Глупая Томка уж точно не делает особой разницы между ним и Лешкой. Разве что к псу относится много сердечнее и меньше придирается. Однако несет… Уши вянут!
Лешка прислушался и с трудом удержался от смеха.
Томик вполне серьезно упрашивала Крыса не подвести ее. И как только в поле зрения появится проклятый бандюга… Впрочем, у Крыса нюх, он должен почуять мерзавца раньше, чем увидит, она ведь не ошибается?
Тамару ужасно беспокоило, что уже почти полночь, сверток с «деньгами» давно на месте, а никто за ним до сих пор не пришел. Не будь Крыса рядом, она бы решила — прозевала негодяя.
Впрочем, ей почему-то казалось: все произойдет именно сейчас. Полночь — самое время для злодеев.
Крыс обеспокоенно пыхтел, пытался вылизать любимой хозяйке лицо и абсолютно со всем соглашался. И вдруг задрожал от страха и почти незнакомого ему охотничьего азарта — начиналось! Вот только запах…
Крыс припал к земле и злобно заворчал. Лешка напряг зрение. Тамара тихонько взвизгнула, упала ничком. И сплюнула попавшую в рот травинку, ее лицо перекосилось от отвращения. Крыс получил незаслуженный шлепок по толстой заднице, а Лешка — раздраженный взгляд.
Стараясь не думать, в каком она виде, Тамара изо всех сил таращила глаза и жалела о не наступивших белых ночах. Еще бы пара-тройка недель…
К сожалению, она ничего не видела, хотя Крыс трясся от возбужден, как отбойный молоток. Наверняка что-то чуял. Явно врага, иначе бы так не злился. Может, как раз сейчас тот по-пластунски подбирается к пню? Пока они тут портят зрение.
Тамара заволновалась, пнула Лешку и очень удачно попала кроссовкой по сазоновской лодыжке. В том плане, что Лешке не удалось ее проигнорировать. А то в последнее время у него это здорово получалось.
—Ты видишь хоть что-нибудь?
—Нет.
—Но Крыс чует!
—Я не Крыс, нюх не тот.
—Все шутишь?
—Да как я смею…
—Убью!!!
—Меня?
—Нет, папу римского!
—До него не дотянешься.
—Ах ты…
В этот момент Крыс жалобно и даже как-то испуганно заскулил. Лешка с Тамарой разом замолчали. Напряженно замерли и уставились в ночь.
Вопреки всей прочитанной детективной литературе, они ничего не могли рассмотреть. Никаких силуэтов не вырисовывалось на темном небосклоне. Ничто не попало злодею под ногу, ни ветка не хрустнула, ни камушек не загремел, ни песок не зашуршал. С другой стороны, оба могли поклясться — что-то происходило.
Не выдержав напряжения, Тамара на четвереньках потрусила вперед. И довольно ходко. Лешка с открытым ртом застыл на месте, он не ожидал от подруги ничего подобного. Крыс заволновался и рванулся следом.
К Лешкину удивлению, Тамара и на четвереньках развила весьма неплохую скорость. Правда, периодически она падала и пласталась лягушкой по мокрой траве — маскировалась. Крыс сопел ей в ухо — он ненавидел ползать! — но не отставал. Сказывались прошлогодние тренировки.
В темноте уже смутно вырисовывался нужный пенек с дуплом — как раз рядом со скамейкой, — и Тамара рухнула, стараясь слиться с землей. Ближе подбираться опасно.
Она поежилась, ее бил нервный озноб. И в панике подумала: хорошо, если бандит о нее не споткнется. Или о Крыса.
Боже, пронеси его мимо!
Коротенькая молитва помогла. Частично. Потому что никакого бандита или его пособников Тамара не увидела. Зато заметила скользнувшую к пеньку неясную тень. Почти у самой земли.
«Ползком подбирается, что ли? Гад какой, дождь только-только кончился, не побоялся испачкаться. Запросто могла и не углядеть. Если бы осталась с Лешкой…»
Рядом изумленно хрюкнул верный Крыс. И тут же захрустел пакет с Лешкиными кровными денежками. То есть условными денежками. Что неважно. Ведь на этом месте могло быть десять миллионов! Хорошо, в подвале хранился забытый репродуктор, спасибо сердечное неизвестным хозяевам…
Забывшись, Тамара приподняла голову — что за черт?!
Будто по заказу в тучах, снова плотно затянувших небо, образовался просвет. Любопытная луна сунулась в появившееся окно. Тамара потрясенно ахнула: от пенька с ее пакетом в зубах неслышно удалялась какая-то хвостатая животина. Скользила над землей привидением и таяла на глазах!
Собственную попытку натравить на негодяя бультерьера Тамара пресекла в самом зародыше. Во-первых, неизвестная тварь была комплекцией с Крыса, так что неизвестно, чем закончилась бы драка, хотя она лично на сто процентов уверена в своем любимце. А во-вторых, что ей это даст?
Вряд ли тварь — Тамара поклясться готова — собака!— случайно вцепилась в совершенно несъедобный пакет. Скорее всего пса натаскали, она что-то читала о подобном.
И потом — если вспомнить о ее свежей версии: Тамара не первая жертва. Дело наверняка поставлено на поток, уж слишком умно выбрано место.
Допустим, Крыс заставит вора оставить пакет или придушит его, что дальше? Они так и не узнают виновника похищения.
Конечно, Тамара догадывается — это Марат. Зато Лешка уверен, тут Тамара презрительно фыркнула: кто-то из его конкурентов. Хочет сорвать ему наметившуюся сделку и перехватить выгодный контракт. Мол, нет денег, нет договора. А десять миллионов рублей — большая часть Лешкиных накоплений, все свободные деньги, остальные в деле.
