн.
У Майлза появилось новое имя и для Бетти – Бетти «На заднем сиденье» – после того как он убедился, что она трахается с Джими на стороне. Вскоре после этого Майлз и Бетти развелись.
Все это было в сумасшедшем мозгу Майлза, говорила Бетти. Джими только пожимал плечами. Его всегда обвиняли в том, что он трахает девушку какого-то чувака. Неужели это правда? А тебе-то какое дело, старик? Кто же не захочет трахнуть Бетти, чувак?
Майлз уже встречался с другой возлюбленной, Маргарет Эскридж. Бетти узнала обо всем этом после того, как однажды ночью в октябре 1969 года в них стреляли в его машине пять раз. У Майлза осталась небольшая ссадина. Маргарет была невредима. Через год она родила сына Эрина.
Ни Джими, ни Бетти больше никогда не приближались к этому черному ублюдку.
Глава 23Майк и парни
Вторник, 11 октября 1966 года. Время поговорить с Чесом. Майк больше не может его избегать. Большая идея Чеса – голливог на гитаре и пара белых дрочил в качестве его бэк-группы. Кто-нибудь слышал о таком? О, здесь уже были старые заезжие блюзмены и рок-н-ролльщики, которым аккомпанировали белые. Но это были громкие имена, которые можно поместить на афишу. Литтл Ричард и Чак Берри. Бывало, заплатишь им пять шиллингов и получишь фунт.
Парень Чеса был совсем другим, сказал он. Черный Элвис. Играл такие вещи, какие играли The Stones и The Who. Это было просто смешно. Кто же пойдет на это, когда можно работать с нормальной группой?
Я имею в виду, что у вас есть ваши старые американские цветные, которые всегда были популярны, ваши Нэт Кинг Коул и Луи Армстронг, но это совсем другое, очаровашки, которые пели правильные песни для нормальных людей. У тебя есть твои Чабби Чекер и Стиви Уандер – новизна. Исключение. И у тебя есть доморощенные цветные. Кенни Линч поет на передаче или пишет хиты для Small Faces или Силла Блэк. Это было вполне справедливо.
Но какой-то чувак, о котором вы никогда не слышали, играет на электрогитаре, как Клэптон или Бек? Должно быть, Чес чокнулся. Или он пытался замутить с Линдой Кит. Вы бы так же и поступили, да? Шикарно.
Майк держался в стороне, когда Чес впервые начал с пеной у рта рассказывать про этого парня… Джимми… Джеймс? А разве такого еще не было? Чес попросил денег, но Майк сказал, что сейчас у него их нет – во всяком случае, не для этой ерунды.
Но потом Чес изменил имя мальчика на Джими, чтобы оно звучало модно и заводно, и о нем начали говорить. Очевидно, мальчик действительно умел играть. Хорошие отзывы в музыкальных газетах. Начались звонки, и Майк подумал, что лучше хотя бы привязать этого пиздюка к контракту – на всякий случай.
Кроме того, Майку сейчас было совершенно не нужно, чтобы у Чеса появились блестящие идеи о деньгах, которые ему могут причитаться от The Animals, теперь, когда он покинул группу. Эрик дергался на этот счет, пока Майк не заставил его снова работать и думать о других вещах, таких как The New Animals. Умно. Было бы разумно заставить Чеса думать о чем-то еще. Если это не сработает, то Майк не так уж и расстроится, а если и сработает… ну, тогда будет видно.
Майк попросил Чеса привести их всех на встречу в офис на Джеррард-стрит. Задернув занавески (для атмосферы), он сидел и курил сигару, пока они входили: Чес, мальчик Джими и двое других. Он рассказал им немного о том, что может для них сделать. Он даже придумал название – погодите-ка – The Jimi Hendrix Experience. Видно было, что им это нравится: все сидели на диване и ухмылялись. Затем он заставил их глаза по-настоящему заблестеть, когда вручил «стандартный менеджерский контракт» – тот же самый, что и у The Animals.
