Кто знает, может, это будет последнее приключение Гунцзы Ху? Наверняка так подумали многие.
Но для таких людей, как Ху, чувство, что это «в последний раз», и есть настоящее приключение, и есть то, что движет ими, от чего кровь бурлит в жилах, именно это — а не радость добычи.
Сперва Гунцзы Ху вел корабль по морскому пути из Срединных Земель в Ваньчжоу, а в том месте, где путь поворачивает на север, вдруг велел команде держать прямо и плыть дальше на запад. Так они потихоньку ушли с путей всем известных и по-настоящему начали свою экспедицию в открытом море. Как все знают, по звездам определять местоположение и так дело трудное и запутанное, а делать это прямо в море и вовсе невозможно. В те времена единственным, кто умел прокладывать путь по звездам, был мудрец Симэнь, что служил в ведомстве Астрологии при дворе императора сто двадцать лет тому назад, да и тот при расчетах всегда вынужден был пользоваться Большой Звездной Картой, что хранилась во Дворце с Бронзовой Черепицей. Поэтому спустя три-четыре дня в море матросы принялись волноваться. Им не встречались ни острова, ни рифы, что указаны были на морской карте, куда ни глянь — всюду лишь синее море, ветер совсем уже стих, огромное судно дрейфовало, словно опавший осенний лист.
Но Гунцзы Ху был спокоен и велел матросам спустить четыре якоря, чтобы корабль прочно на месте стоял. Слуги, еще на берегу скупившие всех устриц, что нашли на рынке, принялись за дело. Вынув из раковин свежих моллюсков, они выжали сок и вылили его в море. Из морских деликатесов устрицы пахнут сильнее всех, рассудил господин, запах точно привлечет Дафэна. Остальные разбили на носу походную мастерскую и принялись из деталей в железном сундуке по чертежам Гномов собирать арбалет.
Матросы из клана Крылатых и знать не знали, что такое арбалет, но, увидев серьезные лица слуг, поняли, что штука это не простая — обращаться следует осторожно. Приближенные господина то и дело затевали между собой спор: мол, тетива уже натянута, при сборке ни в коем случае нельзя ее резко отпускать, иначе арбалет может выстрелить, и тогда взрывом разнесет весь корабль.
Самым спокойным, как ни странно, был Гунцзы Ху. Он весь день расхаживал с Хуху на плече, ловил рыбу длиннющим морским удилом, потом, сняв ботинки и закатав штанины, опустил ноги в воду и стал безмятежно бултыхать ими в воде. Хуху хоть и стал зеленого цвета, но остался таким, как раньше, — стоило ему проголодаться, как он принимался скакать и выпрашивать еду, стоило набить пузо — как он засыпал, раскинув лапы, прямо на плече у господина. Когда Гунцзы вытаскивал рыбешку из воды, попугай хлопал крыльями и пытался стащить кусочек, поэтому господину ничего не оставалось, кроме как соорудить ему колпачок еще и на клюв. После этого Хуху еще долго обиженно косился на нового хозяина.
Старик Шан тоже отправился вместе с экипажем, но на корабле вел себя странно — день и ночь напролет он стоял на борту, устремляя взор на юг, его тощее тело с каждым днем иссыхало все больше, но блеск в глазах разгорался все ярче. На старика было страшно смотреть — он потихоньку превращался в скелет, и только глаза светились, как два факела, вызывая нехорошее предчувствие.
Время все шло. На море все так же стоял полный штиль, Гунцзы Ху уже так наловчился в рыбной ловле, что каждый день угощал экипаж то форелью, то морскими карасями, то другой редкой рыбой. Крылатые матросы отлично плавали и доставали из воды моллюсков и гребешков. Чистой воды и сухой провизии было достаточно, каждый день жарили морские деликатесы, и так чудесна была жизнь, что все почти забыли, зачем вышли в море.
Страшная перемена произошла на третий день второго месяца.
Небо на рассвете было необычайно ясное, ни облачка, яркий солнечный свет золотом отражался в морской воде. Ху все так же ловил рыбу, сидя в маленькой лодочке, матросы натирали палубу, а ученые мужи изучали древние книги. Старика Шана на палубе уже не было — он так исхудал, почти уже истлел, и господин приказал запереть его в каюте и обеспечить лечением. Но, даже если бы дверь никто не запирал, старик все равно бы уже не нашел сил вскарабкаться наверх. Открыв иллюминатор в каюте, он продолжал, не отрывая глаз, смотреть на юг, словно там было что-то, что требовало пристального внимания, даже если могло довести его до смерти.
В тот день господину необычайно везло с уловом, и, как раз когда он увлекся рыбалкой, к лодке вдруг подлетел один из Крылатых матросов с веревкой в руках.
— Что стряслось? — спросил Гунцзы Ху.
— Собирается дождь, вам лучше вернуться на корабль, господин, — сказал Крылатый матрос.
Господин посмотрел, куда указывал матрос, и увидел, что с юга и правда подбирается большая черная туча. Погода на море меняется быстро — только ясно, как — раз! — и налетает шторм, Ху был человеком сведущим, а потому прекрасно знал о такой особенности. Поэтому он поспешно взял корзину с рыбой и взобрался на корабль. Советники накрыли арбалет непромокаемой тканью, а сами спустились в трюм, чтобы спрятаться от дождя. В это мгновение они вдруг услышали пронзительный свист откуда-то со стороны идущей тучи.
Истощенное тело выбило дверь каюты и бросилось на палубу — это был совсем уже больной старик Шан.
— Вот он! Вот он! Дафэн! Это Дафэн! — как безумный заорал старик Шан, не видя ничего вокруг себя. Страх смешался с нервным возбуждением, и ледяной блеск его глаз стал еще ярче, щеки пылали красным огнем.
