Эти добровольцы обнаружили, что в процессе управления имеют место факты, давно уже изжитые в частном предпринимательстве. Представленных ими примеров плохого управления и напрасных расходов настолько много, что из них одних можно составить целый том. Приведу лишь некоторые из них:
— Ведомству по делам ветеранов обходилось в 100–140 долларов оформить заявку на пособие по линии здравоохранения, тогда как то же самое в частных страховых компаниях стоило от 3 до 6 долларов.
— В армии расходы на выдачу зарплаты обходились в среднем в 4 доллара 20 центов на человека по сравнению с одним долларом на частном предприятии.
— Хотя федеральное правительство отвечает примерно за одну четверть экономической деятельности в стране, отсутствие у него централизованной системы управления финансовыми операциями ведет к лишним затратам, неэффективности и проблемам, постоянно возникающим, когда правая рука не знает, что делает левая. В правительственных учреждениях применялись 132 различные системы платежных ведомостей и 380 разных и несовместимых систем отчетности. Одно только использование допотопных средств регулирования движения денежной наличности вместо современных электронных систем обходилось налогоплательщикам в 2,3 миллиарда долларов в год. В некоторых ведомствах были по-прежнему в ходу картонные чеки, давно уже вышедшие из употребления в мире бизнеса.
— Из 17 тысяч компьютеров, находящихся в пользовании федерального правительства, половина настолько устарела, что фирмы-изготовители отказывались их ремонтировать. Процесс приобретения новых компьютеров занимал в среднем более двух лет, что надежным образом гарантировало их устаревание.
— Несмотря на 80 тысяч страниц инструкций по закупкам и добавляющиеся к ним ежегодно еще двадцать тысяч страниц, у федеральных служащих не было практически никаких стимулов стараться приобретать что-либо для правительства по возможно более низкой цене или находить возможным исполнять свои обязанности с наименьшей затратой средств. В системе федерального правительства просто не существовало никаких побудительных мотивов к достижению большей* эффективности ценой меньших затрат.
— Если уровень зарплаты федеральных служащих был не выше, чем у занятых на такой же работе служащих частного сектора, дополнительные выплаты были у них на 76 процентов выше, чем у их коллег в частном секторе.
— Пенсии правительственных служащих были вдвое выше, чем у служащих, исполнявших подобные обязанности в частном секторе.
— В правительственных программах процветали мошенничество и расточительство. В одной только программе продовольственных купонов такие расходы составили по меньшей мере миллиард в год, сумма, равная подоходному налогу с 450 857 семей со средним уровнем доходов. Ведомство социального обеспечения, как выяснилось, выплатило ошибочно с 1980 по 1982 год 14,6 миллиарда долларов.
Из 2478 рекомендаций, составленных комиссией Грейса, мы смогли осуществить только 800, что дало возможность налогоплательщикам сэкономить десятки миллиардов долларов и предотвратило еще больший рост дефицита. Основываясь на этих (и других) рекомендациях, мы упразднили, например, семьдесят пять совершенно ненужных федеральных типографий (а также около половины правительственных публикаций, в числе которых были бестселлеры вроде "Как покупать яйца"). Внедрив в некоторых ведомствах систему регулирования движения денежной наличности в объеме двух триллионов в год, мы заработали для налогоплательщиков миллиарды долларов в виде дополнительных процентных доходов. Число систем учета было сокращено с 380 до менее чем 250. В то время как бюрократический аппарат уменьшился благодаря введению современных административных методов, сроки получения страхового свидетельства сократились с сорока девяти дней до десяти; паспорт стало возможно получить за десять дней вместо сорока трех; а экспортную лицензию — за семнадцать вместо семидесяти пяти. Число федеральных контрактов, предоставляемых на конкурентной основе, увеличилось с менее чем сорока процентов до пятидесяти восьми. Объем новых правил и инструкций, ежедневно публикуемых в "Федерал реджистер", сократился на сорок три процента, то есть в среднем на 149 страниц в день. В общем и целом, среднее количество предписаний, издаваемых правительством, за время нашей администрации уменьшилось на сорок один процент по сравнению с количеством, выпущенным предыдущей администрацией.
Мы старались осуществить все рекомендации комиссии Грейса и других групп советников, назначенных мной с целью наилучшим образом возместить американцам деньги, выплачиваемые ими в форме налогов, но многие предложения должны были быть закреплены законодательным порядком, а разнообразные влиятельные группировки в конгрессе помешали нам в этом. Однако, несмотря на такое сопротивление и мое разочарование из-за невозможности достичь большего, мы все же добились ощутимого прогресса: в 1980 году федеральные расходы увеличивались в год в среднем более чем на четырнадцать процентов; к 1987 году их среднегодовой прирост сократился до одного процента, а с учетом инфляции мы впервые с 1973 года добились сокращения расходов.
