Я повернула вентиль, подставив кастрюлю, и туда полилась самая настоящая вода.
Скважина миссис Насбитт не пересохла. Она ведь жила одна и не успела использовать всю воду. А ее упрямое нежелание отключать котел не дало трубам замерзнуть.
Запихав в наволочку кучу банок и непочатую пачку изюма, я прошлась по дому сверху донизу, собирая все возможные емкости для воды. Найденное – канистры, бутылки, кувшины, бочонки – стаскивала на кухню. И наполнила их все, просто ради удовольствия слушать звук текущей воды.
Я испытывала огромное искушение налить стакан воды и выпить его, но, пусть вода и казалась чистой, я знала, что ее все же надо прокипятить. А потом додумалась заглянуть в холодильник. И конечно, миссис Несбитт использовала его как шкаф: там обнаружилась нетронутая упаковка из шести бутылок воды.
Одну из них я позволила себе выпить. Понадобилась вся моя сила воли, чтобы не проглотить ее в три огромных глотка. Вместо этого я потягивала ее понемножку, как изысканное вино.
Любопытно: столько еды – и у меня вообще не возникло искушения. А вот перед водой не устояла.
Потом, просто потому, что была возможность, я взяла махровую мочалку, намочила ее под краном и вымыла лицо и руки. А вскоре полностью разделась и протерла себя всю. Вода была холодная, да и на кухне не сильно тепло, но до чего же славно почувствовать себя чистой!
Одевшись в свою грязную одежду, я сложила оставшиеся пять бутылок в наволочку, напоминавшую теперь доверху набитый мешок Санта-Клауса. Непонятно было, как его донести. Картины, конечно, пришлось оставить, но украшения я сунула в карманы штанов. Закинув мешок на плечо, вышла из задней двери.
К миссис Несбитт я ходила двумя разными путями поочередно: по дороге и лесом. Так что теперь никто ничего бы не заподозрил, не увидев меня возвращающейся по нашей улице. Я только очень надеялась, что никто не увидит меня и в лесу, поскольку мешок Санты сразу бы выдал правду, – я выношу вещи из дома миссис Несбитт. Если кто-то явится туда раньше Мэтта, мы потеряем все: воду, еду – все.
Я шла как можно быстрее, проклиная себя за то, что так набила наволочку. Был один из моих дней-без-бранча, меня мучил голод. В желудке булькала вода.
Мэтта и Джонни я застала за их обычным делом. Точно, вспомнилось мне, они же рубили дрова и для миссис Несбитт. Вот что еще нужно вывезти из дома.
На мгновение я растерялась и не могла решить, подойти ли сразу, вместе с мешком, или сначала закинуть мешок домой, а потом уже разговаривать с ними. Но стоит мне принести в дом все добытое добро – и придется объясняться с мамой. Лучше уж отложить этот момент. В общем, я встала так, чтобы мешок скрывался за деревом, просто на всякий случай, мало ли кто увидит, – я просто разговариваю с братьями.
– Миссис Несбитт умерла, – прошептала я. – Несколько дней назад она наказала мне забрать у нее все, что может нам пригодиться. Там все еще есть вода. И немного бензина в машине.
– А где она? – спросил Джонни.
– У себя в постели. Питер сказал ей, что больница принимает тела, и она велела нам отвезти ее туда, если нам так проще всего. Мы с ней все это подробно обсудили недавно.
– А мне обязательно в этом участвовать? – спросил Джон. – Обязательно идти туда?
– Нет, – ответил Мэтт. – Но ты поможешь перевезти вещи. У миссис Несбитт в гараже есть тележка. Загрузим в нее дрова, отвезешь их сюда. Миранда, а ты не против туда вернуться?
– Конечно нет.
– Ладно. Соберем все. Ты примерно представляешь, как водить машину?
– Педаль газа – она едет, педаль тормоза – останавливается, – сказала я.
Мэтт улыбнулся:
– Справишься. Пригоним туда наш минивэн, возьмем с собой все бутыли, банки и прочее для воды. Загрузим все необходимое, и обратно ты поведешь машину миссис Несбитт, а я – нашу. Потом я вернусь, заберу саму миссис Несбитт и отвезу в больницу. К тому времени, как я вернусь, дом уже разграбят, но мы успеем забрать все нужное.
– Когда поедешь за миссис Несбитт, загрузи еще вещей, – сказала я. – Честно, она бы не возражала.
– Хорошо. Отнеси мешок и расскажи обо всем маме. Джон, ты со мной, пойдем соберем емкости для воды.
И мы все отправились в дом. Мама сидела у себя на матрасе и неотрывно смотрела на огонь. Услышав, что я вошла, она подняла глаза и увидела наволочку.
– Где ты это взяла?
– У миссис Несбитт. Мам, мне очень жаль.
Она не сразу поняла, о чем я толкую. Поняв, глубоко вдохнула:
– Она мирно ушла? Можешь рассказать?
– Умерла во сне. Как и хотела.
– Что ж, чего еще можно желать.
Когда мы приехали к миссис Несбитт, Джонни остался снаружи, грузил тележку дровами. Мы с Мэттом пошли в дом. Наполнили все емкости водой, я упаковала одеяла, полотенца, простыни, продукты, фотоальбомы и те две картины.
Мы трудились на кухне, когда туда влетел Джонни: в гараже он обнаружил пару бочонков, пару пластиковых контейнеров для мусора и большую компостную бадью.
Последняя, наполненная водой, весила столько, что мы втроем еле-еле погрузили ее в машину. С мусорными ведрами справились без Мэтта.
Мы действовали как можно тише, но, разумеется, звук мотора сам по себе говорил, что происходит нечто необычное. Правило теперь такое, что семья – прежде всего, а все считали миссис Несбитт частью нашей семьи. По идее мы в своем праве, сказал Мэтт. Но все равно было страшно, пока мы не загрузили обе машины и не завели их.
А потом, конечно, мне пришлось вывести автомобиль с подъездной дорожки, проехать по улице и подкатить к дверям веранды.
Я твердила себе, что главное – не паниковать. Машин на дороге нет, врезаться не в кого. Больше шансов прилететь в дерево. Я вцепилась в руль и ехала со скоростью пять миль в час. Вся дорога вряд ли заняла больше пяти минут, но они показались мне вечностью.
Если уж я так разнервничалась за рулем, то, видимо, умирать не готова.
Тут приехал Джон с тележкой и оставил ее у нас в гараже. Потом мы все втроем разгрузили машины. Сложили все на кухне, чтобы разобрать после. Я думала, мама расплачется, увидев всю эту воду.
Мэтт спросил, хочу ли я поехать с ним за миссис Несбитт и в больницу. Но не успела я согласиться, как мама сказала «нет».
– Миранда сделала достаточно. Джон, ты поезжай с братом.
– Мам, – произнес Джонни.
– Ты меня слышал. Хочешь, чтобы к тебе относились как ко взрослому, веди себя как взрослый. Миранда попрощалась с миссис Несбитт и за меня тоже, я уверена. Теперь твоя очередь, и надеюсь, ты так и поступишь.
– Ладно, – сказал Джонни таким детским тоном, что захотелось его обнять.
– Это займет какое-то время, – сказал Мэтт. – Не открывайте дверь, пока мы не вернемся. Все должно быть в порядке, но рисковать ни к чему.
– Мы в безопасности, – сказала мама. – Будьте осторожны. Я вас обоих люблю.
После их отъезда я заставила маму выпить бутылку воды. Потом сидела с ней и пересказывала наш с миссис Несбитт разговор. Вытащила подвеску и вручила ей.
– Подарок на пятидесятилетие, – сказала мама. – От ее мужа. Мы тайно устроили большую сюрприз-вечеринку, и кажется, для нее это действительно оказалось неожиданностью. Бобби приехал с Салли, так что стало ясно – у них все серьезно. Они поженились позже в том же году.
– Она велела мне отдать тебе альбомы. Наверняка там есть фотографии с того праздника?
– Уверена, что есть. Так. Помоги-ка мне с застежкой. Ей было бы приятно, знай она, что я ношу кулон.
И я помогла маме надеть его. Она так исхудала, лопатки наружу торчат.
– А мне досталась брошь, – сказала я и вынула украшение.
– Миссис Несбитт очень любила ее. Эта брошь принадлежала еще ее бабушке. Береги ее, Миранда. Это особый подарок.
Потом я вернулась к работе. Бутылки и прочие емкости отправились на кухню. Банки заняли свое место в кладовой. Я поменяла маме постельное белье. Взяла кастрюлю, нагрела в ней воды и вымыла маме голову. Спрятала коробку с бейсбольными карточками и шоколад. Убрала все остальное.
Мэтт и Джон вернулись где-то к ужину. Они видели Питера, и больница без вопросов приняла миссис Несбитт. Потом мы ели тунца, красную фасоль и консервированные ананасы. И подняли тост за нашего самого лучшего друга.
8 ноября
Сегодня днем мама доковыляла (возможно, зря) до кладовки. Мэтт и Джон занимались дровами.
Я ненадолго оставила ее там (вообще, чувство времени совсем теряется), но потом решила пойти проверить, не упала ли она. Вошла и увидела, что она сидит на полу и плачет. Я обхватила ее рукой за плечи и дала выплакаться. Успокоившись через какое-то время, она обняла меня. Поднявшись с моей помощью и опершись на меня, добралась обратно до веранды.
Никогда в жизни я так не любила маму, как сейчас. Как будто в меня проникла часть той любви, которую питала к ней миссис Несбитт.
10 ноября
Днем заехал Питер. Каждый раз он выглядит лет на пять старее.
С нами он не особо разговаривал. На руках поднял маму с матраса, одеял и прочего и отнес в гостиную.
Там они пробыли довольно долго. Как раз в это время вернулись Мэтт и Джонни, и мы все разговаривали шепотом, чтобы не помешать им.
Когда они вернулись обратно на веранду, Питер так бережно уложил маму на матрас, что я чуть не заплакала. В этом было столько любви и ласки… Питер велел нам заботиться о маме и следить, чтобы она не перетрудилась. Мы обещали.
Интересно, был ли когда-то папа так нежен с мамой. А сейчас – так ли он нежен с Лизой?
11 ноября
День ветеранов. Национальный праздник.
Мэтт не пошел дежурить на почту.
Мне кажется, это самая нелепая вещь на свете.
15 ноября
Пошла к себе в комнату за чистыми (более чистыми) носками. И пока была там, решила взвеситься.
На мне порядочно слоев одежды. Печка топится днем и ночью, но углы веранды не сильно прогреваются. И само собой, выйти оттуда в кухню, кладовку или наверх – все равно что отправиться в экспедицию на Северный полюс. Так вот запросто в бикини не прогуляешься.