Бэйб зашел в офис Дуга на этот раз, чтобы сообщить плохие новости, и когда он закончил, в дверном проеме показалась змеевидная голова Луин, которая обратилась к Бэйбу с таким уважением, которого Дуг никогда не удостаивался:
— Мистер Покелл на первой линии, сэр.
Покелл был исполнительным директором Монополии. Бэйб встал за стол Дуга, снял трубку и сказал:
— Да, сэр, — а потом в шоке спросил, — Что? — а потом в ужасе, — О, нет! — а потом в панике тихим голосом добавил, — Скоро буду.
Он шлепнул трубку на место и уже было собирался выбежать из офиса, но Дуг остановил его:
— Бэйб? В чем дело?
Бэйб в ужасе уставился на Дуг и покачал головой. — Думаю, на этот раз спасти не удастся, — сказал он. — Теперь указы идут с самого верха. У «Жизни наизнанку» больше нет активов для Монополии. «Кража» закрывается.
47
Дортмундер, игнорируя свет, игнорируя огромный микрофон, висящий над его головой, игнорируя камеру, которая практически тыкала ему в лицо, своим голосом крутого парня сказал:
— Около этого места слишком много тоннельного света. Здесь нельзя оставлять машину, на которой будем убираться отсюда.
Келп, который сидел за столом задней комнаты сказал:
— Но у нас должна быть машина, на которой можно убраться, иначе как мы сможем оттуда убраться?
Тини особо не пришлось играть, ему просто нужно было быть самим собой:
— Если будешь угонять машину, прихвати парочку раций.
— Но ведь их можно прослушивать, — сказал Келп. — Никакого личного пространства.
Малыш, чей образ был представлен в виде убийцы с детским личиком, сказал:
— Ну так говори шифром.
— Каким шифром? — не понял Келп.
Малыш пожал плечами:
— «Красные паруса на закате» будет значить «забирай нас отсюда».
— Если мы не можем сказать адрес, зачем вообще этот шифр? — не согласился Дортмундер.
— Ну тогда не пользуйтесь шифром, — предложил малыш. — Мне вообще все равно.
— Снято, — сказал Рой, и когда все к ним повернулись, он сиял от счастья.
— Хорошо, — сказал он. — Очень не мило. У всех был перерыв, пока он переставлял камеры и стены. Обращаясь к Марси, которая пряталась за второй камерой, он сказал:
— Очень хорошо, Марси. Сыграно даже лучше, чем я мог предположить. Именно Марси предложить добавить разговор о рациях и шифре.
Марси покраснела от комплимента, а малыш начал аплодировать, и тут на нее обрушился целый шквал аплодисментов. Она им очень помогала, актерам, которые были вовсе не актерами.
— Хорошо, — сказал Рой. — Позиция номер три, — обратился он к своей команде. А актерам добавил:
— Пять минут.
Дортмундер и остальные актеры начали потягиваться и растягиваться в декорациях задней комнаты, как вдруг пришли люди и начали все передвигать. Забавно все происходило. Ты чувствуешь себя отлично, пока идет съемка, все идет легко и без каких-либо проблем, но как только Рой говорит «Снято», все сразу чувствуют себя отекшими, заржавевшими, и сразу начинают растягиваться, наклоняться, зевать. Может все дело в концентрации, например, когда Келп сконцентрировался на работе с сейфом.
Уже был почти вечер, и у Роя было время лишь на еще одну сцену. Он пытался ускорить процесс, потому что по графику на этой неделе должны были закончить съемки в задней комнате и коридоре, а декорации «Бар и Гриль» останутся ждать своего часа.
На следующей неделе они буду снимать на улице, рядом с соседним зданием. Они будут использовать скрытые камеры в машинах, и они даже не против, если в кадр будут попадать случайные люди, проходящие мимо, в телевизионном бизнесе это называется «украсть кадр». Не совсем так.
Банда и Родни переместились на более удобные стулья в декорациях «Бар и Гриль», как вдруг послышался гул лифта, который явно спускался с их этажа на первый. Гул затихал, потом остановился, потом снова начал набирать громкость, и, наконец, снова затих.
Келп удивленно посмотрел на Дортмундера. Остановился на втором этаже. Комбайнд тул.
— Будь наготове, — осторожно сказал Дортмундер.
— О, я готов.
Они договорились, что, если Келп начнет изображать болезнь или еще какую-то отмазку, чтобы уйти, это будет слишком подозрительно, но если вчерашний азиат появится тут, он сразу же узнает Келпа, поэтому Келпу нужно просто ненадолго исчезнуть с глаз долой. — Опять этот живот, — покачал он головой.
Они удобно расселись за столиком ненастоящего «Бар и Гриль», Родни подавал банки «Бада», но никто особо не говорил. Все ждали, пока появится лифт на этаже.
И вот: эта ракета начала приближаться. — Посторожи мое место, — сказал Келп, он встал и вышел из декораций.
Ракета-лифт ревела на всей мощности, а потом стихла, и тут появился Келп, который возвращался на свое место, качая головой. Когда он подошел к столу и уселся рядом со своим пивом, он сказал:
— Это не он. Другие наши друзья, — и тут показались Дуг и Бэйб.
С самой первой секунды их появления, все поняли, что есть проблемы. Они оба выглядели очень мрачно, как будто с похорон вернулись.
