— Все, что доно— ни стоит и гроша, Злат.
— Если бы на кону не стояло нечто по-настоящему ценное, вряд ли бы ты так резко подорвался на эту встречу в компании со мной…
— Ты моя дочь… — он пожал плечами и, сделав честное-пречестное выражение физиономии, поинтересовался. — Разве я не могу хотеть увидеться со своей дочерью?
— Что такое, папа? Неужели тебе больше не хочется оспаривать в суде тот факт, что ты мой отец? — ехидным тоном поинтересовался я.
— Злат, давай только без этого! Нормально же общались… — папаша скривился так, словно бы лимон укусил.
— Нет, пап. Извини, но я уверена, что ты не захочешь просто так прокатиться по вечернему Зелеку в компании со своей дочерью, со мной… — уже серьезным тоном ответил я, и, когда бровь отца вопросительно задралась, продолжил. — Из-за твоей жены. Ты ее очень любишь и знаешь, что наши встречи ничего не принесут ей, кроме страданий от ревности…
Отец хотел было возразить, но...
— Я не в обиде на тебя. Это жизнь, и она сложная…
— Сложная… — на «автомате» повторил он.
— Как уже говорила, я благодарна тебе за то, что она…жизнь…у меня есть. «Двушка», пап! «Двушка» в новостройке Москвы, не в Зелеке. И с ремонтом! И мы договорились…
— Ты оху…?! — когда папаша «переварил» услышанное, то с его физиономии пропала всякая благостность. — Ты что, с дуба рухнула?! Ты же мне пообещала, что не станешь с меня требовать более того, о чем мы договорились…
— И затотребовать ничего больше не стану, ведь я всегда держу свое слово, папочка! — довольным тоном ответил я. — Взаимовыгодные отношения… Кажется так несколько минут назад ты назвал наши взаимоотношения. То есть, отношения на основе обоюдной выгоды, а не «папа — дочь». «Двушка» в Москве — эта та компенсация, которую я хочу получить за подыгрывание тебе в этом деле.
— Злата… — папаша начал выходить из себя.
— Уважаемый отец, вы за моей спиной договорились с отцом Листьевой о чем-то чрезвычайно важном лично для вас и для ваших деловых партнеров, а меня решили просто поставить перед фактом, купив взамен условную шоколадку. Так не пойдет… — я покачал головой.
— Более наглой девицы я в жизни не видел! — вставил слово папаша.
— Я ваша дочь! Ведь, как говорится, осинка не родит апельсинку…
Папаша покраснел.
— В общем, пап, сегодня я победила недоброжелательницу. Ты мою победу пытаешься приватизировать и условно монетизировать, а я тоже этого хочу! Если тебя не устраивают мои хотелки, что ж… — пожав плечами, я отстегнул ремень безопасности и открыл дверь. — Домой меня отвозить не нужно, я пешочком прогуляюсь.
Если, и впрямь, домой придется возвращаться пешком, то я не хило вымокну, дождик немного разошелся…
— Злат… — отец придержал меня за руку. — Давай обойдемся без театральных постановок, пожалуйста! Твою натуру я уже раскусил. Ты в любом случае стремишься получить желаемое, но… Нет, я не смогу приобрести тебе недвижимость, даже если очень этого захочу…
Началась стадия торга.
— Твоя жена, я понимаю. — ответил я.
— Ну вот, раз понимаешь… — начал было отец.
— Пусть жилье мне приобретут ваши партнеры по бизнесу и политике. Вы же в том числе и для них стараетесь, если я все верно поняла. — я вновь удобно устроился в кресле.
— Злат… — папаша начал говорить, но замолк, забарабанив пальцами по рулю.
Молчание в авто повисло надолго, минуты на три, наверное.
— На чем ездит Ира? — поинтересовался отец. — На каком автомобиле?
— Лада…как там ее… — вспоминая, я почесал пальцем висок. — Лада Аврора, вот.
— Старая? — продолжил допытываться папаша.
— Лет пять, вроде…
— Злат, давай договоримся о реалистичных вещах. Например, о хорошем новом корейском автомобиле для твоей мамы…
Услышав его предложение, перед моими глазами встал «ого-го директор».
Новый авто для мамы — это очень хорошо, но такие подарки ей от ее бывшего мужа — не вариант…
— Она устроит машине церемониальное сожжение, пап. Сразу, как только узнает от кого она… — отверг я предложение, поинтересовавшись затем. — А ты? Ты бы, окажись на ее месте, принял бы такой подарок?
Ответом мне было сконфуженное молчание.
— «Двушка», пап. В Москве. И это… — я прервал тишину. — Если что, я не настаиваю. Выбирай любой вариант, который нравится…
И вновь наступила тишина.
— Ты здорово умеешь пользоваться моментом, не могу тебя осуждать. И правда, моя дочь… — отец отчего-то улыбнулся. — Однокомнатная, Злат. Яснимутебе однокомнатную квартиру возле университета, на все время твоей учебы...
Отец, полезший теперь в свой телефон, очевидно поставил точку в переговорах, выкатив свое финальное предложение.
— …это на сегодняшний день около сорока тысяч рублей в месяц. — закончил он, оторвав наконец взгляд от дисплея.
Что примерно составляет два миллиона и четыреста тысяч плюс инфляция, за пять лет моего нахождения в стенах ВУЗа. — произвел я в уме нехитрые вычисления. — Ладно, бог с ним, не так уж и плохо, в конце концов.
