Елена ПлахотниковаЖИЗНЬ КАК В СКАЗКЕ
ЧАСТЬ 1
1.
Ветер в спину, а мы переправляемся. Течение сильное, мощное и паром сносит много ниже точки отправления. Но никого это, похоже, не волнует. А команда парома — или все-таки корабля? — ведет себя так, будто все чего деется, это правильно и по-другому быть не может.
Ладно, ваше корыто, вам же, в случае чего, со дна его поднимать и ремонтировать.
Всего раз команда заволновалась. Это когда нас близко к берегу подносить стало. А на тот берег только скалолазам и забираться. Вот и пришлось команде подсуетиться. Крюки на тросах забрасывать, да к какому-то столбу подтягиваться. Каменному.
Я только глянул на этот камень, и зубы у меня заныли, и в брюхе нехорошо так заворочалось. Словно укачало меня. Как в самолете, после конкретной болтанки.
Ну, погладил брюхо ладонью. Типа, спокойно, родное. Не надо такой хороший обед за борт выкидывать. И всякие рыжие коротышки нам не указ. Это их от древнего колдовства выворачивать должно. А на нас оно не действует. Вот не действует и все! Не действует! Кому сказано?!
Вот так-то лучше. Дыши, Лёха, глубже и смотри дальше. Там еще очень примечательные камешки виднеются. Спрашивал, что такое башни и мосты, так вот они — в развалинах лежат. Сколько лет уж прошло, а до сих пор их боятся. Не останавливаются возле них, не селятся, не отстраивают. Только в ругательствах и вспоминают. Вроде, чтоб тебя Башней придавило или чтоб умереть тебе на Мосту… Будто не все равно, как и от чего.
Паром давно уже развалины миновал, а я всё сидел и на другой берег пялился. Впервые за несколько дней со мной автоподсказчик заговорил. Я уже и забывать начал, как это, когда на свой вопрос сам же себе и отвечаешь. Любой бы психиатр сказал, что у меня шизу пробило. Хорошо, что здесь нет психиатров. Только ведьмы, колдуны, тени и другие обитатели. Короче, какой мир, такие и обитатели.
Вот только не гони, Лёха, на чужой мир. Неизвестно, что про твой родной другие бы сказали. Та же самая Марла или…
А вот и она. Легка на помине.
— Рада тебя видеть, нутер Рид.
— И я рад, ла… прости. Мин Марла.
Всё правильно. На работе только официальные отношения.
— А попить тут можно чего-нибудь?
Марла не успела ответить. Малек склонился к моему уху, зашептал:
— В миг принесу, господин.
И затерялся между тюками и животными.
Паром большой. На нем большой караван уместить можно. Или два поменьше. Если по нормальному, то мост через реку нужен. Но в этом мире особое отношение к мостам. Табу на них наложено. Вот и приходится плавать. Или в обход ходить.
— Марла, мы тут без разрешения на борт влезли. Может, мне со старшим каким поговорить? Чтоб проблем не было.
— Я старший…
— Хорошо, лапушка. Извини, забыл!..
— …и мы ждали тебя.
— Мы?
— Да.
— Знаешь, я ведь когда обедать сел, и думать не думал куда-то ехать.
— Асстархусионий сказал, что ты пойдешь с нами.
— Кто сказал?!
— Асстархусионий.
— Кто?!!
— Наш Великий и Мудрейший.
— А-а…
Да уж, имечко он себе придумал конкретное. Но пусть такое те, кому совсем уж нечего делать, выговаривают. А я для запудривания мозгов могу сказать тромбофлебитный или инсулинозависимый. Эффект тот же самый: чувствуешь себя жутко образованным болваном среди толпы малограмотных кретинов. Да только оно мне надо? Самоутверждаться? Таким способом себе дороже получается. Выяснено опытным путем.
— Подожди, Марла, а откуда Асс наш многомудрый про мои планы узнал?
— Имя нашего…
— Я знаю, Марла. Так откуда он узнал? Да еще раньше меня…
— Он же колдун. Он всё знает.
— Ну-ну.
Насчет всё — это мы поживем, посмотрим.
— Марла, а следующий паром когда?
— Завтра.
— А он успеет подняться?
— Зачем?
— Ну, чтобы других забрать. Или меня наверх отвезти.
— Других заберут другие караваны. А наверх они поднимутся в конце сезона.
— Как это? А сейчас?..
— Сейчас можно только вниз.
— А если надо наверх?
— Наверх по реке — в конце сезона.
— Блин, река одна, а направления разные. Сегодня вниз, завтра…
— Не завтра, а в конце…
— Да понял я, понял. И что это за река такая?
— Даратулана.
— Ну, теперь мне сразу стало легче!.. Получается, к Ранулу я попаду не скоро.
— Через два сезона. Если удача будет с тобой.
— Надеюсь, мужик не обидится, что я сбежал из-за стола… Да где этот Малек, с пойлом? Кажется, Ранул перестарался со специями…
— Я здесь, господин. Вот.
Пацан протянул мне узкий длинный сосуд. Открытый уже. На горлышке обрывки шнура болтаются.
— Давай сюда, пока я не засох. Но это точно можно пить?
— Я отпил немного.
— И полбутылки опустело.
— Расплескалось, пока донес.
— Ну, конечно…
Питье оказалось вкусным и слегка напоминало Ранулов кисляк.
Марла принюхалась.
— Отобра.
— Хочешь глотнуть?
