— Ну что? Ты можешь что-то сказать уже?
— Могу. Толку — никакого. С Сашкой разругалась. В общем — глупости все это, игра в детективов.
— Подожди, давай по порядку.
— Ну, давай. Обошли мы с Сашкой четыре адреса.
— Ого!
— Да одного дома не было, второй придурок начал приставать ко мне, Санька с ним чуть не подрался. А еще две тетки понарассказывали всякой чепухи, а по делу — ничего. Зато потом Санька взбесился, сказал, что больше ни сам дурью маяться не будет, ни мне не позволит. Дескать, у меня есть свой ребенок, а я, как кукушка, забросила его и невесть чем занимаюсь. Я, конечно, в долгу не осталась. Кто деньги в семье зарабатывает? Он, что ли, в конторе своей? Да его зарплаты ему же на маршрутки еле хватает, чтобы до своей работы добираться! В общем, капитально поругались. Он чуть к матери своей не ушел. Хорошо, Санька-маленький проснулся, вцепился в него, ну, папочка и растаял, отложил уход. Но со мной не разговаривает. Так что я — пас.
— Все ясно. Люд, а с мамочкой Вениамина ты говорила? Может, он нашелся уже? А мы, как идиоты, бегаем неизвестно где…
— Да нет же! Говорю — с Санькой ругались. Начали по дороге, а потом — дома доругивались уже в полную силу. Если б я сейчас Изиде позвонила, он бы меня прибил.
— Чего сделал? Люд, ты о ком?
— Ну, это я фигурально. Но я даже тебе потихоньку звоню. В туалете заперлась, чтоб он не слышал. Потому что, если хоть слово про Веньку услышит, снова скандал закатит. Оно мне надо сейчас?
— Люд, а делать-то что?
— Откуда я знаю? Давай завтра поговорим, а то у меня сегодня перебор отрицательных эмоций.
Завтра — так завтра. Завтра — это хорошо. Утро вечера, говорят, мудренее. Наверное. Хотя бы потому, что вечером, когда вся дневная сутолока отходит, наконец, на задний план, в голову начинают лезть всякие-разные мысли, проблемы кажутся неразрешимыми, страхи возрастают до вселенских размеров, и ты, будучи не в состоянии справиться со всем этим, ворочаешься с боку на бок и с ужасом фиксируешь, что для сна времени осталось всего ничего, а сна — ни в одном глазу, а завтра — рабочий день…
А утро — распланировано по секундам, утром все делается автоматически, и не то что рефлексировать — вздохнуть лишний раз некогда.
Дух переводишь, проскочив проходную и добежав, наконец, до рабочего места. Все. Успела. Вот теперь можно, включив компьютер и уставившись в монитор немигающим взглядом, попытаться осмыслить текущую ситуацию. На свежую утреннюю голову, что ни говори, лучше думается… Правда, здорово мешают сотрудники: обсуждают вчерашние сериалы, мужей, детей, погоду и политику, пьют чай и устраивают перекур, принося из курилки ворох свежих сплетен. Но при некотором усилии можно, абстрагировавшись от коллектива, сконцентрироваться на своем.
Что же мне теперь делать-то? Ехать после работы по новым адресам? Их еще — ого сколько. На Людку, судя по всему, больше рассчитывать не приходится. Саша — человек мягкий, но всему есть предел, а Людмила — женщина умная и переступать этот порог, естественно, не будет. Своя семья дороже.
Нет, ну а мне это надо? У меня, что ли, нет семьи? И делать мне нечего, и жить мне скучно? Своих проблем — выше крыши.
Но Веньку-то — жалко? Конечно — жалко. Как ухитрился прожить он на свете тридцать лет, оставаясь таким неприкаянным и одиноким? Спрятался от людей в книжках? Книги — умные собеседники. И книги не обидят. Но невозможно же человеку прожить без друзей! Тем более — молодому парню! А ведь, по сути, никому до него нет дела, никто не обеспокоился его исчезновением.
Хотя — откуда ты знаешь? Вдруг мать уже развила бурную деятельность, подняла на ноги всех родных и знакомых? А мы с Людкой, как две идиотки… Да нет, Людка была бы в курсе. По крайней мере, не бегала бы ночью по чужим адресам, если бы не волновалась из-за Вени. Ну, и на сколько ее волнения хватило? А твоего — надолго хватит?
А почему это я должна о нем беспокоиться? Должна не должна, но ведь — беспокоишься же. В конце концов, Веня-то тебе помогал. Его не просили — он сам помогал. Во всяком случае — старался помочь. А с этой учительницей Антошкиной вообще такую комбинацию разыграл! Так что вполне объяснимо, что ты из-за него переживаешь — остатки совести, в конце концов, сохранились же у тебя. Должны бы сохраниться, по крайней мере.
А значит, надо еще побегать, поузнавать, пока что-нибудь не выяснится. Хотя бы — для их успокоения.
В обеденный перерыв я дозвонилась до Виктории.
— Вика, здравствуйте, это Жанна. Я вчера приходила к вам. Ничего нового не узнали о Вениамине?
— Здрасьте. Не-а. Начальник ругается, говорит, что терпел-терпел, но столько гулять никому не позволено. Будет увольнять. Так что вы, когда Веньку найдете, скажите — пусть лучше сам заявление напишет, чем по статье.
— А чего это он — терпел?
— Да Венька в компьютерах лучше всех разбирается. Чуть что — все к нему, никого и со стороны звать не надо. Вот Евдокимыч и носился с ним. А чего с Венькой носиться? Ему все едино, хвалят его или ругают. Пришел, в компьютер уткнулся, и — привет, видал я всех вас!..
