- А ты что тут делаешь? - сквозь зубы неприветливо рыкнул я. Меня бесило его присутствие тут, как конкурента на добычу. Ни о чём другом я не был способен думать в тот момент.
- Всё так удачно совпало. - спокойно пожал он плечами. - Хорошая награда за услугу, и полная луна...
- При чём тут, к демонам, луна?! - рыкнул, всё ещё не понимая что он бормочет. Я хотел чтобы соперник ушёл и не мешал. Или я его порву и возьму самку как победитель!
- Та самая, дорогой наш альфа, которая делает невозможный союз возможным. Алишерра Тевра...
Ужас накрыл меньшую часть разума, ту, что ещё была способна осознавать. Другая же чась ничего слушать не хотела. Мне надоело то, что рядом отирается ещё один самец. Я вскочил из кресла с рыком, намереваясь всё же убить соперника.
Боль в ступне сопроводилась характерным хрустом стекла. Сознание ненадолго прояснилось, позволяя услышать кровожадный смешок вампирессы, и взгляд окидывающий с превосходством двоих мужчин в комнате. Промелькнувшую брезгливость во взгляде родственника, брошенном на меня. И тут в мозг вонзились слова - Алишерра Тевра - тёмная любовь. Ритуал пожизненного рабства сознания, тела. Запрещённый, забытый, тщательно затёртый во времени и похороненный в нашем родном погибшем мире.
Я круто развернулся вокруг на ноге, которая новой болью пореза прояснила поглощаемое тёмной магией сознание. Взвыл коротко и обречённо на полную сиреневую луну и бросился в окно, пробивая телом раму и стекло.
- Он сбегает! Сбегает! Ты же говорил, что никто не способен сопротивляться этому! - летел визг в спину, пока я нёсся перекинувшись волком не разбирая дороги. Мелькали какие-то деревья, кустарники. Сиплое рваное дыхание вырывалось наружу, разрывая болью лёгкие. Но я продолжал бежать. Потому что стоит замедлиться - не смогу более остановить себя. Вернусь покорно к оставленной позади самке, буду ползать в её ногах, или брать грубо то, что она так заманчиво предлагает. Древняя магия распаляла, запущенная в действие, но я всё ещё продолжал надеяться на чудо. И бежал, бежал, бежал...
Пока не перепрыгнул в последнем рывке чей-то каменный забор и не угодил в колючие заросли, причиняющие боль, но вместе с тем, пробуждающие сознание. Я даже принял человеческую ипостась, чтобы чувствительность несколько снизилась и я смог контролировать себя. Только на долго ли? Ночь такая длинная, а мой родственник превосходный ищейка...
Это конец...
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Хелен Де Вальдарра
День выдался тяжёлым. До поставщиков продуктов так дело и не дошло. Но у меня много надежд было связано именно с завтрашним днём - должно придти письмо с ответом от управляюшего. Именно поэтому я не особо и зацикливалась на этой теме.
Сын выбрал себе комнату, наконец, чем меня весьма озадачил. Нет, не самим фактом выбора (хотя и им тоже), а расположением. Помещение, чего у него было не отнять, было замечательным: тут не было обоев, как принято везде. Стены были просто покрашены толи белой, толи молочно кремовой краской. А уж по ним чего только не было нарисовано: и разноцветные бабочки, и удивительные сказочные цветы, и какие-то незнакомые мне насекомые, и раскидистые деревья с животными, и птицы, парящие над горными вершинами, и многое-многое другое. Но вместе с тем оно находилось в противоположной части особняка, нежели моя спальня.
Позднее я всё же поняла, что комната принадлежала кому-то из родственников лина Николо. Она не могла принадлежать его дочери, из-за несостыковок в датах смерти девушки и запустения этого дома, но теперь легко можно было проследить любовь к рисованию у юной Дит наследственностью.
Внутри, насколько это позволяла роспись, отмыли. Установили кровать, развесили лёгкие шторы и постелили небольшие коврики по всему полу - всё же их легче убирать после непоседливого ребёнка и его творчества, чем огромный пушистый ковёр, который всё равно ребёнком оценен не будет. За то горничные сразу увидели плюсы.
Всю первую половину дня мы убили на придание уюта и комфорта для детей. Обед состоял из лёгкого бульона и тушёных овощей, дикие заросли которых так кстати нашла Мольти. Вообще иной раз становилось не по себе от ума, наполняющего взгляд этого пса. Не знаю как, но нужно обязательно выяснить что это за животное. И животное ли вообще...
После обеда сын повёл меня показывать где именно они нашли овощи, и я в очередной раз скривилась неухоженностью прилегающей к дому территории. Даже садом это назвать язык не поворачивался.
Я вздохнула и отправила детей в дом. Стоило попробовать навести тут порядок. Тем более на что мне магия, если я буду заставлять подчинённых ещё и тут горбатится? Хватает того, что я их накормить не могу даже, как полагается!
Наверное, здесь ещё и чувство вины примешалось, но уйти я себя заставить не смогла. Что-то зудело под кожей, просясь наружу и не давая покоя. Те, кто не может лечь спать не прибрав кухню и ванную, меня поймут...
Я встала, нахмурилась, потом махнула рукой, смахивая нетерпеливым жестом сухую корявую ветку куда-то. Куда, - точно не знаю. Может она и образовалась где-то ещё в этом мире, или исчезла в подпространстве. Даже представила себе как ни с того, ни с сего куда-нибудь к качевым аборигенам степи выпадает такой вот подарочек. А они радуются, прыгают - дрова нашлись чтобы пойманную козу зажарить!
