В октябре мне позвонил адвокат Комияма. Он сообщил, что Токийская коллегия адвокатов решила направить двух молодых адвокатов из своего действующего подразделения на судебный процесс по делу о ножевом ранении независимо от того, кому будет предъявлен иск – Ямагути-гуми или Ямакэн-гуми. Адвокаты-ветераны Хидэнори Тояма и Кадзуя Савада также должны были присоединиться к команде защиты. Это была хорошая новость.
С учетом адвокатов Комияма и Такэноути моя команда превратилась в большую группу защиты, состоящую в общей сложности из восьми человек. Лидером команды защиты стал адвокат Сигэру Комияма. Я обратился за услугами к Комияма и Такэноути, но остальные решили оказать мне поддержку сами, без моей просьбы. Однако, несмотря на то, что они сами добровольно предложили свою помощь, я не мог просто воспользоваться ею бесплатно. Я решил выплатить всем (в том числе младшим юристам) гонорар, включающий первый взнос и административные расходы. 2 млн иен на восемь человек. Это была цена, которая в обычных обстоятельствах была бы немыслимо низкой.
На встрече с адвокатами обсуждалось, с кем мне было бы лучше пойти в полицию префектуры Хёго. Сошлись на кандидатурах Тояма и Савада. Я ни разу не обращался в полицию префектуры Хёго при проведении своих журналистских расследований, поскольку я получаю информацию непосредственно от банд. Иногда мне помогали репортеры, работавшие в полиции префектуры, но, с другой стороны, иногда они просили меня дать комментарий. Мне не нужно идти в полицию, а полиция относится ко мне несколько настороженно. Я знаю двух инспекторов из департамента полиции префектуры Хёго, но мы не особенно близки.
Однако если адвокаты сочли бы это необходимым, то пойти и пообщаться с полицией было бы можно, я не гордый. Однако в итоге от этой идеи мы отказались.
Одним из истцов – точнее, основным истцом – являлся мой сын. Команда защиты попросила меня однажды взять его с собой, поэтому в начале декабря мы вместе отправились в офис адвоката Казуя Савада в Ниси-Симбаси. Мы все собрались там, чтобы обсудить наши дальнейшие действия.
Присутствовал также Хидехиро Сугавара, адвокат из Осаки. От команды защиты я слышал, что Сугавара был чрезвычайно хорошо осведомлен о Ямагути-гуми и других организованных преступных группировках. Когда мы с ним поговорили, я понял, что он полностью оправдывает свою репутацию. Он знал все, причем из первых уст. Он также сказал мне как само собой разумеющееся, что это должен быть иск против Ямакэн-гуми, а не Ямагути-гуми. Я почувствовал, что нахожусь в надежных руках.
В начале 2007 года, 9 января, мы собрались в офисе адвоката Савада для окончательного обсуждения иска. Жалоба была хорошо структурирована и убедительна. Я поблагодарил группу адвокатов за их работу. И Омияма, и Такэноути – мастера юридических формулировок. Тояма довольно гибкий, работал быстро и был хорошим организатором. Хироси Сонобэ, Масаюки Мураки и Тосихико Такахаси также усердно и умело работали над подготовкой сложных документов, и я чувствовал, что мне достались отличные адвокаты.
Истцами в деле выступали мой старший сын и я. Ответчиков было пятеро: Кунио Иноуэ из Ямакэн-гуми, Кунихару Ямамото, председатель Кэнкоку-кай в составе Ямакэн-гуми, Ясуцугу Уояма, специальный советник Кэнкоку-кай, Араки Согё, исполняющий обязанности главы Кэндзи-гуми из Кэнкокукай, а также У., исполнитель. Сумма иска составляла 50 млн иен в качестве компенсации за моральный ущерб мне и 12 млн иен моему сыну. Все пятеро ответчиков несли солидарную ответственность, а ответчики Кунио Иноуэ и Кунихару Ямамото – еще и ответственность работодателя.
После встречи адвокат Тояма и его коллеги отправились в столичное управление полиции и заявили, что потребуют обеспечения безопасности для меня, моего сына, команды защиты и других. Они сказали, что иск будет передан в Окружной суд Токио в начале следующей недели (на самом деле это произошло 22 января).
Однако. Не успел я оглянуться, как с момента нападения на сына пролетел целый год!
Председатель Масахиро Намикава приступает к урегулированию спора
Примерно в это же время мне позвонил бизнесмен С., который был также связан с Ямакэн-гуми. 2 февраля я посетил его офис.
Речь, как я и предполагал, пошла о примирении с Ямакэн-гуми. Масахиро Намикава, глава Кюсю Сэйдо-кай (отколовшегося от Додзин-кай, позже известного как Намикава-кай), как говорили, работал над урегулированием вопроса по указанию Ямакэн-гуми. Босс Ямакэн-гуми Кунио Иноуэ, кажется, приходился названым братом председателю Намикава-кай. Вероятно, и Намикава, и Ямакэн-гуми попросили С. поспособствовать примирению.
Конечно же, я отклонил это предложение: «Ямакэн-гуми уже должна была получить исковое заявление, но невозможно обсуждать мировое соглашение, когда судебный процесс даже еще не начался. На нашей стороне 31 адвокат, их имена были указаны в исковом заявлении. Убедить команду защиты будет сложно, и это будет проблемой». Странно, что в Ямакэн-гуми подумали, что легко смогут договориться со мной.
