Во введении к биографии Степан Бандера символ революційної безкомпромісовости, изданной в 1961 г., Мирчук заявил, что написал биографию в жанре агиографии (жития святых), так как посчитал такую форму единственно правильной для жизнеописания «одного из наилучших украинских патриотов, одного из величайших украинских националистов-революционеров». Он утверждал, что украинцам такая книга необходима «как источник силы, который укрепит нашу веру в украинскую нацию»2071. Мирчук не стал отрицать убийства, совершенные оуновцами в 1933-1934 гт. под руководством Бандеры (по крайней мере, те из них, которые уже были известны). Однако он легитимизировал и рационализировал их, называя их патриотическими деяниями и законной реакцией на «польский террор». Таким образом, Бандера оказался у него не лидером террористической националистической организации, а «патриотическим революционером», защищавшим украинский народ от польских оккупантов. Убийства политиков и гражданских лиц, которых ОУН обвиняла в причинении вреда или предательстве народа, Мирчук называл
патриотическими поступками, не имеющими ничего общего с насилием и терроризмом2072.
По словам Мирчука, анализировать «тоталитарные» и «диктаторские» тенденции в деятельности ОУН или Бандеры - дело незаконное. Более того, такой подход - это часть практики врагов ОУН. Бандера был демократом, понимавшим разницу между «законной общественногражданской жизнью и [необходимыми] формами революционного подполья». Как любой член ОУН, он подчинялся демократическому порядку, уважал демократию и права человека2073. Рассказывая годах жизни Бандеры, последовавших за его арестом 14 июня 1934 г., Мирчук с осуждением вспоминал о пытках украинских заключенных в польских тюрьмах и представил подробное их описание. Он утверждал, что «закованный в наручники и замученный Степан Бандера был воплощением мифического Прометея», который пострадал за Украину2074. Вспоминая о событиях, связанных с Варшавским процессом, Мирчук изменил политическое значение фашистского салюта Слава Україні!, который члены ОУН неоднократно демонстрировали в зале суда. Он рассказал, что члены ОУН восклицали Слава Україні!, но не упомянул, что при этом они делали характерный жест правой рукой. Тем самым он придал этому салюту такой вид, в каком украинские патриоты, родившиеся в послевоенное время, восприняли его благосклонно2075. Подобным образом Мирчук объяснял и деятельность Бандеры и ОУН во время войны: «Руководство революционной ОУН во главе со Степаном Бандерой не дурило себя надеждой, что гитлеровская Германия поддержит восстановление независимого украинского государства. ...Поэтому оно решительно отказалось от какого-либо сотрудничества с гитлеровской партией, и, особенно, от какого-либо соотношения действий ОУН с политикой гитлеровской Германии»2076.
Но поскольку полностью отрицать сотрудничество ОУН(б) с нацистской Германией было невозможно, Мирчук заявил, что ОУН(б) «решила, что не только возможно, но и необходимо установить контакт с протигітлерівськими кругами немецкой армии. [Это сотрудничество] было необходимо, чтобы в первые недели войны создать украинские воинские части на украинских землях, которые станут ядром регулярной украинской армии»2077. Вопросы, связанные с преследованием евреев и Холокостом, в этом контексте не затрагивались в принципе, хотя еврейские погромы происходили как раз в то время и именно в тех местах, где ОУН(б) осуществляла свои революционные действия. Кроме того, сообщалось, что ОУН(б) не планировала устанавливать в Украине фашистскую диктатуру, а стояла у основания Украинского национального комитета (УНК), с тем чтобы в правительстве ОУН(б)
могли быть представлены интересы всех украинцев. Более того, он писал, что с первых шагов «Украинской национальной революции» ОУН(б) вела борьбу с советским и германским империализмом2078. Мирчук подтвердил, что ОУН(б) убивала членов ОУН(м), но только тех, кто работал на гестапо, или тех, кто «сдавал» членов ОУН(б). Однако ответственность за убийства Сциборского и Сеника возлагалась Мирчуком на СССР, а Бандера и ОУН(б) не имели к этому никакого отношения2079.
Затрагивая вопросы, связанные с Актом проголошення, Мирчук опускал все упоминания о коллаборационизме и дружеских отношениях с Націонал-Соціялістичною Велико-Німеччиною, що під проводом Адольфа Гітлера творить новий лад в Європі й світі та допомагає українському народові визволитися з-під московської окупації, - как это было указано в оригинальном тексте документа2080. Таким образом, по словам первого агиографа Бандеры, Акт від ЗО червня 1941 року был началом «борьбы против гитлеровской Германии» и имел особое значение. Это было официальное заявление украинского народа всему миру..., что украинский народ, как единственный хозяин этой земли, желает жить свободной жизнью в собственной суверенной державе»2081.
