кана.
Обладая широким кругозором в самых разных областях, включая орфографию, теологию, грамматику, риторику, лингвистику, логику, физику и этику, Корнут был внушительной фигурой. Его репутация была такова, что император Клавдий прислушался к его совету и ввел в римский алфавит новую букву (дигамму, которая выглядела как f и издавала звук w) в 48 году нашей эры. Мы не можем быть Катосом, все наши достижения эфемерны, но введение новой буквы в алфавит - это очень круто.
Должно быть, семье Сенеки было странно видеть, как стоик Корнут процветает в Риме при том же императоре, который увез их любимого сына и брата так далеко от них. Как бы то ни было, Корнуту казалось, что он в основном не высовывается и сидит в своих книгах. Его друг поэт Персий с нежностью писал о том, как "проводил с Корнутом долгие дни... и ранние вечера", работая и отдыхая вместе "в серьезности за сдержанным столом". По его словам, они были "в гармонии с прочными узами и ориентировались на одну звезду". Это прекрасный образ, который стоит вспоминать всякий раз, когда вы слышите, что стоики были лишены радости, дружбы или веселья.
В 62 году нашей эры Персий трагически умер молодым, и Корнут унаследовал от него огромную библиотеку, включавшую все семьсот томов книг Хрисиппа, а также кучу денег. Корнут вернул деньги сестрам своего друга, сказав, что книг более чем достаточно.
Но к приходу Нерона даже самым невинным и книжным философам было невозможно не обидеть чувствительного императора. Цезарь обладал чувством юмора. Август любил искусство. Риму было далеко до жизни при таком императоре. Редактируя некоторые стихи покойного Персия, Корнут постарался изменить строчку, в которой Нерон сравнивался с ослиными ушами. Это был компромисс, о котором Агриппинус никогда бы не подумал. Корнут считал, что у него не было выбора.
Беда умиротворения в том, что оно никогда не работает. Нерон вскоре нашел, на что еще обидеться. Дион Кассий рассказывает, что Нерон, как и его отчим, обращался к Корнуту за советом, в частности, по поводу эпической истории, которую он планировал написать о Риме. Как грандиозно объяснил Нерон, он планировал изложить историю Рима в четырехстах томах. Корнут посоветовал, что это слишком много. Один из приспешников Нерона потребовал объяснений - разве Хризипп не написал больше? Разве они не принадлежат самому Корнуту? Как он мог сказать такое? Это несправедливое сравнение, ответил Корнут, ведь стоики писали, чтобы "помочь людям в их жизни".
Возможно, Корнут знал, чем обернется это замечание, а возможно, он сказал его с академическим невежеством в тонкостях придворного искусства, но результат был один и тот же. Нам говорят, что Нерону пришлось сдержаться, чтобы не казнить этого дерзкого философа на месте.
Он принял решение об изгнании.
Где и когда Корнута отправили на остров, не названный Дионом Кассием, где-то между 66 и 68 годами нашей эры, и что в итоге с ним произошло, историки не знают. Его сопротивление тирании вряд ли было таким же героическим, как у Катона или заговорщиков, замышлявших против Нерона, а его способность ориентироваться в непростой политике своего времени, конечно, была менее впечатляющей, чем у Сенеки, но его судьба помогла внести небольшой вклад в рост стоической оппозиции.
Вопиющая реакция Нерона на столь незначительную мелочь помогла активизировать планы Фразеи и Лукана, бывшего ученика Корнута. Мы не можем установить точную хронологию событий, но если Сенека все еще был рядом в момент столкновения Корнута и Нерона, это должно было сильно на него повлиять. Вот его собственный ученик изгоняет учителя своего племянника, точно так же, как Аттал был изгнан в его собственном детстве. Одно дело, когда Нерон устранял членов своей семьи, но теперь он нападал на члена дальних родственников Сенеки.
Любому наблюдателю было ясно, что в здравом уме Неро сомневаться становится все труднее и труднее.
Тем временем Корнут погрузился в безвестность, как и Рутилий Руф, вдали от дома, но в то же время вдали от кровавой бойни страны, раздирающей себя на части.
ГАЙ РУБЕЛЛИЙ ПЛАВТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ НЕ ХОТЕЛ БЫТЬ КОРОЛЕМ
(
GUY
-
us
Ru
-
BELL
-
ee
-
us
PLOW
-
tuss
)
Происхождение: Тиволи
B. 33 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ
D. 62 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ
На протяжении многих поколений стоики находились в непосредственной близости от власти. В Афинах они были дипломатами и учителями лучших и самых способных. В Республике они были генералами и консулами. Со времен Ария и Афинодора они были советниками молодых принцев империи.
Но ни один из них не был государем. Гай Рубеллий Плавт, родившийся в 33 году нашей эры, стал первым стоиком с царской кровью. Правнук Тиберия по матери, Юлии, и, благодаря усыновлению Тиберия, праправнук Августа, он был в очереди на трон от соперничающей линии Юлиев-Клавдиев.
