[53].
Первое письмо Кабанова, обращенное непосредственно к М. К., датировано 8 марта 1949 г.
Письмо Ваше было для меня исключительно ценным и важным. По существу отдельных замечаний моей книги об Арсеньеве я весьма Вам благодарен. Если мне случится готовить 2-ое издание, то я непременно внесу все изменения и дополнения, которые Вы мне указали.
Некоторые из этих замечаний мне были известны уже после сдачи книги в набор, но исправить вся это я не мог. С другой стороны, Вы сообщили ряд новых дополнительных замечаний, которые я постараюсь использовать при более удобном случае. <…>
Я не оставляю надежды как-нибудь с Вами встретиться и, если Вы разрешите, ознакомиться с письмами Арсеньева, чтобы совместно с Вами решить вопрос об их опубликовании (62–39; 13 об. – 14).
В это же время (март 1949 г.) во Владивостоке выходит в свет шестой (и последний) том собрания сочинений Арсеньева, редактором и составителем которого был также Н. Е. Кабанов. Получив в мае 1949 г. (видимо, при посредничестве Кабанова) все тома этого издания, М. К. делится своими впечатлениями с В. Ю. Крупянской:
Мне было страшно приятно перелистать эти томики, вспоминая давно читанное и кое-что совершенно впервые. Приятно было в напечатанном письме к В<ладимиру> К<лавдиевичу> Штернберга прочесть «поклон г. Азадовскому»[54]. Было это ровно 35 лет тому назад. Вы ведь знаете, что мы с В. К. Арсеньевым были большими друзьями.
Но эти томики возбудили во мне и новый прилив бодрости и энергии. Я не мог не вспомнить, как в середине (или в конце?) 20‑х годов В<ладимир> К<лавдиевич> был одно время совершенно затравлен: его сняли со всех мест, обвинили в продаже коллекций за границу и т. д. – вплоть до обвинения в шпионаже. Правда, не только он сам энергично боролся за восстановление своей чести и своего доброго имени, но за него встал горой ряд друзей (посильную лепту внес и я из Иркутска)…[55]
На шеститомник, изданный во Владивостоке, М. К. откликнулся печатной и далеко не благодушной рецензией (ее можно назвать статьей)[56], появившейся, как он сообщал Ю. Г. Оксману, «после больших мытарств»[57]. В этой рецензии М. К. дает оценку книгам Н. Е. Кабанова и Н. М. Рогаля, изданным в 1947 г.
В июле 1950 г. он посещает в Москве (совместно с Н. Е. Кабановым) редакцию Географгиза; ученые знакомят руководство издательства со своими замыслами[58]. М. К. просит пригласить в качестве титульного редактора своей будущей книги известного геолога С. В. Обручева[59]. Издательство соглашается и официально обращается к Обручеву (67–39; 1). «Очень рад, что Ваше предложение принято Географгизом и что Вы получите возможность реализовать давно задуманный план», – пишет Кабанов 11 августа 1950 г. (62–39; 10 об.). И спустя месяц:
От Географического издательства я никаких извещений не получил, поэтому и считаю, что предложение о выпуске работы о В. К. Арсеньеве и его материалов будет ограничено только тем, что Вы им предложили.
Когда я был вместе с Вами в Географ<ическом> Издательстве, я составил себе впечатление, что их вполне устраивают именно те работы, которые Вы им назвали (62–39; 7–7 об.).
Работа началась, и, судя по сохранившимся письмам С. В. Обручева к М. К. (67–39), успешно продолжалась в течение второй половины 1950 г. М. К. увлеченно готовит книгу об Арсеньеве. Погрузившись в изучение материала, он обнаруживает в газете «Приамурье» публикации путевого дневника Арсеньева периода его Сихотэ-Алиньской экспедиции 1908–1910 гг. Первоначально эти дневниковые записи печатались в виде отдельных газетных очерков в 1908–1912 гг., а впоследствии Арсеньев включил их в составленную им незадолго до смерти книгу «В горах Сихотэ-Алиня» (1‑е изд.: 1937). При этом, как и в некоторых других работах, Арсеньев использовал свои прежние записи односторонне и выборочно. Сопоставляя их с тем, что было опубликовано в «Приамурье», М. К. выявил ряд несовпадений, сокращений, исправлений и т. п. Убежденный в том, что при переиздании дневниковые записи утратили свою «особую прелесть и неповторимое своеобразие»[60] и рассматривая их в совокупности как первую книгу Арсеньева, М. К. приходит к мысли о необходимости переиздать этот материал полностью. Однако возникшие разногласия с Географгизом побудили М. К. перенести издание книги в Иркутское областное издательство. 14 января 1951 г. М. К. подробно информирует иркутского писателя Г. Ф. Кунгурова[61] о сложившейся ситуации и причинах отказа от сотрудничества с Географгизом:
В прошлом году, занимаясь разными вещами, я обнаружил в старых газетах одно целостное произведение В. К. Арсеньева: первый, совершенно самостоятельный – и никому не известный – вариант книги о путешествии 1909 г. Я предложил это переиздать Географгизу, – последний выразил согласие, но меня мало устраивает та форма, в которой он хочет реализовать мое предложение. Географгиз выпустил два тома Арсеньева, теперь он собирается выпустить и третий[62] и в него включить в качестве приложения или особой части найденный мною текст. Том в целом они предполагают издать, правда, под совместной редакцией Н. Е. Кабанова и моей, но место, уделенное мне для статьи и комментария, меня не удовлетворяет[63].
