Иногда человек спохватывается и возвращается в семью, не успев наломать дров, и вспоминает потом этот период со смехом или с чувством вины. В другом случае пускается во все тяжкие, оправдывая себя: «седина в бороду, бес в ребро». Возвращение после подобного «загула» если и возможно, то чаще всего дается тяжело всем участникам этой драмы. Но бывает также, что к моменту достижения человеком среднего возраста оказывается, что отношения, в которые он вступил в молодости, исчерпали себя, у них нет перспективы. Решение уйти из семьи принимается осознанно, мучительно и обжалованию не подлежит. Все вышеописанные процессы касаются как мужчин, так и женщин, хотя различие в проживании кризиса среднего возраста у мужчины и женщины все же есть. Подробнее мы рассмотрим эти ненормативные кризисы в следующей книге.
Таким образом, мы должны отметить разнонаправленные изменения в период зрелости семьи и подросткового кризиса:
• приобретение семьей статуса удачного брака;
• удовлетворение от пройденного пути;
• ощущения полноты жизни, ресурсов и желаний;
• в личностном плане супруги сталкиваются с кризисом середины жизни (кризис среднего возраста);
• в детско-родительских отношениях наступает кризис подросткового возраста;
• семья эмоционально остро переживает развитие и сепарацию (отделение) подростка.
Однако приблизительно в это время семья переживает и еще один кризис – кризис старших семей, то есть семей родителей. Они переходят, в зависимости от возраста, в юбилейную стадию или в стадию вдовства.
Нам кажется, что в «боевых условиях» переходного возраста всех членов семьи главная задача – сохранение супружеских отношений. Ведь если супруги не удержатся вместе, то к нормативному кризису могут добавиться еще и ненормативные – измена, развод, переезд. Тогда точно без потерь не обойтись. Напротив, крепкое супружество родителей – опора и тыл для ищущего себя подростка, а для стареющих и постепенно теряющих силы прародителей это гарантия получения необходимого ухода и заботы. Вдвоем муж и жена справятся с этой нагрузкой, поодиночке – едва ли.
Глава 10. Опустевшее гнездо
Снова жизнь вдвоем
«Опустевшее гнездо» – трагический символ пустоты дома, семьи, супружеских отношений. Дом есть, и супруги продолжают в нем жить, но жизнь как будто ушла из него. По нему ходят муж и жена, но в нем тихо (не слышно ребячьих визгов), нет больше забот и дел (дети уже сами справляются со своими заботами), никто не ожидает от родителей помощи (дети сами могут им помогать), не пересказывает наперегонки события прошедшего дня (только по телефону иногда), и родители не находят чем себя занять. Кризис! Дети вдруг выросли и ушли в свою жизнь (хотя, может быть, и остаются под одной крышей с родителями).
Не только чужие дети растут стремительно. В какой-то момент родители замечают, что рядом с ними в квартире взрослые люди, которые называют их мама и папа. У некоторых это вызывает шок, потому что они совершенно не готовы к такому повороту событий и не представляют, как адаптироваться к новой реальности, как общаться с сыном или дочерью в формате «взрослый-взрослый», как по-новому себя вести и чем заполнить образовавшуюся в жизни пустоту.
Для других это долгожданный период освобождения от «воспитательной функции»: «Какое счастье, что больше никого не придется воспитывать, не надо проверять, сделаны ли уроки, почищены ли зубы! Теперь все сами с усами!»
Есть люди, которые сами мало занимались своими детьми, поручив их заботам нянь, бабушек или доверив детским учреждениям на родине или за рубежом. Для таких, погруженных с головой в свою работу или личную жизнь, практически любое изменение в семейной системе – скорее формальный вопрос пересмотра бюджета, собственности, ответственности и прочее.
Для кого-то же повзрослевшие дети – источник материальной поддержки (они уже могут работать и зарабатывать – «Сто лет икорки красной не ела! Зарплату получил? Побалуй мамочку!»; «А вот другие дети ипотеку за три года выплачивают!»), физической помощи (сильные, выносливые – подай, принеси, сделай, отвези, приготовь, построй) или эмоционального внимания («Пока ты был маленький, я всегда тебя жалела, а теперь уж ты, будь добр, мать утешь!»).
В нашей стране не все «помешаны на детях», как это принято считать, есть абсолютно разные модели уклада жизни семьи с детьми и разные модели детско-родительских отношений. Поэтому кризис семьи, связанный с тем, что дети выросли и приобрели (формально и фактически) статус взрослых, может протекать многообразными способами.
Этот период жизни семьи иногда еще называют кризисом опустевшего гнезда, и хотя принято считать, что он длится «от ухода первого ребенка до момента, когда дом покинет самый младший»[56], надо иметь в виду, что «гнездо» не обязательно пустеет, так как далеко не всегда совершеннолетние дети оставляют отца и мать – некоторые всю жизнь живут с родителями, независимо от того, создают ли при этом сами свою семью.
