«Беседушка», «вечеруха», «плаканье», «сидины» – такими интересными словами в прежние времена называли девичник. И проходил он вовсе не так, как современный. Это был целый ряд ритуалов, которые начинались сразу после сговора и длились вплоть до отъезда невесты на венчание. Все обрядовые действа были направлены на ее прощание с вольной жизнью, с родимым домом, с любимыми подружками, с девичеством.
Первым этапом девичника был обряд «красование невесты». В большинстве мест России он представлял собой торжественное шествие нарядно одетой невесты в сопровождении подруг по деревенской улице. В руках девушка держала так называемую красоту – еловую ветвь, украшенную лентами, бусами, бумажными цветами. Шествие девушек сопровождалось причитаниями и пением грустных песен.
Обычай причитания на девичнике и на свадьбе – очень древний, широко был распространен на Русском Севере, в Сибири и в центральных губерниях страны. В причитаниях невеста прощалась с отчим домом, жаловалась на своих родителей, которые отдавали ее «на чужу-дальню сторону», предполагала, как плохо ей будет в чужом доме. Даже если невеста хотела замуж и жених был ей люб, она все равно должна была причитать и плакать.
По пути невеста останавливалась возле каждого дома, показывалась перед соседями в красивом наряде, а после начинала причитать, жалуясь на судьбу. Соседи выходили на улицу, любовались невестой, прощались с ней.
После «красования» наступала очередь обряда «прощание с девичьей красотой». Проходил он в доме родителей девушки в присутствии ее сестер и подруг. Важная роль в действе принадлежала «красоте» – предмету, который являлся материальным воплощением «девичьей красоты»: украшенная елочка или березовый веник, девичий головной убор, ленты, зеркальце, гребень, украшение. Невеста, одетая в будничную одежду, садилась на лавку в бабьем куту и начинала причитать: слова ее были направлены отцу и матери, которые отдают ее замуж. Затем в комнату вносили «красоту» и наступал главный момент всех предсвадебных действий. Невеста передавала ее своей ближайшей подруге или младшей сестре: «Ты носи, моя подруженька, мою да девичью красоту!» Подруга или сестра принимала этот символический подарок.
Накануне венчания в доме невесты устраивали еще один прощальный вечер – проводили очень важный обряд «расплетание девичьей косы». Это еще один этап перехода в новый социальный статус замужней бабы. Согласно поверьям, именно в волосах людей сконцентрирована жизненная сила, а в косе заключена мудрость и сила женщины. По прическе и головному убору всегда можно было определить статус женщины: замужняя она или девица. Во время обряда подруги расплетали косу невесты, затем волосы заплетали уже в две косы и укладывали их вокруг головы. Новую прическу обязательно покрывали головным убором – повойником, кичкой или сорокой. Впредь волосы девушки должны быть закрытыми от посторонних глаз. Открыть волосы молодая могла только дома или при муже. Снять же головной убор на людях означало покрыть позором себя и свою семью.
Девушка в крестьянском платье. 1860–1869 гг.
Молодые женщины, девушки и подруги невесты сбегались со всей деревни для исполнения еще одного свадебного обряда – так называемого завешивания невесты. Лицо девушки покрывали плотным платком – это действо отражало ее символическую «смерть» в своем роду и окончательный разрыв с отчим домом. Совершал обряд отец девушки или ее близкая подруга.
В зависимости от местных традиций невеста могла поначалу и сопротивляться: она убегала, пряталась, пыталась порвать платок, которым ее должны были закрыть. Подруги ловили ее и вели к отцу. Он клал платок на голову дочери, а затем натягивал на ее лицо. Когда невесту завешивали, она переставала выражать недовольство и начинала причитать.
Впрочем, не везде девичник проходил так грустно: на юге России после соблюдения определенных ритуалов он превращался в веселую вечеринку с плясками и играми.
Ты топись, топись, баенка,
Да разгорися, нова каменка,
Да разгоритесь, сыры дрова,
Да что сыры дрова березовые!
В старину накануне свадьбы существовал еще один обряд, связанный с приготовлением невесты к браку, – «баня невесты».
Рано утром баню топили молодые девушки – подруги будущей новобрачной. Дрова брали со двора жениха, воду приносили из трех колодцев, мыло и веник дарил жених. После того как все было подготовлено, а баня полна пару и хорошо вытоплена, девушки отправлялись за подругой. Та ожидала в переднем углу избы, под образами. Девушки накидывали на молодую платок, который полностью закрывал ее лицо, и под руки выводили из дома. Шествие в баню возглавлял дружка – молодой парень, друг жениха и один из главных действующих персонажей на русской свадьбе. Он размахивал кнутом и читал заклинания – для отпугивания нечистой силы, обсыпал невесту зерном – для плодовитости в браке. Девушки пели обрядовые песни, в которых прощались с родимой подругой, ведь скоро она станет замужней женщиной и будет ей не до веселья и гуляний.
Иногда в бане девушки гадали: брали специальными клещами горячий камень с печи и окунали его в холодную воду. Если вода с громким звуком закипит, то жених будет сердитый, если тихо зашипит – добрый.
