В книге он типичный скандинав, высокий, худой и выцветший, а тут стал приземистым, толстым, страшно усатым и черным то ли турком, то ли грузином. Я даже не понимала, где происходит действие. Ясное дело, не в Польше, но очень сомнительно, чтобы в Дании. От книги «Всё красное» там ровным счетом ничего не осталось. То, что творилось на экране, заставило меня усомниться, что мы смотрим фильм по моему роману. Однако же наши сомнения развеяли: сценарий написан по моей книге. Видя мое замешательство, продюсер чуть позже и с некоторой неохотой раскрыл нам тайну чудовищного зрелища. В процесс съемок якобы вмешались вышестоящие лица, требуя от продюсера растянуть материал на шестнадцать серий. Продюсер согласился, почему бы и нет, только вот он решил создать собственное произведение, для которого роман «Всё красное» подходил, как медведю саксофон.
Я исключительно энергично запротестовала. Сериал «Что сказал покойник» прекрасно получился, а здесь что? Если уж книжка так не понравилась, за каким чертом надо было покупать права?! Сняли картину — ну и молодцы, только что общего фильм имеет с моей книгой?
Появилась проблема — если убрать из титров упоминание обо мне и моей книге, неизбежно придется отвечать за плагиат. Какие-то мелочи из романа в фильме остались, хотя мне их и не показали — это заняло бы слишком много времени. Тут-то и вылезло шило из мешка. Прекрасно отдавая себе отчет, что его творение с моим романом имеет весьма мало общего, продюсер испугался, что не может поставить мою фамилию и, соответственно, его заставят сменить название фильма. А если учесть, какие замечательные чувства питает ко мне русский читатель, потеряв меня, он теряет все шансы на успех своего творения…
Я искренне считаю, что у этой кинокартины и так не могло быть никаких шансов на успех, даже если бы под ней подписались Пушкин, Алистер Маклин и Агата Кристи. Стало понятно, что за великую любовь ко мне изображал продюсер. Никакой он не геронтофил. Да, он отчаянно кокетничал со мной и охмурял напропалую, только что руку и сердце не предлагал, так как женат, но всему этому есть объяснение. Он должен был любыми средствами очаровать меня, чтобы я имела к нему минимум претензий по его работе.
Какие из моих книг продаются в московских магазинах, я до сих пор не имею ни малейшего понятия, потому что мне не удалось даже близко подойти ни к одному из них. Первый раз в жизни я оказалась в чужой стране без гроша местной валюты, как выглядит рубль — не знала. За меня всюду платили и всё устраивали наилучшим образом. Подарки надарили дивной красоты: сушеную рыбу к пиву, шаль из козьего пуха, которую в самом деле можно протянуть сквозь колечко, подсвечник из зеленого камня, книгу о старинных ювелирных изделиях и тому подобное.
И, конечно, цветы. В гостинице кончились вазы. Собираясь в обратный путь, я прихватила с собой все букеты, потому что такого количества цветущей растительности еще в жизни не видела. Из-за огромных охапок цветов в купе некуда было девать ноги, зато я бонусом получила два больших пластмассовых ведра.
Встречающий меня на вокзале в Варшаве сын, увидев, как я пытаюсь выгрузиться с цветами из купе, вежливо и подозрительно спросил:
— Ты что, на похороны приехала?
В целом, должна сказать, что Россия — очень интересная страна, только от нее страшно устаешь.
Принято считать, что, если год у человека выпадает неудачный, следующий должен быть обязательно счастливый. Говорят еще, что одним везет по четным годам, другим по нечетным. Мне казалось, что я отношусь к последним. После крайне неудачного года я надеялась, что следующий будет обязательно со знаком плюс.
Долгожданный год наступил, и если он оказался, как я думала, счастливым, то я всерьез беспокоюсь, что же со мной произойдет в несчастливый год?
Я поехала на отдых в любимое место, на Межей. Как-то раз взяла с собой на пляж сотовый телефон. И он мгновенно зазвонил. Звонок был от Тадика, сына Мацека, которого я оставила у себя дома на хозяйстве. Оказалось, дверь в квартиру взломали и меня тщательно обокрали. Должно быть, это была глупая молодежь, теряющая разум при виде компьютерных игр, потому что украли у меня компьютер, принтер, телевизор, настольный телефон, радио и компакт-диски. Кроме того, утянули невыразимо красивый халат в изысканных серебристо-черных тонах и очень изящную, обтянутую шелком шкатулку, в которой я собиралась хранить свою старую бижутерию из чешского стекла, но не успела ее туда положить. Еще воры стырили маленькие бутылочки виски, которые стояли на холодильнике, видимо, решив, что это «комплимент» от хозяев, но не тронули кошелек с деньгами, валявшийся в кухне на буфете. Никакого беспорядка, никаких вывернутых ящиков. Аккуратные такие взломщики.
Тем не менее происшествие мне радости не доставило, особенно если учесть, что я не помнила, какие материалы из компьютера я распечатала, а какие нет. Ясное дело, что отсутствие шкатулки и халата я обнаружила далеко не сразу, и это было особенно обидно.
Раз меня уже обокрали, бояться воров уже не приходилось. Тадик не спеша заказал новые двери, с надежным замком.
