Хотя я и был согласен с целями, изложенными в предложениях Горбачева, прежде чем мы смогли бы выработать соглашение, равноправное, доступное контролю и без лазеек в обеспечении нашей безопасности, предстояло разрешить очень большие проблемы.
Большие проблемы в достижении соглашения возникли не только из-за разницы между огромными советскими силами ракет наземного базирования и нашей триадой — ударными ракетами наземного, морского и воздушного базирования, — но и из-за обычных вооруженных сил стран Варшавского Договора, размещенных в Европе, значительно превосходящих аналогичные силы стран НАТО. Проблема возникла также из-за французских и английских ядерных ракет, которые Советы считали угрозой для себя, но по которым у нас не было полномочий вести переговоры по их сокращению. Проблему представляли также советские ракеты средней дальности, размещенные в Азии и оттуда нацеленные на Европу.
Наконец, хотя я и желал по-настоящему обеспечивающего безопасность и контролируемого американо-советского соглашения, ликвидирующего к 2000 году ядерное оружие, но что делать с приверженцами Каддафи по всему миру или с фанатиком, который держит палец на пусковой кнопке атомной бомбы?
Программа СОИ, если ее осуществить, дала бы нам нужную гарантию даже после запрещения ядерного оружия. И в этом, решил я, Горбачев столкнулся с непреодолимым препятствием.
Вот отрывок из моей дневниковой записи от 4 февраля 1986 года:
"Группа планирования СНБ обсуждала в Ситуационной комнате предложение Горбачева о ликвидации ядерного оружия. Некоторые хотели представить его как трюк, рассчитанный на публику. Я сказал "нет". Давайте ответим, что мы в целом разделяем изложенные цели, но сейчас хотели бы проработать детали. Если это предложение — пропагандистский трюк, то детали выявят это. Я предложил также объявить, что мы и впредь будем разрабатывать программу СОИ, а если исследования покажут, что защита от ракет возможна, то мы будем работать над тем, как использовать программу для защиты всего мира, а не только одних нас".
Спустя два дня я направил Горбачеву другое письмо, написанное от руки. В нем содержался ответ как на его послание от 24 декабря, так и на предложение от 14 января. Упрекнув его в том, что он огласил свое письмо, адресованное мне, я далее выразил свое удовлетворение, что мы приближаемся к общему пониманию проблемы ракет средней дальности, и надежду на то, что оставшиеся проблемы, касающиеся контроля за соглашением о ракетах средней дальности, могут быть вскоре доработаны. Я писал также, что согласен с ним в том, что решения должны приниматься не на основе взаимных заверений или намерений, а на основе трезвой оценки возможностей обеих сторон.
"И все же мне непонятны причины, — писал я, — Вашего вывода о том, что только страна, готовящаяся к нанесению первого упреждающего удара, заинтересована в обороне против баллистических ракет. Если такая оборона окажется в будущем осуществимой, она сможет облегчить дальнейшее сокращение ядерного оружия, порождая чувство уверенности, что национальная безопасность может быть обеспечена и без ядерного оружия.
Конечно, как я уже говорил ранее, я допускаю, что, добавляя оборонительные системы к арсеналу, и без того перенасыщенному оружием, обладающим возможностями нанесения упреждающего первого удара, можно, при известных условиях, дестабилизировать обстановку. Вот поэтому-то мы и предлагаем, чтобы обе стороны сосредоточились бы в первую очередь на сокращении такого оружия, которое может нанести упреждающий первый удар. Несомненно и то, что если у наших стран не будет оружия для нанесения первого удара, то нечего и опасаться, что для такого удара можно применить противоракетную оборону.
Мне непонятно также, почему Вы. называете ударные космические вооружения "оружием двойного назначения". Как я понимаю, виды направляемой энергии и кинетические устройства, которые испытываются обеими нашими странами в целях обороны от баллистических ракет, потенциально самое эффективное оружие против отдельных мелких целей, летящих в космосе на большой высоте. Они плохо подходили бы в качестве оружия массового уничтожения на земле. Если бы планировалось поразить наземную цель из космоса, то вряд ли было бы целесообразно прибегать к такой дорогой внеземной технике. Ее поражающая сила никогда даже не приблизится к разрушительной силе ядерного оружия, находящегося сейчас в наших руках. Ядерное оружие — вот подлинная проблема!
Господин Генеральный секретарь. В духе искренности, весьма важной для эффективной переписки, мне хотелось бы добавить еще одно соображение. Вы часто говорите об ударных космических вооружениях, а Ваши представители определяют их как оружие, которое может поражать цели в космосе с земли и из атмосферы, и в то же время как оружие, выведенное в космос и могущее поражать оттуда цели в космосе и на земле.
Какая страна обладает таким оружием? Ответ лишь один — Советский Союз. Ваша система ПРО, развернутая вокруг Москвы, в состоянии поражать цели, находящиеся выше атмосферы, и она уже испытывалась в этом качестве.
