Однако, казалось, ситуация завела её в тупик, поставив под сомнение необходимость работы в регистратуре.
— Спокойствие, только спокойствие! — успокаивала себя Капитолина. — Это дело можно раскопать только изнутри, и я в это нутро уже залезла. Вот результат номер один! Теперь нужно определиться, в каком направлении продолжать копать.
Взяв наугад первую попавшуюся историю болезни, Капа начала перелистывать страницу за страницей: первичный осмотр врача, назначения, результаты первых исследований и анализов… снова осмотр… консультация… назначения… повторные исследования и анализы…
— Леночка! — раскрасневшаяся Капа распахнула дверь кабинета заведующей. — Леночка… — стараясь восстановить дыхание, повторила она.
— Что-то случилось? — Леночка удивлённо посмотрела на старушку, из взъерошенных волос которой торчали очки.
— Скажите, дорогая, все результаты анализов и исследований, которые проходят пациенты, подклеиваются в истории болезни?
— Да, конечно.
— А на случай, если они утеряны, их как-то можно восстановить?
— Данные должны регистрироваться в журналах лаборатории или в диагностическом отделении, в зависимости от того, где проводилось обследование. А что произошло? Вы что-то потеряли?
— Напротив, милочка, напротив. Мне кажется, я кое-что нашла…
— Капитолиночка Борисовна, не переживайте так, в вашем возрасте это вредно. Я позвоню Тамаре Рустамовне — заведующей лабораторией, она вам поможет, просто сходите туда и объясните, что вам нужно.
— Спасибо, дорогая моя девочка. Вы мое сокровище! — прокричала Капа, в спешке захлопывая за собой дверь.
Лаборатория гудела, как улей. Поэтическое сравнение про мёд и пчёлы катастрофически не подходило, а потому Капа, осторожно обходя столы и стойки с пробирками, штативами и микроскопами, направилась к гигантского размера женщине, возвышавшейся, как истинная царица над всем этим хозяйством. За глаза так все её и звали: «царица Тамара».
— Капитолиночка! Как замечательно, что вы к нам забрели! Мне никак не удается оставить мое горячее производство, чтоб почирикать с вами. Рада! Очень рада вас видеть!
Дама, поднявшись со своего кресла, обхватила старушку, и та буквально утонула в объятиях завлаба.
— Ну, что вы? Как? Чем занимаетесь?
— Тамарочка, теперь как истинно русскому человеку, на вопрос «чем занимаетесь» мне следует ответить «да ничем, работаю»!
Раскатистый смех заведующей заставил обернуться в её сторону всех, кто находился в лаборатории.
— Никогда не придёт в голову, что вы выросли в стране, где не говорят по-русски.
— Научиться говорить не проблема. В моей семье все говорили на русском, но понимать язык, несомненно, я научилась только здесь.
— Тогда госпиталь для вас — самое правильное место: медики славятся своими шутками с подтекстом, — Тамара Рустамовна явно была рада визиту пожилой дамы. — Так чем я могу быть вам полезной? Сделаю всё, что в моих силах. — Заведующая развела руки в стороны, словно широким жестом предлагала всю лабораторию к услугам Капы.
— Тамарочка, я по забывчивости не могу найти записи из историй болезней, которыми занимаюсь. Хотела узнать, можно ли мне воспользоваться вашими регистрационными записями, чтоб восстановить кое-какие исследования?
— Охотно вам помогу, — завлаб подошла к своему столу и включила компьютер. — У вас есть список фамилий?
— Нет, у меня несколько дат, если позволите, я проверю по ним.
— Конечно-конечно! У нас, знаете ли, сейчас все компьютеризировано, так что хоть по имени, хоть по дате поиск займет немного времени. Всё, что вам нужно, можете здесь же распечатать.
Капа, сложив ладони на груди, с обожанием посмотрела на заведующую.
— Благодарю покорно, я вас надолго не задержу.
— Работайте, сколько посчитаете нужным, а я займусь своим горячим цехом, — улыбнулась Тамара и большим кораблем поплыла по просторам лаборатории.
В прозекторской было многолюдно и от этого шумно. Азин запаздывал, что с ним случалось исключительно редко. Студенты и интерны, собравшиеся для совместного «разбора полетов», в нетерпеливом ожидании строили версии того, что предстоит увидеть и услышать. Разборы Азина были чрезвычайно интересны и полезны в профессиональном плане, а потому пропустить их никто не хотел.
Когда Азин занял пост заведующего отделением и смог устанавливать свои порядки, одним из замечательных новшеств, которое он ввёл, было участие всех его учеников в разборе интересных и поучительных с точки зрения диагностики случаев. Последнее время он также стал выносить результаты своих «разборов» на врачебные конференции, считая, что лучше учиться на ошибках других, если это помогает избежать собственных.
Наконец, в прозекторскую вошел Александр Ильич и, извинившись за опоздание, направился к столу.