Тамара виновато оглянулась на Лешку: она вряд ли пожертвовала бы ради него такой суммой. Впрочем, больше пятидесяти тысяч она до сих пор в руках не держала. Не считая Лешкиной кредитки, само собой.
Размышляя, что скажет мерзавцу Баймуратову, как только схватит его за руку, Тамара шлепнула Крыса по спине и прошептала:
—Дуй за этой тварью. След, понял?
Само собой, Крыс понял. Не зря же она все прошлое лето его натаскивала. Столько времени угробила!
Крыс рванул за воришкой так шустро, что Тамара едва поводок из рук не выпустила. И проехала метров десять на животе. Жалобно поскуливала, ощущая многострадальным телом каждый камешек, и клялась с завтрашнего дня посадить бультерьера на диету.
Откормила на свою голову! Ну прямо танк, а не собака!
На ногах Тамара оказалась неожиданно для себя. Подоспевший Лешка мощным рывком оторвал ее от земли. За шиворот. Как щенка. Что обидело Тамару чрезвычайно.
Она даже обернулась и проскрипела:
—Сильный, да?
Лешка не ответил. Шершавой ладонью очистил ее лицо от налипших травинок и отобрал поводок. Тамара едва не упала от неожиданной остановки.
Выплюнула горький перегной, подула на ободранные ладони, а вот развить больную тему не смогла. Обнаружила, что ругаться уже не с кем. Она одиноко стоит посреди улицы Сталеваров, а Лешки с Крысом и след простыл, оба уже ныряют в арку под многоэтажным домом.
Как они успели?!
Тамара крякнула и прибавила ходу. Прихрамывала на обе ноги, проклинала коварного Лешку — это ее должен сейчас тащить на себе Крыс!— и жалела, что ноги всего две. На четырех быстренько бы нагнала Лешку с Крысом.
На спрятанной в кустах лавочке кто-то визгливо засмеялся, и Тамара испуганно ойкнула. Ей лишь сейчас пришло в голову — первый час ночи, и она одна на улице.
Буквально на днях Тамара смотрела новости — боже, какое спокойное было время, и она, дурочка, его не ценила! — так вот там…
Тамара со стоном увеличила скорость — воспоминания оказались не из приятных.
Наркоманы, готовые ради укола на все; алкоголики, убивающие собутыльника за неосторожное слово; подростки, волчьей стаей набрасывающиеся на чужаков; просто вышедшие на работу грабители… Ночной Череповец не место для прогулок невинной девушки!
«Невинная — это я, что ли?»
Обдумать мысль Тамара не успела, вывалилась в чужой двор. В панике завертела головой и едва не разрыдалась от счастья, обнаружив Лешку с Крысом у последнего подъезда.
Потеряли след?!
Тяжело дыша и хватаясь за сердце, Тамара на полусогнутых потрусила к ним. Как назло, Лешка с Крысом стояли в тени, там два дома сходились углом, и ничего нельзя было толком рассмотреть.
На оставшиеся сто метров уставшая Тамара потратила больше времени, чем на вынужденный кросс по улице Сталеваров. А уткнувшись носом в широкую Лешкину спину, изумленно заморгала — Лешка даже не дрогнул. Да и Крыс не обратил на хозяйку ни малейшего внимания. Оба стояли задрав головы и изучали чужие лоджии.
Тамара с трудом разлепила пересохшие губы.
—Эй, вы чего?
Крыс заворчал, но головы не опустил. В темноте маленькие глазки довольно жутко поблескивали и почему-то отдавали красным. Бультерьер нетерпеливо перебирал короткими кривыми лапами, голый хвост стелился почти горизонтально, уши плотно прижаты к плоскому черепу — ужас полночный, а не милая домашняя собачка.
Тамара громко икнула. Вдруг показалось, что она спит. Ну да, спит. Или сошла с ума.
Уж слишком нереально все: они втроем топчутся в совершенно незнакомом дворе. Глубокой ночью. Почти в дождь. Причем мужики недвижно застыли, задрав головы, и только что не воют на щербатый тусклый диск, висящий над домом. А сама Тамара мокрая с головы до ног. Без всяких преувеличений. Колени у нее сбиты, любимые джинсы заскорузли от грязи, ладони счесаны, и волосы второй день не знают расчески.
Точно — картина маслом!
Тамара практически поверила в приснившийся кошмар, но тут Лешка шевельнулся, локтем двинул ее между ребрами, и она буквально согнулась от боли. Лешка же даже не обернулся к ней, лишь прошептал:
—Пятый этаж, крайняя лоджия.
Вот гад белобрысый!
Тамара осторожно выдохнула — вроде ребра целы. Даже удивительно. Сазонов такой бугай. И Крыс, свинья, даже не заступился.
Тамара отомстила сразу обоим. Правда, пока мысленно. Крысу поклялась с неделю, не меньше, не давать никакой прибавки к рациону, то бишь вкусных мозговых косточек, купленных как раз перед похищением. Пусть сидит на своем дурацком «Педигри». Или нет. Лучше на «Чапи», оно дешевле.
А Лешке теперь фиг что обломится! И на порог его не пустит. Неделю. Нет, три. Может, месяц? Точно, месяц.
Она-то, дурочка, раскатала губу — мол, такими денежками ради нее пожертвовал! Почти поверила в Лешкину любовь. Пусть глубоко скрываемую за вечными насмешками. А он, змей холодный и скользкий, меж ребрами ее, не глядя?!