Виктор недовольно отвернулся, посматривая в сторону путей. Если братва на Китай-Городе узнает, то их просто растопчут свои же. Они тайком уволокли девчонку в тоннель, и, затащив на какую-то малоизвестную платформу в одном из тупиковых ответвлений, несколько часов к ряду насиловали ее. Вроде сюда редко кто забредал, но все же. Виктору было как-то неспокойно. Жутковато, что ли. Неестественная тишина царила вокруг. Ничем не нарушаемая, плотная тишина. Странным образом казалось, что кто-то следит за ними, хотя вроде никого и не было вокруг.
Тихое пыхтение усилилось. Очевидно толстяк, вернее его «дружок», подходил к долгожданному завершению. Двигаясь, он одновременно облизывал ее шею, плечи, кусал грудь, сжимая другую своей грязной лапищей. От него несло неделями немытой грязной жизни, а блохи, живущие на его густой растительности, так и норовили напасть и съесть добычу живьем, прыгая при каждом новом движении в разные стороны.
Он в очередной раз стал облизывать жертву, когда, добравшись до шеи, взвыл, словно свин, отведавший кнута. Подельники бросились к месту насилия, проклиная все на свете, и удивленно остановились, сжимая в руках пистолеты.
— Сука! Чмошная сука! — Егор вскочил с девчонки и забегал вокруг нее, держась за ухо. По руке и шее обильно струилась кровь. — Эта падаль за ухо меня укусила!
Подельники посмотрели на девочку. Та, продолжала лежать в прежней позе. И лишь мгновение спустя выплюнула на пол фрагмент уха толстяка. Тот еще громче взвыл, увидев свою собственность.
— Она откусила его! Она… — Орал он, но, вдруг, резко замолчав, выхватил свой пистолет и молча разрядил в девочку весь магазин.
— Уходим отсюда! — Быстро проговорил Виктор, упреждая последующие вопросы и жалобы толстяка. — Ухо свое подобрать не забудь! А то нас живо вычислят. Амур, твою мать!
Фонарики, уже полчаса как, нервно плясали по тюбингам. Первым озвучил беспокоившее всех Егор. Он резко остановился и громко заговорил, обращаясь непосредственно к Олегу, который был ведущим.
— Эй, Сусанин! А тебе не кажется, что мы идем не в ту сторону? А?
— А другой стороны вообще нет. — Ответил тот, продолжая идти вперед.
— Что ты несешь? А почему же тогда мы к развилке никак не выйдем? Словил мудак кайф и забыл обо всем на свете!
— Я тебе щас все зубы твои золотые повышибаю! — Круто развернулся Олег и зло посмотрел на толстяка. — Нет там дальше дороги! Тупик! Хочешь, сходи, посмотри. Это единственный тоннель ведущий из того закоулка.
— Ты хочешь сказать, что мы здесь шли? — Не верящим тоном спросил Егор. — Какого хрена тогда мы еще не на Китай-Городе?
— Ты, мудак жирный, хочешь мне что-то предъявить? А?
— А че бы и нет? — Зарычал тот, наступая. — Завел нас, хрен знает куда, и теперь мы должны бродить тут?
— Тихо! — Рявкнул Виктор. — Слушайте!
Все замолчали, прислушиваясь. Через минуту, Олег с Егором удивленно посмотрели на лидера.
— Я ничего не слышу, — сказал Олег. Толстяк кивнул, соглашаясь.
— Я то же. Чего тебя так насторожило?
— А вам не кажется, что здесь что-то не так? — Почему-то шепотом спросил Виктор. Он все еще прислушивался, стараясь что-то услышать.
— Тут единственное не так. Это наш проводник, — снова завел свою пластинку толстяк.
— Ах ты, клоака метрополитеновская, — зарычал Олег и метнулся к Егору, сжимая кулаки. Но меж ними встал Виктор.
— Хватит! Никто ничего не слышит? — Те замотали головами. — Я тоже, — хмуро пробормотал главарь.
— Да, че случилось-то? — Не выдержал толстяк, разведя руками.
— Звуков нет!
— Че?
— Звуков, говорю, нет. Тишина голимая вокруг.
— А что тут такого?
— Иди головой об тюбинг стукнись, — предложил ему Виктор. — Звуков нет вообще. Разве это не странно?
— Нет… Вроде, — неуверенно промямлил толстяк. — А что должны быть?
— А вечный звук капающей воды? А постоянный писк крыс? А… Да, кстати, крысы… Почему не видно и не слышно крыс? Да еще тоннель этот что-то слишком долго тянется. Сдается мне, что туда мы быстрей добрались, чем сейчас возвращаемся… Что-то не то тут происходит.
Толстяк и Олег обеспокоенно завертели головами и стали обшаривать светом фонариков пространство вокруг. Беспокойство старшего передалось и им.
— А может, мы ее пропустили? — Наконец сказал Егор. — Ну, развилку?
— Я тебе предлагал уже о тюбинг стукнуться? — Зло посмотрел на него Виктор. — Так! Приготовили быстро свои автоматы и медленно пошли вперед. Я не хочу подохнуть здесь из-за двух неосторожных болванов.
Подельники послушались, и каждый снял с плеча автомат и передернул затвор. Они осторожно пошли вперед, уже затылками ощущая, как напряглось вокруг них пространство, как притаилась тьма, словно выжидая удобного момента для нападения.
Через несколько минут впередиидущий Олег резко остановился.
— Что там? — тут же спросил Виктор.
— Ничего не понимаю! — Признал тот. — А где же развилка?
