…Я прилагаю к письму свои колонки из «Экрана и сцены», в одной из них есть упоминание о Вашей книге. Хотелось бы надеяться, что Вы продолжите писать. 50, 60, 70, 80-е достойны быть описанными Вами. Завидую Вашему дару, восхищаюсь Вашим талантом, Вашей доброжелательностью, интересом к жизни…
Будьте, пожалуйста, здоровы и бодры.
Семья Карп
11.03.1997, Россия, Республика Коми, Котлас
Глубокоуважаемая Тамара Владимировна!
Вашу замечательную книгу нельзя читать с перерывами… От неё трудно оторваться!
Наша семья – сын Андрей, инвалид детства (ДЦП, 35 лет прикован к постели, сам себя не обслуживает), жена Екатерина Михайловна и я. Вашу книгу читаем одновременно, улучив минуты, когда она «свободна». Моё «льготное» время уже после 21 часа, я и этому рад.
Вы совершили подвиг дважды! Первый: прошли невероятный путь в муках и терзаниях! Второй: нашли в себе мужество и силы описать этот путь! Наша семья гордится Вашим подвигом!
Вами выстраданная книга… дала нам очередной заряд бодрости, помогает переживать трудный период суматошной жизни…
Кирилл Леонидович Датешидзе
Россия, Санкт-Петербург
Милая, дорогая, замечательная Тамара Владимировна!
Я читал Вашу книгу почти полгода, и не только потому, что суета и разные необходимости занимали моё время, а в первую очередь потому, что невозможно в 2–3 недели осознать, почувствовать и вместить в себя такую жизнь, как Ваша. Я читал её, откладывал, помнил о ней и думал, говорил о ней с близкими и начинал читать опять.
Мне казалось, что после Солженицына, Гинзбург, Шаламова, Оруэлла, Кёстлера, Зиновьева, Керсновской я знаю уже достаточно, но выяснилось, что есть ещё «многое на свете…», и всё это отзывается болью и ошеломлением не меньшим, чем тогда, когда я читал об этом впервые.
Постепенно, кроме Вашего названия книги, во мне чем дальше я читал, тем настойчивей возникало и ещё одно – «Раба любви». Мне кажется, это было не меньшим «ведущим предлагаемым обстоятельством» Вашей жизни, чем эпоха и места пребывания. И в этом смысле Ваше жизнеописание перешагнуло для меня рамки «Эпоха и Личность» и стало явлением на уровне «Эпоха и Вечность» или «Личность и Вечность», и поэтому у меня и у всех моих знакомых, кто читал Ваше житие, есть колоссальное желание так же подробно прочесть эту жизнь до дня сегодняшнего.
Я не знаю, есть ли у Вас желание и силы писать дальше, но если бы это осуществилось, то это было бы явление уникальное, ибо я, например, не знаю в мемуаристике ничего подобного.
Я хорошо помню Ваш юбилейный вечер в СТД и то, что я тогда сказал Вам. Я говорил, что бывают периоды, когда надо жить, и бывают периоды, когда надо выжить. И очень немного есть у меня людей, благодаря которым выжить получается. Вы, Ваше существование, знакомство с Вами именно в этом смысле и помогало мне, а ведь я тогда ещё ничего не знал ни о Вашей книге, ни о Вашей биографии.
Где-то я слышал изречение о том, что человеку за всю жизнь достаточно прочесть всего 13 книг, но искать их приходится всю жизнь. Мне кажется, что Ваша книга – одна из моих тринадцати.
Я позвоню и приду к Вам, если позволите, чтобы просить Вас оставить на книге автограф.
Тереза
Франция, Париж
…Эта книга с первых страниц очень живая и берущая за душу. Мы открываем для себя Ленинград начинающегося сталинизма, юный, идеалистический, динамичный, вопреки трудностям. И вдруг в эту жизнь вторгается ужас… Можно только, отстранившись, восхищаться: откуда человек может черпать столько энергии, мужества, достоинства для противостояния? Какими силами ему удаётся победить этот ад?
Как мне хотелось бы с Вами познакомиться, как мне хотелось бы дать возможность тем, кто достоин, открыть для себя Ваше свидетельство страдания, надежды, победы!
Фазиль Искандер
14.04.1997, Россия, Москва
Уважаемая Тамара Владимировна!
Оказывается, Вы близко знакомы с Ефимом Эткиндом. Как это славно! Я ему написал о Вашей книге, которая произвела на меня самое большое впечатление из всех книг, прочитанных в последние годы. Оказывается, он Вас давно знает и любит. И он попросил меня Вам написать, что я и делаю. Я уверен, что Ваша книга навсегда останется в русской литературе. Она удивительна во всех отношениях. Она благородна, культурна, человечна и написана с редким тактом и мастерством. Это не только моё мнение, но и мнение всех, кому я давал её читать. То, что по поводу неё я не слышал в прессе большого разговора, пусть Вас не смущает. Такое время. Сейчас в нашей литературной критике серьёзные книги практически не обсуждаются. Десять лет назад она произвела бы фурор. Пишете ли Вы сейчас что-нибудь новое? Хотелось бы, чтобы Вы ещё что-нибудь написали, столь же мощное и убедительное. Хотя, конечно, наше время менее всего способствует самоуглублению. Однако дух веет не только где хочет, но и когда хочет. Крепко жму Вашу чудную руку, написавшую такую книгу…
Ф. Н. М.
