— Давай, старик, переходи к делу! — кричали со всех сторон.
Изобразив смиренный полупоклон, гуру протянул руку к сидевшей среди хиппи молоденькой индуске и вывел её на «сцену». Под стук барабанчика и завывание дудки, пара обнажилась и продемонстрировала самые невероятные позы божественного искусства любви. Они напоминали ожившие эротические скульптуры Храма любви.
Зрители последовали примеру гуру, а после завершения практических занятий Зайда подошла к Шахтирвану.
— Я хочу научиться всему этому. У меня получится, я многое умею. Иногда мне удается даже проникать в чужие мысли. — Она мрачно уставилась в темные глаза гуру. — Ты думаешь, учитель, что я слишком толстая и не способна подчиняться. Но ты ищешь новую партнершу для своих проповедей твоя девушка зачала ребенка. Возьми меня и не поглядывай на красотку Салли — она до безобразия глупа.
Индус чуть улыбнулся уголками крупных, изящно изогнутых губ: Как ты догадалась, что я присматривал девушку среди твоих подружек и что Кора беременна?
— Мне очень захотелось узнать про тебя, я сосредоточилась и придумала все это.
Шахтирван опустил темные веки с длинными ресницами: — Не придумывай больше. Такие опыты невежды могут оказаться очень опасными. Ночью, когда поднимется луна, придешь в мою палатку. Ступай.
Он задумчиво смотрел вслед послушно шагавшей прочь по выжженной солнцем траве низкорослой толстухе в обтрепанных, до дыр протертых на ягодицах шортах. Удивительно, но все сказанное девчонкой о нем было правдой.
Ночной экзамен прошел успешно — Зайда оказалась сообразительной и весьма темпераментной. Кроме того, она и в самом деле обладала неким даром ясновидения, который лишь смутно ощущала в себе, принимая за игру воображения.
Три года они путешествовали вместе, исколесив Европу и Америку и, наконец, попали на Тибет. Здесь, в колонии паломников, живущей у подножия буддийского монастыря, венчающего неприступный утес, Шахтирван оставил Зайду, завещав ей постигнуть премудрости эзотерических знаний у слепой старухи-индуски.
Он вернулся через год и остался доволен успехами Зайды. Теперь её можно было принять за индуску: смуглая, худая женщина двигалась легко и плавно, позвякивая браслетами на щиколотках. Желтое хлопчатобумажное сари ладно окутывало фигуру, глаза смотрели покорно и загадочно. Ее новое имя звучало как удары барабанчика — Бахавалка.
Шахтирван рассказал о том, что основал собственную секту «сексуальной свободы». Что-то на подобие известного «Каулика» Гаури Канали. Тогда пятидесятилетний «святой» был уже достаточно популярен. В его «храм любви» на склоне каменистой горы в северном штате Индии устремлялись тысячи паломников, главным образом женщин. Собравшимся в «храме любви» предписывалось не реже, чем один раз в сутки, совершать «обряд очищения», спасая посредством секса свою душу. Кульминационный момент «священного действа» происходил в главном зале храма с участием всех присутствующих…
— Ты понимаешь, дорогая, что многие женщины, вымаливавшие дитя, после подобного курса «молитв» у Гауни действительно беременели.
— Не сомневаюсь, что наставник Зайды обрел множество единомышленников, — Ди неприязненно пожала плечами. — Мне эти индуистские дела не очень-то понятны. Не думала, что Зайда столь похотливая особа.
— Дело давнее. Девчонке с южным темпераментом пришлась по душе тантрическая философия. Куда привлекательней христианских постов и воздержания! «Только через секс можно познать законы мироздания, стать ближе к Богу, избавиться от болезней, искупить земные грехи и спасти душу» — вполне приемлемая заповедь. Особенно для тех, кто обладает неизбытком энергии. Уж лучше секс, чем война.
— Необходима молодость и отменное здоровье. Или они считают, что такое «приближение к Богу» может продолжаться бесконечно?
— Духовному наставнику «храма любви» Гаури Канали сейчас за восемьдесят. Он не утратил активности, принимает многочисленных прихожанок, стремящихся избавиться от бесплодия и других недугов. «Святым отцам»-тантрикам приходится «обслуживать» в день по пять-шесть женщин. Естественно, требуется отменная физическая сила и надлежащий эмоциональный подъем. Но ведь принятие крепкого спиртного входит в обряд «очищения».
— Выходит, Шахтирван стал фанатом тантрической религии и Зайда вслед за ним.
— Не все оказалось так просто. Гуру Шахтирван, которого мы теперь знаем под именем Абура Раджива до того, как податься в «святые» окончил правовое отделение университета в Дели. Но ни адвокатская практика, ни, как оказалось позже, религиозные подвиги, не исчерпывали его дарований. Присытившись эротическими играми Абур сообразил, что духовное совершенство — вещь слишком для него абстрактная, а кратчайший путь к достижению мирского блаженства не секс, а деньги. Причем разбогатеть ему хотелось прямо сейчас, пока физические силы находились в самом расцвете. Для того, чтобы заняться самостоятельной адвокатской практикой требовалось немалое вложение капитала. С этой целью он и разыскал брошенную Зайду.
