Бабушка, кстати, говорила, что эти мои отцовские родственнички сыграли немалую роль в том, что папаша так повел себя с моей маман, ибо считали, что их сыночка может (и должен!) найти себе пару получше. Поделом!
А вот с самой Надей стоит быть поаккуратней, ибо девица эта с хитрецой и, несмотря на юный возраст, явно не так проста, как хочет казаться. Меня она узнала сразу, а это практически наверняка означает, что фотографию мою она видела не «пару раз мельком».
В моем разуме зашевелился некий червячок сомнения относительно нее. Ладно, поглядим. Уверен, это был не последний наш разговор, о чем она сама же весьма прозрачно намекнула.
В этот момент вернулся Серега.
Ну и, конечно же, сегодняшняя поездка, несмотря даже на присутствие Сереги, не могла пройти совсем уж обыденно (исключая уже состоявшуюся встречу с младшей сестрой).
Глядя вслед уходящей сестре, я внезапно обмер, и у меня едва не отвалилась челюсть, когда увидел её.
— Нет…нет…нет… — зашептал я, а по моим щекам заструились слезы. — Этого…этого просто не может быть!
— Не может быть чего? И почему ты плачешь? — спросил Серега, усевшийся рядом и взявший ладошку моей Златки в свои руки.
— Просто не может этого быть…! — прошептал вновь я.
Я неотрывно глядел на женщину, рядом с которой шли двое подростков, мальчик и девочка, а также мужчина, катящий детскую коляску.
— Злата! — Серега пытался меня растормошить, я же шептал нечто нечленораздельное, ревел и продолжал глядеть на женщину.
Она вдруг дернулась, встала как вкопанная, обернулась и начала озираться по сторонам. А затем наши взгляды встретились.
— Она сейчас подойдет… — хлюпая носом, прошептал я.
И она не обманула моих ожиданий.
— Девушка, может ли быть такое, что мы знакомы? — поинтересовалась она, подойдя ко мне и напряженно всматриваясь в мое лицо.
— Нет…Забава…в смысле…не знаю…нет…мы не знакомы! — сквозь слезы ответил я.
— Правда? Тогда откуда ты знаешь, как меня зовут? — с сомнением спросила она, и я заметил, что ее по какой-то причине начала бить крупная дрожь.
— Мне показалось, что вам очень подходит это имя… Прошу прощения, если вдруг это не так! — я, наконец, сумел обуздать эмоции, а затем повторил. — Я вас не знаю! Мы не знакомы!
Я хотел было вскочить с лавочки и просто куда-нибудь убежать. Неважно куда. Но…
— Извините, а это ваш муж и дети? — до боли сжав кулачок свободной руки, спросил я, кивнув в сторону мужчины и обоих подростков.
— Да.
Не говоря более ни слова, я таки вскочил с лавочки и, потянув за собой Серегу, направился в туалет, выбрав такой маршрут, чтобы не столкнуться с кем-то из своей школы, а то непременно возникнут вопросики: «почему это Злата такая зареванная?».
Серега молча, не задавая дурацких вопросов и давая успокоить эмоции, проводил меня до «М\Ж».
В туалете.
А я так надеялся, что её здесь нет… — подумал я, уже раз двадцатый ополаскивая физиономию (хорошо, что без косметики!). — Даже не пытался найти в соцсети, боясь, что она все-таки есть…
А она действительно существует здесь. И у нее есть дети. Не мои дети! Есть и муж. Не я! И она, когда я увидел ее с мужем и детьми, выглядела такой счастливой…
Без меня!
Я в очередной раз ополоснул лицо, а затем вытер его бумажным полотенцем.
— Все, Злата, успокойся. Ты здесь не Волков Александр! Ты Петрова Злата! Здесь она никак не может быть твоей и вместе с тобой. Она определенно счастлива, и тебе нужно за нее порадоваться, даже если душа рыдает! Не будь законченным эгоистом! Забудь о ней, и больше никогда уже не вспоминай! Живи этой жизнью, а не той! — прошептал я.
В этот момент из кабинки вышла женщина средних лет и, встав рядом, к соседнему умывальнику, как-то странно уставилась на меня.
— Вам чего-то нужно? — не оборачиваясь на нее, спросил я.
— Чего ты здесь шепчешься сама с собой? — поинтересовалась она.
— С умным человеком «перетереть» кое о чем нужно, а что?
— Ебанутая! — хмыкнула она, а затем направилась на выход.
— Быдло! — не остался в долгу я.
На улице.
— Серег, это все из-за сестры. Она дочь моего отца, с которым я не общалась много лет. Извини, это все мои обидки и эмоции из прошлого… — подойдя к дожидающемуся меня кузену подруги, сразу пояснил ситуацию я.
— Дела семейные, понял. — кивнул он. — А та странная женщина?
— Она не странная! — чуть более резко, чем собирался, ответил я. — Просто…неважно, в общем! Забей!
— Извини. — стушевался Серега, поняв, что задел некую «струну» моей души.
— За что? — улыбнувшись, поинтересовался я, после чего указал взглядом вперед и произнес. — Пошли птиц и зверей смотреть, а то, когда еще такое увидим!
— Да! — согласился он и, взяв мою Злату за руку, направился к вольерам, а затем, заприметив лоток с мороженым, спросил. — Мороженое будешь?