06.11.1997, Россия, Санкт-Петербург
Уважаемая Тамара Владимировна!
14 июня этого года я встретил в Летнем саду Виктора Ампилова (лидера «Трудовой России») и сказал ему, что я думаю о нём, его партии и главной (для него) тайне нашей родины – об антагонистической структуре этого общества (М. Васленский. «Номенклатура»). Когда же В. Ампилов узнал, что я рабочий Кировского завода (сейчас пенсионер), то начался разговор в таких тонах, что все вороны улетели из Летнего сада. В результате обмена мнениями он мне пообещал верхние нары в бараке № 1 лагеря № 1. На что я ему ответил, что бросаю учебную гранату на 45 метров. И испугался. Видно, страх глубоко сидит у меня внутри. Мне Вам в этом не стыдно признаться.
Не встречали ли Вы людей, которые после лагерей пытались повторить деяния графа Монте-Кристо в отношении своих мучителей?
С уважением…
Иван Трифонович Твардовский
09.10.1997, Россия, Смоленск
Милая и дорогая Тамара Владиславовна, здравствуйте!
Сердечно благодарю Вас и Вашего мужа за добрые, обстоятельные письма и суждения о моей книге «Родина и чужбина». Я бесконечно рад, что Вы есть, что Вы живёте и здравствуете, что Вы не одиноки, что есть у Вас близкий и дорогой человек. С того момента, как в моих руках оказалась Ваша книга, Вы стали для меня истинно легендарным и дорогим человеком. И вся Ваша жизнь есть подвиг сильного духом человека. Пройдя через ад, Вы нашли силу и волю исполнить огромного объёма труд, результатом которого явилась чистая и прекрасная книга «Жизнь – сапожок непарный».
…Да, милая Тамара Владиславовна, читать «Жизнь – сапожок непарный» мне было очень тягостно, я прерывался, предлагая моей жене Марии Васильевне послушать отдельные главы. Мы вместе глубоко переживали все Ваши ситуации. Верилось и не верилось, что Вы ещё живы, и хотелось, очень-очень хотелось слышать о Вас и молить Господа Бога, чтобы хранил Вас.
…Я дивлюсь и радуюсь, обращая внимание на Ваш почерк. Ваша рука продолжает быть послушной и устойчивой, что само по себе говорит о том, что Господь дарует Вам самое главное в жизни: светлый разум и добрые чувства, любовь к жизни, какой бы она ни была.
Храни Вас Господь!
Григорий Соломонович Померанц
31.12.1997, Россия, Москва
Дорогая Тамара Владиславовна!
Прочитав главу о смерти Николая, чувствую, что не могу писать иначе, более официально. Дочёл Вашу книгу до конца. Время от времени смотрел на Ваши фотографии и думал: счастливая внешность. Но не в этом дело. Секрет в другом. И находил слова: цельность, искренность, внутренний огонь. На последних страницах нашёл слова Хеллы – совсем как мои: «Жизнь наделила нас… изнутри идущим огнем…» Что-что, а захватывающую душу искренность Вы отвоевали у жизни с лихвой. И вот это всё будило в людях человечность. Даже в следователе, в начальнике тюрьмы, в надзирателе. Это то, что потрясает.
Во второй половине книги стало ясно, что мысль о близких, желание сохранить память о них была, может быть, главным толчком к книге.
…Так и я через 15 лет написал, нашёл интонацию, смог… И люди читали, говорили мне, что хорошо. Но вот что меня удивило: добрая половина прибавляла, что лучше всего в повести (или как там это назвать) я сам, моя любовь. Я сперва удивлялся, а потом понял, что они по-своему правы. Можно даже пофилософствовать, как это делал Александр Осипович: именно когда совсем о себе не думаешь, всего себя и выкладываешь (кстати, два его высказывания в письмах совпадают с моими недавними лекциями, оба в точности: о том, что цель и смысл жизни не должны отрываться от жизни, и о личной жизни как о творчестве). Вот Вы и высказали себя всю, думая о других. «Очарованная душа» (это о Вас верно сказали), проходя через ад, на миг даже бесов завораживает. В этом особое обаяние Вашей книги. Вы уступаете Шаламову по мастерству, но духовно Вы мне бесконечно ближе. Вы словно по моему заказу написали о своём пути.
В книге много того, что поверх тюремного и лагерного быта, что-то неповторимое, и это неповторимое – Вы.
Судя по надписи на книге, Вы что-то мое читали. Если хотите ещё что-то из моего или Зининого – пришлём.
Дай Вам Бог здоровья и сил в новом году и ещё долгие годы!
Монахиня Иоанна
28.01.1998, США
Дорогая о Господе Тамара Владиславна!
Сестра Лидия дала мне прочитать Вашу книгу. Она глубоко затронула моё сердце. Много я читала книг о лагерях, но это не то – это о юной душе среди зла, которое невозможно воспринять. Я написала о Вашей книге. Если наша газета напечатает, то пришлю.
О себе. Мои родители принадлежат к первой эмиграции, папа – белый офицер, лётчик. Я выросла в Сербии, в Белграде, училась в русской гимназии, окончила медицинский факультет, но практикой не занималась (это была война – конец её). Из Германии мы приехали в Америку, и я преподавала литературу, русский язык в колледже. Теперь – здесь, при монастыре – маленькая о