— Викочка, а вы мне — помните? — обещали координаты Леши дать, друга Вениамина.
— Да какой он друг? Точно такой же придурок! И жену небось под стать себе нашел. Нормальная девушка за такого не пойдет, — в голосе Викуси явно слышалась обида. А что? Может, девушка поглядывала в сторону этого Леши — неплохой же, похоже, парень, — а он взял вдруг и женился.
— Викочка, но мне все равно хочется с ним поговорить.
— Ну ладно, вам адрес или телефон?
— Если знаете, и то и другое.
— Только телефон — рабочий. Домашнего я не знаю.
— Так это даже лучше. Говорите, я записываю.
— Леша, здравствуйте. Извините, не знаю вашего отчества.
— Ничего. Можно просто — Леша, — солидно разрешили с того конца телефонного провода.
— Леша, мне нужно побеседовать с вами. Как это можно сделать? Если я подъеду к вам после работы, вы будете дома? — тащиться в такую даль, чтобы уткнуться носом в закрытую дверь, мне не очень улыбалось.
— А вы кто будете? — резонно поинтересовался неведомый Леша.
— Я… — кем же я девчонкам-то представлялась? — Я подруга мамы Вени Петухова. Знаете его?
— И что?
— Леша, Веня куда-то пропал. Мы не знаем, где он, и очень переживаем. Может, вы можете помочь…
— В чем?
— Найти его.
— А нужно?
Вот. Кажется, Венька просто сбежал ото всех. И тогда, наверное, искать его действительно не нужно. Если человек не хочет, чтобы его нашли… Да, но я-то его ничем не обидела. От меня ему прятаться нечего…
— Леша, понимаете, нам бы знать, что с ним все в порядке. Пожалуйста, Лешенька, вам же, наверное, что-то о Вене известно?
— Ну ладно, — сдался Лешенька. — Только домой я вас не зову. Если хотите, подъезжайте к проходной после работы.
— Леша, Лешенька, я ведь тоже с работы звоню, я не успею подъехать.
— А когда успеете?
— Я заканчиваю в пять, и езды до вас — еще полчаса.
— Хорошо, подъедете — звякните мне, я выйду.
— Куда звякнуть? — не поняла я.
— Сюда. Я посижу — поработаю. Что мне, в ожидании вас на улице мерзнуть?
К проходной радиозавода я примчалась без четверти шесть. Дрожащими пальцами потыкала в кнопки таксофона. Кто знает, парень недавно женился, станет ли он сидеть после рабочего дня и ждать неизвестную тетку, которая лично ему абсолютно не нужна? Да еще и опаздывает, к тому же.
— Алло, — трубку снял Леша. Остальные сотрудники, наверное, давно разбежались по домам.
— Лешенька, я — на проходной, — радостно сообщила я парню.
— Ждите. Сейчас выйду.
Он то ли осознанно командный стиль общения вырабатывает, то ли, привыкнув общаться с компьютером посредством четких команд, и с людьми разговаривает так же.
— Леша, Леша, погодите, а как я вас узнаю?
— Стойте возле вахтера, я к вам подойду. Вы во что одеты?
— В синюю куртку.
— Ждите.
Зря Вика расстраивается из-за Лешиной женитьбы. Общаться таким образом с любимым мужем с утра и до вечера — это ж какую нервную систему надо иметь!
— Вы меня ждете? — спросил подошедший незаметно паренек.
Поскольку я, основываясь на тембре голоса, среди проходящих через турникет высматривала мужчин поимпозантнее, то, естественно, не обратила внимания на щупленького очкарика в вязаной шапочке. Но голос был тот же самый — густой и солидный.
— Вы — Леша?
— Да. Ну что, идемте?
— Куда?
— Ну, я не знаю, — пожал парнишка плечами.
В самом деле, это мне нужно было с ним встретиться. Значит, я и должна была обеспечить комфортные условия для этой встречи.
На улице — ветер пополам со снегом. И когда уже прекратится это безобразие в природе?!
— Леша, а тут нет никакого маленького кафе? Я вас долго не задержу, минут десять — пятнадцать, не больше.
— Идемте. Тут, через дорогу. Наши туда обедать ходят.
Судя по внешнему виду, Леша в кафешках не обедал. Скорее всего, жевал прихваченные из дому бутерброды, не отрываясь от экрана. Хорошо, хоть показал, куда идти. Хорошо, что нашелся свободный столик, и даже не очень грязный. Я заказала себе кофе, Леша предпочел пиво. Сразу стало тепло и уютно, причем, не только мне. Все-таки пиво размягчающе действует на мужскую душу. Несколько глотков — и суровое выражение сползло с Лешиного лица. Он снизошел до разговора со мной.
— Знаете, я вначале не хотел с вами встречаться.
— Леша, почему?
— Вы — подруга Венькиной матери. А знаете: скажи мне, кто твой друг…
— Он что, жаловался на нее?
— Да нет, конечно. Кто ж на собственную мать жаловаться будет? Да что, так не понятно, что ли?
— Что понятно?
— Затрахала ваша подруга своего сына. Так ей можете и передать.
— Леша, что за глупости?! Во-первых, ничего я никому передавать не собираюсь. А во-вторых, откуда такие выводы? Если он не жаловался, как вы говорите.
— А вам что, обязательно все рассказать надо? Вы что, сами не видите, если человеку плохо?