формирования новой украинской идентичности. В конце концов, кому, как не им, придется переосмыслять феномен Бандеры и тот непростой период украинской истории, который с ним ассоциируется.
Бандера в контексте культов других лидеров
В XX в. во многих странах, обществах и движениях возникли культы авторитарных, фашистских, националистических, коммунистических, военных и прочих лидеров различного толка. С течением времени культы когда оставались неизменными, а когда мутировали. Некоторые из них, в том числе культ Бандеры, цветут пышным цветом и по сей день. С распадом СССР культы коммунистических лидеров, практиковавшиеся в странах Восточной и Центральной Европы, в целом исчезли, но при этом стоит отметить, что на некоторых бывших советских территориях (например, в восточных областях Украины) были предприняты попытки реабилитировать культ Сталина. В это же самое время в нескольких посткоммунистических странах возродились культы бывших фашистских, авторитарных и других крайне правых лидеров, причем произошло это в те годы, когда этих людей уже не было в живых. Появление новых культов связано с рядом причин, среди которых легко разглядеть как культурно-политическую дезориентацию, так и стремление к ностальгической идентификации с романтизированными формами исторических движений и их идеологий. Постсоветские культы лидеров были созданы различными группами людей, среди которых мы находим не только парамилитарные организации и интеллектуалов, но также и владельцев ресторанов, производителей алкогольных напитков и одежды. До распада СССР симбиоз коммерциализации и популяризации культов лидеров встречался только в Италии и, в меньшей степени, в Германии.
В Польше культ лидера польской партии Endecja Романа Дмовского, который в двадцатые и тридцатые годы «возвысил антисемитизм от состояния исторических и религиозных предрассудков до уровня политической идеологии и действия», обрел свою конкретную форму в установке ему в 2006 г. памятника в Варшаве2376. В отличие от культа Бандеры, культ Дмовского не оказал влияния на ведущих историков и интеллектуалов страны. Культ возник в большей степени в связи с инициативой консервативных и правых политиков и ряда колеблющихся во взглядах ученых. При этом не стоит недооценивать легитимизирующую силу академического молчания, установившегося по отношению к этому антидемократическому феномену. Подобно культу Бандеры, культ лидера Endecja был выпестован определенными кругами эмигрантской диаспоры еще в годы «холодной войны». Сторонники Дмовского, как и приверженцы Бандеры, отрицают или
умаляют антисемитские и экстремистские установки как его самого, так и его движения, при этом давая высокую оценку его патриотизму и преданности делу становления национального государства. Популяризируя искаженные националистические версии польской истории, приверженцы культа Дмовского отрицают причастность поляков к Холокосту, называя своих соотечественников трагическими, но храбрыми героями и мучениками - жертвами соседей, в частности немцев и русских2377.
Реабилитация румынского авторитарного лидера Антонеску происходила на фоне актуализации того, что он был осужден Первым Румынским народным трибуналом и впоследствии казнен (это обстоятельство, как и в случае с гибелью Бандеры, наделило Антонеску ореолом мученика). Однако, в отличие от Бандеры, Антонеску не находился в тюрьме в то время, когда его войска совершали многочисленные военные преступления против евреев и представителей других национальностей. Национал-коммунистические румынские писатели и историки называли Антонеску патриотом и жертвой еще в семидесятые годы, но фактическая его реабилитация состоялась только после 1990 г. В посткоммунистических дискурсах румьшский лидер превратился в «антибольшевистского борца», «великого патриота», «мученика» и «многогранную личность». О его причастности к Холокосту предпочли забыть, зато о евреях стали вспоминать только как о пособниках большевиков. В его честь назвали ряд улиц и установили несколько бюстов, реабилитировав также и чиновников его правительства (в том числе премьер-министра Герона Нетту, который в 1940 г. ввел расовые законы). Только в начале двухтысячных годов правительство Румынии распорядилось демонтировать памятники Антонеску и переименовать улицы, названные в его честь. Кроме того, чтобы не ставить под угрозу интеграцию Румынии в ЕС и НАТО, в Румынии был принят закон, запрещающий все виды праворадикальной пропаганды2378.
Представители ультраправых кругов Румынии никогда не прекращали поддерживать и культ Корнелиу Зели Кодряну, харизматичного основателя и лидера «Железной гвардии», но этот культ, по разным причинам, не привлек к себе такого большого внимания, как культ Антонеску2379. При этом культ последователя Кодряну Хории Симы не возродился в Румынии ни в годы «холодной войны», ни после 1990 г. В годы войны Сима, как и Бандера, долгое время находился в немецком заключении. В августе 1944 г. его освободили, предоставив возможность сформировать румынское правительство в изгнании и заняться мобилизацией румын на дальнейшую борьбу против СССР. Международные трибуналы не привлекали Симу к ответственности, поскольку он не находился на территории Румынии в тот период времени, когда там совершались военные преступления.
