В этом браке у супругов родилось четверо детей.
Для того, чтобы как-то свести концы с концами, Боб устроился управляющим сетью прачечных и занимал эту должность до тех пор, пока не нашел себе место штатного карикатуриста в газете The London American (в некоторых источниках сказано, что Боб Гуччионе работал, поваром, актером и даже частным детективом).
«Когда однажды Боб увидел номер Playboy, у него мелькнула мысль — повторить опыт Хефнера, но сделать это исключительно для британской публики, — вспоминали коллеги Боба. — Денег у него в ту пору, как и у начинавшего Хефнера, не было. Нанять профессионального фотографа для съемки он не мог, поэтому взялся за фотоаппарат сам».
Первый номер журнала Penthouse увидел свет в 1965 году в Великобритании. Спустя четыре года творение Боба Гуччионе встретила Америка и признала: это интересно, ярко, жизнеспособно.
Скандальные сенсации и разоблачения нечистых на руку власть предержащих, новости из мира искусства и откровенные фотографии обнаженных моделей.
«Хефнеру такая откровенность и не снилась, — рассказывали коллеги Боба журналистам. — Здесь было все — от крупного плана до извращений».
Памятуя о размещенном Хефнером снимке Монро, опубликованном в первом номере Playboy, Боб находил «голые» фотографии знаменитостей, сделанные ими в начале карьеры и публиковал на страницах Penthouse.
Но если фотографии Мэрилин характеризовали, как симпатичные образчики в стиле пинап, продукцию, предложенную Гуччионе, называли порнографической. У Хью были «подружки», у Боба — «стриптизерши и порнозвезды».
Журналисты и коллеги часто описывали Гуччионе, как человека жесткого, порой, беспринципного. Представая же перед публикой, Боб очаровывал аудиторию. Заметно волнуясь вро время интервью, этот, без сомнения привлекательный, талантливый итальянец тем не менее не терял самообладания и трезвости суждений.
Являясь гостем одного из телешоу Боб рассуждал:
«Мы же не можем поделить с вами женщину на части и сказать, что вот эта ее часть красива, а вот та — вульгарна. Женщина прекрасна в целом. В ней нет ничего такого, что было бы стыдно демонстрировать».
«Боб знал, что нужно восемнадцати-тридцатичетырехлетним парням, которые составляли семьдесят процентов аудитории его журнала. Кричащие заголовки, бульварщина и грязные фотографии, — рассказывал редактор Гей Брайант, который помогал Бобу в запуске американского журнала в 1969 году. — Кроме того, он выбрал очень правильное время для появления на рынке. Penthouse бросил вызов Playboy на пике сексуальной революции».
«С самого начала мы решили придерживаться философии вуайеризма, — рассказывал журналистам Боб. — Это, когда вы делаете снимок как бы незаметно для девушки. Вы за ней наблюдаете, а она этого не замечает. Очень сексуально. Это был беспроигрышный прием, до которого не додумался никто из наших конкурентов».
Из телеинтервью с Бобом Гуччионе:
«— После того, как вы начали издавать журнал Penthouse, ваше отношение к женщинам изменилось?
— Мне кажется, я стал лучше их понимать. То есть, раньше я считал, что знаю о женщинах все, но чем больше я с ними работаю, тем больше нового узнаю. Если говорить об уважении, то меня с пеленок воспитывали в уважении к женщинам. Я родился в теплой итальянской семье, где к жене и матери относятся особенно нежно.
— Насколько я знаю, в вашей компании есть женщины-руководители с достаточно высокими зарплатами. Вы полагаете, что женщина и мужчина должны получать одинаковую зарплату за одну и ту же выполненную работу?
— Женщина и мужчина должны получать зарплату не за свою принадлежность к полу, а за заслуги, за выполненную работу. Все остальное ерунда какая-то.
— Есть мнение, что такие журналы, как ваш способствуют росту преступности, связанной с сексуальным насилием…
— (смеется.) Какой только чуши не утверждают. Я думаю, что все совсем наоборот. Чем больше людей читает такие журналы, тем меньше преступлений.
— Вы с Хью Хефнером, по сути, занимаетесь одним и тем же, оба богаты, оба живете в особняках. Какие еще параллели можно провести между вами?
— Я думаю, что мы люди разного типа. Я — трудоголик и тружусь днем и ночью. Я вкалываю семь дней в неделю, не менее двадцати часов в сутки. Сплю в среднем три часа в сутки. Никуда не хожу, не развлекаюсь, как Хефнер, и не окружаю себя знаменитостями. Я предпочитаю проводить время с семьей, близкими друзьями и с теми, с кем я работаю.
(Боб был не совсем справедлив к Хефу. По свидетельству друзей и коллег, почти все свое время в пятидесятые-шестидесятые годы Хью проводил за работой в особняке.