— Дафэн? — вздрогнули Гунцзы Ху и советники.
И тут, в подтверждение слов старика, сильный порыв безумного ветра ударил всем в лицо, полоснув будто острый кинжал. Корабль так покачнулся, что едва не опрокинулся набок, хотя паруса были подняты всего наполовину. Всех отшвырнуло к краю палубы, и только старик Шан не сдвинулся с места, мертвой хваткой вцепившись в мачту, словно у него выросли железные когти. Он все так же впивался взглядом в черную тучу, идущую с юга.
Когда все снова взглянули на тучу, она уже поглотила полнеба. Она двигалась невероятно быстро, вода в море забурлила, будто в котле, солнечный свет еще пробивался сквозь тьму, но лучи его уже не грели. Море наливалось свинцом, не предвещая ничего хорошего.
— Это не туча, — теперь все поверили словам старика Шана, — это и есть сам Дафэн!
Огромная птица закрыла все небо.
Матросы бросились спускать паруса, советники господина принялись раскладывать устриц по палубе. Наконец-то настал момент, которого они все так долго ждали! Господин Ху сжал в руке кинжал, висевший за поясом. Он прекрасно знал, что им Дафэна не ранить, но даже такому бесстрашному человеку, как он, нужен был свой маленький ритуал для успокоения.
Беспокойные волны вздымались все выше, разбиваясь о борт корабля, до небес взлетали белые брызги, казалось, что южная половина неба вот-вот обрушится. Черная туча явила истинное обличье, и люди увидели на воде огромную птичью тень. Чем ближе она подбиралась, тем сильнее нарастал гул, от которого, казалось, лопнут барабанные перепонки. У всех предусмотрительно были пробковые затычки для ушей, но и они не спасали — казалось, в голову воткнули острую иглу. Даже стеклянные бутылки, скатившиеся к краю палубы, полопались от дикого рева.
Поверх бесновавшихся волн появился острый разрез в целый чжан глубиной и прочертил линию прямо к кораблю, будто море рассек невидимый меч.
— Это Дафэн режет ветром! Посторонись! — прокричал старик Шан обезумевшим голосом.
Невидимый меч прошелся по кораблю, и деревянная палуба с грохотом треснула. Сверху пролетела огромная тень, заслонив собой солнце. Свирепо завыл ледяной ветер, и люди наконец четко увидели громадную птицу с длинной шеей и темно-зеленым оперением, с длиннющими кисточками на крыльях; казалось, за ней тянулись шесть струек черного дыма. Раскинув крылья на тысячу ли в ширину, она взмахнула ими и взмыла высоко в небо, видимо собираясь обрушиться на корабль и потопить его.
Слуг господин и впрямь выбрал бесстрашных: один из них схватил топор и разрубил несколько деревянных ящиков, в воздух поднялся запах камфоры. Ветер подхватил и закружил опилки, все вокруг заволокло густым желтым туманом. Один из советников, никогда не отличавшийся красноречием, молча растолкал толпу и бросился на нос корабля, где сел в магическую позу. Мгновение — и перед ним заплясали язычки пламени, а вскоре разгорелся целый пожар, охвативший все судно. Над огнем пролетали брызги от волн, которые поднимал ветром Дафэн, и тут же с шипением превращались в пар. Тайная печать Ясного Огня Ян требовала много энергии, не всякому простому магу Тайного Пути удавалось ее наложить. Но этот советник умело и, казалось, даже легко с этим справился.
Гунцзы Ху был человеком крайне предусмотрительным и эти два средства против Дафэна подготовил заранее. Дафэн боялся запаха камфорного дерева, а уж огонь тем более отпугнул бы любое животное. Стойкость господина придала смелости слугам и матросам: храбрые и сильные воины достали огромные самострелы, натянули тетиву в три раза толще обыкновенной и вложили стрелы, сделанные целиком из стали. Гунцзы Ху сквозь брызги воды добрался до носа корабля. Он откинул непромокаемую ткань, и миру явилось зловещее орудие Гномов. На первый взгляд, это был лишь железный ящик два чи в длину и в ширину, абсолютно непримечательный. Но стоило господину протянуть руку и ухватиться за рукоять, как все ясно увидели, как между его рукой и орудием сверкнула электрическая искра.
Дафэн, похоже, и впрямь испугался огня и запаха камфоры: громадный силуэт на мгновение застыл в воздухе, а потом вдруг рванул ввысь в небо, превратившись в крохотную точку. Затем птица развернулась и стремительно понеслась вниз прямо на корабль, будто бы собираясь врезаться в него всем своим телом и разрушить.
— Поворачивай! Поворачивай! Она нас ветром ударит! — во все горло закричал старик Шан.
Крылатые матросы недаром считались лучшими из лучших. Схватив веревки, они стали летать вверх и вниз, в порывах сумасшедшего ветра стараясь как можно быстрее спустить парус. Корабль, низко накренившись, резко ушел в бок. Порыв ветра ударил по воде, где мгновение назад был корабль, образовав огромную воронку, — как и предупреждал старик Шан. Дафэн хоть и не решался приблизиться к кораблю, но умело пользовался своим невидимым мечом из ветра. Своим громадным телом он создавал мощные порывы ветра, которым ничто было не в силах противостоять, и если бы этот воздушный удар пришелся по кораблю, то корабль бы разлетелся на куски и пошел ко дну. Почти у самой воды, всего лишь сто чи не долетев до нее, Дафэн вдруг снова взмахнул крыльями и опять взмыл вверх. Кто бы мог подумать, что такая громадина, способная затмить целое солнце, окажется такой ловкой!