Кроме того, я догадалась, как воры вышли на след моей беззащитной квартиры и как всё проделали. Перед моим отъездом электрики ставили электрические счетчики в коридоре и рядом с косяком моей двери выдолбили огромную дыру. Воры были до такой степени глупы, что лично пообщались с моей соседкой по лестничной клетке, представив ей для запоминания свои рожи. Ворюги спросили у нее, где хозяйка, то есть я, узнали, что в отъезде, поинтересовались насчет Тадика (не называя его по имени) и, дознавшись, что он работает посменно, терпеливо выждали, пока соседка уйдет в магазин. Они сделали свое черное дело, несомненно, в спешке и панике, боясь, что соседка вот-вот вернется. Отсюда и порядок у меня в квартире — у них не было времени разбойничать. Отпечатков пальцев они оставили несметное количество. Их физиономии соседка запомнила. Было точно известно, кто и когда устанавливал счетчики и долбил дыру возле моей двери. И что? В полиции искренне и честно мне сказали:
— Дорогая пани, мы отлично знаем, кто это, знаем воров поименно. Но прокуратура вернет нам дело, потому что нет доказательств.
— Как это, нет доказательств? — изумилась я. — А отпечатки пальцев?
— А вор скажет, что да, он там был — почему бы и нет? Делал свою работу, увидел открытую дверь и вошел, потому что решил, что в квартире кому-то стало плохо… Но квартира оказалась пуста, он вышел и продолжал трудиться. Он честный человек и никогда чужого не брал! Что скажете?
— А мой компьютер? А телевизор? Надо сделать обыск у вора дома.
— Телевизор возле помойки нашел. Стояла себе вещь, он и решил, что раз выбросили, значит, не нужна, а ему пригодится, вот и забрал…
Если учесть, что такого характера сведения я получала не в первый раз, что-то во мне взбунтовалась, и я решила сама поймать преступников. До сих пор не воплотила намерение в жизнь исключительно из-за отсутствия свободного времени. Но я твердо планирую все-таки воров найти.
Вскоре после известия о краже, еще на Межеях, таинственные злодеи, скорее всего, тоже молодые и настроенные поразвлечься, сперли у меня все четыре колпака с машинных колес. Как видите, год начался исключительно удачно!
Я снова договорилась встретиться со своими канадскими детьми, на сей раз у Алиции, которой эта идея чрезвычайно понравилась. Правда, были некоторые сложности и препятствия — дети четко распланировали отпуск, и Роберт уже купил билеты в Копенгаген, а Алиция уезжала в Гренландию и должна была вернуться буквально за два дня до нашего приезда.
Я собралась в поездку с Мартусей, которая жилище Алиции считала преддверием рая. Мы с ней как раз писали очередной сценарий телесериала, на который она меня каким-то чудом сподвигла. Скорее всего, и этот сценарий отправится в долгий ящик.
В доме Алиции я оборудовала себе рабочее место. Поставила всю технику на стол, и сразу же начались неполадки. Мерзкий принтер заглох и не желал печатать текст. В Варшаве работал, а тут отказала подача бумаги.
Мы оторвали Алицию от домашних дел и поехали с ней в сервисный центр, потому что кто-то же должен был объясняться с мастерами по-датски.
Подлый принтер починили. Он неуверенно заработал, напечатал нам несколько страниц и заглох. Алиция смотрела на него с нескрываемым злорадством, потому как считала, что приехали мы к ней в гости веселиться, а не заниматься работой. Вот и получили. Мартуся впала в отчаяние, потому что очень хотела общаться с обожаемой Алицией, а сроки сдачи сценария поджимали…
— Ничего страшного, — утешила я подругу. — Завтра приедут дети, Роберт разбирается в компьютерах, Моника тоже.
Дети приехали и прекрасно разместились у Алиции.
Когда вещи были распакованы и каждый занялся своими делами, я попросила Роберта посмотреть, что же случилось с нашим принтером снова. Принтер с минуту урчал, мигал чем попало, а потом замирал.
— Что тут у вас? — спросил Роберт, подходя к моему столу.
— Ну посмотри, я все делаю, как положено, а эта скотина не работает! Вот, пожалуйста!
Я щелчком отправила файл на печать. Несколько секунд все молчали, затаив дыхание: мы с Мартой по одну сторону стола, Роберт по другую, рядом с ним — любопытствующая Моника.
Принтер спокойно заработал и без малейшего сопротивления, похрюкивая, щелкая и издавая все прочие положенные звуки, напечатал все нужные страницы.
— Ну вот, печатает, — заметил Роберт. — А в чем дело-то?
Мы с Мартусей переглянулись и посмотрели на Роберта. На счастливые вопли и пляски не было времени.
— Ничего, дитятко, можешь идти заниматься своими делами, — поспешно ответила я. — Если эта сволочь заработала, может, и дальше не будет упрямиться.
— Он что-то сделал с принтером? — подозрительно осведомилась Марта.
— Ничего я не делал, — открестился изумленный Роберт. — Я так и не понял, чего вам надо.
Мы выхватили листы с напечатанным текстом, оставив парня в недоумении. Вскоре возни