А чем я сама хуже? Ладно у литы Дасты плита от магического накопителя работает, а для каминов-то необходимы простые обычные дрова. Поэтому последующий сушняк рачительно превращался в дровишки, и укладывался в поленичку за домом. Потом найду сарайчик и перенесу их туда.
Далее последовала очередь диких и не вписывающихся в гармоничную картину деревьев, кустарников, сорной травы, да и обычная была уменьшена до уровня газона.
Проступили, наконец, бордюрные камни, клумбы, пара скамеек и даже небольшой фонтанчик, с фигурой ребёнка, поднявшего над головой кувшин, спасая от наглого кота, пытающегося достать или выпросить содержимое.
Я умилилась.
- Боги, как давно я не видела их... - я вздрогнула и обернулась на голос поварихи. Женщина стояла чуть в стороне и расстроганно рассматривала какие-то неказистые деревья, высаженные то тут, то там в центре клумб.
- Кого? - осторожно спросила, не замечая причины для такого восторга.
- Халиции... - сказала она. Но мне это ни о чём не сказало. В книгах по флоре я не встречала этого названия.
- Не припомню такого названия, лита Даста. - спросила я снова осторожно.
- Да, наверняка в ваше поколение их уже и не было. - она стёрла набежавшую слезу в уголке глаза и продолжила - Я совсем девчонкой была сопливой... И как все девчонки любила всё красивое и прекрасное. И не утерпела - влезла в сад линов, живших не так далеко от нас. Там росли такие красивые Филинимусы: яркие, бордовые. И голубые Мориниумы... Там меня и поймал мой Хопф... А потом нарвал цветов прямо с хозяйской клумбы и все мне всучил. Но красивые бутоны уже не радовали глаз - мне, пойманной в чужом саду как последняя воровка, было стыдно. Я помню, как руки мои разжались, ароматное разноцветное облако осыпалось к моим ногам и я побежала. Хопф догнал немя уже у самого дома. И протянул это чудо...
Женщина ненадолго замолчала, вновь погрузившись в свои мысли. Я не торопила. Почему-то от чужой истории любви стало горько. Защипало нос и глаза, пришлось сглотнуть комок, застрявший в горле.
- Они такие огромные! - восторженно вздохнула лита Даста. Растопырила пальцы, показывая окружность не менее тридцати сантиметров в диаметре. - И бледно-бледно-розовые. Такой трогательный цветок. Только ножки нет совершенно, ведь они расцветают прямо на стволах этих деревьев...
- А почему их нет теперь?
- Уничтожены. Все.
- Они были ядовитые?! - я отшатнулась подальше от дерева, поглядела как на змеюку на неказистые, закрученные деревья с шершавой корой.
- Да нет, что вы! - ужас отразился на её лице. Она даже руками на меня замахала. - Они цвели очень редко. Буквально несколько бутонов на дереве, а то и совсем ни одного годами. А цветы такие красивые. Вырвали все. Не дали налиться и вызреть ни одному плоду. Ни одного семени не упало в землю за многие годы. А когда хватились - было уже поздно. Деревья погибли.
- А как же маги?! Куда они смотрели? Неужели нельзя было оживить хоть одно дерево и вырастить плод? Посеять, развести снова?!
- Нельзя. Что погибло - то уже не возвращается. - женщина подошла ближе, провела ладонью по стволу и качая головой ушла. А я осталась смотреть на это деревце, совершенно точно зная, что оно живое.
А потом в меня будто бес какой вселился! Не дам потерять такую красоту! И магия полилась из меня ручейками, белыми ослепительно, искристыми. Она целенаправленно вливалась,впитывалась в каждое это растеньице, наполняя любовью и жаждой жизни. Наполняя проказливыми нотками и бунтарским духом.
Нежные листочки не заставили себя долго ждать - проклюнулись, трепеща на ветру и в солнечных лучах. Кроны наполнились густотой и глубоким зелёным цветом.
Но магии, похоже, потратила я многовато. Клумбы, на которых росли эти вымирающие виды, прямо на глазах покрывались мохнатыми шапками неизвестных травянистых, выбрасывали вверх стрелки с бутонами и расцветали невозможными оттенками цветы. Мелкие и сладко пахнущие бледно голубенькие; крупные желтые махровые; с лепестками иглами белые или бело-зелёные; похожые на ежей на стебле сиреневые и другие. Сад ожил, и всей душой устремился к солнцу.
Я прошлась по дорожкам, выложенным плоскими камешками, остановилась у камменного забора, помогла каким-то калючим, словно терн, лианам оплести его, покрывая мелкими листиками, похожими на пухлые детские ладошки, или отпечатки лап животных. Крошечные беленькие четырёхлепестковые цветочки усыпали это всё сверху. По саду поплыл густой медовый аромат. Такой, который и сладкий и горький одновременно, как полынь.
Я вздохнула. Всё было красиво, но мне всё равно чего-то не доставало. И я решила "обсадить" периметр голубыми елями. Вот так - захотелось мне чувствовать помимо прочего разогретую на солнце смолу хвойных и всё тут! Понятия не имею как, но ели появились, и все как одна пушистые, словно припорошенные голубой пудрой. На метр выше забора.