Бандера, которого немцы арестовали, страдал, но не сдавался. Он, «как ранее с поляками, не боялся ни пыток, ни смерти за свободу Украины»2082. Провідник выступал против немцев до самого конца войны, несмотря на пытки гестапо, которым он подвергался: «И с этим решительным “нет” [сотрудничеству с Германией] Бандера сумел продержаться до распада гитлеровской Германии, хотя ему пришлось пережить долгие годы тяжелого заключения в немецких тюрьмах и концлагерях, каждый день готовясь к смерти. ...Моральная сила характера Степана Бандеры и его физическая выносливость перед пытками оказались крепче, чем вся физическая сила гестапо»2083. В своих послевоенных статьях Бандера отрицает факт сотрудничества с немцами, что для Мирчука было лучшим доказательством того, что такого сотрудничества действительно не было2084.
В общем, Мирчук утверждал, что ОУН(б) была единственной украинской организацией, выступавшей против Гитлера и Сталина, в то время как другие политические организации скомпрометировали себя коллаборационизмом того или иного свойства2085. Согласно Мирчуку, бандеровцы были мужественными борцами за Украину, которые никогда не сотрудничали с нацистской Германией2086, а вот другие организации и частные лица, также «работавшие на благо народа», делали это в коллаборации с нацистской Германией: «они писали меморіяли
правительству Германии, Гитлеру, Гиммлеру и другим современным немецким политическим лидерам»2087.
После освобождения из Заксенхаузена Бандера, по словам Мир-чука, «снова возглавил революционную борьбу всего украинского народа против красно-московского оккупанта»2088. После войны бороться за независимость стало еще сложнее, чем раньше: мешали те члены ОУН и украинской диаспоры, которые отказывались подчиниться Провіднику. Как и в предыдущих частях биографии, Мирчук замалчивал тот факт, что ОУН(б) убивала своих оппонентов, в том числе «подозрительных» лиц из лагерей DРs2089. В годы «холодной войны» Бандера снова стал, согласно Мирчуку, единственным украинским политиком, готовым сотрудничать только с теми антисоветскими силами, которые принимали его требование о создании независимого украинского государства2090.
Один из самых интересных разделов биографии, написанной Мирчуком, - о народе, партии и демократии. В этом разделе Мирчук приводит аргумент о том, что народом должна управлять только одна организация, цитируя текст брошюри Слово до Українських Націоналістів-Революціонерів за кордоном, написанной Бандерой в 1948 г. В этом документе сказано, что ОУН представляет собой не особый элемент украинского общества, а весь народ: «Организация украинских националистов (революционеров)... не является представителем интересов какой-либо отдельной части народа. ...ОУН борется за благо всего украинского народа, всех граждан Украины, а не за интересы конкретных групп, социальных слоев и т.п. ОУН формирует свою программу, исходя из потребностей всего украинского народа»2091.
По поводу демократии Мирчук пишет следующее: «Степан Бандера никогда не злоупотреблял словами “демократия” и “демократичность”, он никогда не бросался фразами о своей демократичности, поскольку он презирал лживую демагогию. В то же время он всегда боролся за принципы здоровой демократии в украинской политической жизни и в будущем украинском государстве. И в нынешней жизни провозглашенные им идеи, которые мы уже цитировали, свидетельствуют об этом очень убедительно»2092. Таким образом, только враги ОУН(б) или украинского народа могут распространять слухи о том, что Бандера был «антидемократической» и «тоталитарной» личностью2093.
В другой книге, Зустрічі й розмови в Ізраїлю (Чи українці «традиційні антисеміти?»), опубликованной ассоциацией «Украинцы, пережившие Холокост», Мирчук изложил свой взгляд на проблему украинско-еврейских отношений и роли в них ОУН(б)2094. Монография начинается не с введения, а с краткой автобиографической справки, из которой читатели могут узнать,
что автор является: членом израильского Комітету єврейсько-української співпраці, почетным членом «Центра еврейской идентичности» и узником Аушвица (с июля 1942 г. по 19 января 1945 г.). В автобиографическую справку также включены несколько фотографий Мирчука, на которых он запечатлен в полосатой спецодежде заключенного. В справке не разъясняется ни то, что автор и другие заключенные Аушвица, не являвшиеся евреями по национальности, не разделили судьбу евреев, ни то, что оуновцы принимали участие в погромах, которые произошли до того, как некоторые из членов этой организации стали заключенными концлагеря2095.
Разница между евреем и неевреем в Аушвице была значительной. То, что Станислав Краевский ёмко сформулировал в отношении поляков и евреев, еще более справедливо для украинцев: «Для “арийцев” Аушвиц был “всего лишь” опасным для жизни трудовым лагерем. Их семьи зачастую были свободны. Для евреев Аушвиц был лагерем смерти, часто для всей семьи. Вне лагеря их никто не ждал. Даже если их последующие переживания были сопоставимы с переживаниями других заключенных, их ожидала совсем иная участь. Татуировка с номером на предплечье была для еврея счастливым билетом: он избегал немедленной смерти в газовой камере. Для поляка [или украинца] такая татуировка была одним из самых ужасных вариантов»