„В шестидесятые годы у меня была репутация затворника, ведь я постоянно работал и не выходил из своего чикагского дома месяцами. Я тогда обратил внимание на то, что больше знал о происходящем в мире, чем мои сотрудники, ежедневно бывающие на свежем воздухе. На самом деле, есть множество способов узнать о происходящем, не внося в свою жизнь дискомфорт. Не так уж я много выясню, если проведу полтора часа по дороге на работу и полтора — обратно. Или если простою двадцать минут в очереди в буфет. Эти неудобства я устранил. Мы живем в век коммуникаций. К нам в офис постоянно приходят новые люди. Мы беседуем с ними, узнаем что-то новое, спорим“ — вспоминал Хефнер).
— Боб, вы помните, когда вы увидели Playboy и что почувствовали тогда?
— Я жил в Лондоне, работал в еженедельной газете и регулярно интересовался, что продают в газетных киосках. Как-то я обратил внимание, что из изданий для мужчин есть только одно издание и это Playboy. И я решил дать, быть может, простоватый британский ответ американскому продукту.
Когда я взял в руки первый номер своего журнала, сказал себе: „Боб, это что-то! Это превзошло все твои ожидания!“ Я сказал себе, что наступит день и час, когда я выйду на американский рынок. Так спустя четыре года и случилось.
Я не конкурировал с Playboy, а шел своим путем. В то время, как Хефнер зависит от рекламодателей, и они говорят ему, куда двигаться, я делал все исключительно так, как чувствовал».
Спустя двадцать лет после выхода первого — британского номера Penthouse Гуччионе вошел в список самых богатых людей Forbеs[105]. В ту пору состояние Боба составляло около четырехсот миллионов долларов.
Когда через четырнадцать лет после выхода Penthouse Хефнера спросили, какие существующие на рынке издания могут составить Playboy конкуренцию, Хью ответил:
«— Мы соперничаем за доллары со Sport Illustrated[106]. Хорошая тиражная база и качественная реклама у журнала Penthouse.
/ SenseiAlan /Neut Huit — Flickr
— А что вы можете сказать о редакционном продукте Penthouse?
— За все время существования журнала они не опубликовали ничего сколько-нибудь выдающегося и запоминающегося. Да, журнал сам по себе качественный и, очевидно, что он успешен, но у них нет ядра. Они пытались подражать Playboy, но это два принципиально разных издания.
Penthouse — современная упаковка с современным эквивалентом викторианской порнографии и только. Что касается нашего издания, люди забывают, что Playboy никогда не стоял на переднем крае откровенной сексуальности. Это журнал об образе жизни, о литературе и многих других вещах, из которых состоит наша жизнь. Секс — одна из этих вещей. Да, в восьмидесятые Playboy стал более сексуально ориентирован.
— Думаете, было ошибкой конкурировать в то время с Penthouse?
— Да, я так думаю. Когда у Penthouse стали расти тиражи, мы сделали неправильный вывод и начали реагировать, а не инициировать. Это прошло. Единственный способ занимать лидирующую позицию — говорить своим собственным голосом.
— В чем привлекательность Penthouse?
— В том, что они пытаются быть нами».
Совсем иначе оценивали редакционную деятельность Penthouse в американском исследовательском университете Брандейса.
«Авторы журнала сосредоточили внимание на том, как выживают ветераны Вьетнамской войны (журнал был одним из первых, кто вел колонку для ветеранов Вьетнама). В Penthouse поднята тема преступности в современном обществе, а также тема коррупции на самых высоких уровнях правительства Соединенных Штатов».
В апреле 1978 года Ассоциация независимых дистрибьюторов Атлантического побережья выбрала Гуччионе «Издателем года».
И тем не менее друзья и коллеги Боба признавали: если для Хефнера Playboy был делом всей жизни, то для Боба Penthouse был всего лишь удачным проектом.
«Это был очень, очень серьезный человек, — рассказывал журналистам адвокат, профессор Гарвардской школы права Алан Дершовец. — Он строго разделял то, что делал в издательском бизнесе с тем, что любил и к чему пылал истинной страстью. А это, как бы странно ни звучало для некоторых, культура и искусство. Годами Боб собирал коллекцию живописи. Среди картин, которые можно было увидеть в его английском доме, были работы Матисса, Ренуара, Пикассо и других великих художников. Кроме того, Боб и сам был прекрасным художником. Его работы выставляли наряду с полотнами именитых мастеров. Он очень этим гордился».
Директор Penthouse по связям с общественностью Лесли Джей-Гулд вспоминал:
«Бобу был чужд образ жизни Хью Хефнера. Он не устраивал вечеринок, не посещал клубы и рестораны, говорил, что не желает превращать свой особняк в цирк, как делает это Хью». «Никто никогда не был в моем бассейне без купального костюма», — сказал издатель однажды.
Когда о Penthouse узнал каждый первый англичанин, а Боб проснулся знаменитым, у входа в его, теперь роскошную резиденцию дежурили люди из службы безопасности, редких гостей встречали породистые собаки.
«Боб Гуччионе был человеком, сотканным из противоречий, — писали о нем журналисты. — Он нанимал и увольнял людей, потом снова нанимал. Его настроение менялось каждые десять минут».