1210.
В 1942 г. в Генерал-губернаторстве насчитывалось более 4 тыс. украинских полицейских1211, на Волыни - до 12 тыс. человек, притом что немцев в волынских подразделениях было только 1400 человек1212. В своем отношении к насилию и антисемитизму новые украинские полицейские (в упомянутых регионах) не сильно отличались от бывших украинских милиционеров.
12 ноября 1941 г. украинские полицейские задержали во Львове Элияху Йонеса. Его избили и ограбили, после чего немецкий офицер задал ему несколько вопросов о роде его занятий. Йонесу и другим евреям пришлось несколько часов стоять лицом к стене с поднятыми вверх руками. Все это время евреев избивали и унижали. Через несколько часов их отвезли на грузовике в баню, где их заставили снять все свои вещи. О событиях того дня Йонес вспоминает: «Вечером зажегся свет. Внезапно мы получили новый приказ: петь.
В середине зала собралось большое количество украинцев и украинок. Они наслаждались нашим пением, и было очевидно, что они с нетерпением ждут предстоящих событий.
Украинцы издевались над нами вплоть до самого утра. Их безобразия закончились тем, что они подозвали к себе пожилого еврея, который читал толстую книгу Гемара. Они велели ему положить книгу на пол, встать на нее и станцевать на ней хасидский танец. Сначала он отказался, но в конце концов они заставили его это сделать, сильно при этом избив. Когда он начал танцевать, украинцы обступили его и продолжили избиение, сопровождая танец одобрительными восклицаниями.
Затем они усадили его на пол и стали поджигать ему бороду, но она никак не загоралась. Пока одни украинцы продолжали эксперименты с его бородой, другие подозвали к себе шесть бородатых евреев и также стали поджигать их бороды. Пока бороды горели, огонь переметнулся на одежду, в результате чего евреи тут же, на наших глазах, сгорели заживо...
После этого украинцы продолжили свои зверства. Они вывели из нашей группы глухого еврея с лысой головой. Его голова стала для них мишенью. Они бросали в нее металлические и деревянные банные принадлежности. Соревнование быстро закончилось, так как голова глухого разбилась на две части, а мозг из нее вывалился на одежду и на пол.
Среди нас был один еврей с кривой ногой. Украинцы пытались силой «выровнять» его ногу. У них ничего не получалось, еврей громко кричал. В конце концов они сломали ему ногу. Еврей уже не смог подняться; вероятно, он умер от разрыва сердца.
Дрожа от страха, мы были вынуждены сопровождать эти издевательства пением. Нас продолжали зверски избивать...
Нас били всю ночь. Утром стало ясно, что из приблизительно 300 человек, которых привели сюда в предыдущий день, выжило всего двадцать три, среди которых был и я. Остальные были убиты в результате непрекращающегося избиения»1213.
Двадцать человек из этих двадцати трех выживших в последующие часы и дни скончались из-за травм, полученных той ночью в бане1214. Это описание действий украинских полицейских представляет собой лишь
очень небольшую часть того, что они проделывали с евреями, патрулируя гетто и оказывая немцам содействие при депортации, рейдах и расстрелах. В сельской местности немецких полицейских было немного, если они вообще были, и власть почти полностью находилась в руках украинской полиции и местной украинской администрации1215. Пережившая Холокост Рена Гузь вспоминала, что в Поворском р-не Волынской обл. она была свидетелем того, как украинские полицейские жестоко избивали группу евреев, принуждали их танцевать в обнаженном виде, а затем, заставив вырыть себе могилу, расстреляли1216. Богдан Сташинский, из с. Борщовичи (недалеко от Львова), был свидетелем значительного участия украинской вспомогательной полиции в нескольких случаях расстрелов евреев в этом районе1217. Как и Polish сгіро, украинская Hilfspolizei отвечала за выслеживание и уничтожение евреев, которые сбегали из гетто и пытались укрыться в лесах или селах (в этих местах в результате таких действий были убиты сотни, а, возможно, и тысячи евреев)1218.
Многие евреи были убиты на территории Украины именно во второй половине 1942 г., когда гетто уже были расформированы. В ходе «Операции Рейнхардт» (Aktion Reinhardt) часть евреев, проживавших в округе Галичина, были депортированы в лагерь смерти в Белжеце (ил. 260); другие были расстреляны. На Волыни (Рейхскомиссариат Украина) евреев расстреливали возле гетто, в окрестных лесах или в полевых условиях, чем занимались подразделения сил полиции безопасности (Sicherheitspolizei) и службы безопасности (Sicherheitsdienst). Впоследствии все расстрелянные были погребены в братских могилах, вырытых советскими военнопленными (POW, prisoner of war, англ.), местными крестьянами, украинскими полицейскими или самими евреями. На Вольши уничтожение евреев в основном закончилось к декабрю 1942 г., в Восточной Галичине -к июлю 1943 г. Как при расформировании гетто, так и во время расстрелов украинские полицейские, как правило, были не менее жестокими и рьяными, чем немецкая полиция или офицеры гестапо. В одном из случаев, произошедших во время массовой депортации евреев из Львовского гетто в августе 1942 г., украинский командир вспомогательной полиции даже выразил недовольство тем, что члены организации Тодта препятствуют ему в выполнении его обязанностей1219.