Бэйб увидел, что все с интересом смотря на него, он кивнул и сказал:
— Дуг, позови сюда Роя.
— Конечно, — ответил Дуг. Он нес в руках дипломат, который он положил на соседний столик.
— О, и Марси тоже.
— Знаешь, Бэйб, — начал Келп, когда Дуг ушел выполнять поручения Бэйба, — каждый раз, когда ты здесь появляешься, ты закрываешь это шоу.
— Тогда я так действовал из-за злости, и был не прав. На этот раз я выполняю приказ, и если эти люди и не правы, а я думаю, так и есть, я все равно ничего не могу с этим сделать.
Дуг вернулся, за ним следом шли Рой и Марси, Рой не скрывал своего раздражения и нетерпеливость, но он так же и не уловил атмосферу в комнате. — Бэйб, — сказал он, — должен сказать, у меня очень мало времени.
— Рой, — спокойно ответил Бэйб, — я тебе больше скажу, у тебя его вообще не осталось.
Рой нахмурился. — Что?
— Они нас закрывают, — вздохнул Бэйб. — Они вообще закрывают всю компанию. С этого момента «Жизнь наизнанку» больше не существует. Это здание переходит во владение Монополии. Арендный договор по поводу офисов в центре будет расторгнут. А «Кража» никогда не выйдет в эфир.
— Но ты же сказал, что боссам шоу очень понравилось, — не унимался Рой.
— В Монополии понравилось, — согласился Бэйб. Они уже искали, кому продать за границей. Они отправили запись боссам выше, в Интимэйт Коммьюникейшнс, и там шоу тоже очень понравилось, они отправили его дальше в ТУИ, хотя пока не стоило, и ТУИ сказал, что надо все закрывать.
— Напомни-ка мне, — попросил Рой. — Что за ТУИ?
— Транс-Глобал Юниверсал Индастрис. Они занимаются не только телевидением, а исполнительный директор там, зовут его Гидеон, вообще борец за моральные устои. Никакой порнографии, никакого насилия, никакой профанации, ничего, что нельзя показывать десятилетнему ребенку. Тупому десятилетнему ребенку. Полезные истории с полезными нравоучениями и полезными концовками. После Бэйб добавил с презрением:
— А «Кража», похоже, пропагандирует криминал.
— И что? — не понял Келп.
— Ничего оно не пропагандирует! — заорал Рой. — Оно показывает человеческую сторону криминальной жизни. Оно показывает тяжелый труд, идею…
— Пропагандирует криминал, — перебил Бэйб. — Как только эти слова сказаны, это словно заклинание, конец разговора.
Родни, бармен, сказал:
— Только потому, что «Кража» пропагандирует криминал, они закрывает всю компанию?
— Ну, — сказал Бэйб, — «Фермы» уже нет, показывать нечего, а «Жизнь наизнанку» содержать очень дорого, если ничего не выходит в эфир. В общем, я и Дуг остаемся работать на Монополию, а остальные сотрудники, простите, свободны.
Марси дрожащим голосом спросила:
— То есть я уволена?
Ответил Дуг. — Никто не уволен, Марси. Просто больше нет нужных вакансий.
— А теперь, — сказал Бэйб, — у меня есть вопросы с бандой, так что давайте найдем местечко поудобнее, это на займет много времени, и мы сможем вместе быстро уйти.
Родни, бармен, спросил:
— Так я нужен или не нужен?
— Только банда, — ответил Бэйб.
Бывший Родни снял передник и бросил его на стул. — Было весело, ребята, — сказал Том Ла Брава, после чего он, Рой и Марси, а также остальные ребята из команды покинули декорации «Бар и Гриль» в последний раз.
— А что с человеком-пауком и Дарлин? — спросил Дортмундер.
— Они не нужны были до следующей недели, когда планировались съемки на улице, — сказал Бэйб, — поэтому мы им просто позвонили. Они уже знают. Он повернулся к Дугу. — Дуг?
— Да, точно, — сказал Дуг и открыл свой дипломат, который он оставил на столе. — Ребята, у нас с вами контракты, — сказал он, — по которым вы должны получить по двадцать тысяч плюс суточные, часть мы вам уже выплатили. Вынув несколько бумаг из дипломата, он добавил:
— На этих бумагах написано, что вы ознакомлены с тем, что шоу отменяется и оно никогда не выйдет в эфир, поэтому вы соглашаетесь на десять тысяч на человека наличными за работу в «Краже».
«Именно поэтому они останавливались в Комбайнд тул», — понял Дортмундер. «Они дадут нам наличку, которую мы там оставили. Через пару недель мы вернемся и возьмем еще, на этот раз уже на заботясь об аккуратности. Пропагандирует криминал. И что?»
Дуг показал наличные в дипломате и сказал:
— Бумаги заполнены согласно именам, которые вы назвали Сэму Куиггу, поэтому так и подписывайтесь. Здесь главное, чтобы это было подписано вашей рукой.
«Чуть больше, чем обычная зарплата», — подумал Дортмундер, и он и остальные ребята сели за столики и подписали бумаги в трех местах, в двух из которых поставили «свои» инициалы, после чего они получили каждый по десять тысяч в пачках купюрами по сто и по пятьдесят долларов, которые они аккуратно раскидали по сейфу.
Никто не стремился к долгим прощаниям. Работники оставили свои камеры и остальное оборудование, а потом все толпой пошли к лифту, в котором они в последний раз ехали все вместе.