поставляют мне настоящих зайцев,
их я скрещиваю с солнечными
и основываю первое в мире
промышленное производство пушных нимбо
| Прежде чем внедрить их
в народное хозяйство,
опытные экземпляры испытываю на себе:
становлюсь святым —
нимб
сияет над головой. Люди
тычут пальцами, говорят — на воре
шапка горит! Наконец
привыкают, и нимбы
можно уже направлять к потребителю:
первый — издателю,
который обнародует мой отчет,
остальные
сами по себе войдут в моду
в связи с растущей необходимостью
маскировать рога
и ослиные уши.
Отчет об ангеле
Ангел был обнаружен в тринадцать сорок
в районе, где обычно ангелы не обитают,
при поимке не оказал сопротивления,
такая халатность для ангела
считается невозможной.
Крылья ангела достигали в размахе
два метра девяносто восемь сантиметров,
при весе семьдесят два килограмма
летать на таких крыльях,
с точки зрения аэродинамики, невозможно.
Белая ткань обмундирования ангела
искусственного происхождения
и негерметична,
отсюда пребывание ангела в космосе
представляется проблематичным.
С представителями гуманитарных наук ангел
говорить наотрез отказался,
отсюда его речь признана нечленораздельной
и непригодной для возвещения господней
воли.
Бумаг при обыске ангела не обнаружено,
то есть ангел не является гражданином.
При свете и при искусственном освещении
сияние от ангела не исходило,
что было заметно невооруженному глазу
и бросало тень на воображение живописцев.
Вышеизложенное говорит о факте, что
ангелы для науки не представляют интереса,
а также в целях антирелигиозной пропаганды
содержать его признано нецелесообразным,
после чего вышеупомянутый был отпущен
и растаял в небе в шестнадцать тридцать,
Отчет о дуэли
Чувство меры
мешало чувству юмора
проявлять свои чувства
Чувство юмора
вызвало на дуэль
чувство меры
Чувство меры
оценило юмор
и выразило сочувствие
от которого чувство юмора
лишилось чувств
Чувство меры
из чувства долга
привело его в чувство
От принятых мер
чувство юмора
стало умеренным
Чувство меры
искренне заявило:
мы счастливы
что мы не лишены
чувства юмора!
Парадоксы НТР
Часы выпущены
но не идут
забыли
их завести
Птица выпущена
но не летит
забыла
зачем ей крылья
Время потеряно
Птица поймана
Слово выпущено
но не стало пословицей
забыли
что
к чему
Сверка часов
Проверяю время
по кораблям поездам самолетам
сердце
как ты отстаешь
Проверяю
по городам странам планетам
сердце
куда ты спешишь
Время
Обо мне все время твердят
что меня нет
а я иду
всегда
так
заведено
Я не жду тех
кто меня не находит
я ухожу от тех
кто хочет меня провести
просто так
так
заведено
Я остаюсь с теми
с кем чувствую себя
своим
с теми
в чьих влюбленных сердцах
есть и моя стрелка
Моя неудержимость
в моей доступности
так
заведено
Предсказание
Когда спряталось солнце и с небом
слились облака и деревья,
я еще долго видел
деревья, облака, и солнце, и солнце
мгновенья заката было таким же,
как солнце
целого дня.
Видимо, также,
когда нас не будет, для нас
деяний не будет, видимостей
не будет, не будет
нового ничего.
Будет только память, но память
не будет раскручиваться
словно свиток: вот
тысяча добрых дел, вот
затерянное среди них —
одно неблагое. Нет,
будет так: вот единым
ставшие все
благие, вот
единым ставшие
все недобрые.
Тот, кто вырастил добрых детей,
но однажды обидел чужого, тот
будет мучиться памятью так же,
как тот, кто всю жизнь
обижал человека, но
однажды помог человеку. Тот,
кто вырастил дерево на чужих костях,
будет мучиться памятью так же,
как тот,
кто не вырастил дерева, но
сберег свои кости.
И еще:
о чем бы
ни вспоминал живущий
после заката—
близится время
рассвета.
Относительность
Что бы я ни пережил
мне еще остается такое
чего
я не переживу
Что бы я ни терял
мне всегда остается
то
чего никогда не найти
В вечном поиске
в вечной тревоге
какие еще пространства
я не преодолею
за время
которого у меня нет
Монолог Атланта
Рукоплещите —
но не над самым ухом:
бурные аплодисменты
напоминают мне выбивание ковриков,
на случай
если придется встать на колени.
Под открытым небом не до хлопков.
Парус хлопает один раз —
мы плывем,
парашют хлопает один раз —
мы летим.
На краю неба напряжены руки.
На краю земли напряжены ноги.
Я принимаю крайние меры
по поддержанию земной жизни.
— Так держать! —
вы кричите, взбивая руками воздух.
А как еще держать?
Опустятся руки,
подведут ноги —
ни мне, ни вам
не сносить
головы.
В чужом городе
Если моим именем назовут улицу
я бы ничего не имел против
пусть у нее будут мои привычки
забредать поздно в глухие переулки
только одно бы меня смущало
что на этой улице
будут жить
глухие люди
Если моим именем назовут человека
я бы ничего не имел против
пусть у него будут мои надежды
в каждом встречном узнавать друга
только одно бы меня смущало
что у человека
будет собака
Если моим именем назовут собаку
я бы ничего не имел против
пусть у нее будут мои глаза
где встречаются люди и переулки
только одно бы меня смущало
что у собаки
будет хозяин
Жизненный опыт
Жизненный опыт нам говорит
что жизненный опыт крыс
приходит к ним сразу —
едва родившись
они уже готовы бежать
с тонущего корабля
Жизненный опыт птиц
учит их постоянно
менять север на юг
юг опять на север —
чтобы выжить
Человеку же дана одна родина —
чтобы выжить
и дано право хозяина —
ради бессмертия
не бежать
даже с тонущего корабля
Жизненный опыт нам говорит
что человек тем опытней
и надежней
чем меньше он использует
в жизни
жизненный опыт
некоторых животных
Малая родина
У кого родина рядом —
тот не в тревоге, тот
не летит дорогой листа, который
несет на себе
свои корни.
Если родина далеко,
вспоминая,
рисуешь ее все загадочней:
если прежде
мечтал о заморских странах,
так нынче
представляешь себе свой край.
Через
десятки лет стоишь
на земле своих детских подошв
под листвой своих детских ладоней —
там твой дом.
Твой дом —
крепкий:
в нем жила твоя тишина,
и он выдержал
твое первое
слово.
Оболочка
Врезается в память
история каждого шрама —
здесь задели ножом
нарочно, а здесь
сам наткнулся на нож нечаянно.
Но не вспомнить *—
откуда у нас
эта гладкая почва для шрамов,
для боли, для ласки, и непонятно —
когда в оболочке этой
впервые слух отворился,
прорезался взгляд и отверзлись уста…
Эрнст Барлах — Изваяние летящего ангела
Трагически необтекаем
все ветры века
проходят сквозь его лицо
Ангел в военной шинели
Ангел в больничном халате
Необходимы цепи
чтобы он не рухнул
на землю
Необходимы своды храма
чтобы он не взлетел
Гюстров, 1972
Страшная сказка
Страшные времена