Я заметил, что кто-то на первом ряду указал на меня и сказал:
– Ой, наверное, бедняга переволновался.
Это было уже слишком, я был готов сквозь землю провалиться. Мисс Клор скрылась со сцены, затем появилась вновь со шваброй и ведром на колесиках и начала протирать сцену.
– Надо было сходить в туалет, когда говорила мисс Клор! – прошептала Заза.
– Я не описался! – прошептал я в ответ. – У Патти слетела одна из бутылок с водой!
Патти скривилась:
– Нет, не слетела.
– Нет, слетела! – настаивал я, пританцовывая на месте.
Заза покачала головой:
– Похоже, тебе все еще нужно в туалет!
– Нет, не нужно! – выдохнул я. И снова сжал зубы. – Х-х-х!
Заза закатила глаза и вернулась на свое место, готовая продолжать выступление. Это был какой-то кошмар. Описаться было бы и без того ужасно, но теперь это выглядело бы так, будто я за пару минут описался дважды. Я сделал глубокий мучительный вдох, мой мочевой пузырь ныл и уже чуть не лопался, но я тоже вернулся на свое место, пока мисс Клор заканчивала протирать пол.
Но проклятию этого было мало.
Чтобы зрители могли лучше видеть актеров, у сцены имеется небольшой уклон – в глубине она чуть выше, а ближе к краю чуть ниже, и, пока мисс Клор возилась со шваброй, ведро на колесиках стало потихоньку скатываться в сторону зрительного зала. Я живо представил, чем это закончится, и попытался догнать ведро, но все происходило словно в замедленном темпе.
– Не-е-е-е-е-е-е-т! – закричал я (но в замедленном темпе, то есть действительно медленно), в то время как ведро на колесиках, полное горячей мыльной воды, разгонялось все сильнее и сильнее. Мисс Клор наконец заметила, что происходит, но было уже слишком поздно, поскольку ведро на всей скорости неслось к краю сцены – и вж-ж-ж-ж-ж! Оно взлетело в воздух, накренилось, и пять литров обжигающего дезинфицирующего раствора вылилось прямо на мэра.
Это было, конечно, ужасно. Но и это было еще не все.
Возмущенный, потрясенный и, вероятно, испытывающий адскую БОЛЬ мэр взвыл и бросился к выходу, где на полном ходу врезался в продавца мороженого, который как раз в этот момент входил в зал, готовясь к антракту. Огромный запас «Магнумов», «Корнетто» и «Твистеров»[5] взлетел вверх, рассыпался по сторонам, а один отскочивший в сторону фруктовый лед в итоге залепил пощечину местному бизнесмену, который собирался спонсировать нашу футбольную команду.
Кто-то засмеялся. Другие завизжали.
– Меня никогда в жизни так не унижали! – воскликнул бизнесмен. – За сорок лет работы еще никто не посмел ударить меня по лицу фруктовым льдом! – Он свирепо посмотрел на директора школы: – Сделка ОТМЕНЯЕТСЯ!
Пока все вокруг кричали и обвиняли друг друга, я вернулся в раздевалку и наконец сходил в туалет. Вот так я НЕ описался (хотя все думали иначе), но в итоге отправил мэра в больницу с легкими ожогами, залепил бизнесмену пощечину фруктовым льдом, сорвал спонсорскую сделку и лишил футбольную команду новенькой формы.
Если бабушка права насчет «творения собственной удачи», то все, что я могу сказать, так это то, что у меня это не получалось совершенно и, блин, мне срочно нужно было какое-то сильнодействующее средство, чтобы избавиться от этого про- клятия.
Глава 6Мы любим бассейн!
После всех этих «несчастных случаев» люди стали меня побаиваться. И правильно делали. Даже Сид, обычно настолько беспечный, что регулярно поедает червяков и облизывает батарейки, сегодня утром – на всякий случай – надел велосипедный шлем и капу[6], поскольку должен был вместе со мной работать над проектом по истории.
– Эт ой овый баз, айли, эт льно!
Что я приблизительно (поскольку он не собирался вытаскивать свою капу) перевел как: «Это мой новый образ, Райли, это стильно!»
Однако я ему не поверил. Я знал, что все это из-за меня. Я опустил голову и попытался сосредоточиться на выполнении задания, но мне было не по себе. Если бы Майли была здесь, мы бы вместе посмеялись над этим, и все бы как-то НАЛАДИЛОСЬ. Теперь же, по всей видимости, в ближайшем будущем вряд ли кто захочет занять место «Лучшего друга Райли», а большинство моих одноклассников не имели возможности убежать от меня подальше.
Перед перерывом на ланч мисс Уокер сделала объявление.
– Ребята, в продолжение нашей водной темы, над которой мы все работали… – сказала она, указывая на большой коллаж на стене.
Мисс Уокер вырезала буквы, гласящие: «МЫ ЛЮБИМ БАССЕЙН!», и разместила наши иллюстрации и стихи о плавании. Мне кажется, смотрелось хорошо, но было обидно, что мое стихотворение собственного сочинения не приняли.
Автор Райли
Плавать весело,
Плавать круто,
Но нет, в бассейне
Акула!
Хрусть! Хрусть! Хрусть!