— Так она же сама — бродяжка без средств и образования.
— Но девушка знала, где хранится главная святыня буддистского монастыря и как к ней пробраться, а Шахтирван был осведомлен о ценности гигантского турмалина в виде куриного яйца. Пользуясь саном священника, он мог проникнуть в главное святилище.
— Зайда стала пособницей мошенника!
— Она исходила из высоких побуждений. Шахтирван уверял, что камень необходим ему для храма его секты — самой истинной, самой угодной Богу. Ритуальная ночь любви с учителем развеяла все сомнения — Зайда помогла Шахтирвану обнаружить тайник со священной реликвией.
— Она догадалась, что обманута лишь когда Шахтирван исчез с добычей и в монастыре объявили траур. А ещё она сообразила, что обладает неким даром видеть сквозь стены. Цель жизни, наконец, стала ясна ей. Двадцатипятилетняя Зайда разуверилась в религиях и наставниках. Она поняла, что мечтает о мести и может рассчитывать только на свои силы.
Благодаря своему знанию санкрита, Зайда устроилась работать в музей Востока в одной из европейских столиц и стала следить на новостями на рынке восточных раритетов. Вскоре пронесся слух, что в частной коллекции египетского мультимиллионера появился легендарный турмелит из тибетского монастыря. Она стала давать регулярные объявления в газету, подписываясь своим индусским именем. Госпожа Бахавалка сообщала, что хочет продать некую ценную вещь из буддистской обители. Кто только не обращался к ней! Но Абур Раджив все же клюнул. Теперь он владел адвокатской конторой в Орли и приобретал популярность, выиграв пару шумных процессов.
Они встретились на нейтральной территории в кафе Латинского квартала. Улицы Парижа засыпал мокрый декабрьский снежок, в витринах и у подъездов светились нарядные рождественские елки.
Зайда впервые видела своего гуру в европейском костюме, а он её — в обличии деловой дамы. Внешность Абура соответствовала кинематографическому образу преуспевающего юриста — высокий, сухощавый господин с чуть серебрящимися висками, смуглым породистым лицом, внимательным взглядом из-за дымчатых стекол, дорогих очков.
Зайда усмехнулась — у неё были очки той же фирмы, а темносерый в тонкую белую полоску английский костюм почти в точности повторял отлично сидевшую на стройном теле Раджива новую модель из коллекции Леграно.
— Мы как из одной банды, — сказала она, сбросив на спинку кресла мягкое длинное пальто.
— Да так оно и есть, — Абур виновато пожал плечами. — Я не мог поступить иначе. Египтянин сделал мне заказ. Я долго колебался, прежде чем решиться на святотатство и уж никак не мог посвятить в свои черные замыслы тебя. Ты казалась такой фанатичной, Бахавалка, — он протянул через стол руку ладонью вверх. Поколебавшись, Зайда вложила в неё свою.
— Как оказалось, у меня была лишь одна страсть — предаваться с тобой «священному ритуалу». Теперь появилось и другое увлечение… Учти, «вирус» распространяется от тебя, святейший. Мне не терпится разбогатеть. Я представляю, как это можно сделать. Нам нужен третий участник профессионал. Поднапрягшись, мы можем сделать так, чтобы в витрине египетского коллекционера осталась копия… Послушай, — Зайда заглянула в насторожившиеся глаза адвоката. — Это будет лишь во благо несчастного — мы же знаем, что украденная святыня способна принести своему незаконному владельцу немало бед.
— У тебя, наверняка, целая свита поклонников. Выглядишь соблазнительно, Зайда, — не выпуская её руку, Абур заказал вино. Он не переставал загадочно улыбаться, словно не слышал предложение Зайды.
— Не жалуюсь. Здесь считают, что я похожа на целомудренную монашку. А когда оказываются со мной в постели, впадают в транс. Приходится признаваться, что я прошла специальное обучение в индийском «храме любви». Если бы профессия проститутки меня привлекала, я могла сделать блестящую карьеру. Увы — скучновато.
— А что если мы зайдем в отель и проверим на деле прочность нашего союза? — промурлыкал Абур. Раньше он не смотрел на неё так сладко. Повторение — основа тантрического учения… Кстати, обсудим твои проекты. Только напомни, чтобы я позвонил жене.
— Так Шахтирван успел жениться? — спросила Ди.
— Естественно, ему ведь необходимо было заполучить прочное общественное положение. Индус-правовед в Париже — смешно! Но если супруга дочь крупнейшего предпринимателя, то путь в высшие сферы открыт.
— Неужели они решили ограбить египтянина? Могу себе представить, как сторожил свои сокровища этот магнат!
— Самым тщательным образом, используя новейшие технические достижения и древнюю кабаллистику. Коллекцию ритуальных раритетов, собранную по всему миру, охраняли лазерные лучи, кодовые компьютерные системы сигнализации и магический круг очерченных знаменитым египетским магом.
— Брр! Воображаю — им потребовался уголовник-профессионал и основательная исследовательская работа.
— Да ничего не понадобилось! Если захочет такая женщина как Зайда, она сможет все.