— Но Эдит…
Она приложила палец к губам и повернулась к югу.
Вскоре после ее слов из-за поворота показался свет фар.
Я ожидал, что машина проедет мимо. В конце концов, эти волки просто не поместились бы в небольшом седане. Но, плавно замедлив ход, автомобиль остановился недалеко от нас, и стало ясно, что внутри находятся Бонни и еще кто-то за рулем.
Потом из леса за дорогой показались двое волков. Они разделились, чтобы встать по обе стороны от седана — это выглядело мерой безопасности. Женщина-водитель вышла из машины и направилась к пассажирской дверце, чтобы помочь выбраться Бонни. Я был уверен, что это не Сэм, хотя волосы у этой женщины были такие же короткие. Я уставился на нее, пытаясь понять, встречал ли и ее на пляже, но она показалась мне незнакомой. Такая же рослая, как Сэм, она выглядела сильной.
И, очевидно, не только выглядела. Она взяла Бонни на руки и вынесла ее из машины, словно пожилая женщина вообще ничего не весила. Примерно так же, как Каллены раньше перекидывались мной, будто пуховой подушкой. Возможно, эти волчицы — поскольку это явно была серая волчица, которой не хватало до первоначального состава трио, — и в человеческом виде были сильнее обычных людей.
Сэм и темно-бурая волчица пошли впереди, а высокая женщина с Бонни на руках следовала за ними. Сэм остановилась в добрых тридцати ярдах от нас.
— У меня не такое острое зрение, как у вас, — услышал я раздраженную реплику Бонни. Сэм осторожно продвинулась еще на десять ярдов.
— Здравствуй, Бонни, — сказала Карин.
— Мне плохо видно, Пола, — снова пожаловалась Бонни. Ее голос показался мне грубым и в то же время слабым — уже целый месяц я не слышал никого, кроме вампиров. Группа волков и людей медленно приближалась, пока они не оказались всего в десяти ярдах от нас. Я задержал дыхание, хотя легкий ветерок по-прежнему дул мне в спину.
— Карин Каллен, — холодно сказала Бонни. — Мне следовало догадаться раньше, но я поняла, что случилось, только когда увидела тебя на похоронах.
— И всё же ты ошиблась, — сказала Эдит.
— Так говорит Сэм, — возразила Бонни. — Я же не уверена, что она права, — она коротко взглянула на меня и вздрогнула.
— У нас есть лишь слово Бо и наше слово. Поверишь ли ты? — спросила Эдит.
Бонни хмыкнула, но ничего не ответила.
— Пожалуйста, — сказала Карин, и ее тон был гораздо дружелюбнее, чем у Эдит и Бонни. — Мы ни разу не причинили вреда никому из живущих здесь. И не начнем теперь. Для нас будет лучше не уезжать немедленно, в противном случае мы уехали бы без малейших возражений.
— Вы не хотите выглядеть виноватыми, — язвительно согласилась Бонни.
— Да, не хотелось бы, — сказала Карин. — И мы действительно ничего не нарушили.
Бонни посмотрела на меня:
— Тогда где же Бо? Вы ведь не рассчитываете убедить меня, что он внутри этой отдаленно напоминающей его штуки? — в ее голосе звучала боль и не менее сильная ненависть. Меня удивила такая реакция. Неужели я и правда настолько изменился? И может казаться, что меня здесь вообще нет?
— Бонни, это я, — нарушил я молчание.
При звуке моего голоса она поморщилась.
У меня закончился воздух. Сжав руку Эдит, я сделал неглубокий вдох. Ветер все еще дул сзади, и ничего плохого не произошло.
— Знаю, что выгляжу и говорю немного по-другому, но это по-прежнему я, Бонни.
— Так я тебе и поверила.
Я беспомощно поднял свободную руку:
— Не знаю, как убедить вас. Я сказал Сэм правду: меня укусила другая вампирша. Она и убила бы меня, но Каллены подоспели вовремя. Они не сделали ничего плохого. И всегда пытались меня защитить.
— Если бы они тебя не втянули, этого никогда не случилось бы! Жизнь Чарли не разбилась бы вдребезги… а ты остался бы парнишкой, которого я знала.
Мне уже приходилось спорить на эту тему, поэтому я был готов:
— Бонни, вы кое-чего обо мне не знаете… Мой запах был уж очень привлекательным для вампиров. — Ее передернуло. — И, если бы здесь не было Калленов, те, другие, вампиры всё равно пришли бы в Форкс. Вероятно, они убили бы не только меня, но могу вас заверить, что, если бы Чарли выжил, сейчас ему точно так же не хватало бы меня. А от того парнишки, которого вы знали, вообще ничего не осталось бы. Вы этого, возможно, не в состоянии увидеть, но я по-прежнему здесь, Бонни.
Она покачала головой, но, по-моему, была уже не такой сердитой. Скорее грустной. Она посмотрела на Карин:
— Признаю, договор не нарушен. Расскажешь мне о ваших планах?
— Мы останемся здесь еще на год. Уедем после того, как Эдит и Арчи закончат школу. Это будет выглядеть естественно.
Бонни кивнула:
— Хорошо. Мы подождем. Приношу извинения за наш сегодняшний проступок. Я… — она вздохнула. — Это была ошибка. Я… перенервничала.