Рвет на куски,
Кровь кругом,
И мертвый ты.
Мисс Уокер сказала, что мое стихотворение было «слишком мрачным», но, думаю, все согласятся, что оно бы добавило коллажу пикантности.
– Ваша задача в данном проекте, – продолжила мисс Уокер, – придумать идеальный бассейн. Работать будете в парах, подумайте над тем, что интересного и необычного можно было бы сделать, – может, искусственные волны? Водную горку? В следующую пятницу поделитесь своими идеями с остальным классом, и мы выберем победителей!
Мне эта затея понравилась. Я любил что-то придумывать, и у меня уже было полно идей, причем некоторые и без акул.
– Хорошо подумайте, выбирая себе пару, – ваш партнер должен быть творческим и надежным, тогда у вас будет шанс на победу! – добавила мисс Уокер.
Отлично, «творческий» – это про меня! Я люблю творчество. Я умею петь, танцевать – фактически, «Творчество» – это мое второе имя. Хотя нет. Мое второе имя – Оптимус[7] (не смейтесь, моя мама без ума от трансформеров), но оно могло быть и Творчество.
«Надежный» – тоже про меня, разумеется! На меня всегда можно положиться. Бабушка любит повторять, что во мне можно быть уверенным, как в том, что будешь пукать после тушеной фасоли. Не очень удачный пример, конечно (гораздо красивее прозвучало бы: «уверенным, как в том, что есть Солнце и Луна», или «уверенным, как в аромате цветов весной»), но мне кажется, что имеет значение сама мысль, даже если эта мысль слегка грубовата.
Я знал, что обладаю всеми качествами идеального партнера, но, когда я оглянулся по сторонам, оказалось, что мои одноклассники, похоже, так не думают. Я видел, что все уже начали обмениваться красноречивыми взглядами, но мой взгляд не ловил никто. Я и не рассчитывал, что со мной в паре захочет работать Заза; Омар (капитан футбольной команды) тоже пользовался большим спросом. Макс – слишком умный, но Сидни, например, всегда в таких случаях выбирали последним… а сейчас даже он уже строчил записку Долли, в которой говорилось:
Я понял, что, вероятно, по их мнению, я принесу проекту только неудачу и шанса на победу в паре со мной уж точно не будет. Каким-то образом я должен убедить их в том, что, выбрав меня, они не прогадают, поэтому, когда мисс Уокер уточнила, есть ли вопросы, я решил, что это мой шанс спросить что-то действительно стоящее, такое, чтобы все сразу поняли, насколько я «в теме» с этим проектом по созданию бассейна.
Я резко поднял руку.
И заехал ассистенту учителя, мистеру Саттону, прямо по носу.
Кто же знал, что он стоит рядом со мной? Уж точно не я!
– АРГХ-Х-Х! – взвыл мистер Саттон, зажимая рукой нос, из которого полилась кровь.
Я в ужасе вытаращил глаза. Сколько крови! О боже, что, если он… умрет? Я живо представил себя в тюрьме за решеткой, в этой полосатой тюремной одежде. Ужасно! Полоски мне определенно не идут.
– Платок, дайте платок! – стонал мистер Саттон, направляясь к двери.
Но прежде чем он туда дошел, Патти Гарленд поднялась на ноги, бледная, как привидение, но с прозеленью на щеках, и, пошатываясь, тоже пошла к двери.
– От вида крови меня… мутит! – пробормотала она. – От вида крови меня… я… кровь… кровь…
И упала в обморок.
Но она не просто тихо осела на пол. Нет, она упала в обморок более эффектно, можно сказать, театрально. Вытянув руки, она как бы бросила себя на шкаф с документами. Это вызвало довольно сильную вибрацию, и несколько букв из надписи «МЫ ЛЮБИМ БАССЕЙН!» с коллажа на стене (приклеенные, разумеется, тем самым липким карандашом, который использовался со времен клеевой катастрофы) тут же отклеились и слетели вниз. В этот момент дверь распахнулась, и в класс вошла наша завуч, миссис Флетчер, придерживая за плечо новенького мальчика. Их взорам тут же предстал истекающий кровью помощник учителя, лежащая без сознания девочка и огромная надпись на стене, сообщавшая просто:
«МЫ ЛЮБИМ КАКАШКИ!»[8]
В смысле, приветствуем новенького. Добро пожаловать!
Глава 7Брэд Чикаго
Должен признать, новенький выглядел впечатляюще. Не дожидаясь, пока его попросят, он спокойно и невозмутимо привел Патти в спасительное положение (правда, технически в этом не было нужды, поскольку она не только была в сознании, но и бормотала: «Вот что такое театральный обморок. Получи, Заза!»); достал из рюкзака небольшую упаковку бумажных платков и протянул один мистеру Саттону; затем извлек клей-карандаш из собственного набора канцелярских принадлежностей, чтобы помочь приклеить слетевшие буквы обратно на коллаж.
– Подожди! – сказала мисс Уокер. – Что у тебя за клей?
На ее лице ясно читалось: она не хочет повторения клеевой катастрофы.
– Не беспокойтесь, – ответил новенький, улыбнувшись и сверкнув белоснежными зубами. Он показал клей всему классу: