Воображение услужливо рисовало почти идиллическую картину: вот, взявшись за руки, мы мчимся на роликах по Поклонке. И в лицо летят пригоршни пахнущего летом ветра, и на нас джинсовые глубоко вырезанные шорты, и все мужчины оборачиваются нам вслед. А нам по фигу – ведь мы лесбиянки.
Или вот так: мы в декольтированных черных платьях стоим у барной стойки закрытого клуба (для большей пикантности пусть это будет не в Москве, а где-нибудь в чопорном Лондоне). Милая, тебе «Текилу Сан Райз» или «Мохитос»? Нет, солнышко, сегодня я пью абсент. Только тягуче-крепкий абсент, как чахоточная парижская красавица начала века. А блондинистый аристократ, сидящий за столиком в полутемной нише, шокированный нашим великолепием, посылает двум заморским красавицам бутылку «Вдовы Клико». Спасибо, милый джентльмен, шипучку мы, конечно, выпьем. Но вы можете катиться к чертовой матери вместе со своим гнусавым лондонским акцентом. Потому что мы – лесбиянки!
Или совсем уж оптимистичная мечта: когда-нибудь на светском рауте я непременно встречу его, Дениса Викторовича Семашкина, в компании очередной томной каланчи. Он взглянет на меня, и… Нет, даже думать об этом не буду, и так понятно, какими будут его предсказуемые действия. Он, конечно, преподнесет мне букет роз. На этот раз он и правда в меня влюбится, ведь в моем облике появится какая-то едва уловимая порочность, некая интригующая тайна… А я ему скажу – прости меня, милый, я бы с радостью, но я люблю другую. Потому что я – лесбиянка!!!
Мечтать обо всем этом было так легко и приятно, но мне было совершенно неясно, как превратить мечты в реальность. Дело в том, что ни одной знакомой лесбиянки у меня не было. В противном случае я непременно бы ей позвонила и, застенчиво кашлянув, предложила свою кандидатуру для пылкой любви.
Я позвонила Наташке. Наташка не имеет никакого отношения к однополой любви, зато она всех и все знает. Наверняка она сможет что-то мне посоветовать.
С тех пор как Натка покинула нашу группу, мы с ней почти не общались. В начале марта ей исполнилось шестнадцать лет – я позвонила, чтобы ее поздравить, и ожидала приглашения на шумную вечеринку. Пятнадцатилетие Натки мы отмечали в разбитном клубе «Маккой» – напились, как матросы, и танцевали на барной стойке. Но в этот раз Наташа устало сказала, что день рождения она праздновать не собирается – слишком много работы. «Снимаем мой первый клип. Сценарист постарался, я должна изображать белую птицу на крыше. Красиво, конечно. Но мой костюм состоит из перьев. А на улице минус десять. Натираюсь водкой и жиром, ужас. Да еще и ветер на крыше». – «Какой кошмар! Зато белые перья – это так гламурно. Это тебе не творения Жирафикова. Наверное, каждая девушка в глубине души мечтает иметь в своем гардеробе белые перья».
И вот теперь я снова звонила Натке.
Не могу сказать, что она была очень рада меня слышать. А может быть, просто устала. Кто знает, не исключено, что клип еще не досняли. Мне ли не знать, какая это морока – съемки клипа и запись первого сингла.
– Наточка! Как я соскучилась, сто лет тебя не видела! – воскликнула я, услышав ее прокуренное басовитое «алло».
– Привет, Варя, – уныло откликнулась экс-подруга, – не ожидала тебя услышать.
– Почему? Успела сбросить меня со счетов?
– Ну что ты. Просто пашу как лошадь, устаю жутко. Представь себе, я даже на свидания не хожу.
– Еще бы. У тебя ведь теперь жених есть. Притом завидный, – не удержалась от сарказма я. – Как он, кстати, поживает?
– Не жалуюсь… Хотя надоел страшно, – со вздохом призналась она, – представь себе, когда он меня целует, мне от отвращения кричать хочется. Я иногда и кричу.
– А он?
– А он думает, что это я так кончаю, – усмехнулась она. – А ты как? Я слышала о том, что произошло с…
– Не стоит об этом, – оборвала ее я, – тем более что тебе наверняка уже обо всем насплетничали.
– Еще бы! Я даже видела его с этой…
– Зинкой? – жадно переспросила я.
С одной стороны, мне хотелось услышать о новом романе Дениса во всех подробностях, с другой – не хотелось знать об этом ничего.
– С ней, – грустно подтвердила Наташка. – Ладно, не будем о них, сволочах.
– И как он? – тихо спросила я. – Только честно. Он выглядит счастливым с ней, да?
Наташа зевнула.
– И охота тебе, Варя, нервы трепать. Он выглядит подлым. Как обычно. А вот она стала хорошенькой.
– Спасибо, – взбеленилась я. – Очень приятно слышать. Ты что, не знаешь, что ли, что настоящие подруги не должны хвалить новых девушек бывших любовников? Только плохое! Могла бы придумать, что у нее усталый вид или сломан передний зуб.
– Ну извини, – удивилась Натка. – Я с этим кодексом незнакома… Варюш, а можно я тебе на недельке перезвоню, а? Я тут спать собиралась. А то скоро мой… жених, как ты выражаешься, придет. Я стараюсь к его приходу уснуть.
– Зачем?
– Во-первых, чтобы лишний раз его не видеть. А во-вторых, чтобы уклониться от секса, – цинично хохотнула она.
