838.
В то же самое время, когда ОУН(б) готовилась к «Украинской национальной революции», на Западной Украине, на всех культурных, политических и социальных уровнях, шел процесс советизации, растянувшийся на период двадцати одного месяца. Стремясь легитимизировать свою оккупацию (ил. 113), советская власть называла ее «освобождением Западной Украины от польской оккупации». 22 октября 1939 г. состоялись (сфальсифицированные) выборы Народних Зборів Західно'і Украіни, по итогам проведения которых советские власти присоединили Западную Украину к УССР (ил. 114)839. Советским политикам в итоге удалось добиться того, что украинские националисты называли словом соборність и в чем они претерпевали неудачу с самого начала своей деятельности. Многочисленные польские государственные и католические символы (портреты Пилсудского и распятия), украшавшие стены школ и учреждений, советские власти заменили на портреты Ленина и Сталина. К этим новым символам украинские националисты испытывали неприязнь в неменьшей степени, чем к прежним840.
Советская политика базировалась на классовом подходе, но понятие «класса» было тесным образом связано с «этничностью»: параллельно с советизацией Западной Украины шел процесс украинизации. С сентября 1939 г. украинский язык стал официальным языком Львовского университета. Среди студентов и профессоров увеличилось количество украинцев, а число поляков - сократилось. Все административные и высо-
неоплачиваемые должности заняли, сменив на них поляков, приезжие из советской Украины, местные украинцы, евреи и беженцы с оккупированных немцами территорий. В 1940 г. Львовский горсовет состоял из 476-ти человек, в том числе из 252-х украинцев, 121-го поляка, 76-ти евреев и 27-ми представителей других национальностей841.
Советизация сопровождалась террором и репрессиями, направленными против различных социальных, политических, экономических и этнических групп, таких как бывшая польская политическая элита, польские военные поселенцы, еврейские беженцы с польских территорий, оккупированных немцами, еврейские бундовцы и сионисты, а также поляки и украинские националисты842. В результате трех крупных депортаций, осуществленных в 1940 г., и одной - в 1941 г., из восточных районов бывшей II Речи Посполитой во внутренние районы СССР были депортированы 309-327 тыс. человек. Из них не менее 140 тыс. человек были депортированы из Восточной Галичины, в том числе 95 тыс. постоянных жителей Восточной Галичины (80% поляков, 10-15% украинцев и 5-10% евреев) и 45 тыс. еврейских беженцев из Центральной и Западной Польши. Кроме того, в Восточной Галичине советские власти арестовали 45-50 тыс. человек843. Многих из них во время следствия подвергали пыткам844. Жестокость советского режима испытали на себе и восточные украинцы. В 1932-1933 гг. они пострадали от искусственного голода, а в 1937-1938 гг. многие из них стали жертвами Большого террора845.
Политика массовых арестов политических врагов, которую практиковал НКВД в Западной Украине, не прекратилась и после вторжения Германии в СССР. Немецкая армия быстро продвигалась на восток, в связи с чем советские власти приняли решение расстрелять заключенных, которых они не успевали эвакуировать из местных тюрем (ил. 143). Согласно советским документам, в этот период в УССР были казнены 8 789 заключенных846, в том числе 2 800 человек во Львове847. Приказ о расстреле был отдан Лаврентием Берией, руководителем НКВД848; Утром 24 июня 1941 г. начальник львовского НКВД получил его в виде радиотелеграммы, поступившей от Никиты Хрущева, первого секретаря компартии Украины849.
Будучи реальным врагом СССР, украинские националисты, в частности ОУН, вынуждены были перейти на подпольное положение. Только с октября 1939 г. по декабрь 1940 г. советские власти арестовали 4 435 националистов, убили 352 из них и конфисковали сотни принадлежавших им единиц оружия. В целях устрашения советские власти устраивали показательные процессы, пытаясь таким образом ослабить поддержку
ОУН со стороны украинского населения. На первом таком судебном процессе, состоявшемся в ноябре 1940 г., 10 из 11 осужденных членов ОУН, среди которых были и руководители местных экзекутив, были приговорены к смертной казни и казнены. В январе 1941 г. во Львове к смертной казни приговорили 42 националистов (из 59 обвиняемых). Среди них было 11 женщин. Из 42 приговоренных к смертной казни 20 человек были казнены, а остальные отправлены в ГУЛАГ. Среди этих людей был и Дмитрий Клячковский (ил. 165), который в 1943 г. сыграет одну из ключевых ролей в подготовке и проведении этнических чисток поляков на Волыни. На одном из процессов в Дрогобыче было осуждено 62 человека, из которых 20 человек были казнены. В результате другого процесса, тоже в Дрогобыче, были осуждены еще 33 человека850.