В годы «холодной войны» Сима проживал в Австрии, Франции и Испании. Подобно Бандере, он стал ревностным борцом с коммунизмом и противоречивым лидером крайне правого крыла румынской эмиграции. В отличие от Бандеры, он не был убит. В 1993 г. Сима умер своей смертью в Мадриде.
В посткоммунистической Словакии националистические, эмигрантские и католические круги пытались реабилитировать имя духовного лидера фашистов Йозефа Тисо. Сразу же после его казни (в апреле 1947 г.) представители крайне правых кругов словацкой эмиграции возвели Тисо в сан мученика. Впоследствии ему поклонялись как герою, патриоту и жертве обстоятельств. Сторонники Тисо, как и представители украинской диаспоры, в годы «холодной войны» проживали в различных странах Запада. Среди них был и Фердинанд Дурчанский, заочно приговоренный к смертной казни на том же процессе, что и Тисо. Дурчанскому удалось избежать казни, и впоследствии он работал вместе со Стецько в АБН. Милан Дюрица, крайне правый словацкий мыслитель, профессор итальянского университета и римо-католический священник, утверждал, что Тисо был демократом, противником нацистов, спасшим жизни 35-ти тысячам евреев. Важную роль в возрождении мифа Тисо в Словакии сыграли, как и в случае с Бандерой, представители крайне правых кругов эмиграции, в данном случае словацкой. Однако, в отличие от Украины, словацкие историки не поддались националистическим мифам крайне правых эмигрантов и не уставали подвергать сомнению их тезисы2380. Первую мемориальную табличку в память о Тисо установили в июле 1990 г. в г. Бановце-над-Бебравоу, а в октябре 1991 г. - вторую, в г. Битча (в доме, где он родился). Попытка установить в 2000 г. мемориальную доску в г. Жилина провалилась из-за протестов со стороны посольства США и представителей еврейских общин Словакии2381. Отстаивая необходимость установки мемориальных досок, некоторые словацкие общественные деятели утверждали, что «необходимо разграничивать вклад Тисо в развитие нации и его ответственность за государственную деятельность в военное время». Таким образом, они использовали аргументы, сходные с теми, которые используют украинские «либеральные» историки, защищающие Бандеру2382. В связи с подготовкой Словакии к вступлению в ЕС культ Тисо был в некоторой степени ослаблен. Однако после 2004 г., когда это событие состоялось, праворадикальные, популистские и клерикальные общественные деятели страны возобновили свои выступления за его реабилитацию. В декабре 2006 г. архиепископ Братиславско-Трнавский Ян Сокол заявил, что под руководством Тисо страна «наслаждалась периодом благоденствия». Пять месяцев спустя кардинал Ян Хризостом Корец защищал Тисо по телевидению, утверждая,
что у Тисо были «очень хорошие отношения с евреями»2383. Против таких попыток реабилитации словацкого Vodca часто протестовала еврейская община2384. Джеймс Мейс Уорд, опубликовавший в 2013 г. первую научную биографию Тисо, по этому поводу заявил: «Только в условиях морального порядка, ставящего целью обесценить [память о Холокосте и европейские ценности], Тисо может быть назван мучеником»2385.
Процесс сакрализации и прославления Павелича, предпринятый ветеранами движения усташей и праворадикальными группами хорватской диаспоры, выглядел весьма сходным с тем, что проделывали крайне правые круги украинской диаспоры с памятью о Бандере. Культ Павелича возник в Хорватии после 1990 г., но ему не были свойственны столь помпезные и устойчивые формы, как это случилось с культом Бандеры в Украине. О Павеличе появились некритические и агиографические книги, в его честь были названы кафе и детские сады, но власти Хорватии не санкционировали установление ему памятников и не называли в его честь улиц. Реабилитация Poglavnik’a и хорватского фашизма оказались в некоторой степени возможными только в связи с политикой примирения, проводимой первым правительством Франьо Туджмана. Эта политика была призвана объединить сторонников и противников наследия усташей и сопровождалась как попытками преуменьшения масштаба преступлений усташей, так и стремлением провести различия между хорошим Независимым государством Хорватия (NDH) и плохим движением усташей. Это очень напоминает вышеупомянутые дискуссии о Бандере, во время которых украинские «либеральные» и «прогрессивные» интеллектуалы спорили о том, прославляют ли в Украине Бандеру как фашиста, или как символ сопротивления. На современном этапе праворадикальные организации (например, Хорватская партия права, HSP) открыто прославляют Poglavnik’a, используя при этом бывшую хорватскую фашистскую эстетику и символику. Они также возобновили использование фашистских ритуалов, в том числе приветствие усташей «За Родину - готовы!» (