– Конечно, созвонимся, когда тебе будет удобно. Только вот… Я в общем-то по делу звоню.
– Да? Выкладывай.
– Мне даже как-то неудобно о таком говорить, но обратиться больше не к кому… – замялась я. Мне и правда вдруг стало стыдно. До чего я докатилась – звоню шестнадцатилетней приятельнице, чтобы спросить у нее адрес лучшего лесбийского клуба. – Может, ты и не сможешь мне помочь…
– Говори, Варька, не тяни резину.
– Короче, я решила стать лесбиянкой! – выпалила я.
Наташа надолго замолчала. Я даже решила, что нас рассоединили, и на всякий случай подула в трубку. Подруга мгновенно отреагировала:
– Не дуй мне в ухо! Что ты сказала?
– Именно то, что ты услышала. Не заставляй меня повторять, я и так сейчас со стыда умру.
– Ты решила стать лесбиянкой? – ошарашенно повторила она. – Интересное кино. Разве это можно – вот так вот взять и решить?
– Выходит, можно, раз я решила.
– То есть ты в кого-то влюбилась? – осенило Наташу. – Влюбилась в девчонку?
– Нет. Это пока просто решение, и мне нужна твоя помощь.
– Девочки меня не интересуют, извини, – испуганно сказала Натка.
Черт возьми, эта дурочка подумала, что я решила приударить за ней.
– Я не тебя имела в виду. И вообще, ты не в моем вкусе, – вернула я ей подачу. – Просто ты все в Москве знаешь, а я особенно нигде не тусуюсь… Короче, Натка, ты не могла бы мне подсказать место, где собираются лучшие лесбиянки?
Она сдавленно хихикнула.
– Лучшие лесбиянки, говоришь? А кто тебя интересует – блондинки, брюнетки? Модельки или дамочки в возрасте?.. Варя, не майся дурью, вот что я тебе скажу. Никакая ты не лесбиянка!
– Нет, лесбиянка! – упрямо повторила я. – Мне лучше знать. Но если ты не хочешь помочь, когда я единственный раз в жизни об этом попросила…
– Варя, ну есть в Москве клубы… «Три обезьяны», например… Но там никакого фейсконтроля, пройти может кто угодно.
– Откуда ты знаешь? – поддела я ее. – Ходишь по злачным лесбийским местам?
– Ты как будто бы с дерева спустилась, – разозлилась Наташка. – Одно время все эти гомо-клубы вошли в моду. Туда ходил кто попало. Но вообще-то я знаю, что тебе нужно… Одно местечко, закрытое…
– Адрес! – потребовала я.
– У меня там знакомый управляющий, так что могу тебя порекомендовать. Только никому ни гугу, потому что это место даже не оформлено как юридическое лицо. Это просто коттедж на Рублево-Успенском шоссе, он находится в частной собственности одной экзальтированной дамочки. Там она каждый вечер устраивает розовые вечеринки. Так что приходи, может быть, кого-нибудь и подцепишь.
Наташка продиктовала мне адрес.
– Туда надо одеваться как-то по-особенному?
– Да, конечно. Ты что, не знала? Надо приходить в костюме из секс-шопа. Знаешь, продаются такие, одежда шаловливой медсестрички или гувернантки.
– Что?
– Да шучу я. Господи, Варька, ну ты и балда. Я даже поверить не могу, что все это затеяла действительно ты. Конечно, никак по-особенному одеваться не надо. Просто дорого и со вкусом. Да, и купальник захвати, там, кажется, есть бассейн.
– Спасибо, Наточка! Ты даже не представляешь, как ты мне помогла!
– Да ладно, сочтемся, – ухмыльнулась она. – Потом расскажешь, пользовалась ли ты успехом у милых дам.
Следующим вечером я отправилась в закрытый лесбийский клуб. Сказать, что я нервничала, – значит не сказать ничего. Мои ставшие ледяными пальцы мелко дрожали, зубы отбивали бодрые военные марши. Пожалуй, так я не нервничала даже на просмотре в танцевальный ансамбль. Даже во время первого поцелуя. Даже когда готовилась вручить свою главную драгоценность – девственность – одному маловыразительному типу, о котором уже вспоминала в начале своего повествования.
Я собиралась познакомиться с девушкой. Снять девушку на ночь. Звучит круто, да?
На мне было одно из моих любимых платьев цвета рассветного неба – не то серое, не то синее. И крохотные серебряные сережки с фальшивыми бриллиантами. И серебряный браслет вокруг щиколотки. Волосы я уложила волнами и подняла наверх. В целом получилось целомудренно и романтично, в стиле Констанции Бонасье в исполнении Ирины Алферовой. Я немного подкрасила ресницы синей тушью. Интересно, лесбиянки используют косметику? Господи, я же ничего о них не знаю. Не буду ли я выглядеть в этом клубе как белая ворона?
Перед выходом из дома я для храбрости выпила стопку ледяной водки.
Смелости от этого не прибавилось, зато стало немного теплее. Почему-то, когда я нервничаю, все время мерзну.
Я быстро нашла нужный особняк. Приветливый менеджер по телефону в мельчайших подробностях объяснила, как добраться до клуба.
У входа меня встретил охранник.
Мужчина.
Почему-то я думала, что в клубах для лесбиянок должны работать исключительно женщины. Видимо, на моем лице было написано замешательство, поэтому, белозубо улыбнувшись, он объяснил:
– Здесь не клуб мужененавистниц. Так что все в порядке.