После того как невеста хорошо пропарилась, подруги при помощи небольшого платочка собирали с ее тела пот. Во время свадебного пира его украдкой добавляли молодому в чашку – чтобы он всегда любил свою жену. Банный обряд завершался угощением: девушки ели пироги, курник, пили пиво. Невеста благодарила своих подруг «за баньку да за парушку» и отправлялась домой.
Предсвадебный обряд «баня невесты» большинством этнографов рассматривается как очистительный обряд, в основе которого лежат древние представления о необходимости водных омовений при переходе человека из одного состояния в другое. Похожие ритуальные омовения проводили, да и сегодня проводят, с новорожденным, который совершает переход из иного мира в мир людей, а также с покойником, который наш мир покидает.
Не только невесте устраивали девичник, но и жениху полагался мальчишник.
Правда, раньше торжество называли «молодечник». Толковый словарь русского языка поясняет: «прощальная вечеринка с товарищами в доме жениха перед свадьбой, а также вообще мужская вечеринка, пирушка». Данное определение очень точное. Ведь по традиции молодечник проходил в доме жениха в последний вечер перед свадьбой. Приходили его многочисленные друзья и устраивали шумное гулянье. В отличие от девичника, где невеста беспрестанно причитала, здесь было больше веселья, чем грусти, – ведь жениху не предстояли столь крутые перемены, как его избраннице.
Перевоз приданого невесты в новый дом. Владимирская губерния. Начало XX в.
В самый разгар мальчишника приезжали так называемые коробейники – подруги невесты и ее молодые родственники. Они привозили приданое, а также готовили брачное ложе для молодых. Вот какие воспоминания оставил уже упомянутый крестьянин Николай Шипов: «…от невесты пришли к нам вечером девушки с брагой, которую станут поддавать в бане на каменку, когда они последний раз будут парить невесту с прощальными песнями. Потом приехали к нам из дома невесты коробейники и постельницы – четыре мужчины и две женщины с родственником моего будущего тестя. На трех парах лошадей они привезли имение и постель невесты. Сундуки поставили в особо приготовленную в сенях палатку, а постель внесли в спальную, где постельницы и принялись убирать ее…» [31]
Как и девичник, молодечник завершался хождением жениха с друзьями в баню. Ему тоже предстояло предсвадебное омовение.
Наконец наступал день венчания и свадебного торжества. Утром жених присылал невесте подарок, означающий верность его намерений: шкатулку с гребнем, лентами и сладостями. Вот как описывает ритуал историк и этнограф XIX века Михаил Забылин: «Накануне дня брака призывают в дом жениха мальчика лет шести или семи, который укладывает в ларчик для подарка невесте все галантерейные предметы, как то: румяна, белила и прочее. Этот ларчик, заперев, отвозят тот час невесте». С момента получения подарка девушку начинали переодевать и готовить к обряду бракосочетания.
Молодого жениха также собирали. Из воспоминаний Николая Шипова: «По обычаю, двое наших холостых сродников посланы были к невесте с башмаками, чулками, мылом, духами, гребешком и проч. Посланных у невесты приняли, одарили платками и угостили. Между тем отец начал меня обувать и в правый сапог положил три рубля – для того, чтобы, когда моя молодая жена станет разувать меня, то возьмет эти деньги себе. Когда я был одет, отец взял образ Божией Матери в серебряном окладе, благословил меня им и залился слезами; я тоже прослезился: недаром старики говорили, что свадьба есть последнее счастье человека. Потом благословили меня своими иконами отец крестный, мать крестная и посадили меня в переднем углу, к образам. Все, начиная с отца, со мною прощались». [31]
В некоторых традициях дружка должен был посетить дом невесты и проверить, готова ли она к приезду молодого. Девица к визиту дружки уже должна быть в свадебном наряде и сидеть в красном углу под иконами.
В доме жениха собирались повозки, обильно украшенные лентами, цветами и колокольчиками. Это так называемый свадебный поезд, состоящий из жениха с дружкой, друзей и многочисленных родственников. Пока поезд двигался к дому невесты, его участники (их называли «поезжанами») пели особые «поезжанские» песни.
Приезд жениха всегда сопровождался традиционным обрядом – выкупом. При въезде в деревню или возле дома девушки-односельчанки преграждали дорогу и требовали вознаграждение. Расплачивался, как правило, дружка. Часто улицу перекрывали бревном, уложенным на специальные козлы. У бревна – богатырская застава: младший брат невесты со своими друзьями и родственниками. Богатырская застава не пропускала свадебный поезд, пока жених с дружкой не покажут свою молодецкую удаль – например, перепилят это самое бревно. С хохотом народ сыпал разного рода колкости в адрес жениха и его приятелей. Когда же бревно было перепилено, а дорога расчищена, поезд мчался дальше к дому невесты. А там его ждало уже новое препятствие – ворота и двери в дом были накрепко закрыты родственниками и соседями невесты. Жениху и дружке приходилось долго дожидаться открытия ворот. Когда же они оказывались во дворе, там было полно ребятни, и всем надо было дать выкуп – сладости.