Ваше орбитальное противоспутниковое оружие создано, чтобы уничтожать спутники. Более того, Советский Союз приступил к научно-исследовательским работам в области обороны по использованию пучков направляемой энергии раньше, чем Соединенные Штаты, и, похоже, преуспел в исследованиях (между прочим, некоторые испытания уже вышли за стены лабораторий) лазеров и других видов направляемой энергии. Я не ставлю это в упрек и не собираюсь заявлять, что такая деятельность ведется в нарушение соглашений, но если бы мы последовали Вашим логическим рассуждениям насчет того, что Вы говорите, будто ударные космические вооружения разрабатываются страной, планирующей первый удар, то к чему бы мы пришли?
Мы видим, что Советский Союз выделяет огромные ресурсы на систему обороны, и эти усилия предприняты им на много лет раньше нас, и мы видим также, что Советский Союз создал свое контрсиловое оружие, числом во много раз превосходящее наше аналогичное оружие. Если бы единственной причиной разработки оборонительных вооружений была бы возможность нанесения упреждающего первого удара, тогда, видимо, мы должны были бы проявлять больше беспокойства, нежели проявляли его до сих пор.
Мы проявляем беспокойство и даже очень сильное, но не потому, что вы разрабатываете и, в отличие от нас, развертываете оборонительное оружие, мы проявляем беспокойство по поводу того, что Советский Союз по каким-то причинам предпочел размещать гораздо больше оружия, способного наносить упреждающий первый удар, нежели Соединенные Штаты. Видимо, тому имеются какие-то причины, а не только попытки добиться преимущества первого удара, но и мы должны оценивать прежде всего возможности, а не намерения, и мы убеждены, что Вы в этой сфере обладаете преимуществом.
Честно говоря, господин Генеральный секретарь, Вас неверно информируют, если ваши специалисты утверждают, будто ракеты "Трайдент", установленные на подводных лодках, могут уничтожать укрепленные шахты для запуска ракет. А вот ваши ракеты "СС-18" это могут. Современные ракеты "Трайдент" не приспособлены для такой роли, их можно использовать лишь для ответного удара. Нельзя применить в качестве потенциального упреждающего ядерного оружия и ракеты "Першинг-II", они не могут даже достичь места базирования большинства советских ракет стратегического назначения. Их короткое время подлета незначительно отличается от времени подлета более совершенных и более многочисленных советских ракет "СС-20", нацеленных на наших европейских союзников, которых мы поклялись оборонять и большинство которых не имеют своего ядерного оружия.
У наших вооруженных сил очень ограниченные возможности поражать советские ракетные установки, укрытые в шахтах. Мы работаем над повышением этих возможностей просто потому, что не можем смириться с ситуацией, при которой Советский Союз обладает столь явным превосходством в контрсиловых вооружениях.
Даже если бы мы завершили все свои планы по размещению космического оружия при отсутствии соглашения по его ограничению, то все равно по количеству оно не сравнялось бы с советскими вооружениями, способными наносить первый удар.
Мне известно, что специалисты расходятся в некоторых оценках, поэтому давайте устроим им встречу, чтобы они обсудили бы свои невыясненные вопросы. Честное обсуждение соответствующих оценок и аргументов, возможно, прояснит эти недоразумения, не основанные на фактах.
В конечном счете мы оба согласились в принципе на пятидесятипроцентное сокращение ядерного оружия. Проведение этого соглашения в жизнь является, конечно же, первоочередной задачей участников наших переговоров, проходящих в Женеве.
Позвольте мне подчеркнуть еще раз, что мы хотим сократить свои системы оружия, которые Советский Союз считает угрожающими, пока Советский Союз будет сокращать свои системы оружия, представляющие особую угрозу для Соединенных Штатов и их союзников.
Что касается оборонительных систем, считаю необходимым повторить то, что уже писал Вам ранее: если Вы опасаетесь, что эти системы могут быть использованы в целях стратегии первого удара или в качестве прикрытия для размещения в космосе оружия массового уничтожения, в таком случае нужно находить пути предотвращения таких возможностей.
Само собой разумеется, что я имею в виду не общие заверения, а конкретные контролируемые средства, на которые могут положиться обе стороны с целью избежать подобные непредусмотренные варианты. Не являются эти варианты и частью стратегии США, и они не планируются. Я искренне верю, что мы можем найти решение этой проблемы, если подойдем к ней практически, а не втягиваясь в обсуждение общих положений. К нашей следующей встрече я больше всего хотел бы найти приемлемый путь решения этой проблемы. Но считаю, что это достижимо при двух предварительных условиях: ускорить переговоры по достижению соглашения о сокращении наступательных вооружений на 50 процентов и обсудить конкретные пути предотвращения использования любых будущих разработок оборонительных систем в качестве маскировки стратегии первого удара или в качестве стационарного оружия массового уничтожения, размещенного в космосе. Помимо этих широких проблем, я считаю, что недавно выдвинутые предложения приближают достижение соглашения по ракетам средней дальности. Есть также предложения по ряду других вопросов.