Далее М. К. развертывает в письме к Кунгурову (в то время работнику Иркутского областного издательства) план своей книги, подчеркивая, что хотел бы видеть ее редактором С. В. Обручева:
Издание я мыслил бы следующим образом. Текст Арсеньева, мое предисловие и комментарии. В статье и комментариях будет указано значение этой редакции в общей литературной деятельности Арсеньева, значение ее для выяснения самого метода Арсеньева, который в этой работе при сравнении с позднейшим текстом очень наглядно обнаруживается. Обнаруженный мною текст является непосредственно первичными впечатлениями, записываемыми сразу же за самими событиями, и порой точными выписками из дневника. Все это посылалось Арсеньевым непосредственно из тайги в газеты и печаталось. Опубликованный же текст во многом уже переработка данного, – но кроме того, – и это очень важно, – в первоначальном тексте очень много моментов, отсутствующих в окончательном тексте.
Заглавие: «Из путевого дневника. 1908–1909». Листаж – примерно 12 листов. Моя статья – 1–½ листа и комментарий – около 2‑х листов, в общем выйдет книга листов в 16»[64].
27 декабря 1951 г. между М. К. и Иркутским облиздатом был подписан договор на книгу под названием «Арсеньев. Из путевого дневника». Согласно условиям договора, книга объемом в 10 листов должна была включать в себя статью (до 6 листов), тексты (до 2 листов) и комментарий (до 2 листов). Установлен был и срок сдачи: 1 марта 1952 г. (56–7; 20–21). М. К. был обескуражен, но продолжал работу над текстом вступительной статьи и примечаниями. 4 июня 1952 г. ученый сообщает Кунгурову о новой находке («Замечательный материал!») – письмах Арсеньева к Л. Я. Штернбергу, которые он собирается напечатать в виде «вкусного дополнения» к основному тексту[65]. «Кончили ли Арсеньева?» – спрашивает М. А. Сергеев у М. К. 13 июня 1952 г. (96–27; 39 об.). Однако работа все еще продолжалась («Замучил проклятый „Арсеньев“»[66]), при том что статья была уже в целом завершена и отправлена на просмотр С. В. Обручеву.
Летом, будучи по делам в Иркутске, Сергей Владимирович встречался с новым директором издательства А. А. Ровинским. Обручев выяснил, что книга М. К. стоит в плане 1953 г., однако издательство, как сообщил он в письме к М. К. от 18 июля 1952 г., требует сокращений и отказывается поместить портрет (67–39; 14–15 об.). А в сентябре-октябре 1952 г. М. К. узнает, что в московском Росполиграфиздате[67], куда иркутское издательство отправило план будущего года «на согласование», в отношении его книги об Арсеньеве было принято решение: «Исключить из плана»[68].
После 1952 г. М. К. не возвращался к Арсеньеву. Дальнейшие месяцы и годы уйдут на утомительные переговоры и переписку. Так, в поисках нового издательства он обращается в серию научно-популярных изданий при АН СССР, которой предлагает уже не том материалов Арсеньева со своей статьей и комментариями, но авторскую книгу под названием «В. К. Арсеньев. Путешественник и писатель» (расширенный вариант уже написанного очерка). Сохранившаяся машинопись заявки, умело выдержанной в стилистике 1950‑х гг., представляет собой краткое резюме будущей книги. Приводим ее основную часть:
Данная книга задумана примерно в том же плане, как изданная в той же серии книга академика В. А. Обручева о Потанине[69], т. е. как очерк жизни и научно-литературной деятельности знаменитого русского путешественника. В ней будут охвачены следующие основные темы: обзор путешествий в Уссурийском крае до Арсеньева; жизненный путь Арсеньева, обзор его экспедиций и книг и их научное значение, – особенно будут выделены этнографические и историко-археологические исследования как работы, которые он сам считал основными в <своей> деятельности. Особая глава будет посвящена анализу стиля и художественного метода В. К. Арсеньева.