Не менее значительной была роль украинской полиции и в массовых расстрелах. Полицейские помогали немцам в идентификации евреев, используя при этом списки, которые иногда составлялись органами местной украинской власти или простыми украинцами, часто - бывшими соседями будущих жертв. Украинские полицейские также конвоировали евреев до мест массовых убийств и следили за тем, чтобы те не сбегали (обычно евреев расстреливали немцы,
но иногда — и сами украинские полицейские)1220. В своем исследовании Холокоста на Волыни Шмуэль Спектор приводит описание одного из многочисленных расстрелов, которые произошли до того, как евреев согнали в гетто. Днем 12 августа 1941 г., по словам женщины-свидетельницы, потерявшей родственников во время этой бойни, «два грузовика украинских полицейских и убийц из гестапо въехали в городок [Горохов]. Через несколько минут вся украинская молодежь, которая, вероятно, подготовилась заранее, вызвалась им помогать. Всего через каких-нибудь два часа около 300 человек, в том числе детей в возрасте 14 лет, были схвачены на улицах или изгнаны из своих домов. Чрезмерное усердие и энергия, все это постыдное поведение, которые демонстрировала украинская молодежь в отлавливании евреев, не поддается описанию.
В насильственном выдворении евреев из своих жилищ немцы участия не принимали. Это с чистой совестью было сделано нашими украинскими соседями, которые жили рядом с евреями на протяжении поколений. Гимназисты, сыновья народа убийц, вытаскивали своих еврейских товарищей-соучеников из их домов. За несколько минут соседи, много лет жившие рядом с евреями, превратились в хищников, охотившихся за ними. В течение короткого времени невинных жертв, моего мужа, моего брата и моего зятя, пригнали во двор милицейского отделения и удерживали там в течение нескольких часов.
Спустя какое-то время группу людей привели в парк, где им приказали выкопать большую яму. Как только дело было сделано, невинных жертв группами приводили к этому месту. Люди не догадывались о том, что им предстоит. Украинская милиция превосходно справилась со своей задачей. Никому из невинных жертв не удалось убежать. Расстреливали жертв немецкие убийцы, которые прошли для этих целей специальную подготовку. В шесть часов вечера все закончилось»1221.
Однако в отдельных случаях украинская полиция не только конвоировала евреев, но и участвовала в расстрелах. 6 сентября 1941 г. в Радомышле зондеркоманда 4а расстреляла 1107 евреев зрелого возраста. Содействовавшая ей украинская полиция собственными силами провела расстрел евреев молодого возраста в количестве 561 человека1222. На допросе в НКВД, проводившемся в июле 1944 г., Яков Островский заявил, что в результате двух известных ему расстрелов было убито 3 300 евреев, из них 1 800 человек - немцами, а 1500 человек - украинской полицией1223. По словам Станислава Блажевского, украинский полицейский Андрей Добровольский (из с. Малые Садки на Волыни) хвастался, что он самолично убил
ЗОО евреев1224. Иоахим Минцер в своем дневнике в 1943 г. писал, что «казни в тюремном дворе» проводились «главным образом украинскими полицейскими». Он установил, что одним из усердных карателей был некий Бандровский, который «любил расстреливать евреев на улице»1225.
С июня 1941 г. по лето 1943 г. украинские милиционеры (впоследствии - украинские полицейские) стали свидетелями того, как за относительно короткий временной промежуток была уничтожена целая этническая группа. Некоторые из них применили эти знания на практике, когда весной 1943 г. вступили в ряды УПА по призыву ОУН(б)1226. По наблюдению представителя польской Армии Крайовой, к марту 1943 г. материальное положение украинских полицейских Волыни существенно улучшилось, что он связывал с их участием в акциях массового истребления евреев; отмечалось также, что в эти дни один украинский полицейский напевал песню со словами «мы покончили с евреями, теперь очередь поляков».
ОУН(б) в 1942 году
В апреле 1942 г. состоялась II конференція ОУН(б). В это время лидеры ОУН(б) считали, что на восточном направлении немцы выиграют войну с СССР, но на западном - проиграют союзникам. В этих обстоятельствах они надеялись, что нацисты, возможно, изменят свою позицию и позволят создать украинское государство, которое возглавят Бандера и Стецько. На официальном уровне, однако, оуновцы дистанцировались от немцев, поскольку не хотели ставить под угрозу свои возможные отношения с союзниками1227. Руководство ОУН(б) заявило, что не намерено «принимать участие в насильственных акциях против евреев, чтобы не становиться слепым орудием в чужих руках». В том же постановлении было заявлено, что ОУН(б) рассматривает «евреев как инструмент русского большевистского империализма», из чего следует, что своего отношения к евреям эта организация не изменила