Однако при всем своем богатстве и престижном происхождении Плавт вел строгую и тихую жизнь. Изучение философии сделало его старой душой, живым воплощением старого mos maiorum, который вызывал уважение у всех, кто его встречал. Он не жаждал власти, не злоупотреблял богатством. В этом он выгодно отличался не только от своего прадеда Тиберия, но и от почти всех императоров, которые были после них.
Станет ли он первым стоическим императором? Царь-философ, о котором так долго говорил Платон?
Это было возможно, но путь был бы нелегким. Подобно тому, как Катон, казалось, непреднамеренно создавал себе врагов - его добродетель была неотъемлемым обличением коррумпированных и тиранических людей, - Плавт по самой своей природе был обречен на столкновение с Нероном. Два человека высокого происхождения, в остальном они были противоположностями. Один, благодаря своей матери, имел грандиозные амбиции. Другой хотел продолжать учебу и жить по своему внутреннему кодексу. Для достижения этих целей один был готов на все - неважно, насколько развратно. Другой не сделал бы ничего, чтобы предать его.
Не стоит удивляться тому, что Нерон начал строить планы против своего троюродного брата, или тому, что его паранойя сделала этого человека соперником. Это должно было быть очевидно для всех, включая Плавта. Сначала Нерон убил своего сводного брата, Британника, после того как его мать, Агриппина, пригрозила, что примет сторону Британника, если Нерон не исправится. Затем распространился слух, что Агриппина может выйти замуж за Плавта, чтобы сменить Нерона на троне. Правда это или нет, но именно этот предлог он использовал, чтобы изгнать мать из Рима, и именно это в конце концов закрепило в его сознании мысль о том, что он должен убить женщину, которая его родила.
Хотя стоики писали о вреде суеверий и веры в глупые сверхъестественные приметы, Сенека явно не смог преподать этот урок Нерону. Между августом и декабрем 60 года н. э. в небе над Римом пронеслась невероятно яркая комета, подобной которой не видели раньше. Люди верили, что это предзнаменование грядущих перемен в монархии. Нерон будет заменен. Примерно в это же время Тацит рассказывает, что огромная молния ударила в обеденный стол на огромной вилле Нерона на берегу озера в Сублакее. Из-за близости к месту рождения Плавта Нерон и гости восприняли это как опасное предзнаменование: Плавт должен был сменить Нерона.
Стоик был бы королем.
Или нет?
В ответ Нерон предпринял нечто необычное: он просто написал Плавту, что в Риме будет спокойнее, если он уедет в поместья своего деда Друза в Азии . Возможно, эта необычная сдержанность - по крайней мере, в вопросе более серьезном, чем мелкий - была результатом вмешательства Сенеки, одной из последних крупиц морального влияния, которое он смог оказать. Плавт решил, что от такого предложения он не сможет отказаться.
Поэтому он в сопровождении своей жены Антистии и их детей, а также "нескольких близких друзей" отправился в изгнание в Сирию. Тацит предполагает, что великий учитель стоиков Мусоний Руф, который советовал Плавту в Сирии "мужаться и ждать смерти", сопровождал его в изгнании, где Плавт пытался заняться философией. Цицерон популяризировал историю о "дамокловом мече" - угрозе смерти и восстания, которая устрашала всех царей. Так было и с Плавтом... без возможности стать им на самом деле.
Но именно этому и учит стоицизм: умению сосредоточиться даже в самой отвлекающей ситуации, способности отгородиться от всего и вся - даже от подкрадывающейся смерти, - чтобы сосредоточиться на главном.
Когда Сенека оказался в стороне, Нерон оказался без связи, и, как и в наше время, амбициозные и недальновидные политики пытались использовать этого непостоянного человека в своих целях. Один из таких деятелей, Тигеллин, разжигал паранойю Нерона, чтобы устранить врагов и держать Рим в хаосе. Тацит рассказывает, как он шепнул Нерону: "Плавт, обладая огромным состоянием, даже не стремился к миру, но, не довольствуясь подражанием древним римлянам, взял на себя стоическое высокомерие и мантию секты, которая насаждала смуту и тягу к политике".
Это было все, что нужно было услышать Нерону: Приказ убить Плавта был отдан.
Отчасти Нерона побуждало к этому знание того, что многие люди поддержали бы Плавта, если бы он действительно действовал соответствии с амбициями, которые Нерон проецировал на него. Это наш самый глубокий страх: что люди, которых мы ненавидим, на самом деле лучше нас, и что мы ненавидим их не потому, что они неполноценны, а потому, что у них есть то, чего нам не хватает.
В нападении Нерона на Плавта была ирония, которую сам Нерон не оценил бы, но Сенека давно предсказал. Как он писал в "Эдипе", "тот, кто потакает пустым страхам, зарабатывает себе настоящие страхи". Плавт не имел планов на трон, но теперь Антистий Вет, тесть Плавта, написал ему, чтобы он собрался с силами и взялся за оружие. То же самое советовали и другие. Прошло некоторое время, прежде чем убийцы добрались до Азии, и достаточно времени, чтобы распространились слухи о том, что Плавт действительно восстал и защитил себя. Революция, казалось, витала в воздухе.