— Хорошая квартира, в хорошем доме и на все время моей учебы. — согласился я.
— Да. — кивнул папаша. — Поступаешь в университет и все время учебы живешь в отдельной однокомнатной квартире.
Кажется, это моя победа, но…
— Все еще продолжаешь свой аттракцион недоверия? — приподняв бровь, поинтересовался отец, когда молчание затянулось.
— Мне еще три года учиться в школе, а потом еще пять лет в ВУЗе, и за это время может случиться всякое. Может статься так, что вы, отец, и рады будете сдержать слово, но… — пожав плечами, ответил я, добавив. — Такой возможности у вас может уже и не быть, например…
— Ты посещаешь курсы ораторского мастерства? — папаша вдруг сменил тему.
— Курсы ораторского мастерства? — переспросил я, а затем, покачав головой, ответил я. — Н-нет. А что?
— Нет, ничего. — ответил родитель. — Просто, когда общаюсь с тобой, то постоянно забываю, что ты пятнадцатилетняя девица. Очень хорошо у тебя поставлена речь, а значит, мать тобой занимается… Ладно, Злата, ладно. Давай поступим следующим образом, мы откроем специальный счет на твое имя, и закрепим нашу договоренность нотариальным соглашением таким образом, что, когда придет время, ты с него сможешь оплачивать съем жилья вблизи университета. Согласна?
В салоне установилась тишина, и я глядел, как капли дождя практически беззвучно разбиваются о ветровое стекло машины.
— Ну, пожалуй…согласна. — подвел я черту под нашим торгом. — Счет в долларах США!
Отец хмыкнул, а затем шумно вдохнул и выдохнул.
— Я рад, что ты…разумная. — заявил он, вновь запуская автомобиль. — Слушай внимательно, что ты должна будешь говорить…
Ресторан «Полесье», 18:25.
Ехали мы недолго, буквально три минуты. Ресторан, в котором отец «забил стрелку» с Листьевым, находится на выезде из 16 микрорайона в сторону Пятницкого шоссе.
И вот теперь, заняв один из многочисленных деревянных павильончиков ресторана, мы сидим и дожидаемся нашего визави.
—Спасибо. — поблагодарил я официантку, поставившую передо мной вазочку с мороженым.
Мне вдруг просто нечеловечески захотелось сладенького…
Отец, поглядев на то, как я не спеша уминаю мороженое, взглянул на часы, однако…
В этот момент официант привел к нам гостя, а вернее, гостей…
Когда в павильоне объявился очень высокий, седой как лунь и весь в морщинах, мужчина, лет шестидесяти, а может (и, скорее всего), даже и старше, мой папаша встал из-за стола.
— Здравствуйте. — поздоровался вошедший с нами.
Глядя на этого пожилого мужчину, мне вдруг вспомнился мой родной дедоттуда, отец мамы, всю свою жизнь прослуживший в Советской Армии.
Характерная выправка, характерная походка…
Не знаю, связан ли как-то этот человек с криминалом, или же папаша решил меня просто припугнуть, дабы я стал посговорчивее, но то, что он бывший (бывший ли…) военный — это факт.
Подойдя к папаше, этот человек счел нужным протянуть свою руку для рукопожатия.
И отец, который весь прямо-таки подобрался, ее пожал.
— Здравствуйте… — произнес я, не вставая, но поставив на стол вазочку и рассматривая визави.
На нем даже костюм (отличный такой костюм!) сидит словно бы мундир.
Вслед за ним в павильоне объявились две девицы.
Первой из них оказалась взрослая женщина, ровесница моей маман или же чуточку помладше. И она очень похожа на…
А вторая…
А вот Катя явилась!
Я сначала даже не узнал ее. Ибо несмотря на все тот же строгий стиль в одежде, псевдоаскетичный, я бы даже сказал, ведь обе они носят не «один в один как Louis Vuitton», а самый что ни на есть неповторимый оригинал, но….
Практически без какой-либо косметики и с иной прической, в виде высокого хвоста.
Катя выглядит сейчас просто как пай-девочка!
А главное, что с ее физиономии исчезло выражение холодного высокомерия.
Короче говоря, девицу прямо не узнать…
Я взглянул на левую кисть старшенькой, а затем на кисть пожилого мужчины, и на их безымянных пальцах обнаружились одинаковые кольца.
Муж и жена.
Нехилая такая у них должна быть разница в возрасте, но… Какое мое дело?
Мать и дочь.
Катя — очень похожа на обоих своих родителей.
Вновь пришедшие, также поздоровавшись, присели за стол, а очередная официантка расставила перед всеми гостями чайную утварь и корзинки с печеньем, после чего быстро удалилась.
— Я так понимаю, что Злата Петрова — это вы? — усевшись, обратился ко мне отец Листьевой.
Какой приятный голос у этого очевидно неприятного человека… — подумалось мне.
— Злата — это я, да. — ответил ему, вновь беря в руки вазочку с мороженым.
— То есть это вы поссорились с моей Катей? — продолжил спрашивать мужчина, и я ощутил себя натурально на допросе.
Очень неприятное такое ощущение…
— Нет. Лично я с вашей Катей не ссорилась, а вот она… — я указал ложечкой на одноклассницу, — со мной поссорилась, да. Хотя я вроде бы не давала для этого повода…