Вскрытие занимало несколько часов, поэтому проводилось отдельно с интернами Азина, где ставился окончательный диагноз и выявлялась причина смерти. Затем приглашались студенты и интерны клинических специальностей на показательный разбор.
Докладывал один из интернов под неусыпным надзором Азина.
— Больная пятидесяти двух лет, проживавшая в небольшом посёлке городского типа на севере области, обратилась в медицинский пункт с жалобами на сильные боли в спине. Фельдшер направил женщину в районный центр на рентгенологическое обследование, в результате которого был выявлен камень в почке размером один сантиметр. Пациентка была осмотрена терапевтом, который, назначив спазмолитические препараты, отпустил её домой. Со слов родственников, врач сказал, что необходимо снять спазм и тогда камень выйдет сам.
Больная вернулась домой, где находилась следующие пять дней, принимая назначенный препарат. Через пять дней она повторно обратилась к фельдшеру, который констатировал сохранение болевого синдрома, а также наличие признаков воспаления и интоксикации: появились температура, рвота, ухудшение общего самочувствия. Пациентку отправили на машине скорой помощи в районную больницу. На момент поступления у неё была температура сорок градусов. Врач, проведя осмотр, назначил курс антибиотиков. Назначение было сделано в пятницу, и до понедельника больная находилась в отделении, но повторно осмотрена не была. В понедельник её состояние ухудшилось, появилась спутанность сознания, и к концу дня было принято решение отправить пациентку в областной клинический центр санитарной авиацией. Доктор заполнил направление на госпитализацию и ушёл домой, а вернувшись утром, обнаружил, что запрос на санавиацию не был отправлен диспетчеру и женщина до сих пор находится в отделении.
В нашу клинику больная была доставлена во вторник, и, не приходя в сознание, скончалась через тридцать минут после поступления.
Интерн сделал паузу. Собравшиеся застыли в ожидании продолжения. Мёртвую тишину нарушил Азин:
— Сейчас мы попросим коллегу продемонстрировать нам основные изменения, которые удалось выявить при вскрытии.
Студенты придвинулись ближе к столу. Азин смотрел на них и испытывал чувство гордости и ещё что-то, близкое к восторгу. Наверное, родители чувствуют нечто подобное, наблюдая успехи своих детей. Вот оно, «племя младое, незнакомое»! Как он любил их всех — любопытных, смелых, рвущихся вперед, мечтающих и верящих в свой успех, в свою силу, в возможность сделать то, что не смогли их предшественники. Ему хотелось верить, что — да, они смогут, и радостно было помогать им в этом.
Азин помнил своих первых студентов и свои первые лекции: скучающие лица, громкий шёпот, невнятные ответы на вопросы. Тогда он понял, что наказаниями и жёсткими требованиями ничего не изменить. Изменить отношение к предмету может только интерес. Он учился у них, шаг за шагом превращая каждую лекцию в событие, которого ждут. Они, молодые доктора, будущее медицины, должны рвать его на части, требуя знаний, требуя открыть им все секреты, которые он открыл за годы практики.
Азин уважал каждого своего ученика, их ошибки рассматривал как свои собственные. Многие студенты, став врачами, поддерживали с ним связь, советовались в сложных ситуациях, делились успехами и неизменно поздравляли с Днём медика, высказывая вновь и вновь уважение и благодарность.
— Ну что, — спустя некоторое время, Александр Ильич вернулся к столу. — Кто хочет рассказать об основных находках?
— Можно я попробую? — один из третьекурсников, ещё недавно демонстративно зевавший на первой лекции, выступил вперед.
— Приступайте!
— Как мы знаем, первоначально у больной был выявлен камень в почке размером в один сантиметр. Он не был удалён и заблокировал отток мочи, вызвав воспаление, которое привело к гибели органа и развитию заражения крови — сепсиса. В результате как осложнение развилось поражение сердца и образовался тромб, который, попав в кровяное русло, закупорил легочную артерию. Это и стало причиной смерти больной.
— Ну что ж, неплохо, — похвалил Азин. — К окончанию нашего курса я ожидаю от вас более широкого употребления медицинской терминологии, а в остальном всё правильно. Вот вам наглядный пример того, как халатное отношение сгубило молодую женщину. Для начала — за годы практики я ни разу не видел, чтобы камень такого размера вышел самостоятельно. Ну и дальше по списку.
Доктор обвёл взглядом аудиторию.
— Как можно было так запустить!
— Почему её не отправили к нам раньше?
— Кто будет за всё отвечать?
Со всех сторон слышались возмущенные реплики.
— Тише, коллеги, — Азин снял перчатки и бросил их в корзину с мусором. — Я понимаю ваше возмущение и вполне его разделяю. Если родственники подадут в суд, будет разбирательство. Если нет — мы направим наше заключение в районный центр, и они проведут административный разбор в масштабах своей больницы, которым, скорее всего, дело и завершится. А вы, надеюсь, навсегда запомните этот случай и выучите урок на ошибке, которую, к счастью, совершили не вы.