Советский террор затронул и семью Бандеры. 23 марта 1941 г. советские органы арестовали Андрея Бандеру, отца Степана, и его дочерей Марту и Оксану. Причиной ареста могла быть как родственная связь со Степаном Бандерой, так и тот факт, что член ОУН Стефанишин, которого разыскивали советские власти, скрывался в их доме. Подробная информация об отце Бандеры была предоставлена агентом НКВД «Украинцем», шпионившим за ОУН(б) на территории Генерал-губернаторства. Пять дней Андрей Бандера находился в тюрьме Станиславова, после чего его доставили в тюрьму в Киеве, где 8 июля 1941 г. военный трибунал приговорил его к смертной казни (ил. 129); расстрел состоялся через два дня. Марта и Оксана были депортированы в Сибирь851.
Среди украинских политиков, оказавшихся на территории Генерал-губернаторства непосредственно перед вторжением Германии в СССР, единого мнения относительно целесообразности провозглашения в актуальный момент украинского государства не наблюдалось. Ни Гитлер, ни другие немецкие лидеры не наделяли ОУН(б) или какую-либо иную украинскую группировку правом на образование государства на территориях, которые будут освобождены от советской оккупации. Возможно, в абвере такие политические вопросы и обсуждали с представителями ОУН(б) или ОУН(м), но у этого ведомства не было полномочий предоставлять кому-либо право на реализацию подобных планов. В документе гестапо от 21 июня 1941 г., касающемся деятельности украинских политиков, отмечается, что украинские эмигранты, находившиеся в Генерал-губернаторстве, пытаются объединиться и создать орган, который станет основой для будущего украинского правительства. Однако, по словам немцев, украинские эмигранты были разделены как минимум на два лагеря: один - близкий к Владимиру Кубийовичу, главе УЦК, который склонялся к позиции Мельника и ОУН(м), другой -
близкий к Бандере. Кубийовича немцы считали более лояльным и, следовательно, более уместным в качестве украинского лидера, но сам Кубийович видел на этой позиции Мельника. Что касается Бандеры, то немцы не были уверены в том, признает ли он их главенствующее положение. Во избежание политических осложнений гестапо запретило ведущим украинским политикам, находившимся в то время в Генерал-губернаторстве, перемещаться на «новые оккупированные территории» (те, которые были заняты после 22 июня)852. Этот запрет касался и Бандеры.
«Украинская национальная революция»
«Украинская национальная революция» началась одновременно с операцией «Барбаросса». В ранние часы 22 июня 1941 г. нацистская Германия (при поддержке войск Финляндии, Венгрии, Италии, Румынии и Словакии) напала на СССР. Следом за немецкой армией вглубь украинских территорий продвигались и четыре походные группы ОУН(б), общей численностью 800 человек; каждая из групп, в свою очередь, была разделена на отряды по 5-12 человек. Находясь в это время в Генерал-губернаторстве (видимо, вблизи к границам «новых оккупированных территорий»), Бандера контролировал деятельность этих подразделений с помощью курьеров853. Около 20 тыс. западноукраинских подпольщиков ОУН(б), действующих, как им то предписывала Боротьба й діяльністъ, совместно с участниками походных групп, приступили в эти дни к захвату власти на местах. Климов, называвший себя главнокомандующим Украинской национально-революционной армии, также действовал в соответствии с директивами этого документа. Один из приказов, отданных Климовым незадолго до или сразу после вторжения Германии в СССР, гласил: «Я ввожу общую (родовую и национальную) ответственность за все преступления против украинского государства, украинской армии и ОУН». Учитывая трактовку того, что в то время ОУН(б) понимала под «преступлениями против украинского государства», то этот и аналогичные приказы должны быть истолкованы как прямые подстрекательства к этническому и политическому насилию, которое во время «Украинской национальной революции» приняло в основном форму еврейских погромов854.
Отступающим советским войскам оуновцы иногда устраивали засады, как это случилось, например, 25 июня во Львове855. Чаще, однако, они выдерживали паузу, дожидаясь, пока советские солдаты полностью Удалятся, а уже после этого начинали действовать по своему плану. При Вступлении в населенные пункты оуновцы в первую очередь созывали общий сбор местного населения, на котором ознакамливали людей
со своими целями, провозглашали образование государства и призывали собравшихся принести клятву верности украинскому государству и Провідник856. На агитационные мероприятия они приносили с собой портреты Степана Бандеры и раздавали их среди украинцев857.
Одновременно с формированием государственных органов власти оуновцы также организовывали подразделения Украинской народной милиции, задачей которых была защита новых органов власти и ликвидация «нежелательных польских, московитских и еврейских активистов», фамилии которых были им известны «из черных списков, составленных еще до начала революции»