Произведения эти не дошли до нас, они, вероятно, и не были написаны.
* * *
Как-то осенью с Пушкиным произошла удивительная история, о которой доложено было императору Александру I.
Перед вечерней зарей у дворцовой гауптвахты обыкновенно играла полковая музыка. Это привлекало много гуляющей публики, появлялись всегда и лицеисты.
Иногда они проходили к музыке дворцовым коридором, в который был выход из комнат, занимаемых фрейлинами императриц. У одной из них, княжны В. М. Волконской, вспоминает Пущин, была премиленькая горничная Наташа. Ее знали все лицеисты и, встречаясь в темных переходах коридоров, нередко с нею любезничали. В этот вечер Пушкин шел по коридору один. Услышав в темноте шорох платья, он вообразил, что это Наташа, бросился к ней и самым невинным образом поцеловал...
Неожиданно распахнулась дверь, и яркий свет осветил их. К своему ужасу, Пушкин увидел, что поцеловал не Наташу, а фрейлину княжну Волконскую, увядшую старую деву.
Он настолько опешил, что не нашелся сразу же извиниться и попросить прощения, а бросился бежать.
На другой день Александр I выговаривал Энгельгардту:
- Что же это будет? Твои воспитанники не только снимают через забор мои наливные яблоки, бьют сторожей садовника Лямина, но теперь уже не дают проходу фрейлинам жены моей.
Директор Лицея уже был осведомлен обо всем и всячески старался смягчить вину Пушкина, добавив, что объявил ему строгий выговор, и просил разрешения насчет извинительного письма.
Царь дал согласие:
- Пусть пишет, уж так и быть, я беру на себя адвокатство за Пушкина. Но скажи ему, чтоб это было в последний раз.
В это время он увидел из окна шедшую по саду императрицу, поспешил к ней и, прощаясь с Энгельгардтом, шепнул ему по-французски, улыбаясь:
- Старая, быть может, восхищена ошибкой молодого человека, между нами говоря.
Этим все и кончилось.
* * *
В конце 1815 года Пушкина настигла первая любовь, и в стихотворениях его зазвучали элегические ноты - муки неразделенной любви, сожаления об утекшей молодости, желание смерти:
Цвет жизни сохнет от мучений!
Печально младость улетит,
Услышу старости угрозы,
Но я, любовью позабыт,
Моей любви забуду ль слезы!
Все эти элегии обращены к Катеньке Бакуниной, сестре лицейского товарища. Пушкин увидел ее, и в лицейском дневнике его появилась взволнованная запись:
«Итак, я счастлив был, итак, я наслаждался,
Отрадой тихою, восторгом упивался...
И где веселья быстрый день?
Промчался лётом сновиденья,
Увяла прелесть наслажденья,
И снова вкруг меня угрюмой скуки тень!..
Я счастлив был!., нет, я вчера не был счастлив; поутру я мучился ожиданьем, с неописанным волнением стоя под окошком, смотрел на снежную дорогу - ее не видно было! Наконец я потерял надежду, вдруг нечаянно встречаюсь с нею на лестнице, - сладкая минута!..
Он пел любовь, но был печален глас,
Увы, он знал любви одну лишь муку!
Жуковский.
Как она мила была! как черное платье пристало к милой Бакуниной!
Но я не видел ее 18 часов - ах! какое положенье, какая мука!
Но я был счастлив 5 минут - ».
Эта юношеская чистая любовь явилась источником большого цикла - двадцати двух, посвященных Бакуниной, элегических стихотворений.
В первом из них - «Мое завещание. Друзьям» - Пушкин, прощаясь с ними, обращается к Пущину:
Ты не забудешь дружбы нашей,
О Пущин, ветреный мудрец!
Прими с моей глубокой чашей
Увядший миртовый венец!
Друзья! вам сердце оставляю
И память прошлых красных дней,
Окованных счастливой ленью
На ложе маков и лилей;
Мои стихи дарю забвенью,
Последний вздох, о други, ей!
Последняя строка здесь адресована Бакуниной.
Обаятельная двадцатилетняя Бакунина была уже фрейлиной императрицы. Эта первая любовь шестнадцатилетнего Александра Пушкина вызвала в его душе глубокие волнения.
Пушкин отдавал Бакуниной все свое поэтическое вдохновение, весь пыл своего сердца. Одно за другим послал он ей в 1816 году посвящения - элегии, стихотворения: «Слеза», «К живописцу», «Окно», «Наездники», «Элегия» («Счастлив, кто в страсти сам себе...»), «Месяц», «Слово милой», «Желание», «Певец», «Любовь одна - веселье жизни хладной», «Элегия» («Я видел смерть...»), «Осеннее утро», «Разлука», «Элегия» («Я думал, что любовь погасла навсегда...»), «Наслаждение», «Элегия» («Опять я ваш, о юные друзья...»), «К ней» и другие...
* * *
19 октября... В этот поздний осенний день, когда «роняет лес багряный свой убор», лицеисты всегда праздновали годовщину основания Лицея.