— Мы понимаем, — мягко сказала Карин. — Никто не пострадал. Может быть, произошедшее даже к лучшему. Всегда полезно достичь максимального понимания. Возможно, нам даже удастся еще раз поговорить когда-ни…
— Договор не нарушен, — тон Бонни был резким. — Не проси от нас чего-то большего.
Карин кивнула.
Бонни еще раз поглядела на меня, и лицо ее омрачилось.
Тут ветер сменил направление.
Эдит и Карин одновременно схватили меня под руки. Глаза Бонни округлились, потом она сердито прищурилась. Сэм рыкнула.
— Что вы с ним делаете? — спросила Бонни требовательно.
— Защищаем вас, — резко ответила Эдит.
Темно-бурая волчица продвинулась на полшага вперед.
Я быстро вдохнул, готовясь убежать, если это будет плохо.
Это было плохо.
Запах Бонни, словно огонь, опалил мою глотку, но это было не просто больно. Ее аромат оказался в тысячу раз более притягательным, чем запах любого из тех животных, на которых я охотился, просто никакого сравнения. Всё равно как кто-то помахал бы у меня перед носом идеально приготовленным бифштексом после того, как я целый год питался прогоркшими крекерами. Нет, даже хуже. Я никогда не употреблял наркотиков, но точнее сравнения с героином, которое использовала когда-то Эдит, наверное, ничего не придумаешь.
И всё же, хотя желание утолить жажду было сильным… очень сильным… однако я тут же осознал, что это не обязательно. Мне не хотелось бы оказаться ближе к Бонни, нет, но я был уверен, что даже и при этом смогу сдержаться. Я ожидал, что, когда моя сущность новорожденного вампира поднимет свою уродливую голову, не в состоянии буду думать или принимать решения. Перестану быть личностью, сделаюсь зверем.
Но это по-прежнему был я. Изнывающий от жажды, и всё-таки я.
На то, чтобы разобраться во всём этом, у меня ушло всего полсекунды.
— Нет, не волнуйтесь, Бонни, — быстро сказал я. — Я еще не освоился, и они не хотят, чтобы я… сорвался, понимаете? Но я в порядке.
Эдит медленно отпустила мою руку. Карин посмотрела на меня, и на ее лице появилось что-то вроде… благоговения.
Глаза Бонни оставались прищуренными, однако я видел, что она еще и в недоумении. Вероятно, не ожидала, что мое поведение окажется настолько похожим на прежнее. Я решил воспользоваться этой внезапно подвернувшейся возможностью. Снова вдохнул и, хотя это было так же мучительно, понял, что справляюсь.
— Что ж, похоже, мне не представится шанса еще раз поговорить с вами, — сказал я. — Жаль, что это так. Наверное, я еще не знаю всех правил. Но, поскольку вы здесь, если я могу попросить об одном одолжении…
Ее лицо снова посуровело:
— О каком?
— Мой отец, — у меня опять странно перехватило дыхание, и я вынужден был секунду-другую помолчать, прежде чем сумел продолжить. Эдит положила руку мне на спину, но на сей раз чтобы утешить. — Пожалуйста, просто… позаботитесь о нем? Не позволяйте ему слишком долго быть одному. Я никогда не хотел такого для него… или для мамы. Это тяжелее всего. Что касается меня, все хорошо. Я в порядке. Если бы я мог хоть чем-то помочь им, то сделал бы всё, что в моих силах, но нельзя. Вы присмотрите за ним? Пожалуйста.
На некоторое время выражение лица Бонни сделалось непроницаемым. Невозможно было понять, что за ним кроется. Жаль, что я не умею читать мысли, как Эдит.
— Я сделала бы это в любом случае, — наконец ответила Бонни.
— Знаю. Но не удержался от просьбы. Как вы думаете… вы не против известить меня, если когда-нибудь появится что-то, что я смогу для него сделать? Ну, знаете, не показываясь на глаза?
Она медленно кивнула:
— Кажется, тут действительно что-то осталось от Бо.
Я вздохнул. Она все равно не поверила бы, если бы я сказал, что от меня осталось всё, просто кое-что добавилось.
— Я могу сделать для тебя ещё что-нибудь?
Изумленный этим предложением, я на долю секунды замер. Похоже, Эдит и Карин тоже удивились. Но мне действительно нужно было кое-что еще.
— Если… — начал я. — Вы когда-нибудь расскажете Джулс что-то об этом? — я посмотрел на огромных волчиц, стоявших рядом с Бонни. — Или навсегда сохраните в секрете?
На ее лице промелькнуло непонятное мне выражение:
— Джулс всё станет известно довольно скоро.
— О. Ладно. Ну, если ей можно узнать обо мне, скажете, что я счастлив? Быть вампиром — в целом не так уж плохо.
Бонни вздрогнула.
— Я передам ей твои слова.
— Спасибо, Бонни.
Она кивнула, потом посмотрела на высокую девушку, которая принесла ее, и повела подбородком в ту сторону, откуда они пришли.
Когда они поворачивались, я заметил на глазах Бонни слезы.
Волчицы тоже отступили.
Я надеялся, что наша встреча с Бонни была не последней. И что, когда Джулс тоже доверят этот секрет, мне позволят повидаться и с ней. Или хотя бы еще раз поговорить. Верил, что, возможно, когда-нибудь волки поймут: Каллены — тоже положительные герои.
Машина, увозящая Бонни, уехала. Волки исчезли за деревьями. Я ждал, когда Эдит закончит прислушиваться к их удаляющимся мыслям.
— Расскажи мне, — попросил я.
Она улыбнулась: