тический олимп Министерства, хорошенько пнув Дамболдора и не допустив к власти неудобных им людей. Сейчас же никто не подумает на старого сквиба, всё внимание директора приковано к оппозиционному лагерю Минервы, а школьный завхоз рассматривается им в роли пыли у ног. Ауру Филч маскирует идеально. Всё же раньше авроры были не чета нынешним. Мерлин, — неожиданно всплеснула руками Вальпурга, — куда катится мир? Я — старая грымза, вместо того чтобы лечить и успокаивать больного ребёнка, обсуждаю с ним политику и строю планы по устранению власти с помощью агентов другого государства. Моргана всемилостивая, верни мне разум!
Сдаётся мне, Леди Блек не сильно погрешила против истины. Не могло КГБ оставить без внимания такое чудо, как Волдеморт. Слишком удобное орудие насаждения хаоса. Да и меня взяли на карандаш. Не слишком я уповал на анонимку с эпистолярным жанром о похождениях алхимика Фламеля. Вычислили. В тринадцатом отделе не лопухи сидят. Знаниями в России, то бишь СССР не разбрасываются. Потом мы немного почудили во Франции, взяв под империо одного пройдоху — пиранью чернильницы. Съёмки фильма на одной шестой части суши тоже не забываем и старого куратора. Там-то опытные психологи отметили галочкой юного мага с Туманного Альбиона. Хм-м, ракетный обстрел тюрьмы, это тщательная «импровизация» русских или счастливая случайность?
Случайность… Я давно не верю в случайности.
Пока Вальпурга занималась самобичеванием, я, отбросив посторонние мысли и послав на икса политику, лежал, закинув руки за голову и мечтал о французких Альпах. Горы, лыжи, Гермиона! Красота!
— …ты меня слушаешь? — донеслось до меня сквозь сладкие грёзы.
— А?
— Всё с тобой ясно, — улыбнулась Вальпурга. — В другой раз продолжим. Лежи, набирайся сил. Почувствуешь себя лучше, переберёшься в свою комнату, её уже подготовили. Утром придут целитель и артефактор, работающие на меня. Естественно под клятвы и обеты. Необходимо снять с тебя матрицы для скрывающих амулетов.
— Зачем?
— Затем, что послезавтра мы переезжаем во Францию. С нелегальными портключами ныне напряжёнка, полетим самолётом, а в Хитроу имеется аврорский пост.
— Это хорошо! — блаженная улыбка непроизвольно наползла на мои губы. Скоро я увижу родных и Гермиону.
Выбрались из Британии мы без проблем. В «Хитроу» всё прошло без сучка и задоринки. Типичная ситуация: пожилая леди с внуком направляется в гости к родным во Францию. А учитывая, что кровь Блеков составляла ровно половину той красной жидкости, текущей по сосудам моего организма и фамильное сходство было на лицо, то у стражей порядка не возникло вопросов. Авроров от контроля пассажиров отвлекло неправомерное применение магии несовершеннолетним, обнаруженное сигнальными чарами на границе аэропорта. Кричер с ворованной палочкой был бесподобен. Так что мы тихо-мирно слиняли с исторической родины. Андромеда осталась дома, засев с нанятыми адвокатами, юристами и прочими крючкотворами от законников за составлением исков на председателя Визенгамота. Если коротко, то на Анди ложилась тяжкая ноша по расшатыванию ситуации перед главным ударом по низвержению с Олимпа британского светоча.
Я же благоразумно решил не светиться. Умерла, значит умерла. Убойный компромат залегендировали изящно и просто — нет его у нас, и не было никогда никакого компромата! На том стояли и стоять будем.
Вся политическая тусовка магического мира островов и пасущиеся около неё доподлинно знали, что Блеки и их союзники тайно расследовали преждевременную кончину бывшего начальника Азкабана, но все попытки пропали втуне, так и не дав результата, водой пролившись на мельницу лагеря Его Бородейшества. Ну, как тайно, раз люди знали, значит, слухи выплыли наружу и стали достоянием широкой общественности. Это первый слой прикрытия — официально и неофициально Блеки выпали из этапа «большой игры». Ну-ну, наивные. Блеки ушли в тень.
Теперь второй слой, совмещённый с третьим. Их реализации несказанно помог случившийся «Азкабанский инцидент» с разрушением форта и гибелью заключённых и нескольких охранников. Власть имущим и публике срочно требовался козёл отпущения. Под сурдинку в Визенгамоте инициировали повторное расследование по делу Вильяма Лоусона. Кто из старых недругов или друзей директора решил подставить усопшего, Андромеда ещё не выяснила, но ситуацию было решено использовать к нашей вящей пользе. Из-за нехватки грамотного персонала глава ДМП привлекла к расследованию частную контору — магическое отделение агентства Пинкертона. Парни из США как бы гарантировали посторонним наблюдателям независимость расследования, так как приносили обязательные обеты работать в рамках закона. Нехай с ними, Кричер таких обетов не давал. Ему за семью обидно. Домовик должен был взять под империо какого-нибудь маггла и его руками подкинуть в заранее приготовленный тайник мою, сохранённую в труселях, бумаженцию. После чего несчастный обливейтится, как и верный домовик, зато дело шито-крыто, ни одна тварь не подкопается. В нужный момент агенты находят бумагу и старика смешивают с грязью, а Блеки остаются в стороне. Белые, пушистые, законопослушные подданные Её Величества. Все шишки и посмертная слава достаются Лоусону, скрывшему улику. Или не скрывшему… Кто знает, для каких целей начальнику тюрьмы потребовался данный документ из разряда «перед прочтением сжечь»? Партия традиционалистов в любом случае остаётся в выигрыше, а старик… Старику не позавидуешь.