— Да что там? — Не выдержал предводитель и, отпихнув Олега, прошел вперед. Пятно света выхватило из тьмы кусок платформы какой-то станции. Это не был Китай-Город. Это вообще была какая-то нежилая станция. На платформе очень хорошо были заметны кучи мусора и различного хлама, да и хоть какого-то света не было и в помине.
Бородач первым забрался на перрон, остальные поднялись следом.
Виктор в растерянности освещал фонариком платформу. Откуда взялась на их пути эта станция? Где Китай-Город, наконец? Как, вообще, они прошли развилку, если ее на их пути просто не было? НЕ БЫЛО!
Фонарик выхватывал из поглощающего станцию мрака разбитые и разбросанные останки местного быта. Разорванные в клочья палатки, разломанные в щепки настилы и прилавки. То тут, то там можно было заметить раскиданное тряпье, порванные матрасы, старые игрушки, чайник, котелок… Еще очень часто попадались стреляные гильзы. Они звонко отскакивали от ботинок насильников и катились по мраморному полу, «весело» звеня.
А вот Виктору было уже совсем не весело. Странная, покинутая станция, внезапно появившаяся на их пути, чем-то напоминала Китай-Город, только давным-давно покинутый. Такая станция-призрак, странным образом явившаяся им.
— Тебе это ничего не напоминает? — Спросил Виктор у Егора. Тот лишь пожал плечами, с полнейшим отсутствием вменяемости на лице. На него эта станция подействовала еще сильнее. В душе этого мелочного и жадного человека, перекладывающего ответственность на других, страх разгорелся с удвоенной силой. — А мне напоминает…
Олег, тем временем, сделал то, о чем никто из них не додумался раньше. Он подошел к краю платформы и посветил на надпись на стене. И, как говорится, тихо охренел. То, что там он увидел, не поддавалось никаким разумным мыслям.
Он резко развернулся на месте, собираясь позвать своих друзей, и в ужасе застыл. Перед ним стояла девочка, которую они насиловали! Обнаженная с развевающимися от сквозняка волосами и отверстиями в груди и голове от пуль Егора. Она пристально смотрела на него. Но не укоряюще или угрожающе, а с какой-то долей бесстыдства во взгляде. Ее белоснежная матовая кожа была лишена крови, а на губах и ранах запеклась кровь. Во рту у Олега все моментально пересохло, конечности стали ватными, а мозг отказывался воспринимать происходящее.
— Ты… — Прошептал он.
— Я Надя, — почему-то представилась она. Ее тоненький голосок, вдруг, со всей полнотой напомнил Олегу о совершенном ими. Он внезапно осознал, что они сотворили! Слеза потекла по его лицу, но понимание того, что уже ничего не исправишь, тяжким грузом придавило его к месту. Он не мог двинуться, шевельнуться, что-либо сказать…
— Я тебе нравлюсь? — Она приняла совершенно непристойную позу, которую при других бы обстоятельствах, он воспринял бы с должным одобрением и вниманием, но не сейчас. Руки предательски задрожали, а на душе стало так плохо…
— Ты меня хочешь? — Она сделала шаг к нему. — Давай, возьми меня!
Надя прикоснулась к его щеке, отчего Олега пронзило с головы до ног ледяной стрелой. Он инстинктивно сделал шаг назад и с криком рухнул с перрона на шпалы.
Виктор с Егором резко обернулись. Кричал Олег. Что с ним? Его голова появилась над краем платформы. Но глаза были какие-то странные. Напуганные. Виктору это совсем не понравилось.
— Со мной все в порядке, — ошалело проговорил Олег, боясь признаться в только что увиденном подошедшим друзьям. Его шатало. Он на слабых ногах подошел к краю платформы и протянул руку Виктору, как…
Его сбил поезд. Настоящий поезд! Он, не останавливаясь, прокатил дальше, перемалывая Олега. Его голова, в одну секунду отлетев от тела, покатилась по перрону прямо к ногам его друзей.
Те в страхе отскочили, наблюдая, как состав проносится мимо, освещая призрачным светом все вокруг. В том числе и голову, подкатившуюся к их ногам и уставившуюся на них стеклянными глазами.
— Что здесь происходит? — Прошептал одними губами Виктор. Нервы были на пределе, а сердце колотилось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. Олег, только что протягивающий ему руку, был мертв. Непонятный состав, выскочивший из тоннеля внезапно и незаметно, исчез в черном зеве противоположного портала.
— Смотри, — тоже прошептал не менее испуганный Егор, указывая на стену, которая стала теперь видна. На ней красовалась до боли знакомая надпись: «Китай-Город».
— Бог ты мой! — Уже громче воскликнул бородач. — Как такое возможно? Что за хренов поезд? Как вообще может быть уничтожена или покинута за пару часов целая станция? Да где же все?
— Переход… — Просипел Егор.
— Что?
— Переход на другую часть станции.
— Точно! — Как он мог забыть о другом Китай-Городе, где заправляла кавказская группировка и где, возможно, укрылись жители с этой станции? — Вперед, Егор! Быстрей туда!
Они стрелой помчались к переходу, даже не взглянув на останки друга, размазанного по шпалам страшным поездом.
Первым по лестнице забрался Виктор. И уперся в решетку, преграждающую путь на другую половину. Она была в крупную клетку, а в центре врезана металлическая дверь. Ни рядом с дверью, ни за ней никого не наблюдалось, кроме того, на той половине тоже царила темнота. И тишина. Виктор несколько раз крикнул, но никто не отозвался. Тогда он посмотрел назад, прислонившись к решетке. Там медленным шагом поднимался толстяк.