Надеюсь, что 80-е годы войдут в историю не только как период экономического возрождения и прекращения разрастания государственного аппарата, но и как время перемен в нашей экономике и момент возрождения духа традиционной американской щедрости, выразившегося в беспрецедентном расцвете благотворительности. Еще в ранней молодости в Диксоне я пришел к заключению, что, когда речь заходила о решении общественных проблем, никому это не удавалось лучше, чем простым людям. Когда моя мать относила еду впавшей в бедность семье или мой отец организовывал поиски работы для безработных, или наши соседи собирались вместе, чтобы выстроить заново сгоревший у фермера амбар, я убеждался, что людская взаимопомощь может быть более эффективным средством решения общественных проблем, чем правительственные программы. Имея это в виду, я создал в Белом доме сектор частных инициатив под руководством Фрэда Райана, адвоката из Лос-Анджелеса, чьей задачей было оживить великий американский дух соседской взаимопомощи. Благодаря усилиям сотрудников сектора, огромное количество американцев вступило в добровольные объединения по осуществлению такого рода программ, а частные пожертвования на дела благотворительности за период с 1980 по 1988 год более чем удвоились. Общая сумма таких пожертвований в 1988 году составила 103,87 миллиарда долларов по сравнению с 48,73 миллиарда в 1980 году, то есть произошел прирост на 101,2 процента.
С развитием экономического кризиса в начале 80-х годов для многих американцев наступили тяжелые времена. Я полностью отдаю себе отчет в пережитых ими трудностях, когда мы общими усилиями вытаскивали страну из самого глубокого за полстолетия экономического спада. Для тех, кто в период упадка потерял свои фермы или предприятия или лишился работы, жизнь была так же тяжела, как и для американцев, переживших потрясения "великой депрессии". Многие из этих людей писали мне письма, кто с осуждением, кто с сочувствием и поддержкой. В большинстве писем я нашел нечто весьма интересное: несмотря на испытываемые ими трудности и осложнения, большинство авторов выражали в своих письмах оптимизм и веру в будущее, уверенность в том, что переживаемое ими тяжелое время минует.
Например, двадцатисемилетняя мать троих детей из Орегона, писала, что муж ее, строительный рабочий, уже больше года без работы, с автомобилем пришлось расстаться и вся семья, не будучи в состоянии платить за квартиру, была вынуждена поселиться с дедом и бабушкой молодой женщины. "Когда мы уже думали, что все пропало, — писала она, — мой дед и бабушка научили нас некоторым способам выживания, которые сами они усвоили в период депрессии. Мы научились шить и стегать одеяла, мы оценили удовольствие проводить долгие зимние вечера в тесном семейном кругу за обсуждением истории нашего рода; но главное в том, что мы познаем добрые старые ценности — смирение и независимость, сделавшие нашу страну великой".
Несмотря на переживаемые семьей испытания, она желала мне успеха в осуществлении нашей экономической программы и усилиях администрации сократить государственные расходы, хотя это и могло еще больше осложнить им жизнь. "Я думаю, что пора уж нашей стране перестать носиться со своими проблемами, — писала она, — и зажить независимо и гордо, по своим возможностям. Пора нам, вместо того чтобы спрашивать: "Сколько нам причитается?", начать спрашивать: "Сколько это стоит?"
Несмотря на все испытания, мне кажется, что за период экономических трудностей, начавшийся при Картере и продолжавшийся до тех пор, пока не начала приносить плоды программа экономического возрождения, мы многое узнали и о себе и о нашей стране, и в конечном итоге Америка стала сильнее, чем когда-либо. Взять, например, сельское хозяйство. Десятки лет оно изумляло весь мир. На протяжении почти всего послевоенного периода относительно небольшое число людей производило достаточно продуктов не только для себя, но и для растущего населения Америки и для большей части остального мира. Однако за это время увеличилась их зависимость от субсидий и искусственного регулирования цен.
Франклин Д. Рузвельт предложил вначале платить фермерам (в качестве чрезвычайной меры в самый тяжелый период депрессии) за то, чтобы они не обрабатывали землю. Но в 1933 году он сказал, что субсидии должны быть временными: правительству не следует платить фермерам за то, что они ничего не производят и держат землю под парами.
Тем не менее за это время, в основном из-за влияния, которым пользовались в конгрессе штаты с преимущественным аграрным развитием и предприятия, связанные с сельским хозяйством, практика субсидий закрепилась в Вашингтоне так же твердо, как и другие разорительные программы. Правительство выплачивало фермерам миллиарды за выращивание и так уже имевшихся в избытке продуктов, а иногда еще и финансировало за счет налогоплательщиков и затраты на ирригацию. Затем оно платило им за то, чтобы они не выращивали эти продукты, и тратило миллионы на хранение излишков, порожденных субсидиями. Фермеры обнаружили, что вместо урожая они могли собирать деньги в карманах федерального правительства, то есть в наших общих карманах. В каком-то смысле их и осуждать нельзя. Почему бы и не взять, если дают.