Скажете слишком закручено? Ничуть. В этом ядовитом террариуме только так и стоило действовать, чтобы не навлечь на голову тёмное проклятье из-за угла. Только тайно и только чужими руками, даже непреложный обет не гарантировал сохранения тайны. У старика полно «фигур» в запасе и то, что выставлено на шахматную доску политики всего лишь вершина айсберга по сравнению с тем, что используется в тёмную, шантажируется или давно прикормлено щедрой рукой бородатого властолюбца. А есть ещё идейные сторонники с напрочь промытыми мозгами. Эти зомби со свободным вектором волеизлияния вполне могут решиться на месть ради всеобщего блага. Зачем нам плодить врагов? Правильно, незачем. Пауки в банке справятся сами, стоит им кинуть кость или жертву.
О всём этом я размышлял подрёмывая в удобном кресле бизнес — класса. Мерный гул двигателей самолёта навевал сон и только осознание того факта, что от взлёта до приземления в аэропорту «Шарль де Голль» немногим более часа не давало мне задать храпака. Вот и «ля белль Франсе». Прибыли. Через тридцать минут мы были на стоянке такси, где нас встречала Белла с порт-ключом до поместья. Хлопок воздуха, заполнившего образовавшуюся пустоту, оставил звучное напоминание о трёх исчезнувших людях из салона автомобиля людях. Таксист арабской наружности недоумённо покосился на смятые бумажки в руках, он совершенно не помнил пассажира, заплатившего за проезд.
— Всё-всё, больше не работаю по две ночи подряд, — пробормотал таксист, помотав головой. — Домой-домой, надо поспать.
— Гарольд! — заливаясь слезами, на мне повисла тетя Петунья. И ладно бы только она, немногим от неё отстала мелкая язвочка Лили и шипящие «шнурки», забравшиеся мне в рукава. Не теряя достоинства по лестнице важно спускался Шуша, задрав хвост рядом с ним бежал книзл и последним шествовал дядя Вернон.
Меня облобызали, залили слезами и много всего прочего, чего сделали с тушкой мелкоуголовного элемента. Успокаивающее зелье лилось рекой, причём к фиалам не по разу приложились крёстная, тетушка, малышка Лили, выгнать которую мы всем кагалом не смогли и Белла. Хотя Вальпурга уже не раз выслушивала мою печальную и поучительную историю, её всё равно основательно пробирало. Дядя мужественно держал себя в руках, то и дело поглядывая на бутылку коньяка и порой порываясь плеснуть себе полстаканчика или стакан. Чего уж мелочиться. Весь «живой уголок» с комфортом устроился на шкурах у разожженного камина. Из семьи не было Дадли по причине соревнований по карате и получения второго дана. Кузен обещал появиться завтра, завтра же в поместье должна нагрянуть Нимфадора с супругом. Сегодня она мелькает на публике и имитирует бурную деятельность в Англии. Леди Блек не пристало полностью скидывать обязанности члена Визенгамота на своего представителя, на некоторых важных заседаниях требуется личное присутствие. Вот Дора и отрабатывала почётную, но муторную повинность.
Чтобы не вносить лишнюю сумятицу, моим вассалам и Гринграссам ничего пока не сказали, всё равно они должны появиться в поместье ближе к вечеру после окончания учебных пар в Шармбатоне. Кто бы знал, как я за всех них соскучился.
За разговорами, охами и ахами время неумолимо подкатило к обеду. Эта была мука. Тётя Петунья, послав по известному адресу этикет и прочие нормы, так и норовила подсунуть самый вкусный кусочек бывшему узнику, исхудавшему до состояния «шкелетика». Глядя на мои мучения, дядя Вернон иронично хмыкал в пышные усы, а крёстная делала вид, что ничего не происходит. Боясь обидеть беременную тётушку, я давился и ел. Зато после обеда мне удалось ненадолго ускользнуть от удушающей опеки и тет-а-тет переговорить с дядей.
— Это что? — начав с места в карьер, я указал взглядом на левую руку Вернона с едва-едва заметной тускло светящейся вязью магического обета на ней. Иногда обострившееся магическое зрение вскрывает неприятные сюрпризы. Скрытый непреложный обет. На дяде. Куда и во что он влез, а главное, кто наложил и скрепил клятву? Вопрос не терпит отлагательств.
— Что? — пошёл в несознанку Вернон.
— Дя-дя! — укоризненно рыкнул я. — Не стройте из себя дурака. Обет. Непреложный.
— Ты же знаешь, я не могу сказать.
— Это связано со мной? — Вернон отвёл взгляд. Ясно. Продолжим допрос. Наобум я спросил:
— Это русские? — дядя отвернулся к окну. — Твою мать! Мать! — вырвалось у меня. — Дядя, как?
— Я — посредник, — прохрипел Вернон, шипя от боли, видимо клятва допускала некоторые вольности или дядя сумел обойти формулировку, раз поделился подробностью с племянником. Силён и хитёр.