В учебниках по семейной психологии обычно описывается некоторый усредненный, «нормативный» вариант этого кризиса. В качестве главной цели, как правило, выделяют формирование гибкой семейной системы с открытыми границами, ведь семье, скорее всего, придется включать в свой состав новых членов (невестку или зятя, внуков)[57]. При этом одна из важнейших задач родителей – научиться снова жить вдвоем, «реконструировать» свое супружество, вернуться в ту диаду, с которой все начиналось, только теперь уже на качественно ином уровне. Умудренные опытом, прожившие много лет бок о бок, съевшие вместе пуд соли… конечно, зрелые супруги с большим стажем семейной жизни сильно отличаются от новобрачных или от молодых родителей.
Важно иметь в виду, что в период, когда внимание в паре переключается с воспитания детей на отношения друг с другом, на успешности протекания этого процесса обязательно скажется изначальная мотивация создания семьи. Ведь если мужчина и женщина вступили в брак исключительно для рождения детей и продолжения рода, то, исполнив свое предназначение «родить и воспитать», они могут оказаться перед фактом: у них больше нет общего дела, общих интересов, а так как их ничто не связывает, им больше незачем жить вместе и «терпеть» друг друга. Но может быть и иначе: они обнаружат, что за годы совместной жизни совершенно сроднились, и им захочется познакомиться поближе, побыть вдвоем, чтобы получше узнать друг друга – лучше поздно, чем никогда.
В идеальном варианте супруги никогда «не теряют друг друга из виду» – ни в молодости, ни в среднем, ни в пожилом возрасте. То есть они уделяют время друг другу, подкидывают детей бабушкам-дедушкам или друзьям, чтобы побыть наедине, ищут возможность почаще что-то делать вместе – любое дело подойдет: гулять с ребенком, ездить за покупками, навещать родственников, путешествовать – главное, чтобы вдвоем. И хотя некоторые считают эгоизмом, когда муж и жена свои отношения ставят на первое место, порой «в ущерб» уходу за детьми, помощи родителям или работе, тем не менее такая иерархия ценностей может оказаться более правильной. Тем более что это имеет и духовное основание: как могут стать супруги единой плотью и малой церковью, если будут уделять время и внимание своим отношениям по остаточному принципу?
Когда брак крепкий, супруги более эффективны во всех областях жизни и легче переживают кризисные периоды. Забота о супружеских взаимоотношениях – это вовсе не эгоизм мужа и жены, ведь их счастливое супружество – точка опоры не только для самой пары, но и для всей семьи: детей, старшего поколения и родни.
Жертва отношениями, откладывание совместного приятного времяпрепровождения «на потом» (после того, как купим квартиру, сделаем ремонт, вырастим детей, поможем родителям построить дачу и т. д.), напротив, может привести к плачевным последствиям. Пренебрегая интересами супружества в угоду бесконечным делам (своим и чужим), муж и жена начинают незаметно отдаляться друг от друга, и рано или поздно их взаимоотношения становятся все более формальными. И если поначалу супруги еще скучают друг по другу, по своей любви и близости, то со временем привыкают справляться в одиночку там, где раньше делали все сообща: он пропадает на работе, а когда приходит домой, она вручает ему детей и бежит на курсы или едет повидаться с подругами, а в выходные он занимается машиной и делает покупки на неделю (он же ее любит и не хочет, чтобы она носила тяжелые сумки), а она ходит на церковную службу, выполняет послушания духовника или, может быть, идет в салон красоты, а потом на фитнес – надо же следить за собой, чтобы мужу за нее не было стыдно (ей же хочется ему нравиться, хотя они почти не видятся).
И вот все дела сделаны, дети ухожены, дом полная чаша, машина в порядке, новая прическа… Только чужие мы какие-то стали, а так хочется поговорить по душам, или помолчать, или кино посмотреть просто так, но… некогда. При таком образе жизни к тому моменту, когда дети станут взрослыми, от брака может уже ничего не остаться, «реконструировать» будет нечего.
Важно отметить, что в описании задач предыдущей стадии жизненного цикла семьи (семья с подростками) в психологической литературе особый упор делается именно на «создание у супругов круга интересов, не связанных с родительскими обязанностями, и решение проблем карьеры»[58], но ни слова не говорится об особом внимании к супружеству как таковому. О нем предлагают вспомнить, когда дети начнут жить отдельно, но тогда может быть уже поздно.
Инфантилизация
Любопытное наблюдение: огромное число родителей ожидают от совсем маленьких детей взрослых поступков и отношений, с нетерпением поторапливают: «Когда вы уже вырастете?!», но совершенно не готовы принять взрослое поведение своих уже выросших детей, не признавая их самостоятельности и права на собственное мнение, не уважая их свободу выбора: «Что ты можешь сам?! У тебя еще молоко на губах не обсохло!» Такой отказ в праве на проявление самостоятельности может привести к формированию выученной беспомощности, когда из-за неверия в себя человек оказывается неспособным к взрослой жизни.