На самом деле это был не менеджерский контракт, а производственная сделка, которую они должны были подписать, где Майк и Чес значились менеджерами и продюсерами. Технически они были индивидуальными музыкальными артистами, известными как The Jimi Hendrix Experience. Майк и Чес получат «стандартные» 20 % плюс дополнительные проценты от всех будущих гонораров и издательских расходов. Группа будет получать 2,5 % роялти от продаж пластинок, распределяемых поровну между ними – опять же, все очень стандартно, объяснил Майк. А это был стандартный музыкальный бизнес-грабеж. Трое мальчиков не могли дождаться, когда ручка окажется у них в руках.
Когда Джими и парни вышли из офиса, Чес и Майк приступили к делу. Не совсем зеленый, Чес предвидел контрактную путаницу в том, что Майк все еще был его собственным менеджером, согласно условиям действующего контракта, в качестве участника The Animals. Это означало, что Майк не только будет делить с ним проценты по Хендриксу, но и получит право на свои комиссионные от управления личными доходами Чеса.
Майк, конечно, уже предвидел это и предложил Чесу простое и щедрое решение. Они с Чесом разорвут контракт, который у них был, и создадут свое собственное менеджерское партнерство – с The New Animals и Аланом Прайсом, добавленными к пулу артистов, которыми будут руководить.
Они пошли в паб, чтобы отпраздновать это событие. Старый добрый Майк платит, а милый старина Чес все еще без гроша в кармане. На следующий день Чес уехал с группой на несколько сомнительных концертов во Францию, а Майк вернулся к тому, чтобы радовать Эрика, делая его первый сольный альбом – и планируя вернуть его с The New Animals.
Два месяца спустя Майк неожиданно звонит Джими. Говорит ему, как сильно ему нравится сингл, который записал Джими, и что с контактами Майка это может стать большим хитом. Но сначала, чтобы защитить долгосрочное будущее Джими, Майк любезно устроил так, чтобы они вдвоем встретились с адвокатом Майка Джоном Хиллманом в Мейфэре. Нет никакой необходимости, чтобы Чес был там. Чес – отличный парень, но это скорее заботы Майка. Юридические штучки. Чтобы убедиться, что Джими не ограбят, когда он начнет зарабатывать настоящие деньги – а так и будет, если он продолжит слушать Майка и делать, как он говорит.
На следующий день, в четверг 1 декабря, они встретились рано утром в офисе Хиллмана, Джими все еще был в изумлении и не ложился спать до рассвета. Джими вручается его собственный индивидуальный контракт – отдельный от группы, – чтобы защитить его как исполнителя и все его будущие доходы от ненужного налога.
Теперь Майк будет получать 40 % брутто дохода Джими от туров. Сейчас мы находимся далеко за пределами сферы действия любого «стандартного» контракта. Майк объясняет, что процент установлен немного выше, чтобы покрыть расходы на тур. Хиллман объясняет Джими порядок предоставления налоговых льгот в Yameta, но Джими уже думает о другом. С одной стороны, он знает, что его обманывают. С другой – он знает, что такова игра. Он неглуп. Он знает, почему Чеса там нет. Но если он хочет успеха – а, черт возьми, он хочет, – он готов сделать все, что скажут ему эти белые парни в костюмах. Разве не так было всегда, брат?
Он упоминает о контракте с Эдом Чалпином, но Майк с улыбкой отмахивается от него. Он разберется с этим, нет причин для волнений. Джими подписывает бумажки, и Майк везет его на репетицию. «Не надо ничего говорить другим парням, – говорит он ему. – Это все для твоей же пользы, Джими. Ты – настоящий талант. Ты должен думать о своем будущем». Джими знает, что это правда. Он никогда не упоминает ни о своем визите к Джону Хиллману, ни о новом «индивидуальном контракте», который подписал. Ноэль и Митч – хорошие коты, но честностью не заплатишь за квартиру. Что касается Чеса – Майк позаботится об этом. Майк позаботится обо всем этом дерьме.