— Буду!
И все-таки как странно! Какова была вероятность встретить здесь Надю или Забаву? А обеих сразу? Исчезающе мала, а значит, эти встречи, вероятно, произошли не случайно… Да еще это непонятное сообщение, якобы от Волкова!
Позже. Небольшая ферма недалеко от «Парка птиц».
— Петрова, ты в края ебанулась, что ли? Чего творишь? Пусти курицу! — пролепетала одна из двух десятиклассниц, вместе с которыми меня, против воли, отрядили на «квест»: «поймай курицу и принеси ее на кухню».
Не обращая внимание на охреневающих старшеклассниц, снимающих все происходящее на камеры своих телефонов, я, когда, наконец, изловил-таки курочку (под дружный хохот и улюлюканье девиц, ведь именно для этого шоу они меня с собой и взяли, ну что ж…), разложил ее на специальном чурбане, замеченном мною за курятником, во время краткой экскурсии по ферме.
Здешнее «лобное место», короче.
Голову курицы я поместил между двух больших гвоздей, вбитых в чурбан. Птица не сопротивлялась. Широко раскрыв клюв и высунув язык, она неотрывно глядела на меня одним глазом.
Здешний чурбан точь-в-точь как был там, в деревне у бабушки с дедушкой. И ровно с таким же устройством, в виде двух гвоздей, для фиксации головы птицы. Мне не довелось собственноручно устраивать забой птицы, этим всегда занимались мои тамошние тетушки, но я многократно наблюдал за «процессом», так что…
— По-моему, вполне очевидно, что! — заявил я, не глядя на девиц.
Освободившейся рукой я с трудом вытащил топор, довольно крепко вогнанный в чурбан, а затем проверил, острый ли. Топор оказался отлично заточен.
— Или вы решили, будто курицу станут варить живьем? — поинтересовался я, обернувшись на них.
Не дожидаясь их ответа, быстрым движением взмахнул топором, а уже через мгновение раздался звук металла, врезавшегося в дерево. Голова курицы полетела в ведро, специально для этого здесь и оставленное. А затем, с немалым трудом удерживая над все тем же ведром обезглавленную тушку птицы, отчаянно дергающуюся и изо всех сил молотящую крыльями (отплясывает хардбасс, как сказала бы Стёша), стал ждать, пока стечет кровь.
Я с улыбочкой на устах обернулся на школьниц. Обе были белы, словно мел. Открыв свои рты, они неотрывно смотрели на происходящее. Телефоны были все также в их руках, а значит, в школьном чатике обязательно появится множество фотожаб на меня.
Ну что, сучки, хотели повеселиться, глядя на то, как я неловко пытаюсь изловить курицу (а затем и в школьный чатик видео скинуть)⁈ Что, уже не весело⁈ Я вам покажу, заразы, как издеваться надо мной!
— Петрова!
Я обернулся на голос «физички», одной из двух взрослых сопровождающих на этой экскурсии. Она, очевидно, заявилась сюда из фермерского трактирчика затем, чтобы выяснить, почему это нас так долго нет.
Временная «классная», обнаружив сотворенное мной жертвоприношение неизвестному злому богу, натурально осела на землю, будучи в полуобморочном состоянии. Какая она нежная дамочка…
— Петрова! — из грез в реальность меня вернул голос все той же «физички», которая, будучи вполне себе живой, здоровой и в полном сознании, нависала теперь надо мной.
Я немного поерзал, а то у меня слегка затекла задница от сидения на лавке в этом трактире, куда нас привезли на обед.
— Проснись и пой! — заявила учительница, обнаружив на себе мой взгляд. — Сходили бы уже вместе, раз уж девочки тебя так просят! Чего ты такая некомпанейская-то?
Она кивнула на девиц, которые довели меня, в фантазиях, до куроубийства.
— Где еще такие впечатления получишь? Небось же думаешь, что куры в супермаркете растут!
— Ну, пойдем, Злат! Пойдем! — взяв меня за руку, произнесла одна из парочки, девица симпатичная, но…
— Не-е-ет, подруженьки! — постаравшись состроить миленькую мордашку, ответил я, забрав руку. — Значит, воспользовавшись отсутствием Сереги…
У него там какой-то «очень важный» разговор с отцом нарисовался, и он вышел на улицу.
— … решили слегка поиздеваться надо мной, заставив носиться за курицей?
Судя по моментально скисшим физиономиям девиц, именно это они и задумали.
Я бы и сам не отказался устроить им веселье, о котором только что фантазировал, но влипать в разные истории мне теперь нельзя. А публичное обезглавливание курицы, уверен, входит в число «разных историй». Жаль, ведь после подобной демонстрации школяры бы от меня отвалили гарантированно.
— Не-е-ет! Я с вами не пойду, извиняйте! — вновь завел свою пластинку я, и через непродолжительное время от меня, наконец, отстали.
Москва, Зеленоград, 15-й микрорайон, корпус 1553, возле подъезда Златы.
— Так! Я уже говорила, таких поцелуйчиков ранее шестнадцати лет у меня не будет! — увернувшись от губ Сереги, проводившего ее до подъезда, заявила Злата, а затем, внезапно рассердившись, добавила. — Тем более, какого фига ты пытаешься провернуть со мной подобный фокус прямо, блин, под видеокамерой!