19 октября 1816 года состоялся торжественный спектакль, на котором разыграны были французская пьеса «Благодетельный судья» и немецкая - «Паж». Вечер закончился балом, среди гостей присутствовал С. Л. Пушкин, отец поэта.
Это была последняя перед выпуском годовщина.
В разные годы Пушкин посвятил этим встречам лицейских товарищей пять посланий.
24 декабря 1816 года лицеистам разрешили впервые за шесть лет провести зимние каникулы в кругу родных и друзей.
* * *
Страница из альбома П. А. Осиповой. Автограф А. С. Пушкина.
1817 год... Последний год пребывания в Лицее...
9 июня состоялся выпускной акт. В Лицее вторично появился Александр I, но не было уже того торжественного ликования, каким сопровождалось, шесть лет назад, открытие Лицея, когда, как вспоминал Пушкин,
...царь для нас открыл чертог царицын.
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей.
Лицей не оправдал возложенных на него самодержцем надежд: вольнолюбивые настроения ширились. В опале оказался Куницын, кто «воспитал их пламень»: он был удален из Лицея за либерализм, его книгу «Право естественное» отбирали и сжигали; лишили службы и даже хотели судить... Предан был суду профессор Галич за свою признанную безбожной и якобинской книгу «История философских систем»...
Как в 1811 году при открытии Лицея, снова раздалось в актовом зале гулкое:
- Александр Пушкин!
На середину зала вышел курчавый, смуглый юноша, прочитал свое «Безверие», и Александр I вручил ему выпускной диплом и медаль, на лицевой стороне которой изображены были: сова - птица мудрости, лира, свиток, лавровый и дубовый венки и над ними надпись - «Для общей пользы».
Теперь это был не двенадцатилетний мальчик, Александр Пушкин. Теперь перед царем стоял поэт, признанный Державиным, Карамзиным, Жуковским. Поэт, которого уже коснулась своим крылом слава...
Лицеисты пропели «Прощальную» песнь Лицея. Вечер провели в доме директора Энгельгардта, приняли участие в поставленном на домашней сцене спектакле и на другой день начали собираться к отъезду.
Расставаясь, лицеисты вписывали в альбомы друг друга свои стихотворные посвящения.
Больше всего прощальных стихов подарил друзьям, покидая Лицей, Пушкин. Все они пронизаны были элегическими настроениями. Не представлял себе Пушкин будущую жизнь Кюхельбекера и товарищей безмятежной. Он как бы прозревал их тяжкое будущее и в альбом И. И. Пущина вписал:
...но с первыми друзьями
Не резвою мечтой союз твой заключен;
Пред грозным временем, пред грозными судьбами.
О милый, вечен он!
* * *
Пушкин на лицейском акте. С картины И. Репина.
А. С. Пушкин. Гравюра Е. Гейтмана. 1822 г.
Г. Р. Державин. Гравюра И. Пожалостина с портрета работы Васильевского.
Н. М. Карамзин. С гравюры Лоришона.
Василий Львович Пушкин, дядя поэта. С гравюры С. Галактионова.
К. Н. Батюшков. С рисунка О. Кипренского.
Портрет В. А. Жуковского, подаренный А. С. Пушкину в 1820 году. С рисунка Е. Эстеррейха.
И. А. Крылов. Гравюра. 1840-е годы.
«К другу стихотворцу». Первое появившееся в печати (в журнале «Вестник Европы», №13 за 1814 год) стихотворение А. С. Пушкина.
По окончании Лицея Пушкин и многие товарищи его направлены были в Коллегию иностранных дел. Но жизнь скоро разбросала лицеистов в разные стороны. Кое-кто из лицеистов первого выпуска вскоре потерял связь с товарищами, но Пушкин и его ближайшие лицейские друзья никогда не забывали друг друга.
Что ждало каждого из них в жизни?
В стихотворении «Товарищам» Пушкин обратился с таким прощальным приветом:
Промчались годы заточенья;
Недолго, мирные друзья,
Нам видеть кров уединенья
И царскосельские поля.
Разлука ждет нас у порогу,
Зовет нас дальний света шум,
И каждый смотрит на дорогу
С волненьем гордых, юных дум.
О себе Пушкин писал:
Лишь я, судьбе во всем послушный,
Счастливой лени верный сын,
Душой беспечный, равнодушный,
Я тихо задремал один...
Равны мне писари, уланы,
Равны законы, кивера,
Не рвусь я грудью в капитаны
И не ползу в асессора;
Друзья! немного снисхожденья -
Оставьте красный мне колпак,
Пока его за прегрешенья
Не променял я на шишак,
Пока ленивому возможно,
Не опасаясь грозных бед,
Еще рукой неосторожной
В июле распахнуть жилет.
«Красный колпак», этот символ свободы французских революционеров. Пушкину больше по душе. В красных фригийских колпаках, какие носили во Франции якобинцы, восседали на своих собраниях члены «Арзамаса».
* * *
В Царскосельский лицей приехал в 1811 году из Москвы, как значилось в официальном документе, «недоросль Александр Пушкин». Из Царского Села Пушкин увозил с собою начало первой своей поэмы «Руслан и Людмила» -