— Хочу. Но мне нельзя сейчас.
— Почему?
— Потому, что это отобра.
— Ну, и…
— Она будит в жене желание.
— А в мужике чего она будит?
— Не знаю. Никогда не слышала, чтобы мужи пили отобру.
— Ну, всё бывает в первый раз. Я вот никогда не катался на пароме.
— А как же ты попадал на другой берег?
— Как-как, да по…
И едва успел прикусить язык. К тем, кто много болтает о мостах, привязывают камни. На шею и к ногам. А потом болтунов отпускают плавать.
— Ладно, лапушка, пошутили и хватит. На берег мы когда попадем?
— После заката.
— Тогда держи свою отобру…
— Она не моя!
Марла смущается? Не-е, показалось.
— Теперь твоя. Дарю. Может, угостишь вечером…
— Нутер Рид!..
— Да-да, мин Марла, я знаю: у тебя много работы и тебе сейчас очень некогда…
Марла фыркнула и ушла. Но кувшинчик с собой прихватила.
Малек шкодливо ухмыльнулся. А понял, что я его засек, и стал изображать из себя саму скромность.
— Ты специально мне эту дрянь подсунул?
— А нутеру не понравилось?
Ну, прям, невинность. Белая и пушистая. Хлопает глазками и только ножкой не шаркает.
— Понравилось. Очень. — Душевно и прочувствовано так сообщаю. — Знаешь, эта отобра и в мужах желание будит. К малькам, вроде тебя.
— Ми… ну… — пацан побледнел. — Прости, господин. Я больше не буду так шутить.
— Если Марла не придет сегодня ко мне, то тебе придется греть мою постель.
— Она придет, господин, обязательно придет!
И за Кранта спрятался.
Я, вроде, пошутил, а Малек, похоже, на полном серьезе все принял. Ладно, в следующий раз умнее будет. И больше уважения к…
— Раб, ко мне!
Это наш великий колдун проблевался и командовать начал.
— Раб, тебя хозяин зовет!
А сам на меня почему-то смотрит. И взгляд у рыжего такой, что мне самому вдруг захотелось стать в позу сломанной березы и сказать: Слышу и слушаюсь, о Мудрейший!
На миг только и захотелось, а потом я, не поднимаясь, посоветовал Ассу не драть глотку и оглянуться. Все его рабы и слуги давно у него за спиной топчутся.
Спокойно, вроде, так сказал, без мата, а колдун почему-то пятнами покрылся.
Или он в натуре ждал, что я к его ногам приползу? Так это он размечтался. Не знаю, правда, с какой радости. Может, чего возбуждающего или укрепляющего перебрал?..
А Малек оказался провидцем: Марла пришла ко мне. Вечером.
Этой ночью Санута не было.
Утром я едва смог влезть на поала.
2.
Мир вдруг стал серым. Серое небо, серый песок под ногами. Серые тени на песке. От камней и столбов. Что когда-то были деревьями.
Мир стал серым и тихим.
Будто не по песку я иду, а по пеплу. И он глушит не только мои шаги, но и дыхание мое. Я вдыхаю серый воздух, а выдыхаю… не знаю, не хочется думать, что эта серость остается во мне. Как песок в песчаных часах.
В странное место я попал. Как в зимний лес. В полнолуние. Когда сильного мороза нет, а легкий ветерок имеется. И тучи бродят по небу. Редкие. А тени по снегу. Тоже бродят. Странные. Словно из другого мира. И ощущение странное. Будто ждешь чего-то. Невозможного, нереального. Что только в эту ночь и может случиться. Потому что тихо, потому что сам один. И никто не мешает смотреть и слушать, видеть и слышать. И не ты уже идешь по лесу, а кто-то другой. Незнакомый. Который почти всегда спит глубоко в душе. И редко-редко смотрит из твоих глаз на привычный тебе мир.
И тогда мир тоже становится незнакомым…
Стоп.
С чего это меня на лиризьм растащило? Нормальный, вроде, мужик. Звезд с неба не жду. Об алмазе в куче дерьма не мечтаю. Смотрю на жизнь прямо и трезво. Почти всегда. А тут настроение из другого мира или знакомый незнакомец…
Короче, Леха, ты для чего за этот камень зашел? Подумать в уединении? Не можешь, как другие, из седла? Тогда присаживайся и думай. Только штаны снять не забудь. А то мечтатель-романтик нашелся. Проще надо быть. Проще и практичнее. Сначала дело, а потом уже все остальное.
Ну, вот поговорил с собой, как мужик с мужиком, и сразу на душе полегчало. И не только на душе. А все-таки надо было прихватить передвижной усул. Путешествовали бы с комфортом. Без этих девочки налево, мальчики направо. А если во время движения приспичит, выкручивайся как можешь.
Но место, в натуре, странное. И замаскировано хорошо. С дороги не разглядишь. Скала и никакого входа. А расщелина не маленькая…
Блин! И выхода не видно!.. А где же я?..
Стоп, Леха! Отставить панику.
Выход найдешь, когда уходить будешь. А сейчас, шагом марш вперед. И держи ушки на макушке.
Это уже не трещинка в скале, не секретная ложбинка, которую пройдешь и не заметишь. Тут целая долина. И что-то я не вижу плаката Добро пожаловать! А незваных гостей в горах не только улыбками встречают. Могут и еще кое-чем. Погорячее. Такой вот закон гор в моем родном мире. Если здесь все по-другому, то я страшно рад за этот мир.