Три дня спустя в Ниси-Адзабу, округ Минато, был убит Рёити Сугиура, старший член связанного с Сумиёси-кай Кобаяси-кай. 7 февраля, когда полиция еще не знала, кто его убил, Ямагути-гуми отправили в Токио помощника вакагасира Такаси Такидзава, управляющего директора штаб-квартиры Тадаси Ириэ и помощника вакагасира Хирофуми Хасимото, чтобы обсудить примирение с исполняющим обязанности председателя Сумиёси-кай Исао Секи и другими. Позже выяснилось, что его застрелили два члена группы Кокусуй-кай, которая только что присоединилась к Ямагути-гуми. Это вызвало бурю негодования, поскольку Ямагути-гуми средь бела дня в центре Токио застрелили лидера банды из Канто.
Shukan Gendai и другие издания попросили меня освещать это дело. Одним из моих источников был С., который имел контакты с Сумиёси-кай и был хорошо информирован об их делах. После интервью в Ниси-Адзабу он сказал мне: «Почему бы нам на следующей неделе не встретиться втроем с Масахиро Намикава и не обсудить предложение Ямакэн-гуми об урегулировании?»
У меня не было другого выбора, кроме как отказаться от этого предложения. Когда я встал, С. поднял два пальца и сказал, глядя на меня: «Два». Я думал, он имел в виду 20 млн иен, но сделал вид, что не понял, и вышел из комнаты. Чувствовалось, что Ямакэн-гуми оказывала значительное давление на председателя Намикава и С. с целью достижения урегулирования.
1 марта С. пригласил меня поесть угря в Роппонги. Он сказал, что Кадзуо Нагано из Ямакэн-гуми был головорезом и что это он ударил ножом моего сына по сговору с Ёсинори Ватанабэ. Вакагасира Хидэюки Сэно и Масахиро Намикава проклинали Нагано. Ямакэн-гуми хочет, чтобы я отозвал иск, а вовсе не стремится заключить со мной мировое соглашение. А теперь, когда книга «Резюме ведьмы Кадзуко Хосоки» вышла в свет, в качестве поздравления Ямакэн-гуми подарит 20 млн иен. Он спросил, как мне нравится такая идея. Я отказался, сказав, что это бред и что никто в это не поверит. Тут даже и думать не о чем.
До недавнего времени Нагано был молодым членом Кэнкоку-кай, то есть дальнего ответвления Ямакэн-гуми. Не могло быть и речи о том, чтобы человек, не являющийся непосредственным членом Ямакэн-гуми, мог напрямую встретиться с Ватанабэ и о чем-то с ним сговориться. Кроме того, никакие денежные «поздравления» по поводу выхода книги мне не нужны. Никакого праздника по этому поводу я устраивать не собирался. Если в дело вступят деньги, репутация издания будет запятнана. Это не шутки.
Уходя, С. склонил голову и сказал: «Я прошу прощения за то, что не могу сделать, как вам бы хотелось. Я думаю, на вашем месте я бы тоже не согласился».
Вероятно, С. так и представлял свою роль – просто передать предложение Намикава. Не думаю, что хоть кто-то из троих всерьез считал, что это сработает, поэтому не было смысла встречаться и обсуждать это с глазу на глаз. В результате переговоры о примирении с подачи Намикава прекратились. Меня это устраивало. Встреча с Намикава, запланированная на следующую неделю, была отменена.
Руководители Сумиёси-кай также рассчитывают на мировое соглашение
25 апреля 2007 года в Окружном суде Токио состоялось первое судебное заседание по делу Ямакэн-гуми. Это было всего лишь процедурное заседание, без выступлений сторон.
Я тоже присутствовал на этом заседании. Со стороны Ямакэн-гуми участвовал мой старый знакомый, адвокат Юкио Яманоути. Мы с ним обменялись короткими кивками. Одно время он был известен в средствах массовой информации как «юридический советник Ямагути-гуми». Поскольку мы были «врагами», то не обменялись ни одним словом.
После этого адвокат Яманоути выступил с «заявлением», но это был всего лишь набор ругательств в мой адрес, совершенно лишенных той логики, которой должен обладать подобный текст. Я чувствовал себя оскорбленным. Неужели это все, на что он был способен?
Когда я спросил одного из непосредственных членов Ямакэн-гуми, почему именно Яманоути представлял интересы клана, мне ответили, что в клане ему никто не доверяет, и его назначили просто, чтобы кого-то назначить. Что ж, это многое объясняло.
В середине декабря того же года бизнесмен С. впервые за долгое время пригласил меня пообедать с ним. Должно быть, он хотел что-то со мной обсудить. Ресторан находился за театром «Хайю-дза» в Роппонги. Когда я пришел, помимо С. меня ждал еще один мужчина.
Мы обменялись визитками. На визитной карточке мужчины было написано «Т., помощник вице-президента Сумиёси-кай». Т. внезапно спросил, готов ли я заключить мировое соглашение с Ямакэн-гуми. Тогда до меня дошло, для чего был организован этот ужин. Я не собирался во что бы то ни стало добиваться, чтобы суд вынес решение в мою пользу или чтобы дело моего сына стало юридическим прецедентом, но я хотел бы, чтобы вопрос об урегулировании они решали через мою команду юристов. Я ответил, что не хочу, чтобы меня потом в чем-то подозревали.
Т. сказал, что если я решу пойти на мировую, то с командой юристов вопрос можно будет решить. Он встал на колени и стал меня слезно умолять. Я запаниковал. Я никогда не сталкивался с такой ситуацией. Каким-то образом мне удалось заставить его подняться.